Глеб Черкасов
Как мы не стали бандой

Моей маме Тамаре Кайдан за безграничную любовь и терпение

Я так живо представляю себе его темную фигуру; глубокой ночью он бредет вдоль безлюдных улиц, поглощенный одной мыслью, весь уйдя в себя. Быть может, в бледном свете привокзальных фонарей грубый дощатый забор показался ему белой стеной? А роковая дверь пробудила в нем заветные воспоминания? Да и существовала ли когда-нибудь белая стена и зеленая дверь? Право, не знаю.

Герберт Уэллс

В историческое время живем — радуйтесь.

Виктор Черномырдин

Отправить