Амос: Небпехетира Яхмос

1576–1552 гг. до н. э

Манефон называет нового царя Амосом, Амосисом или Амосесом. Без греческого окончания это имя, скорее всего, должно выглядеть как Амос, напоминая таким образом личное имя царя – Яхмос, «Дитя бога луны». Его тронным именем было Небпехетира, «Владыка могущества бога солнца»; «хоровым» именем – Уджхеперу, «Поднимающий (или благоприятствующий) творения» (оно составлено по образцу тронного имени его предшественника); именем небти – Тутмесут, «Воплощение порожденных» (это значит, что в нем воплотились его царственные предки, которые вели свой род от самого бога солнца); «золотым хоровым» – Тестауи, «Увенчанный Обеими Землями».

Как уже говорилось, он был сыном Секененра Таа и царицы Яххотеп. Его мать, очевидно, была тогда еще молодой женщиной, а отец погиб за несколько лет до описываемых событий. На момент восшествия на престол Яхмосу, вероятно, было около 16 лет, то есть он только что достиг совершеннолетия. Возможно, он женился на своей сестре Яхмос, которую впредь стали звать Яхмос Нефертари, «Прекрасный спутник». Вероятно, она была на несколько лет старше супруга и приходилась ему родной (а не сводной, как считают некоторые исследователи) сестрой, являясь дочерью Секененра и Яххотеп.

Царский двор, очевидно, снова вернулся в Фивы после нубийской ссылки. Египтянам удалось собрать сильную армию, состоявшую из их соотечественников и лучших представителей нубийских племен, живших на юге. Это войско ждало подходящего момента, чтобы отомстить правившему на севере царю Апепи и его азиатам. Теперь, когда сын погибшего героя Секененра достиг совершеннолетия и воссел на трон, Верхний Египет охватили крайнее волнение и энтузиазм. Военачальники приветствовали юного царя, признав его своим предводителем, а люди видели в нем спасителя египетского народа.

К сожалению, исследователям пока не удалось обнаружить источников, в которых говорилось бы о войне Яхмоса с Апепи, кроме жизнеописания некоего начальника гребцов по имени Яхмос-сын-Ибаны, вырезанного на стенах его гробницы в Эль-Кабе, древнем Нехебе, расположенном на восточном берегу Нила, напротив Нехена, одной из древнейших столиц Египта, находившейся примерно в 50 милях к югу от Фив. Отцом Яхмоса, мать которого звали Ибана, был некий Бебе, офицер, живший в правление Секененра. Вероятно, именно этому Бебе принадлежала гробница в Эль-Кабе, где была найдена надпись, в которой упоминается длившийся много лет голод (Brugsch, Egypt under the Pharaohs, I, 304). В жизнеописании Яхмоса сказано: «Я обращаюсь к вам, все люди, я сообщаю вам о милостях, выпавших на мою долю. Я был семикратно награжден золотом перед всей страной, а также рабами и рабынями. Я был наделен огромным количеством пахотной земли. Имя героя [живет] в содеянном им, оно не исчезнет в этой стране вовеки».

Он говорит:

«Я вырос в городе Нехебе. Мой отец был воином царя Верхнего и Нижнего Египта, покойного Секененра; Беб, сын Раинет, было его имя. Я стал воипом вместо него на судне «Дикий бык» во дни повелителя Обеих Земель, покойного Небпехтира, когда я был юношей, еще не женился и спал в юношеской одежде».

После же того как я обзавелся домом, я был взят на судно «Северный», ибо я был храбр. И я следовал за царем – да будет он жив, невредим и здоров – пешком, сопровождая его выезд на колеснице.

Когда осаждали город Аварис, я выказал свою доблесть пешим перед его величеством. И я был назначен на судно «Явление в Мемфисе».

И бились на воде [в канале?] Паджедку Аварпса. И я взял добычу и захватил руку, причем о ней было доложено царскому докладчику. И дали мне золото [за] доблесть.

И бой был возобновлен на этом месте. И я вторично взял там добычу и захватил одну руку. И дали мне снова золото [за] доблесть».

Таким образом, становится понятно, что царь Яхмос отправился вместе со своей армией вниз по течению Нила, миновал местность, до которой дошел Камос, и успешно вторгся на территорию гиксосов, добравшись до укрепленного города Авариса, находившегося к северу от Гелиополя. Очевидно, во время осады азиатам удалось осуществить две вылазки по воде, причем в каждом случае им приходилось вступать в битву с египетским флотом, стоявшим в канале. Наш начальник гребцов оба раза продемонстрировал свою доблесть, убив одного из противников и отрубив его руку (таким способом египтяне подсчитывали число поверженных ими врагов). Но осаду Авариса пришлось снять из-за нападения на египетские владения, располагавшиеся к югу от Фив, совершенного, вероятно, кочевниками-бедуинами, двигавшимися по караванному маршруту, который выходил из Восточной пустыни в долину Нила за городом Нехебом. Царь Яхмос был вынужден поспешить на юг, чтобы предотвратить вторжение. Он, очевидно, сумел победить кочевников и рассеять их (некоторые из них даже бросились в реку, пытаясь спастись от египтян). В жизнеописании Яхмоса-сына-Ибаны по этому поводу говорится следующее: «И бились в [части] Египта, расположенной к югу от этого города (Нехеба). И я захватил одного пленника-мужа: я сошел в воду – он был взят на стороне города – и переправился с ним по воде, [и о нем] было доложено царскому докладчику. И вот я снова был награжден золотом».

Осада Авариса, вероятно, длилась три или четыре года и завершилась капитуляцией на определенных условиях. По крайней мере, Манефон, которого цитирует Иосиф Флавий, сообщает об этом событии следующее: «В правление царя по имени Мисфрагмутос пастухи стали терпеть неудачи, и повсюду из Египта были изгнаны, но закрепились в одном месте, имевшем десять тысяч арур в окружном измерении. Оно называется Аварис. Пастухи, – говорит Манефон, – со всех сторон обнесли его высокой мощной стеной, чтобы надежно укрыть свое имение и награбленную добычу. Сын Мисфрагмутоса Туммос во главе войска из четырехсот восьмидесяти тысяч человек осадил город и попытался взять его штурмом. Но затем, отчаявшись в успехе, он отказался от осады и заключил с ними договор, по которому все они должны были оставить Египет и в полной безопасности для себя удалиться куда пожелают. И те, по условию договора, со своими семьями и имуществом числом не менее двухсот сорока тысяч направились через пустыню в Сирию».

Яхмос-сын-Ибаны несколько иначе описывает произошедшие тогда события: «И овладели Аварисом. И я захватил там добычу: одного мужчину и трех женщин, всего четыре головы. И его величество отдал их мне в рабы». Судя по этим словам, город был взят штурмом. Однако в процитированных источниках не будет противоречия, если предположить, что пленные, захваченные Яхмосом-сыном-Ибаны, были мирными жителями, оставшимися в поселении после ухода из него гиксосов.

Войско гиксосов прошло через пустыню и остановилось у города Шарухена, расположенного в Южной Иудее и упомянутого в Книге Иисуса Навина (19:6). Но пока они находились там, недалеко от Египта, царь Яхмос решил снова напасть на них. «И осаждали Шарухен в течение трех лет, – заявляет Яхмос-сын-Ибаны. – И его величество овладел им. И я захватил там добычу: двух женщин и одну руку. И дали мне золото [за] доблесть. И вот отдали [их] мне в рабы». (Прочтение «три года» обосновано Зете в публикации: Sethe, Zeitschrift, XLII, 136; прежде исследователи полагали, что осада длилась шесть лет.)

Присутствие в Южной Иудее двух противоборствующих армий, не имевших никакого отношения к этой стране, вызывало крайнее беспокойство в Сирии. Когда наконец гиксосские войска были изгнаны из Шарухена, в регионе начали царить волнение и страх. Однако египетский царь не стал закреплять свою победу и решил прекратить преследование. Ситуация, сложившаяся на родине, не позволила ему сделать это, и ему пришлось покинуть Сирию, перешедшую под контроль египтян и, возможно, платившую им подати, и отправиться к южным границам Египта.

«После того как его величество перебил соседние азиатские племена, – продолжает Яхмос-сын-Ибаны, – он поплыл вверх по Нилу в Северный Куш с целью истребить кушитских кочевников. И его величество произвел среди них страшное опустошение. И я захватил там добычу: двух живых мужчин и три руки. И меня снова одарили золотом. И вот мне дали двух рабынь. Его величество поплыл вниз по Нилу с радостным сердцем, сильный и победоносный, пленив южан и северян.

Тут пришел южный мятежник, чью смерть приблизил его рок, в то время как боги Верхнего Египта схватили его. Он был настигнут его величеством в Тентаа. И его величество захватил его в качестве военнопленного и всех его людей, как легкую добычу. И я взял в плен двух молодых воинов с судна мятежника. И дали мне пять голов [рабов] и земельные наделы, пять сечат пахотной земли в моем [родном городе]. Одинаковым образом было поступлено и по отношению ко всем гребцам.

Тогда пришел тот супостат, по имени Тетиан, и собрал вокруг себя злонамеренных. И его величество убил его, причем дружина его перестала существовать. И дали мне три [головы] рабов и пять сечат пахотной земли в моем городе».

Мы должны на время покинуть нашего вояку, так как дальнейшие свои подвиги он совершил уже во славу следующего правителя. Было бы интересно узнать больше о мятежнике Татиене, очевидно являвшемся одним из номархов или египетских вельмож, ном которого не подчинился власти Яхмоса и его темнокожих южных союзников, считая Апепи и его азиатов меньшим злом. Тогда Нижний Египет все еще был отделен от Верхнего (вспомним, что этот раскол начался за 300 лет до этого, еще во времена правления первых царей XIII династии), поэтому его жители могли быть настроены против правителя юга, несмотря на то что он освободил их от гиксосов. Вполне возможно, что они считали его самого варваром.

Возможно, в западной дельте в первые годы царствования Яхмоса правил еще один царь. По крайней мере, Иосиф Флавий, цитируя Манефона, сообщает, что восстание против гиксосов было организовано «царями Фив (то есть представителями XVII династии) и правителями других частей Египта». Как я уже говорил, скарабеи, на которых вырезаны царские имена, начинающиеся со слова «нуб», могли принадлежать царькам, правившим в западной дельте и являвшимся современниками представителей XVII династии.

Правильность предположения о том, что в западной дельте правил отдельный царь, резиденция которого располагалась в древнем городе Сау (Саисе), подтверждают следующие факты. Второй женой царя Яхмоса была некая несусат, «царская дочь», по имени Инхапи, о родителях которой ничего говорится. Она родила ему дочь, названную Яхмос Хент-Темеху, «Яхмос, прозванная Хент-Темеху». Последнее словосочетание можно перевести как «владычица народа Темеху». Таким образом, можно предположить, что она была царевной этих самых темеху. Более того, она названа «царской дочерью», а значит, ее отец мог быть правителем египтян-темеху, живших в западной дельте. Темеху называли населявших этот регион ливийцев. Город Сау, столица этой области, очевидно, всегда был ливийским центром. Ньюберри отметил (Ancient Egypt, 1915), что Яхмос Хент-Темеху была матерью знаменитой царицы Хатшепсут, которая предпочитала носить мужскую одежду. При этом известно, что костюм женщин темеху почти не отличался от мужского. Таким образом, Хатшепсут, возможно, следовала традициям, которых придерживались ее мать и бабушка, принадлежавшие к темеху.

Следовательно, вполне возможно, что в западной дельте в первые годы царствования Яхмоса правил царь, принадлежавший к народу темеху. Фиванский правитель из политических соображений женился на его дочери Инхапи. Однако Яхмос, очевидно, вскоре избавился от него, так как впоследствии он выступает в качестве единоличного правителя страны. Инхапи, судя по всему, также скончалась раньше своего супруга, так как, по мнению профессора Эллиота Смита (Cat. Cairo Mus., 61053), бальзамирование ее мумии проводилось по технологии, использовавшейся во времена правления первых представителей династии. Она была крепкой широкоплечей полной молодой женщиной с большой грудью. Ее волосы были заплетены во множество тугих тонких косичек. Возможно, она умерла вскоре после того, как родила в 1553 г. до н. э. дочь, которую назвали Яхмос.

Во время войны с гиксосами в состав фиванской царской семьи входили три царицы: Яхмос-Нефертари, сестра и супруга царя Яхмоса; Яххотеп, их мать, вдова Секененра, которая тогда еще находилась в расцвете сил; и Тетишери, мать Секененра и бабка Яхмоса. Секененра родился примерно в 1620 г. до н. э., а Тетишери – между 1636 и 1640 гг. до н. э. В 1576 г. до н. э., когда Яхмос взошел на престол, ей, вероятно, было около 60 лет. О том, что она была еще жива, свидетельствует надпись, хранящаяся в настоящее время в Университетском колледже (Лондон) (Ancient Egypt, 1921, 14) и по палеографическим особенностям датированная началом правления Яхмоса. Нижняя часть плиты, на которой вырезан текст, утеряна, но, судя по сохранившемуся фрагменту, на стеле был изображен царь Яхмос, поклоняющийся богу войны Монту. При этом позади правителя стоит царица Тетишери. В первой строке текста приведена дата. Правда, числительное, обозначающее год, стерто, но можно предположить, что оно было невелико. Остальная часть даты сохранилась; события, описываемые в тексте, произошли «на 17-й день четвертого месяца третьего сезона, в правление Небпехетира Яхмоса».

Во второй строке, по моему мнению, написано следующее: «Он (царь) сделал это в память о себе (по случаю) прорубания бреши в дамбах». Очевидно, речь идет о хорошо известном ежегодном обряде, который в настоящее время называется Вефа эль-Бахр (слово «вефа», возможно, имеет то же значение, что и древнеегипетское «уп»). Он ежегодно совершается на острове Рода, расположенном чуть севернее Каира, совсем недалеко от древнего Мемфиса. Когда во время разлива Нил достигает высоты, достаточной для орошения полей, во временной плотине или дамбе прорубается отверстие, через которое начинает выливаться вода, сопровождаемая радостными возгласами. В настоящее время этот обряд обычно проводится в середине августа. Судя по приведенной в тексте дате, данное событие в начале правления Яхмоса состоялось в то же время года. Так, в 1576 г. до н. э., первом году правления царя, этот день пришелся на 17 августа, а через три или четыре года – на 16 августа. По моему мнению, на этой стеле описан первый со дня захвата страны Апепи в 1812 г. до н. э., почти за два с половиной века до описываемых событий, подобный ритуал, проведенный египетским правителем. Следовательно, это событие имело огромное значение. Бог Монту, очевидно, был изображен на стеле потому, что тогда царь руководил победоносной армией.

Возможно, причина появления изображения царицы Тетишери на стеле заключается в том, что правитель недавно подарил ей участок земли, расположенный в этом номе. В Абусире, недалеко от Каира, был обнаружен папирус (Zeit-schrift, 1900, 150), на котором написан текст, датированный примерно этим временем. В нем упоминаются «владение (царицы) Тетишери», а также «владение Саткамос», царевны, жившей в тот период. Судя по всему, Яхмос даровал своей бабушке и другим членам царской фамилии участки земли, находившиеся на территории, отвоеванной у побежденного гиксосского царя. Тетишери, появившаяся на свет в тяжелые времена, когда цари XVII династии правили только Верхним Египтом, и пережившая войну, во время которой погиб ее сын Секененра, была вознаграждена спокойной старостью, проведенной ею в своих владениях, находившихся неподалеку от Мемфиса. При этом пожилая дама, вероятно, испытывала гордость за внука-победителя, сумевшего стать царем объединенного Египта.

После этих событий она прожила совсем недолго, потому что в конце своего правления Яхмос решил почтить ее память и приказал расширить ее кенотаф в Абидосе. Следовательно, к тому времени она была мертва на протяжении нескольких лет. Ее настоящая гробница находилась в Фивах, там, где был погребен Секененра, но ее так и не удалось обнаружить. Через несколько столетий жрецы перенесли ее тело вместе с другими царскими мумиями в тайник в Дейр-эль-Бахри, чтобы спасти их от расхитителей гробниц. После того как уже в наши дни он был обнаружен, ее мумию, как и все остальные, перевезли в Каирский музей. В тайнике, среди множества других, были найдены бинты, на которых написаны ее имя и имена ее родителей (Annales, IX, 137).

Однако ее безымянное тело так и не было точно идентифицировано. Возможно, это маленькая пожилая дама, известная ученым под № 61056. Данная мумия, которая, судя по характеру бальзамирования, была сделана в начале правления Яхмоса (Elliot Smith, Cat. Cairo Mus.), принадлежит старой женщине. Еще при жизни седых волос на ее голове осталось так мало, что их число пришлось увеличить за счет накладных кос. У нее маленькое, но красивое лицо, хотя подбородок немного скошен, а верхние зубы довольно сильно выдаются вперед, как у ее внука Яхмоса и внучки царицы Яхмос-Нефертари.

О расширении ее кенотафа говорится на прекрасно сделанной стеле, найденной в Абидосе (Ayrton, Currelly, Wei-gall, Abydos, III, pi. LII). В вырезанном на ней тексте сказано: «Случилось так, что его величество царь Верхнего и Нижнего Египта Небпехетира, сын бога солнца Яхмос сидел в зале приемов (дворца), когда наследная царевна, великая в благосклонности, великая в доброте, дочь царя, сестра царя, божественная супруга, великая жена царя Яхмос-Нефертари была с его величеством. Он разговаривал с ней, ища благосостояние тех, кто находится там (то есть умерших) и (говоря о) совершении подношений, жертвоприношений на алтаре, украшении погребальной стелы (которая должна быть сделана для них) на празднике луны, на ежемесячном празднике, на торжестве выхода жреца-сема, на празднике ночных подношений на пятый день месяца, на празднике шестого дня месяца, на празднике Хакра, на празднике Уага, на празднике Тота, на празднике начала каждого сезона на небе и на земле (то есть по звездам и по календарю). Тогда его сестра ответила: «Зачем эти вещи нужно вспоминать? Зачем эти слова должны быть сказаны? Что пришло тебе на ум?» И сам царь сказал ей: «Я, даже я, думал о матери моей матери (которая была также матерью моего отца), великой супруге царя и матери царя, покойной Тетишери. (Хотя) ее гробница и кенотаф в настоящее время находятся под песками Фив и Абидоса, я сказал это тебе, потому что мое величество пожелал сделать для нее (также) пирамиду и святилище на некрополе Абидоса в качестве поминального подношения от моего величества. Должно быть вырыто ее священное озеро, вокруг него будут посажены деревья и будут учреждены подношения. Для нее должны быть выделены люди, она должна быть наделена землями и скотом; там должны быть заупокойные жрецы и жрецы, совершающие ритуалы, каждый человек должен знать свои обязанности». Едва его величество произнес это слово, эти здания были быстро сооружены. Его величество сделал это, потому что любил ее больше чем что-либо, не делали подобное предыдущие цари для своих матерей. Затем (когда это было сделано) его величество (прибыл) и протянул свою руку и согнул ее (в знак приветствия ей), произнес для нее царскую заупокойную молитву, (совершил) жертвоприношение (в честь) Геба (бога земли), великой эннеады богов, малой эннеады богов… и (Анубиса) в его священной часовне, (делая) тысячи подношений хлеба, пива, быков, гусей и скота… (ее духу)…» Конец надписи не сохранился.

Остатки этого здания обнаружил Каррелли (Abydos, III) в пустыне, в нескольких километрах к югу от Абидоса, там, где слегка возвышающаяся толща песка отделяет возделанные земли от труднопроходимых холмов западного плато. Яхмос возвел пирамиду недалеко от полей, почти на километр дальше в пустыню, а на склоне холма он построил террасный храм. Между этими двумя зданиями располагалась часовня, а недалеко от нее – гробница или кенотаф. Часовня состояла из нескольких небольших помещений. Перед ней была установлена большая стела, на которой вырезан процитированный выше текст.

Гробница представляла собой ряд камер и шахт, грубо вырезанных в скале, скрытой под песчаной поверхностью пустыни. Попасть в нее можно было через небольшое и совсем непримечательное отверстие в толще скалы, скрытое под песком, так что нельзя не удивляться, как ее вообще смогли найти. Тем не менее еще в древности это подземное сооружение было ограблено, и современные археологи сумели найти в нем лишь несколько фрагментов листового золота, на основании чего был сделан вывод о том, что там находилась предназначавшаяся для покойной мебель. Согласно общепринятой точке зрения, гробница и располагавшийся на холме храм принадлежали самому Яхмосу. Однако более вероятно, что гробница и часовня представляли собой кенотаф Тетишери, о чем сказано в надписи на стеле. Для нее же внук, сдержав свое обещание, построил пирамиду и террасный храм.

Примерно на 21-м году своего правления царь Яхмос снова пересек пустыню и повел свое войско в Сирию. Мы ничего не знаем о причине этой войны. Поход упоминается в жизнеописании некоего вельможи из Эль-Каба по имени Яхмос-Пеннехеб, который, возможно, находился в родственных отношениях с Яхмосом-сыном-Ибаны. Однако он сообщает лишь следующее: «Я следовал за царем Небпехетира (Яхмосом) и захватил для него в Джахи живого пленника, а также руку». Джахи египтяне называли Западную Сирию, но это слово встречается в текстах довольно часто и, судя по всему, нередко обозначало весь регион в целом.

Датировать поход можно на основании следующих фактов: Яхмос-Пеннехеб, по его собственным словам, дожил до единоличного правления Тутмоса III, начавшегося после смерти царицы Хатшепсут в 1472 г. до н. э. Как будет сказано ниже, можно с почти полной уверенностью утверждать, что он был еще жив на 24-м году царствования Тутмоса III. Однако Яхмос-Пеннехеб не мог участвовать в сражениях, прежде чем ему исполнилось 16 лет (в этом возрасте египетские мальчики достигали совершеннолетия). Таким образом, на 24-м году царствования Тутмоса III вельможе было 102 года, что вполне возможно, хотя данный факт не может не вызывать удивление. Следовательно, если поход в Сирию состоялся гораздо раньше 21-го года правления Яхмоса, Яхмосу-Пеннехебу, когда он приказал составить его жизнеописание, должно было быть намного больше 102 лет, что маловероятно. Кроме того, нам известна надпись, найденная в каменоломнях и датированная 22-м годом правления Яхмоса. В ней говорится о том, что добываемые там камни волокли быки, захваченные царем во время войны с фенху, то есть азиатами. Таким образом, можно предположить, что она состоялась незадолго до этого. Большинство ученых считало, что сражения в Джахи начались сразу после осады Шарухена. Однако благодаря приведенным фактам становится понятно, что это практически невозможно и что на самом деле сирийская кампания состоялась незадолго до 22-го года царствования Яхмоса.

Упомянутая выше надпись вырезана в одной из гигантских каменоломен в Турре, недалеко от Каира, где добывался известняк «из Аяна», использовавшийся в строительстве на протяжении всего времени существования древнеегипетской цивилизации. Над текстом приведены имена и титулы царя Яхмоса и более четко вырезанная титулатура его супруги и сестры царицы Яхмос-Нефертари. В самой надписи сказано: «Год 22, в правление царя Яхмоса… Каменоломни были открыты заново, и прекрасный известняк из Аяна (древнее название этой местности) добывался для (строительства) его храмов (созданных, чтобы существовать) миллионы лет, (а именно) храма Птаха (в Мемфисе), храма Амона в Луксоре и всех памятников, которые его величество делает для него (Амона). Камни тянули быки, которых его величество захватил после своей победы над фенху». Далее следует имя высокопоставленного чиновника Неферперета, руководившего работами и назвавшего себя в надписи «неусыпным в восстановлении величественных сооружений». Под текстом находится изображение большого каменного блока, лежащего на санях, которые тянут быки. Направляет их бородатый человек, являющийся, судя по всему, пленным, захваченным во время войны. Недалеко от этого места вырезана еще одна похожая надпись (Lepsius, Denkmaler, III, 3).

То, что титулатура царицы вырезана в этой надписи более отчетливо, свидетельствует о важной роли, которую играла в то время наследница престола. В расположенной в Вади-Асьют каменоломне, где добывали алебастр, вырезано только ее имя (Annales, XI, 176). Известно несколько ее статуэток, хотя не было обнаружено ни одной, изображавшей ее мужа. В Карнаке найдена ее статуя, голова которой утеряна (Wiedemann, Geschichte, 316). После смерти супругов ее память чтили гораздо более трепетно, чем память о ее муже. Она считалась божественной родоначальницей династии и даже богиней – ее, как и некоторых божеств загробного мира, нередко изображали с голубой или синей кожей.

Яхмос-Нефертари, очевидно, пережила своего супруга, скончавшегося в возрасте примерно 40 лет. Несмотря на то что она умерла в правление следующего монарха, я предпочел рассказать об этом событии сейчас. Мы не знаем, где находилась ее гробница, но ее колоссальный саркофаг, длина которого превышает десять футов, был найден в царском тайнике и в настоящее время хранится в Каирском музее. На его крышке изображена царица в короне из высоких перьев (подобные головные уборы носили царицы и богини), со скрещенными руками, причем в каждой из них зажат анх – символ жизни.

В саркофаге лежали два тела – одно из них сохранилось довольно плохо, а второе, находившееся в меньшем саркофаге, было хорошо забальзамировано и пребывало в гораздо лучшем состоянии. Эта находка стала причиной ряда событий, объяснить которые, по моему мнению, крайне сложно. Руководство музея решило, что мумия, лежавшая в отдельном саркофаге, не кто иная, как сама Яхмос-Нефертари, а первую «подселили» к ней жрецы, когда поспешно прятали царские мумии. Поэтому ее некоторое время хранили в подвале, где она покрылась плесенью и стала испускать настолько неприятный запах, что ее поспешно закопали в саду музея. Однако позднее Масперо решил, что эта мумия все-таки принадлежит Яхмос-Нефертари. В результате многие авторы книг по египтологии в своих трудах горько оплакивали плачевную посмертную судьбу великой царицы. Но Масперо заявил (Guide to Cairo Museum, 1173bis), что тело не было потеряно и в настоящее время является частью коллекции Каирского музея.

Когда Эллиот Смит проводил исследование царских останков, он пришел к выводу о том, что царицей при жизни была одна из этих мумий, хотя какая именно – та, что находилась во внутреннем саркофаге, или захороненная музейными работниками, а потом снова возвращенная в коллекцию, – не ясно. Она принадлежала женщине, тело которой после смерти забальзамировали с использованием метода, распространенного в правление первых царей XVIII династии. Более того, ее выступающие передние зубы являются признаком, характерным для живших в то время членов царской семьи. Если это действительно так, то тело пользовавшейся огромным уважением Яхмос-Нефертари хранится в музее под № 61055 (Cat. Cairo Mus.). Перед нами пожилая, иссушенная временем и почти полностью облысевшая женщина, отсутствие волос у которой замаскировано множеством маленьких накладных косичек. Следует помнить, что она была на несколько лет старше своего супруга, поэтому на момент смерти, которая, очевидно, произошла в конце правления Аменхотепа I, ей, вероятно, уже было около 70 лет.

Царица Яххотеп, дочь Тетишери, вдова и сестра Секененра и мать царя Яхмоса и царицы Яхмос-Нефертари, дожила, как было сказано выше, до царствования Тутмоса I. На портале храма в Бухене, недалеко от Вади-Хальфы, ее изображение помещено позади изображения ее сына (Maclver, Woolley, Buhen, 87). Между прочим, этот портал был сооружен по приказу царя командующим крепостью по имени Чураи, который впоследствии стал наместником в Эфиопии (Breasted, Records, II, § 61). В Карнаке Яхмос повелел установить огромную стелу (Annates, IV, 27) с описанием проведенных в этом храме работ. В данном тексте сказано, что к царице Яххотеп следует относиться с тем же почтением, что и к нему самому. Эти факты являются еще одним свидетельством того, насколько большое уважение в Египте того времени оказывалось царицам.

Карнакская надпись весьма примечательна, так как в ней о царе сказано следующее: «Азиаты подходят со страхом и стоят на его судилище; его меч проникает в Нубию, его страх на земле Фенеху; страх пред его величеством в земле нашей подобен внушаемому богом Мином». В этом же тексте перечислены дары, преподнесенные царем почитавшемуся в Карнаке Амону-Ра: «Большие диадемы из золота с розетками из настоящей ляпис-лазури; кольца-печати из золота; большие сосуды из золота; сосуды из серебра; столы из золота; алтари для подношений из золота и серебра; ожерелья из золота и серебра с ляпис-лазурью и малахитом; золотая чаша для ка (духа), ее ножка из серебра; блюдо из золота; кувшины из красного гранита, полные притираний; большие сосуды из серебра с венчиками из золота и ручками из серебра; арфа из эбенового дерева;… из золота и серебра; сфинксы из серебра; ладья (для празднества) начала разлива, названная «Могучий в присутствии Амона», сделанная из нового кедрового дерева из лучших лесов (Ливана)» и т. д.

Царь проводил строительные и восстановительные работы в храме Абидоса. Об этом свидетельствует найденный там рельеф с изображением головы правителя (Petrie, Abydos, II, xxxii).

Гробница Яхмоса так и не была обнаружена, однако его тело найдено в тайнике и в настоящее время хранится в Каирском музее. Судя по ней, на момент смерти царю было около 40 лет. Он был крепко сложенным, широкоплечим мужчиной, рост которого составлял пять футов и шесть дюймов. Его красивая голова была покрыта копной тонких кудрявых темно-русых волос. У него небольшое лицо, передние зубы, как и у многих других членов его семьи, слегка выступают (Elliot Smith, Cat. Cairo Mus., p. 15). На его шею был надет венок из цветов delphinium oriental.

Здесь следует упомянуть некоторых других членов царской семьи. Чуть выше я писал о царевне Саткамос, владения которой находились недалеко от Мемфиса. Ее имя переводится как «Дочь Камоса», поэтому можно предположить, что ее отцом был покойный царь Камос, который, по моему мнению, приходился Яхмосу дядей. В текстах она названа «дочерью царя, сестрой царя и супругой царя» (Maspero, Momies royales, 541). В первом случае, очевидно, имеется в виду ее отец царь Камос, во втором, вероятно, речь идет о ее тесной родственной связи с правителем, а последний титул свидетельствует о том, что она была замужем за Яхмосом. Однако вполне возможно, что она была сестрой и вдовой царя Камоса, а также дочерью неизвестного правителя, его отца.

Ее останки были найдены в том же тайнике и в настоящее время находятся в Каирском музее (Cat. Cairo Mus., 61063). Она обладала крепким телосложением и была несколько мужеподобна. Ее рост составлял пять футов и пять дюймов. На момент смерти Саткамос было немногим больше 30–35 лет. По крайней мере, ее каштановые волосы не успели покрыться сединой, а зубы – стереться. На ее груди лежали гирлянды из цветов.

Еще одну знатную даму, жившую в то время, звали Райи. Она носила титул «кормилица царицы Яхмос-Нефертари». Ее тело, найденное со всеми остальными, хранится в Каирском музее (№ 61054). Судя по нему, при жизни она была стройной красивой женщиной среднего возраста. Ее пышные волосы заплетены во множество косичек, а очаровательные маленькие ножки и ручки похожи на детские. Ее передние верхние зубы слегка выступают, что может указывать на ее принадлежность к царской семье (илл. 16). Возможно, она приходилась Секененре двоюродной сестрой и была замужем за одним из наиболее влиятельных вельмож того времени. Затем, когда после смерти Секененры царица Яххотеп со всем двором была вынуждена бежать, Райи стала кормилицей или приемной матерью юной Яхмос-Нефертари.

В Каирском музее находятся три сильно поврежденные детские мумии (№ 61059, 61060, 61064). Возможно, их отцом был Яхмос. Первая принадлежит царевичу Сиамону, вторая – царевне Сатамон, а третья – мальчику примерно шести лет по имени Яхмос-Сапаири. Последний, вероятно, был первенцем Яхмоса и наследником престола, так как его гробница, которую так и не удалось обнаружить, изначально находилась рядом с погребениями Секененры и Камоса. Во время правления Рамсеса IX ее осматривали чиновники, которые пришли к выводу, что она не была разграблена (папирус Аббот). В Университетском колледже (Лондон) хранится фрагмент стелы с его изображением (Petrie, History).

Также мы знаем о существовании некой дамы по имени Яхмос-Меритамон, которая в источниках названа «дочерью царя, сестрой царя и супругой царя». Судя по всему, ее отцом был царь Яхмос и она вышла замуж за своего брата Аменхотепа I. Очевидно, она скончалась в самом начале правления своего супруга. К ней и упомянутым выше трем детям впоследствии относились с большим почтением, следовательно, в их честь мог быть организован религиозный культ.

Одной из младших жен Яхмоса была дама по имени Сенисенеб. Она родила царю сына, которого назвали Тутмосом. Впоследствии он занял трон. На момент смерти царя ему было около 20 лет. Однако, рожденный не великой царицей Яхмос-Нефертари, он не был наследником. Им являлся царевич Аменхотеп, сын царя, матерью которого была царица Яхмос-Нефертари. Мы ничего не знаем о том, сколько лет ему было.

Завершая рассказ о правлении Яхмоса, я считаю необходимым упомянуть еще несколько связанных с ним находок. К их числу относятся сосуд из алебастра, хранящийся в Каирском музее; сокол из голубого фаянса (Monuments Divers, 52), на боку подставки которого изображены три пленника: негр, сириец и ливиец, – судя по последнему изображению, царь воевал с ливийцами; а также несколько скарабеев и амулетов.