Джо не уловил никакого знака или сигнала, но через три минуты – на протяжении которых Хаблеят молча сидел, опустив плечи – на площадку рядом с апартаментами манга опустился большой роскошный аэромобиль. Джо осторожно выглянул в окно, наблюдая за происходящим перед дворцом. Солнце уже опускалось к горизонту. Вдоль каменного фасада пестрили тени многочисленных балконов и террас, посадочные площадки и выпуклая резьба – в сумятице форм могло прятаться почти что угодно.

Ниже находились гараж и его каморка. Там не осталось ничего ценного – о нескольких сотнях черешков, которые он заработал шофером, Джо решил забыть. А дальше вздымалось Древо: чудовищная масса, неохватная для глаз – чтобы обозреть Древо от края до края, нужно было поворачивать голову. На таком небольшом расстоянии – километра полтора – определить форму Древа было практически невозможно. Над дворцом нависали несколько медленно качающихся ветвей, обремененных плотной листвой.

Хаблеят тоже подошел посмотреть в окно: «Оно растет и растет! В один прекрасный день оно не выдержит своего веса – или его не выдержит почва. Оно покачнется и рухнет – с самым ужасным грохотом, какого еще никто не слышал на этой планете. И с его падением придет конец друидам».

Так же, как Джо, старый манг осторожно пригляделся вдоль фасада дворца: «Теперь идите, и быстрее! Как только вы окажетесь в машине, замаскированные снайперы не смогут в вас попасть».

И снова Джо обыскал взглядом тени, после чего опасливо выступил на площадку. Теперь она казалась слишком широкой и слишком пустой. Он чувствовал себя обнаженным, по спине бежали мурашки. Распахнув дверь машины, он сел в нее – аэромобиль покачнулся. Хаблеят заскочил в машину с другой стороны и уселся рядом.

«Ладно, Джулиам! – сказал Хаблеят водителю, дряхлому мангу с печальными глазами, морщинистым лицом и пегими от старости бурыми волосами. – Пора лететь к терминалу. К четвертой эстакаде, насколько я помню. Оттуда „Бельзаврион“ вылетает к Перекрестку, а затем на Балленкарх».

Джулиам нажал на педаль подъемного акселератора. Машина взлетела и понеслась вдаль. Дворец уменьшился и пропал внизу; они поднялись вдоль серовато-коричневого ствола Древа под первый ярус зонтичной кроны.

Обычно воздух Кирила затуманивался дымкой, но сегодня заходящее солнце ярко светило в идеально чистом небе. Город Дивинал – если можно было назвать городом это ютившееся между корнями Древа беспорядочное нагромождение дворцов, административных зданий, храмов и нескольких приземистых складов – быстро уступил место волнистой равнине, усеянной фермами и деревеньками.

Со всех сторон к Древу сходились дороги, а по этим дорогам плелись одетые в грязноватые тускло-коричневые робы миряне – мужчины и женщины, совершавшие паломничество к Древу. Джо наблюдал за ними пару раз и раньше, когда они заходили в Молитвенную Расщелину между двумя огромными дугообразными корнями. Маленькие, как муравьи, фигурки время от времени останавливались, глядя куда-то в серое пространство равнины, а затем продолжали шествие к Древу. Ежедневно там собирались тысячи паломников, пожилых и молодых, со всех концов Кирила. Бледные люди с темными глазами, они страстно жаждали найти успокоение в Древе.

Аэромобиль летел над плоской равниной, покрытой небольшими черными капсулами. Поодаль толпа обнаженных мужчин выполняла гимнастические упражнения – они прыгали и поворачивались на месте, выстроившись шеренгой.

«Перед вами космический флот друидов», – сообщил Хаблеят.

Подозревая, что манг над ним насмехается, Джо с подозрением покосился на него, но пухлое лицо Хаблеята оставалось серьезным.

«Флот хорошо приспособлен к обороне Кирила – точнее говоря, к обороне Древа. Разумеется, любой, кто захочет нанести поражение друидам, прежде всего подумает об уничтожении Древа – тем самым он полностью сломил бы дух туземцев. Но для того, чтобы уничтожить Древо, космическая флотилия должна приблизиться к Кирилу – скажем, на расстояние не больше ста пятидесяти тысяч километров – иначе точность бомбардировки не будет удовлетворительной.

Поэтому друиды содержат своего рода защитный экран из таких космических катеров, окружающих планету на расстоянии полутора миллиона километров. Их конструкция примитивна, но они быстро летают и проворно маневрируют. Каждый катер оснащен боеголовкой. По сути дела, пилоты друидов – самоубийцы. Но до сих пор они обеспечивали эффективную защиту Древа».

Некоторое время Джо молчал. Потом спросил: «Все эти катера производятся здесь, на Кириле?»

«Они устроены очень просто, – с едва заметным презрением сказал Хаблеят. – Корпус, двигатель, кислородный баллон. Бойцам-мирянам не полагаются удобства, да они и не ожидают никаких удобств. Этих маленьких катеров огромное множество. Почему нет? Труд ничего не стóит. Как я уже говорил, для друидов затраты ничего не значат. Насколько мне известно, приборы управления, а также детонатор, импортируются с Беланда. Во всем остальном катера изготовляются кустарно – здесь, на Кириле».

Наклонившись при повороте машины, поле, усеянное похожими на черных жучков катерами, исчезло за кормой. Впереди показалась десятиметровая стена, окружавшая космический терминал. С одной стороны прямоугольной территории тянулось длинное станционное здание со стеклянной крышей. С другой возвышался ряд роскошных усадеб – инопланетные консульства.

На взлетном поле, напротив четвертой из пяти посадочных эстакад, стояло грузопассажирское судно средней величины, очевидно готовое к отлету. Люк трюма уже задраили, погрузочные платформы отъехали от звездолета, и только трап соединял судно с поверхностью земли.

Джулиам опустил машину на стоянку около станции. Хаблеят удержал готового выскочить Джо, положив ладонь ему на руку: «Возможно, было бы предусмотрительнее – и безопаснее для вас – если я займусь оформлением вашего билета. Теарх мог придумать какой-нибудь подвох. Никогда не знаешь, что придет в голову непредсказуемым жрецам». Он выпрыгнул из машины: «Подождите здесь, не показывайтесь. Я скоро вернусь».

«Но деньги за билет…»

«Мелочи, мелочи, – отозвался Хаблеят. – Мое правительство не знает, куда девать деньги – у него их больше, чем оно может потратить. Позвольте мне вложить пару тысяч черешков во имя добрососедских отношений с легендарной Матерью Землей».

Привставший было Джо с сомнением опустился на сиденье. Для него две тысячи черешков были большими деньгами, они пригодились бы на обратном пути. Если Хаблеят считал, что Джо почувствует себя обязанным, Хаблеят заблуждался. Джо поежился на сиденье. Лучше унести ноги, пока открывалась такая возможность! Подобные приключения неизбежно влекли за собой неприятнейшие последствия. Он уже протянул руку к двери, но встретился глазами с Джулиамом.

Старый водитель покачал головой: «Нет-нет, сударь. Лорд Хаблеят скоро вернется, а он не хотел, чтобы вы показывались».

Охваченный приступом упрямства, Джо огрызнулся: «Хаблеят подождет!»

Он выпрыгнул из машины и, не обращая внимания на недоуменные восклицания Джулиама, решительно направился в станционному зданию. Уже через несколько шагов его ярость поостыла: в зеленой с белыми и черными узорами ливрее он выделялся, его могли сразу заметить. У Хаблеята была отвратительная привычка во всем оказываться правым.

Над одной из лавок напротив висела вывеска: «Костюмы всех миров. Переоденьтесь здесь. И вы прибудете в пункт назначения в подобающем наряде».

Джо зашел туда. Выглянув через стеклянную витрину, он увидел Хаблеята – тот вышел из здания станции и возвращался к машине. Владелец заведения молча стоял, ожидая указаний клиента – высокий костлявый субъект неизвестной расы с невинными раскосыми голубыми глазами на желтоватом, как воск, широком лице.

«Чего пожелает милорд?» – сдержанно спросил тот, полностью игнорируя ливрею служащего теарха, которую Джо уже поспешно снимал.

«Выбросьте это. Дайте мне что-нибудь подходящее для Балленкарха».

Лавочник поклонился, внимательно оценил фигуру Джо, повернулся к вешалке и принес костюм, при виде которого Джо удивленно моргнул: красные панталоны, синяя куртка-безрукавка в обтяжку, свободная белая блуза? Джо с сомнением заметил: «Это довольно-таки… бросающийся в глаза наряд, не так ли?»

«Типичный костюм на Балленкархе, милорд – точнее говоря, типичный в самых цивилизованных слоях местного населения. Дикари носят шкуры и мешки, – он повернул костюм, чтобы продемонстрировать не только его переднюю, но и заднюю сторону. – Сам по себе он не свидетельствует об определенном ранге. Вавасуры подвешивают саблю с левой стороны. Придворные гранды Вейл-Алана надевают дополнительную перевязь. Для Балленкарха, милорд, характерна довольно-таки варварская яркость расцветки».

Джо сказал: «Дайте мне обычный серый походный костюм. Я переоденусь в местном стиле, когда прилечу на Балленкарх».

«Как вам будет угодно, милорд».

Походный костюм понравился Джо гораздо больше. Он с огромным удовлетворением застегнул молнии, затянул пояс и обшлага на кистях и лодыжках.

«Какой морион вы предпочитаете, милорд?»

Джо поморщился. Носить гребенчатые шлемы на Кириле считалось чем-то обязательным для представителей высших кругов. Мирянам, деревенщине, слугам отказывали в привилегии носить блестящий морион сложной конструкции. Джо указал на невысокий шлем из блестящего металла с длинным зубчатым гребнем: «Этот, если подойдет».

Лавочник поклонился так низко, что чуть не прикоснулся лбом к полу: «Да, ваше священство».

Джо с подозрением покосился на владельца заведения, но тут же понял, что выбрал слишком красивый шлем, пригодный разве что в качестве декоративного головного убора. Этот морион напоминал красовавшийся на голове экклезиарха Манаоло. Джо пожал плечами, нахлобучил шлем и положил в карманы нового костюма все, что вынул из карманов прежнего: лучемет, деньги и кошелек с удостоверяющими личность бумагами: «Сколько с меня?»

«Двести черешков, ваше священство».

Джо вручил лавочнику пару банкнот и выступил под сводчатый потолок галереи. При этом он заметил, что его походка стала гораздо увереннее – по сути дела, в ней появилась какая-то гордость, чванливость. Замена ливреи серым костюмом и блестящим морионом изменила его психологический тонус. Присутствие духа, самоуверенность, воля к победе – все эти качества совершенно неосязаемы, но в то же время безошибочно узнаваемы. Теперь нужно было найти Хаблеята.

Он тут же заметил толстяка – тот шел рука об руку с другим мангом в зеленой униформе с синими и желтыми нашивками; они о чем-то очень серьезно, выразительно спорили. Джо пожалел о том, что не умеет читать по губам. Два манга остановились на эстакаде, ведущей к взлетному полю. Офицер коротко поклонился, повернулся и размашистой походкой направился вдоль сводчатой галереи. Хаблеят засеменил по эстакаде, спускаясь на стоянку.

Джо пришло в голову, что дальнейший разговор Джулиама с Хаблеятом и замечания Хаблеята по поводу отсутствия Джо можно было бы подслушать, пробежав до конца сводчатой галереи, перепрыгнув через стену и вернувшись с другой стороны. Тогда Джо оказался бы поблизости от аэромобиля, но при этом его могли не заметить.

Он сразу приступил к действию – повернулся и пробежал до конца террасы, игнорируя удивленные взгляды встречных. Спустившись на сине-зеленый газон, он подкрался ближе к стене так, чтобы между ним и неспешно шагавшим Хаблеятом оставалось как можно больше запаркованных машин. Он не стал перепрыгивать стену, однако, а подкрался к аэромобилю манга сзади и опустился на четвереньки, невидимый для Джулиама – тот как раз выходил из машины, чтобы открыть дверь хозяину.

Джулиам отодвинул дверь. Хаблеят жизнерадостно произнес: «Теперь, друг мой, все в…» Толстяк прервался и резко спросил шофера: «Где он? Куда подевался?»

«Он вылез из машины сразу после того, как вы ушли», – ответил водитель.

Хаблеят односложно выругался: «Чертовски непредсказуемый тип! Я же недвусмысленно приказал ему оставаться здесь!»

Джулиам развел руками: «Я напомнил ему о ваших указаниях. Он не обратил внимания».

«В том-то и заключается трудность общения с интеллектуально ущербными людьми, – заметил Хаблеят. – От них невозможно ожидать последовательности действий. В тысячу раз легче манипулировать гениальным противником. Его методы, по меньшей мере, поддавались бы пониманию… Если эрру Каметин увидит Смита, пиши пропало всем моим планам. О! – простонал толстяк. – Упрямый глупец!»

Джулиам переминался с ноги на ногу, но благоразумно молчал. Хаблеят резко приказал: «Поищи его вдоль галереи. Если увидишь, скажи, чтобы он немедленно пришел сюда. Я подожду здесь. После этого позвони эрру Каметину – он будет в консульстве. Представься как Аглом Четырнадцатый. Каметин начнет задавать вопросы: сообщи, что ты был агентом погибшего Эмпойнга, и что у тебя есть важные сведения – только для его ушей. Каметин захочет, чтобы ты явился к нему лично, но ты скажи, что опасаешься помех со стороны друидов. Прибавь, что ты однозначно установил личность курьера, что курьер, вместе с интересующим Каметина объектом, будет на борту „Бельзавриона“. Дай краткое описание этого человека и возвращайся сюда».

«Слушаюсь, милорд».

Стали удаляться шаркающие шаги Джулиама. Джо отполз назад, за длинный синий аэрофургон и, пригнувшись, поднялся на ноги. Он видел, как Джулиам идет по стоянке. Джо обошел стоянку кружным путем, вернулся к машине манга и залез в нее.

Глаза Хаблеята блеснули, но он сумел сохранить беспечность голоса: «Вот вы где, молодой человек! Куда вы подевались? А, я вижу, вы купили новый костюм. Очень предусмотрительно, очень предусмотрительно. Хотя, конечно, с вашей стороны было рискованно появляться в галерее».

Манг опустил руку в карман и вынул конверт: «Вот билет до Балленкарха, с остановкой на Перекрестке».

«На Перекрестке? Что такое Перекресток и где он?»

Хаблеят сложил вместе кончики пальцев и произнес, тщательно выговаривая каждое слово: «Как вам, может быть, известно, Кирил, Мангцзе и Балленкарх образуют примерно равносторонний треугольник. Перекресток – искусственный спутник в центре этого треугольника. Кроме того, он находится на маршруте Мангцзе – Томбол – Беланд, а также на перпендикулярном маршруте, соединяющем Фрумс с Внешними системами. Таким образом, Перекресток – удобный пункт пересадки или перегрузки товаров. Это любопытное место, во многих отношениях. Конструкция спутника уникальна, посетителям предлагаются всевозможные – я сказал бы, даже чрезмерные – развлечения, не говоря уже о Садах Перекрестка и космополитическом разнообразии людей, которых там можно встретить. Уверен, что вам предстоит интересное путешествие».

«Надо полагать, так оно и будет», – отозвался Джо.

«На борту корабля окажутся шпионы – по сути дела, от них нигде проходу нет. Невозможно сделать ни шагу, не натолкнувшись на шпиона. Инструкции, полученные ими в отношении вас, могут предусматривать применение насилия. Советую проявлять исключительную бдительность – хотя общеизвестно, что опытному наемному убийце трудно что-либо противопоставить».

Джо мрачно и язвительно заметил: «У меня есть лучемет».

Хаблеят встретился с ним прозрачным невинным взором: «Хорошо – замечательно! Звездолет вылетает с минуты на минуту. Поспешите подняться на борт. Не могу вас сопровождать, но желаю вам удачи».

Джо выскочил из машины. «Благодарю за все, что вы для меня сделали», – сдержанно сказал он.

Хаблеят протестующе поднял руку: «Не надо меня благодарить. Рад помочь ближнему, попавшему в трудное положение. Хотя вы могли бы оказать мне небольшую услугу. Я обещал своему другу, принцу Балленкарха, образец чудесного кирильского вереска. Может быть, вы могли бы отвезти ему, вместе с моими наилучшими пожеланиями, этот маленький горшочек?»

Хаблеят продемонстрировал растение в глиняном горшке: «Я положу его в сумку. Пожалуйста, будьте осторожны с этим побегом. Поливайте его раз в неделю, если вам не трудно».

Джо принял горшок с растением. Над взлетным полем прозвучала сирена звездолета.

«Торопитесь! – сказал Хаблеят. – Может быть, мы когда-нибудь встретимся снова».

«Прощайте!» – отозвался Джо. Повернувшись, он быстро направился к кораблю – ему не терпелось улететь с Кирила.

Из здания станции к звездолету спешили другие опаздывающие пассажиры. Джо изумленно уставился на пару, шагавшую метрах в пятнадцати перед ним – изящную темноволосую девушку и высокого широкоплечего молодого человека с физиономией зловредного сатира: жрицу Эльфану и Манаоло.