Лес больше не казался чужим, и шаги юноши по уже пройденной тропе были быстрыми. На берегу ручья он заметил собственные следы. На этой полянке его догнали напуганные фазаном девушки. Эту ветку он зацепил тетивой лука, и ободранные им свежие листья уже осваивали вездесущие муравьи. Под ногами что-то блеснуло. Он наклонился, чтобы поднять с земли блестящую бусинку из тех, что были нашиты на тунику Леи, и застыл. Прямо по направлению его движения раздался чей-то нетерпеливый голос. Тотчас ему ответил другой голос слева, со стороны реки и спрятанной им в кустах лодки. За ним прозвучал еще один, и Иво отчетливо разобрал ливскую речь: «Смотри внимательней. След свежий, он не мог уйти далеко». – «Я и смотрю», – обиженно прозвучало в ответ, но уже гораздо ближе. Целая группа воинов или охотников двигалась в его сторону. Что, если нападение куршей уже началось и войско ливов под предводительством Лембита и Уго переправилось на этот берег и мстительные ваидцы ищут его и исчезнувших ночью женщин?

Не разгибаясь, Иво отступил назад и, внимательно выбирая место для каждого шага, заскользил в сторону. Редкий охотник способен найти в лесу человека по следам. Протоптанные лесными зверями тропки мало чем отличаются от проложенных человеческими ногами. Густой слой осыпавшейся хвои не оставляет отпечатков прошедшего, а трава равно проминается от нажатия копыта, лапы или сапога. Главной приметой для следопыта может стать направление движения. Человек, наметив путь, движется по прямой, по кратчайшему расстоянию. Зверю спешка неведома, его движения непредсказуемы. Даже спасаясь от погони, он постоянно меняет направления, мечется в стороны, иногда поворачивает назад.

Отступив, Иво быстро переместился в сторону, потом еще раз поменял направление. На краю песчаного взгорка, сложив пальцы, впечатал их в землю так, чтобы отпечаток напоминал след косули. Двигающиеся широкой цепью, как при загоне кабанов, охотники не отставали, и в промежутке между листвой он уже дважды заметил быстро движущиеся фигуры людей. Впереди мелькнул просвет, Иво метнулся в его сторону, и перед ним открылась небольшая, плотно заросшая сочной травой поляна, в центре которой раскинулась огромная цветущая липа, почти такая, как во дворе его дома в Мергере. В детстве он любил карабкаться по ее ветвям и даже устроил в самом широком развилке ствола тайное убежище, где держал свой нехитрый схрон: вырезанного Ано деревянного воина, игрушечный лук, набор цветных камешков. Залезать на дерево он перестал только после того, как отец взял его с собой на первую совместную охоту – детские забавы недостойное занятие для введенного в мир взрослых подростка.

Преследователи приближались. Он подбежал к липе, прислонил к ней лук, схватился за нижнюю ветку и быстро подтянулся. Порыв ветра золотым дождем закрутил липовые соцветья, наполняя воздух медовым ароматом. Оседлав ветку, Иво подхватил лук, зацепил его тетивой за сучок высоко над головой, и еще сам успел вскарабкаться выше, когда на поляне появились первые люди. Юноша вжался в толстый ствол. Густая листва скрывала его надежным зеленым пологом, но и он сверху не мог разглядеть людей внизу.

– Вы, двое, оставайтесь здесь, – скомандовал кто-то. – Ему некуда деться, он вернется к лодке или выйдет сюда. Мы проверим берег. Спрячьтесь и будьте наготове.

– Мы можем залезть на дерево! – с энтузиазмом предложил молодой голос, и Иво, боясь даже пошевелиться, в отчаянии посмотрел на свисающий вне его досягаемости лук. Хотя, даже будь он в его руках, натянуть тетиву и прицелиться, балансируя на ветке, было за гранью возможного. Как бы сейчас пригодилось стреляющее из рукава устройство, которое так коварно испортил Вальтер!

– Мы не малые дети, чтобы лазить по деревьям, – недовольно пробурчал голос старшего. – Сверху ничего не увидишь. Спрячемся на опушке, под кустом.

– Там полно муравьев! Нам не усидеть долго.

– Он сказал спрятаться.

– Но мы далеко от лодки. Охотники идут по следам в сторону Риги. Мы вообще не по пути этого парня, если он задумает вернуться.

– Нам ни к чему обсуждать решение старейшины.

– А если он не прав? – не унимался молодой голос. – А если Лова никто не убивал, и он сам оставил лодку, а потом пошел пешком? Может быть, он заблудился!

– Не говори глупостей. Лов не мог заблудиться. И в лодке следы крови. Заблудиться мог только чужак. Без лодки ему отсюда не уйти. И хватит болтать. Мы можем посидеть здесь, под деревом. Но тихо.