Глава 10

Великую силу имеют привычки. Они управляют человеком, словно приказчики. Им повинуются не задумываясь, просто потому что так привыкли. Кто-то привык грызть ногти, кто-то курить или напиваться до чертиков. Кто-то привык жить в деревне, а кто-то не мыслит себя без города. А отвечает за все это привычка. И не понимает человек, что он становиться несвободным, он стал рабом своих привычек.

Матвей сам того не замечая втянулся в жизнь подвального отшельника. Он не скучал, а все время находил для себя занятия. То зуб обточит, то камни начинает таскать и строить стену у выхода. Ел ядовитые грибы, но уже более осторожно. Пососет сок, а мякоть выплюнет. Он уже почувствовал разницу болевых ощущений. Минус двадцать пят процентов боли и глотание сока, помогали переносить боль. Да и сама она была не такой резкой как после поедания мякоти.

После того как на него высыпался благодатный дождь в виде улучшения навыков, Матвей сел, скрестил по турецки ноги и задумался. Казалось бы что тут думать – иди убей паука и двигайся дальше или обустройся здесь вначале подземелья и постарайся не сойти с ума за пол года. Но Матвей был натурой деятельной, по крестьянски основательный (это в отца) и просто прозябать не любил.

– Занятие можно найти всегда сынок, – говорил ему отец, было бы желание с пользой провести время. Если ты будешь сидеть сложа руки, дремать или откладывать начало дел на завтра, желая понежиться в кровати, ты всегда будешь нуждаться, а нужда она сынок одна не приходит. С ней и зависть к тем кто успешнее следом идет и ненависть, и осуждение. Все это в конечном счете сжирает человека. Сгорает он как спичка. Нет радости у такого человека в жизни. Не ленись, трудись и голодать не будешь. – Только сейчас Матвей понял как был прав отец. Большого достатка они в семье не имели, но и не голодали. Могли позволить себе на море съездить раз в год и машину имели – жигуленок.

– Лучше плохо ездить, чем ходить пешком, – говорила иногда мать, когда они с отцом встречали Матвея на вокзале в городе. А он морщился от тряски по грунтовке и предлагал добавить денег на покупку импортной машины – Мы многого не имеем, зато живем спокойно. – Была она женщиной набожной, в храм ходила, молилась там. Домой приходила умиротворенной и перекрестившись, принималась за домашние дела.

Все это Матвей вспоминал, как-то неожиданно, рывками, словно оно вываливалось по кускам из его сознания, вываливалось и прикипало к мозгам, давая пищу для размышления.

Матвей планировал свои шаги. Он понимал, что просто с наскока паука не одолеть и подобраться к нему трудно, эта тварь расставила липкие сети. Того и гляди попадешь в них. По этому поразмыслив, он решил строить напротив паука стену из камней. Так сделал Цезарь, окружив галлов стеной в их городе. Работа нелегкая, нудная и долгая, но и другого пути выбраться из западни подземелья он не видел. Он будет за стеной прятаться и выманивать паука закидывая того камнями. Главное чтобы паук не смог до него сразу добраться. В перерывах он будет делать амулеты на ловкость и качать ту же самую так необходимую ему ловкость.

Матвей определил свои первые шаги и поднялся. Ноги занемели от неудобной позы и он пару раз присел, разгоняя кровь в жилах.

– Надо же кровь! – усмехнулся Матвей. – Какая кровь может быть у цифрового человека? Из единиц и нулей? – Но ощущения были точно такие когда конечности затекают от долгого сидения.

Разогнав кровь, он приступил к строительству «великой подземной стены» Как окрестил он начало своего творения.

Сначала он натаскал камни выдернутые из кладки. Первый слой камней скрепленный плохим рассыпающимся песком в руках раствором вынимался легко. Матвей пел песни поднимая свою выносливость, а когда уставал шел и жевал грибы. Потом преодолевая тошноту и резь в животе садился у жертвенника за создание костяных поделок.

Сначала он заточил зуб и прикрепил к рубахе, рассудив что сей предмет можно улучшить и назвал его Драная рубаха умника. Она дала прибавку к интеллекту +1. Тепло +10 и защиту +10. От холода он больше не дрожал.

Улучшив рубаху Матвей один из клыков крысы обточил и преодолевая робость, а затем и боль, вставил во второе ухо.

– Вы создали сет из двух предметов дополнительный бонус – Сила заклинаний три. – Интеллект +2, воля +1.

– Словно папуас, – ощупывая мочки ушей, подумал Матвей. – Не хватало еще костяных ожерелий на шею и серьга в носу. – Он улыбнулся пришедшей на ум мысли. – А ведь это идея. Нитки у него есть, а из костей и зубов можно сделать убойный артефакт. Он оглядел серую мглу подземелья, все было как будто залито паром или дымком от костра. Видимость была, но неясная, размывчатая, навевающая фантастические картины прячущихся в глубине седого сумрака чудовищ. Но в чудовищ Матвей уже не верил. Единственное живое существо кроме него здесь был паук и он это хорошо знал.

Прошел день и его сморило. Засыпая Матвей видел сдобные ватрушки, что пекла его мать к его приезду и рот Матвея наполнился слюной. Он пытался рукой достать до вожделенной тарелки, но мать ловко била его по рукам и строго говорила: – не трожь! Вот когда сядем чаевничать, тогда и будем есть. Но слюней было столько, что они не умещались во рту и текли по губам. Не дождавшись вкусных румяных ватрушек Матвей уснул.

Антон, ты только посмотри. – Игорь полуобернулся к Антону. – Наш доброволец слюни пускает. Он там не с кем не сражался? Может уже того… Свихнулся.

Антон глянул на экран монитора, пощелкал клавишами и пожал плечами. – Ничего нет. Он спит.

– Ну пусть тогда спит. Знаешь – разоткровенничался Игорь. – Не люблю тех кто во сне пускает слюни, это противно как-то. Он взял в руку бумажную салфетку и вытер спящему Матвею подбородок. Матвей улыбнулся и вдруг вцепился зубами в руку Игоря. Тот ойкнул и вырвал руку.

– Он опять кусается. Совсем озверел в подземелье. – Доктор посмотрел на Антона, потирая место укуса. – Слышь гений. – Игорь перевел задумчивый взгляд на лежащего добровольца. А этот паренек не будет нам мстить?

– Мстить? За что?

– За то что он там испытывает. За страхи, за боль. До шефа он не доберется, а до нас может.

Антон убрал руки с клавиатуры и задумался. – Ты думаешь что он способен на месть? – прервав свои раздумья спросил он.

За окном громыхнуло и закапали первые капли проливного дождя. Антон от неожиданности вздрогнул.

– Я думаю мы сможем объяснить ему если что. Мы только делали свою работу, – произнес он, но как то не совсем уверенно. – Да и парень он по-видимому добрый. Что скажешь?

Объяснить, – хмыкнул Игорь. – Мне Ленка знаешь что рассказала?

– Это какая Ленка, горничная, блондинка?

– Она самая, которую мы тортом угощали, мы с ней на днях в клубе пересеклись. Была она уже хорошо подвыпившая и смеясь рассказа, что когда этого добряка сопровождали к нам, он отобрал пистолет у охраны и начал стрелять.

– Убил кого? – недоверчиво спросил Антон.

– Нет ему сухарь не разрешил. Сказал что это преступление. А Ленка в это время стояла у открытых дверей малой столовой и все слышала. Говорит чуть не описалась. Такой он страшный был. Ему мол человек порешить ничего не стоит.

– Ты что-то хочешь предложить? – Антон подошел и отодвинув жалюзи, закрыл окно. На улице был настоящий ливень с ветром и крупные брызги стали залетать в комнату.

Игорь наоборот подошел к Антону и открыл окно. В комнату ворвался шум машин, сигналов и дождя. – Уже трое стали жертвами нашего эксперимента Антон. Не слишком ли жестко шеф ведет дела? – тихо спросил Игорь. Антон обеспокоено за озирался.

Увидев мельтешивший взгляд Антона, пояснил – Нас тут не услышат.

– Ты предлагаешь уйти?

– Нет, я предлагаю пересмотреть программу, сделать ее мягче. Более щедяще что ли. – Игорь потирал место укуса. где хорошо отпечатался след зубов. Антон увидел укус и покачал головой. – Действительно озверел парень. Только щедяще не получиться. К новому году должно выйти дополнение. И если все не будет отработано как следует, с нас шкуру снимут, Игорь. Так что времени в обрез.

– Тогда надо как-то помочь парню выжить.

Антон уставился на Игоря долгим тяжелым взглядом, внутри него боролись два чувства. С одной стороны он хотел сказать, что уже помогал добровольцу. С другой он не особо доверял доктору.

– У тебя есть конкретные предложения? – спросил он.

– Ну я могу вкалывать ему обезболивающие препараты, во время того как он начинает мучиться. Только мне надо знать когда.

Антон почесал небритую щеку. – Следить за этим процессом постоянно невозможно. – подумав, сказал он. – Но я постараюсь что-нибудь придумать,

Окно закрыли. Шум дождя отдалился и каждый уселся на свое место.

Матвей проснулся. С удовольствием потянулся и разлепил глаза. Над ним еле видимым нечетким орнаментом из камней нависал свод. Он вспомнил где находится и настроение, в котором он пребывал несколько ухудшилось. Но несмотря на это он начал свой сеанс новостей.

– Доброе утро жители подземелья. Новостей сегодня не так много, но все же они есть у меня. Мы начинаем стройку века. Это великая подземная стена. Главный архитектор этого, не побоюсь этого слова – чуда градостроительства, великолепный Ду Рик. Наша радиостанция взяла большое интервью у известного мастера.

– Что вы скажите о стройке века, господин Ду Рик?

– Да пошли вы все в ж… лучше придите и помогите. Не хотите? Тогда я пошел.

– Спасибо за содержательный рассказ. На связи был наш специальный корреспондент, имени называть не будем вы его и так знаете.

Подурачившись Матвей поднялся и закряхтел как старик. Ныли натруженные вчера ноги. На больших руках вздулись жилы. Они синеватыми ручейками переплетаясь, вытянувшись вдоль рук, бугрились местами, сильно выделяясь на смуглой коже, исчезали в глубине мышц, чтобы вновь появиться у запястья. Пальцы еще вчера ловкие и умелые сегодня почти не сгибались.

– Мда. – Недовольно и кратко промычал Матвей, рассматривая свои руки, больше похожие на руки чернорабочего, с отросшими ногтями и грязью под ними. – Видимо вчера я перетрудился. Все как в жизни и боль в теле, и усталость. Рот наполнился слюной. Он проглотил слюну и почувствовал голод. Есть сегодня грибы он не захотел. Подошел к стене где находились собранные им запасы, поднял кусок засушенного мяса крысы и стал безразлично жевать. Ему было все равно. Он знал что скоро голод пройдет, а жует он не настоящее мясо, а нули и единицы. Жевал он долго, словно подошву старой обуви и в конце концов с трудом проглотил. Голод прошел и настроение улучшилось. Матвей вспомнил, что хотел рассказать Тени о плохой маскировке места где она пряталась и решил вызвать ее. По крайней мере считал Матвей, он немного отдохнет перед работой.

Матвей подобрал первые попавшиеся ему под руки кости. Сложил их на жертвеннике, пошел кругами во круг него.

Не успел он прогундосить трижды свой призыв, сочиненный на ходу, как повеяло ветерком и из стены выплыло облако. В серости подземелья оно было сгустком белесого киселя, висевшего в воздухе. Оно расплылось, размазалось. облетело вокруг Матвея, вновь собралось в одном месте и из него выплыло озабоченное лицо девушки. – Я слушаю тебя! – недовольно произнесла она.

– И тебе быть поздорову красавица, – ответил Матвей. – С чем пришла?

Девушка нахмурила брови. – Ты звал я и пришла.

– То есть ни с чем? – уточнил Матвей. – Тогда благослови, дай мне родник воды и можешь уходить.

– Ну ты и наглец. – Искренне изумилась Тень. – Я дух которому ты поклоняешься. Трепещи!

– Трепещу, – равнодушно отозвался Матвей. Демонстративно зевнул. – Так вода будет? – переспросил он. Девушка упрямо поджала губы. Помолчала разглядывая Матвея, но затем снизошла чтобы ответить. Ее бровки тонкие и красиво очерченные приподнялись, алый ротик с пухлыми губками капризно скривился. Глаза прищурились.

– Ты ведь понимаешь, что я не могу ломать механику игры в этом виртуальном мире. Мы оба здесь с тобой заперты и можем только следовать нужному алгоритму. Ведь понимаешь? – Она рассматривала парня и Матвей немного оробел под ее пристальным взглядом сузившихся глаз.

– Понимаю. – сдался он, не желая портить отношения. Это было единственное существо с кем он мог общаться и получать помощь. – Потому и позвал тебя, что ты плохо маскируешься. Но за это хотел бы получить помощь. Ты ведь это тоже понимаешь?

– Понимаю, – ответила она и перестала опасно щуриться. Ее красные глаза выделялись на красивом лице и были широко открыты. Не к месту Матвей подумал. – А почему они красные? Но спрашивать про цвет ее глаз не стал и спросил другое: – Какую можешь дать?

Сделаем так, – ответила она после недолгих раздумий и очаровательно улыбнулась. – ты я вижу мастер формировать задания. Вот оно тебе и будет.

В углу глаза Матвея замигала иконка. Лицо девушки спряталось в облачке, но само облако не улетало. Оно повисло густой кляксой перед ним и вытянулось к полу.

Матвей открыл появившийся системное сообщение.

Матвей не думал и сразу согласился принять.

Матвей принял и это задание.

Из облачка появилась фигура девушки в фиолетовой мантии и с посохом в правой руке. Навершие посоха украшал маленький серо-дымчатый дракончик, который казался Матвею живым, такой реалистичный он был. Был он болезненно худ и под тонкой кожей явственно проглядывали ребра. Крылья кожистые и почти прозрачные были слега расправлены. На зубастой злой морде виднелись большие клыки. Матвею показалось что его маленькие ярко красные глаза следили за ним. Матвей протянул к нему руку и тот приподнял верхнюю губу показал зубы и тихо зарычал. Его крылья воинственно расправились.

– И в самом деле живой! – удивился Матвей, но руку не убрал, а только прикрикнул: Стоять!

Дракон замер и пару раз оторопело моргнул. Виновато посмотрел на хозяйку и снова замер, приняв прежнюю позу.

Матвей присвистнул. – Вот это да. Спасибо Тень.

– Не за что. – Девушка была серьезной. Она взяла его своей свободной рукой за руку и потянула к себе. От неожиданности Матвей уперся, но непреодолимая сила втянула его в облако и подняла над полом. Стоя в густом тумане и потеряв опору под ногами, Матвей немного растерялся. Но вскоре пришел в себя, когда разглядел куда они прибыли. Туман, который скрывал его и Тень, не мешал видеть то что проходило снаружи облачка. А там было поле погребенных героев. Кровавый закат и вороны.

– Найди мое укрытие. – попросила Тень.

– А что его искать? Вон она пятая отсюда. Чистый холмик, ухоженный. Без оружия и щитов. Посмотри сама на остальные могилки, ты разницу замечаешь?

– Тень разинула рот. Если бы ты не сказал, я бы не обратила на это внимание. И что делать? – Она растерянно посмотрела на Матвея.

Да все просто. Матвей выплыл из облачка, подлетел к одной из могил и взял в руки обломок старого меча. Лезвие было изъедено ржавчиной, выщерблено, но рукоять украшенная серебром и большим рубином говорила что здесь лежат останки непростого воина. Матвей поковырял могилку где пряталась Тень. Осыпал сухую землю. Воткнул меч в вершину холмика и оглядевшись, поднял останки щита. Небрежно кинул рядом. Внимательно осмотрел могилку и решил что теперь она ничем не отличается от остальных.

– Вот, – обернулся он к облачку и хотел что-то добавить еще, но не успел. В это время вдалеке раздался жуткий, пробирающий до мозга костей страшный вой. Оба вздрогнули и облачко мгновенно устремилось к могиле. Втянулось в нее и пропало. А с той стороны где должно было зайти солнце, но никогда не заходило в багровом отсвете последних лучей к Матвею мчались две огромные собаки. Неслись они огромными прыжками и чем ближе они были, тем отчетливее было видно как капает с высунутых языков слюна. Как горят неукротимым жестоким огнем красные глаза. Что они без шерсти, отвратительно гладкие, с буграми вспучивающихся мышц на толстых лапах. И каждая из них в прыжке выла. И этот дикий на тонкой ноте вой наполнял душу Матвея тягучим тяжелым страхом, лишал воли и вдавливал словно пресс в недвижимый ступор.

– Это наваждение, – услышал он внутри себя мысль и встряхнув головой, пришел в себя. – Уходи!

Но уйти Матвей не успевал. Собаки были уже рядом и тогда он скинув оковы страха, освобождая все свое естество от пут безволия и почти непереносимой тяжести обреченности, заорал что было мочи. – Стоя-я-ять гады! – В этом крике он выплеснул свой страх и половину все манны. Он почувствовал ее отток, а собаки присев на задние лапы резко затормозили. Их горящие глаза потухли, покрывшись блеклой словно бельмо пленкой. Они замерли, тяжело дыша, а из их пастей продолжала капать слюна и там куда попадали капли дымилась и горела земля. Неожиданно для самого себя Матвей выхватил крысиный хвост, с размаха стегнул им ближайшую собаку и прорычал словно сам стал диким псом. Тоже дико, по звериному, оглашая воздух криком в котором сам к своему удивлению услышал вызов. Но задумываться над этим не стал, а размахнулся еще раз и вложив в крик всю свою ярость и ненависть накопленную в подземелье с ударом излил все это на того же монстра. – Проклинаю. Чтоб ты сдох от могильного праха! – Громко возгласил он, воздев над головой зажатые в кулаки руки.

Там куда пришлись удары хвоста на теле собаки обнажились глубокие раны. Они сочились кровью и сквозь порезы виднелась темная кость. Хвост окутался дымом и исчез в его клубах. А собака истошно завизжала, стала мертвенно серой и стала разваливаться, осыпаясь мелким сероватым песком.

На Матвея нахлынула слабость, захватила его. Ноги задрожали, отказываясь держать его, руки мелко предательски затряслись как у его старого деда Матвея. В честь которого он и был назван и который от старости, и немощи не мог ложку супа поднести к губам, не разлив половину. И от этого воспоминания Матвей окончательно пришел в себя. Вторая тварь уже подавала признаки освобождения от заклятия, а сил сражаться у него не было. Он был как пустой сосуд, без мыслей и решимости.

– Прячься, – услышал он спасительную подсказку и еле слышно пробормотал – Хочу спрятаться в твоей тени.

Прыжок собаки пришелся на пустое место. Она завертелась волчком ища пропавшую дичь и от бессилия злобно завизжала. Подняла морду к небу обложенному тяжелыми, темными тучами, низко нависшими над землей и тягуче завыла.

– У-уу. – Пронеслось над могилами и затухло в дали. Вороны испуганные и летающие в небе, резко приняли вверх. А Матвей покрылся испариной. Тоскливо оглядел поле усеянное могилами, на собаку, что понурив хвост поплелась прочь и на пришедшего тяжелой походкой, от которой содрогалась земля, посланника. Посланник мрачно оглядел потревоженные могилы. Стукнул ногой по холмику. – Вылазь – приказал он. Холмик зашевелился, щит лежащий на краю съехал к его подножию, а из могилы восстал скелет опоясанный мечом. На голове его был хорошо сохранившийся шлем, на котором отражались отблески лучей в багровых тонах. На плечах висела тонкого плетения кольчуга с зерцалом. Сухие костяшки ног покрывали стальные поножи украшенные золотой вязью и венчали ноги ошметки сапог. Скелет щелкнул челюстью и поправил ее руками.

– Слушаюсь мой господин. – Произнес он. Но неподобострастно, не с поклоном, а с каким-то очень заметным внутренним достоинством. В его пустых глазницах стал разгораться зеленый огонь.

– Ты не стал служить моему господину при жизни, – с усмешкой превосходства, с изрядной долей издевки в голосе произнес посланник, – так послужишь после смерти. Не зря же я тебя заманил и отравил, Брумус.

Скелет промолчал, только зеленый огонь выплеснулся из глазниц, вспыхнув и сразу вернулся обратно.

– А ты думал, что твое посмертие освободит тебя от оков моего повелителя? – Вновь усмехнулся посланник. – Даже не надейся. – затем голос его стал твердый и заточенный как сталь. – Назначаешься смотрителем здесь в Долине скорби. Покоя не будет тебе, ходи и смотри что здесь происходит. – Посланник пнул сапогом кучку праха, во что превратилась собака. – Потом доложишь.

– Что-то странное здесь происходит. – разглядывая окрестности, проговорил он уже спокойным тоном. – Живые появляются и исчезают. Ходят как у себя дома. Вот ищейку убили. Не знаешь кто? – спросил он. Скелет промолчал.

– Ну узнаешь, не забудь рассказать, – рассмеялся посланник, разглядывая застывшего скелета. Не дождавшись от него ответа, развернулся словно каменная скала и также тяжело как пришел, зашагал прочь. Внизу у самых ног посланника клубился серый дым. Скелет глядел ему вослед.

– Мощный дядька, – подумал Матвей.

– Ближайший помощник Владыки царства мертвых, – услышал он мысленно ответ на свои мысли и замер, боясь пошевелиться.

– Тебя выдают твои мысли. – Проговорил скелет. – Я тебя не вижу, но слышу.

Помоги мне, а я не выдам одну из вас. Мне нужно обрести былое могущество. Стань моим жрецом.

– Э-э. – Матвей заэкал, не зная, что сказать. Потом нашелся и ответил. – Уважаемый Брумус я уже являюсь жрецом одного духа. Не знаю позволительно ли мне будет быть жрецом еще одного… э-э духа.

– Мы все забытые боги, – ответил скелет и поправил шлем, который был ему великоват. Он сполз на глаза, потушив зеленый огонек. – И нас объединяет общая беда. В наше время поклонялись всем нам и это было не зазорно для смертных. Каждый из нас помогал в чем то одном. Мы не переходили дорогу друг другу. Не враждовали за влияние на паству. Мы были хранителями этого мира, пока не явились другие. Более алчные и сильные они переманили смертных посулами и те забыли нас. Лишенные внимания смертных мы растеряли свое могущество и новые боги ввергли нас в небытие… Скелет не надолго замолчал, а затем сурово спросил.

– Ну так что ты поможешь мне?

Матвей задумчиво поглядел на крысиный хвост в своей руке. Теперь он был несколько странным. Каждая костяшка отчетливо проявлялась под кожей его окружало легкое темное сияние.

– Хлыст укротителя. Магически преображенный предмет. Пришло ему на ум. – Сила заклинаний +1. Состояние тридцать из тридцати. Урон 7-10.

Матвей радостно улыбнулся. Поднял глаза, но скелета уже рядом не было. Его сухая прямая спина покачиваясь при каждом шаге, удалялась. Он уходил не оборачиваясь и не прощаясь, вдоль ровных холмиков могил.