Покаяние… Человек спрашивает:

— Вы меня еще раз простите?

— Прощу.

— Хорошо, тогда я пойду и сделаю опять то же самое.

Но, извини, ты что, для этого спрашиваешь? Хочешь убедиться, что Бог любит тебя, чтобы набраться дерзости и грешить еще больше? Тогда ты еще не понял, о чем мы говорим. Ты все еще спишь!

То есть если ты чувствуешь, что Христос любит тебя, но понимаешь эту любовь как попустительство, в смысле убаюкивания своей совести и угождения себе, тогда будь осторожен, это очень опасно — делать себе поблажки в церковных вопросах: в таком случае ты вообще не сможешь продвинуться вперед!

Кто-то сказал мне:

— Я хожу к духовнику, с которым мы очень хорошо ладим.

Но слова «очень хорошо ладим» могут иметь много значений. Что значит «мы хорошо ладим»? Если это значит, что он понимает тебя без слов, тогда хорошо. Нам всем хочется душевного общения со своим духовником и согласия с ним. Тогда ладно, никаких проблем! Но если ты имеешь в виду, что он тебя не ругает, а говорит: «Да это не важно, дитя мое! Ничего особенного в этом нет, никакое это не зло!» — тогда это неправильно! И ты это прекрасно понимаешь. Даже если бы собрались все духовники на свете и сказали тебе, например, что то, что ты желаешь, — не грех, ты ведь знаешь, грех ли это. Сердце само тебе говорит об этом.

А сейчас ты просто нашел себе алиби, нашел снисходительного и удобного духовника, который тебя балует, но это тебе вовсе не помогает! Говоря о Божией любви, я ничего подобного не имею в виду. Я имею в виду простоту и непритворность. Не чтобы ты чувствовал, что другой — чудовище, вызывающее в тебе трепет, а чтобы он по-хорошему помогал тебе возрастать духовно.

О горнем помышляйте, а не о земном (Кол. 3, 2). Мы ведь обновляемся, обновляя свой ум (ср. Рим. 12, 2). Иными словами, наш ум должен обновляться, чтобы мы становились новыми людьми: Древнее прошло, теперь все новое (2 Кор. 5, 17). И чтобы исправлялись! Это признак того, что наша связь с Богом правильна, комфортна, плодотворна. Надо быть спокойным, но не пассивным человеком, без комплексов, без зажатости, без того, чтобы твоя душа блокировала происходящее вокруг, но надо и постоянно освящать себя. Другими словами, если ты и в этом году гневаешься так же сильно, как в прошлом, если и в этом ругаешься и воруешь, как в прошлом, если ты все еще продолжаешь творить беззакония, которые творил раньше, и, несмотря на это, чувствуешь себя в церкви комфортно, то это заставляет меня задуматься. Невозможно вкусить истинного утешения Христа и оставаться без изменений. Ты будешь исправляться, меняться автоматически. С тобой что-нибудь да произойдет! Обязательно!

Вопрос в том, чтобы ты подвизался потому, что любишь Христа, из любочестия, а не чтобы прилагал какие-то усилия из эгоизма и считал, что сейчас-то Бог уже по праву должен тебя спасти. Что бы ты ни делал, Бог спасает тебя не потому, что ты подвизаешься, — Он спасает тебя даром, бесплатно. Совершенно даром! «Так зачем мне тогда подвизаться? Зачем делать все это, если я буду спасен даром?» Ну и не надо, если не хочешь! А разве ты подвизаешься насильно? Нет, ты ведь делаешь все это из любочестия, из благодарности, от радости. Говоришь себе: «Сделаю-ка и я для Тебя что-нибудь, Господи, и я поучаствую, и я приложу тут какой-нибудь телесный труд!»

Приведу тебе пример. Зачем ты как-то прислал мне ту книгу с Кипра? И написал на конверте: «Для батюшки, который ведет радиопередачу». Так зачем ты сделал это? Отвечаешь: «Я люблю тебя, отче!» Знаю, что любишь. Но если бы ты и не посылал ее, ты ведь все равно любил бы меня. «Да, но я хотел для тебя что-нибудь сделать!» Ну вот ты и получил ответ! Так ты делаешь и все остальное — хочешь показать свою любовь к жене, например. Когда даришь ей цветы или еще какой-нибудь подарок, это не значит, что если бы ты не сделал этого, то не любил бы ее, но этот твой поступок важен, потому что он что-то показывает. Я это имел в виду.

Вот кто-нибудь говорит: «Я люблю Бога, но в воскресенье сплю». А как же ты Его любишь? Вот Бог возлюбил тебя и показал это. Как показал? Распявшись на Голгофе! За тебя! И говорит тебе:

— Дитя Мое, Я люблю тебя до смерти! А ты Меня любишь?

— Да, я люблю Тебя!

— А где же ты тогда? Когда Я бываю заклан и приношу Себя в жертву на святой литургии и на святом престоле пребывают Мое Тело и Моя Кровь, ты понял, что Я там? — спрашивает Христос.

— Да, я понял это.

— И что же ты делаешь?

— Но я не могу прийти, потому что сплю.

Сейчас это я говорю, не Христос. Господь не говорит, потому что знает, что для этого еще не пришло время.

Если ты понимаешь, что на святой литургии пребывают Тело и Кровь Господа, но еще обсуждаешь это и говоришь: «Да какая разница! Я хочу спать, я очень устал. Вы хорошо говорите, отче, но у нас свои дела!» — тогда ладно, доброго дня тебе!

Один мой друг, старец на Святой Горе Афонской, когда поймет, что чему-то конца не видно, говорит:

— Ну ладно, доброго дня! До свидания. Мы друг друга не понимаем.

Тут, кажется, для человека еще не пришло время понять, что жертва Господа невероятна. Великое дело — чувствовать, что Господь пребывает на святой литургии. Если я это чувствую, тогда я уже не хожу в храм формально, не хожу для того, чтобы наступающий год был успешным, или потому, что я грек, живу в прекрасной Греции и так был научен. Мы многому научились у наших традиций, но поскольку все это языческие, магические и греховные вещи, то мы их отвергли.

Так что же значит «мы так научены»? Если что-то неправильно, мы от этого отучимся. Мы не делаем чего-то только потому, что так были научены, по обычаю; мы делаем это потому, что в этом есть какой-то смысл и содержание. Именно из-за того, что мы не поняли смысла жизни, она не приводит нас в восторг и не волнует, не хватает за живое и не вдохновляет жить в этом ее «безумии», поэтому и все великое у нас принижено до сухого долга и формальных обязанностей, до каких-то формальных действий. «Надо ходить в церковь!» Да не надо в нее ходить! Это вопрос любви. Кто-нибудь когда-нибудь говорил матери: «Надо любить своего ребенка»? Нет, она его любит, потому что этого хочет, потому что это ее ребенок, потому что она с ним связана. Она его любит, целует, ласкает. Ей никто не говорил, что она должна любить своего ребенка: она это чувствует, это идет у нее изнутри. Такова и наша правильная связь со Христом и Церковью.

Потому я и говорю тебе, чтобы ты ходил в церковь. Ты понимаешь, что я сейчас делаю? Опровергаю все, что говорил раньше. То есть до сих пор говорил, что все должно делаться спонтанно, а сейчас говорю, чтобы ты ходил в церковь. Потому что знаю, что глубоко в душе ты это знаешь и этого хочешь, но только ты нерадив.

И ты, барышня, тоже нерадива. И ты, дорогой мой друг, нерадив. Ты хороший, но тебя надо подтолкнуть. Я уже понял, что ты этого хочешь, веруешь, тебя это трогает, тебе нравится, но тебя надо подтолкнуть. Что я сейчас и делаю.

Я не против толчка, подтолкнуть другого можно, но только чтобы он не упал. Легонько так, потому что его можно и свалить с ног. Подталкиваешь его так мягко: «Иди сюда, пойдем!» — и легонько хлопаешь по спине.

Что я сейчас и делаю. Говорю тебе заботливо: «Хочешь? Иди». Я вижу, что душа у тебя добрая. А знаешь, из чего я вижу это? Потому что все эти годы, пока мы делаем эту передачу, ты меня постоянно слушаешь. А если слушаешь, значит, что-то тебе усладилось. И то, что тебе усладилось, — это Христос Господь! Поверь мне, ты хороший! Ты хороший! А поскольку ты хороший, то я и говорю тебе, чтобы ты подошел поближе к Хорошему, Которого возлюбил. Ты возлюбил не людей, ты возлюбил Христа! Этими словами Господь тебя притягивает, Он тебя услаждает, прикасается к твоей душе, и она замирает.

А сейчас ты плачешь. И это говоришь не ты один, это говорят многие: «Я слушаю эти слова и часто плачу». Да, но ты понял, почему плачешь? Ты об этом задумывался? Ты знаешь, Кто подает этот плач и слезы? Господь! Он прикасается к твоей душе! А когда почувствуешь Господа, спонтанно возникает желание заплакать. Подойди же поближе к Тому, Кто вызывает у тебя слезы, и скажи Ему:

— Господи, я благодарю Тебя! Я пришел на Твою святую литургию. Приступил к Тебе, смягчающему мои глаза, черствые и сухие, как камень, чтобы они немного увлажнились и источили слезы. Господи, я пришел поблагодарить Тебя и сказать, что я понял, что Ты живой, потому что мертвый не мог бы так коснуться моей души. Твое прикосновение похищает меня и оживляет, потому что оно — истинное прикосновение истинного Бога.

Христос жив. Он Тот, Кто вызывает в тебе слезы — не важно, когда это было: сегодня, вчера или завтра, Он Тот, Кто прикасается к твоему сердцу. Живой Христос, Он присутствует на святой литургии.

Знаю, что происходящее в храме бывает иногда тебе не по душе: разговоры, многолюдство, на тебя то и дело с любопытством смотрят и заставляют ощутить стыд, — и ты прав. Конечно, не совсем прав, но я с тобой соглашусь. Но при всем том Господь присутствует на святой литургии — Он, твой Создатель, твой Бог, твоя любовь, твой Творец, твой Друг, твой Иисус, дыхание твоего дыхания, душа твоей души, всё! Все то прекрасное, что преподобный Никодим Святогорец говорит Христу в своей молитве, в акафисте ко Господу: «Иисусе мой, дыхание мое! Иисусе мой, душа души моей! Иисусе мой наижеланнейший!»

Превосходные слова о Господе, описывающие то, Каков Господь и Кто Он. И Этот Господь присутствует на святой литургии. Оставь же все остальное и приди из-за одного этого! Приди, чтобы ощутить Живого Христа на святой литургии.

Все это не басни. Я слушал интервью одного английского епископа из Лондона, который, прежде чем стать православным, был другого вероисповедания. Не помню, протестантом он был или римокатоликом. Но когда попал на святую православную литургию, жизнь его изменилась. Он говорит, что почувствовал, что то, что звучит в храме, — это не слова. Там есть Некто! Христос!

Поэтому ходи в церковь. То, что ты встаешь и идешь, дорогого стоит.

Как долго там находиться? Сколько хочешь! Как можно больше! Я уже говорил тебе это сегодня: будь честным. Если ты честен, то я тебе поверю. Что я имею в виду? Я спрошу тебя: «Сколько времени ты выдерживаешь в церкви?» — и если ответишь: «Пятнадцать минут, отче», — я сразу тебе поверю. Если ты честен, тогда я поверю, что эти 15 минут, о которых ты говоришь, — не ложь.

Ну а если ты лукав, тогда говоришь так: «А пятнадцать минут — это хорошо?» Но это уже лукавство, потому что ты можешь простоять не только 15, а все 45 минут, но только тебе тяжело, ты нерадив, крайне беспечен, ты ленишься, хочешь только наслаждаться и ищешь комфорта. Поэтому я и говорю, что у тебя не все хорошо, и призываю: будь честным!

Если можешь простоять 45 минут, почему бы не сделать этого? Это ведь 45 минут любви. Это 45 минут, за которые твоя душа наполнится утешений от Христа и Его ангелов, от Пресвятой Богородицы и святых. Это 45 минут, за которые твоя жизнь наполнится Жизни, а сердце — благодати!

Ты понимаешь, о чем я говорю? Нет? Потому и иди! Чтобы понять это. Как ты думаешь, где ты поймешь то, о чем я говорю? Только слушая передачу? Слушать — это хорошо, но на святой литургии ты еще и переживешь это. На святой литургии ты будешь жить Христом. Христос — там!

Итак, вы всё поняли. Дай Бог, чтобы и я, говорящий это, тоже все понял. К счастью, мы с вами — большая компания, и я рассчитываю на молитвы всех вас…

(Перевод с болг. Станки Косовой)