19

В «Дипперс» набилось уже человек восемьсот. Никто ничего не говорил, хотя губы Лиссы Джеймисон двигались, словно она молилась той сверхдуше Новой эры, которая на текущий момент привлекала ее внимание. В одной руке она держала магический кристалл. Преподобная Пайпер Либби прижимала к губам материнский крест.

– Летит, – подал голос Эрни Кэлверт.

– Где? – пожелал знать Марти Арсено.

– Слушайте! – воскликнула Бренда Перкинс.

И они услышали приближение ракеты: нарастающий рев, доносящийся с западной части города, «р-р-р-р», в считаные секунды усилившийся до «Р-Р-Р-Р». На большом экране телевизора практически ничего не было видно. Только потом, где-то через полчаса после неудачной ракетной атаки, для тех, кто остался в ночном клубе, Бенни Дрейк смог замедлить показ записи до такой степени, что на экран выводились отдельные кадры. Они увидели ракету, появившуюся из-за поворота, известного как Литл-Битч-бенд. Она летела в четырех футах от земли, едва ли не соприкасаясь с собственной чуть смазанной тенью. На следующем кадре «фастхок», оснащенный осколочно-фугасной боеголовкой, взрывающейся при контакте, завис в воздухе над тем местом, где морпехи разбили лагерь.

На нескольких последующих кадрах экран заполняла белизна, такая яркая, что зрителям пришлось прикрывать глаза. Потом, по мере того как яркость белизны начала тускнеть, они увидели осколки ракеты – великое множество черных кусочков, отлетающих в противоположную сторону – и огромное черное пятно на том месте, где была нарисована красная буква «Х». Ракета попала точно в цель.

После этого люди в «Дипперсе» наблюдали, как вспыхнули леса на стороне Таркерса. Наблюдали, как асфальт на той стороне сначала выгнулся, а потом начал плавиться.

20

– Выстрелите второй, – сухо приказал Кокс, и Джин Рей выстрелил.

Ракета вышибла новые окна и напугала еще больше людей в Восточном Нью-Хэмпшире и Западном Мэне.

Во всем остальном результат остался прежним.

Подстава

1

Когда запись прекратилась, в доме 19 по Фабричной улице, где жили Макклэтчи, на мгновение повисла мертвая тишина. Потом Норри Кэлверт разрыдалась. Бенни Дрейк и Джо Макклэтчи, переглянувшись над ее склоненной головой – в глазах застыл один и тот же вопрос: И что мне теперь делать? – одновременно обняли Норри за трясущиеся плечи, а другой рукой сжали друг другу запястья в духовном рукопожатии.

– И это всё? – недоверчиво спросила Клер Макклэтчи. Мать Джо не плакала, но дело к тому шло, потому что глаза блестели. В руках она держала рамку с фотографией мужа, которую сняла со стены, когда Джо пришел с друзьями, держа в руке ди-ви-ди. – Это всё?

Никто не ответил. Барби устроился на подлокотнике кресла, в котором сидела Джулия. Теперь я могу попасть в большую беду, подумал он. Но первой пришла другая мысль, о том, что город попал в большую беду.

Миссис Макклэтчи встала. Она все еще держала фотографию мужа. Сэм уехал на блошиный рынок, который до сильных холодов каждую субботу проводился на автодроме Оксфорда. Он реставрировал мебель, такое у него было хобби, и частенько привозил оттуда интересные вещи. Тремя днями позже Сэм по-прежнему оставался в Оксфорде, жил в мотеле «Автодром» с десятками репортеров и телевизионщиков. Он и Клер не могли говорить друг с другом по телефону, но постоянно переписывались по электронной почте. Пока переписывались.

– Что произошло с твоим компьютером, Джо? – спросила Клер. – Он взорвался?

Джо покачал головой, по-прежнему обнимая плечо Норри и сжимая запястье Бенни.

– Я так не думаю. Он, вероятно, расплавился. – Джо повернулся к Барби. – От такой температуры мог возникнуть пожар и на нашей стороне. Кто-то должен с этим что-то сделать.

– Не думаю, что в городе остались пожарные машины, – заметил Бенни. – Может, одна или две старые.

– Поглядим, что я смогу с этим сделать. – Джулия встала. Клер Макклэтчи возвышалась над ней. Не составляло труда понять, почему Джо такой высокий. – Барби, будет лучше, если я обойдусь без тебя.

– Почему? – недоуменно спросила Клер. Одна слезинка все-таки покатилась по щеке. – Джо говорил, что правительство назначило вас главой города, мистер Барбара… сам президент!

– Я разошелся во мнениях с мистером Ренни и чифом Рэндолфом относительно этой видеотрансляции. Спор вышел довольно-таки жаркий. Сомневаюсь, что кто-то из них сейчас прислушается к моему совету. Джулия, не думаю, что они с благодарностью воспримут и твой. Во всяком случае, пока. Если Рэндолф хотя бы наполовину подходит для этой должности, он пошлет кого-то из копов, чтобы выяснить, что осталось на пожарной станции. По крайней мере там будут шланги и огнетушители.

Джулия на мгновение задумалась, потом повернулась к нему:

– Барби, тебя не затруднит выйти со мной на крыльцо?

Он посмотрел на мать Джо, но Клер больше не обращала на них ни малейшего внимания. Она отодвинула сына и села рядом с Норри, которая тут же уткнулась лицом в ее плечо.

– Чувак, правительство должно мне компьютер, – напомнил Джо, когда Барби и Джулия направились к парадной двери.

– Безусловно, – подтвердил Барбара. – И спасибо тебе, Джо. Получилось у тебя отлично.

– Гораздо лучше, чем у их чертовой ракеты, – пробурчал Бенни.

Стоя на переднем крыльце дома Макклэтчи, Барби и Джулия какое-то время молчали, глядя на городскую площадь, Престил-Стрим и мост Мира. Потом Джулия заговорила, тихо и зло:

– Он и наполовину не подходит. В этом все дело. В этом все чертово дело.

– Кто не подходит?

– Питер Рэндолф и наполовину не подходит для этой должности. Даже на четверть. Я училась с ним начиная с детского сада, где он постоянно дул в штаны, до двенадцатого класса, где он входил в бригаду сдергивателей бюстгальтеров. Ума у Пита было на тройку с минусом, но ставили ему четверку с минусом, потому что его отец входил в школьный совет, и с тех пор мозгов у него не прибавилось. Наш мистер Ренни окружил себя тупицами. Андреа Гриннел – исключение, но она также и лекарственная наркоманка. Оксиконтин.

– Боли в спине, – кивнул Барби. – Роуз мне говорила.

Деревья на городской площади сбросили достаточно листьев, чтобы Барби и Джулия могли видеть Главную улицу. Практически пустынную – большинство людей оставались в «Дипперсе», обсуждая увиденное, – но вскоре тротуары заполнятся ошеломленными, потрясенными зрелищем горожанами, расходящимися по домам. Мужчинами и женщинами, которые пока не решаются спросить друг друга: а что же будет дальше?

Джулия вздохнула, пробежалась руками по волосам.

– Джим Ренни думает, что все будет хорошо, пока контроль целиком и полностью находится в его руках. По крайней мере в его руках и руках его друзей. Он – самый худший из политиков, эгоистичный, слишком эгоцентричный, чтобы осознать, что ему с такой ситуацией не справиться. А еще Ренни – трус, пусть и пыжится изо всех сил. Когда все станет совсем уж плохо, он пошлет город к черту, если решит, что благодаря этому сможет спастись сам. Трусливый лидер – самый опасный человек. Это шоу должен вести ты.

– Я ценю твою уверенность…

– Но такому не бывать, как бы этого ни хотели твой полковник Кокс и президент Соединенных Штатов. Такому не бывать, даже если пятьдесят тысяч человек промаршируют по Пятой авеню Нью-Йорка, размахивая плакатами с твоей физиономией. Не бывать, пока мы накрыты этим гребаным Куполом.

– Всякий раз, когда я слушаю тебя, в твоих речах все меньше от республиканки.

Она стукнула его по бицепсу на удивление крепким кулачком:

– Это не шутки.

– Нет, не шутки. Пора объявлять выборы. И я прошу тебя баллотироваться на должность второго члена городского управления.

Она с жалостью посмотрела на него:

– Ты думаешь, Джим Ренни допустит проведение выборов, пока Купол на месте? В каком мире ты живешь, друг мой?

– Ты недооцениваешь волю города, Джулия.

– А ты недооцениваешь Джеймса Ренни. Он руководит здесь целую вечность, и люди к этому привыкли. Кроме того, он проявляет особый талант, когда требуется найти козла отпущения. И в текущей ситуации на эту роль очень даже подойдет приезжий… практически бродяга. Мы знаем такого человека?

– Я ожидал услышать от тебя идею, а не политический анализ.

На мгновение он подумал, что Джулия вновь ударит его. Но она глубоко вдохнула, выдохнула и улыбнулась.

– То есть ты вроде бы белый и пушистый, но шипы у тебя есть, так? – От муниципалитета донеслись серии громких коротких гудков, разносящихся по теплому, неподвижному воздуху. – Кто-то сообщил о пожаре, – объяснила Джулия. – Думаю, мы знаем, где он.

Оба посмотрели на запад, где поднимающийся дым пятнал синеву. Барби полагал, что по большей части дым поднимается со стороны Таркерс-Миллса, но от жара мог загореться лес и в Честерс-Милле. Под Куполом.

– Тебе нужна идея? Я найду Бренду – она или дома, или в «Дипперсе» с остальными – и предложу ей возглавить пожарную операцию.

– А если она откажется?

– Я почти наверняка уверена, что согласится. Ветра-то нет, во всяком случае, под Куполом, так что тушить придется только траву и кусты. Она обратится к людям, чтобы они ей помогли, и это будут хорошие люди. Те, которых выбрал бы и Гови.

– Среди новых копов, как я понимаю, таких нет.

– Выбор я оставлю за ней, но сомневаюсь, что она обратится к Картеру Тибодо или Мелвину Сирлсу. И Фредди Дентона не позовет. Фредди служит в полиции пять лет, но я знаю от Бренды, что Герцог собирался с ним расстаться. Фредди каждый год играет Санта-Клауса в начальной школе, и дети его любят – «хо-хо-хо» ему удается как никому. Но он также злой и жестокий.

– Тебе опять придется столкнуться с Ренни.

– Да.

– Он тебя загрызет.

– Знаешь, я тоже не беззубая. Как и Бренда, если ее разозлить.

– Ладно, давай. И проследи, чтобы она обратилась к этому Берпи. Если речь пойдет о тушении кустов, я скорее пошел бы к нему, а не на пожарную станцию. В его магазине есть все.

Джулия кивнула:

– Чертовски правильная идея.

– Точно не хочешь, чтобы я тебя сопровождал?

– У тебя есть другие дела. Бренда дала тебе ключ Герцога от атомного убежища?

– Дала.

– Тогда пожар может стать тем отвлекающим фактором, который мы искали. Добудь свой счетчик Гейгера. – Она направилась к «приусу», остановилась, повернулась. – Найти генератор, при условии, что он есть, – вероятно, лучший шанс, который имеется у города. Возможно, единственный шанс. И вот что еще, Барби.

– Я весь внимание, госпожа, – улыбнулся он.

Джулия не улыбалась:

– Пока ты не услышал предвыборную речь Большого Джима Ренни, не списывай его со счетов. Есть причины, по которым он протянул так долго.

– Умеет призывать к отмщению, как я понимаю.

– Да. И на этот раз гнев города он направит на тебя.

Она уехала на поиски Бренды и Ромео Берпи.