АНТОН РАЗВЕРНУЛСЯ, когда противоречивая эша Наварро врезалась в него. Ярость стекала с паладина, как дым, когда он появился из лаза и вышел в затемненный санктум.

– Где она? – требовательно спросил он, пока его взгляд метался по разбитым плиткам и почерневшим реликвариям. – Куда она пошла?

Антон сделал вдох и остановился, заслонив выход. Беру может успеть выбраться из города, если он выиграет ей еще немного времени. По крайней мере это он ей был должен.

– Ты не знаешь, что делаешь, – сказал Наварро. – Отойди.

– Она невинна.

– Невинна? – повторил Наварро. – Ты не знаешь, что она такое, не так ли?

Антон не ответил.

– Девушка, которую ты зовешь невинной – создание смерти, – сказал Наварро. – Неупокоенная. Возвращенная к жизни сестрой.

Это казалось невозможным. Неупокоенные из историй, пугающие существа, некогда опустошившие королевство Херат под командованием короля-некроманта.

Но ведь Беру и Эфира искали Чашу Элиазара, артефакт, наделивший короля-некроманта такой силой, чтобы создать армию нежити. Зачем им это, если слова Наварро неправда?

Наварро глянул на руку Антона.

– Что это?

Антон крепче сжал билет, который Беру отдала ему всего пару мгновений назад. Он хотел спрятать его, но Наварро выхватил его быстрее, чем Антон успел отреагировать.

– Тель Амот, – сказал Наварро, смотря на билет. А потом пробормотал себе под нос: – Почему она едет туда?

Антон постарался выхватить билет. Наварро без усилий бросил его на землю.

– Спасибо за это, – сказал он, убирая билет.

– Ты же сказал, что не навредишь ей. Ты сказал, что ей ничто не навредит.

Наварро уставился на него сверху вниз.

– Ты слышал, что я сказал? Она неупокоенная.

– И что? – Слова слетели с губ Антона, прежде чем он успел их остановить. – Ты убьешь ее просто за то, кем она является? За то, что не являлось ее выбором?

Глаза Наварро сверкнули, он двинулся на Антона.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. Отойди, – сказал Наварро. – Несмотря на то, что ты выкинул на лестнице, я не хочу тебе навредить.

Антон не двигался с места.

Наварро отступил назад.

– Если не сдвинешься, – сказал он, с лязгом медленно обнажая меч, – то я тебя заставлю.

Солнечный свет блестел на краю лезвия.

И тут, сквозь страх, пронзающий его вены, словно лед, Антон почувствовал это. Эшу, преследующую его с того утра в бухте. Ту, что снова нахлынула на него, когда он сидел запертым в цитадели. Теперь она была ближе, чем тогда, почти ощущалась в комнате. Наварро и меч в его руке словно слились с фоном, пока эша вибрировала вокруг Антона.

Он снова посмотрел на Наварро и увидел, что тот смотрел вперед, все еще выставив меч, на его лице отражалось замешательство. Мгновение Антон думал, что каким-то образом Наварро тоже почувствовал эшу, но потом шум спешащих шагов раздался со стороны портика, а за ним последовал голос, эхом отдающийся в санктуме:

– Гектор!

Наварро чертыхнулся, убирая меч. Через секунду он схватил Антона за тунику и отбросил назад к полуразрушенному бортику омута провидцев. Антон споткнулся, схватившись за скользкий камень, чтобы удержать равновесие. Эша становилась все сильнее, словно надвигающийся шторм.

– Гектор!

В проеме санктума появился второй мечник, темноволосый и плотно сбитый, его меч оставался в ножнах. Свет, льющийся через порог, делал размытыми контуры его фигуры, и она светилась. Это выглядело совсем нереалистично.

Мечник повернулся, взглянув на Антона, и этот взгляд пронзил его, как струя пламени.

Антон едва держался на ногах. Он не мог отвернуться от мечника, не мог помешать своему Дару вырваться и почувствовать его эшу. Ту же, что он почувствовал в бухте и в камере, только теперь она была прямо здесь, наполняя санктум бурной силой и затягивая его Дар в сердце шторма.

Каждая частичка воздуха вокруг него напряглась, словно весь мир изменился и перегруппировался, оставив их в центре. Дар Антона гудел в его теле, пульсируя, отражаясь от потоков эши мечника. Словно она звала его, тянулась к нему. Словно она его узнала.