Глава 30

Кассиди

Стражники, еще минуту назад жаждавшие промочить горло в таверне, круто развернулись и угрюмо, но без малейших возражений побежали по улице нахлобучивая на ходу шлемы.

Сердце у Кассиди ёкнуло. Не сложно догадаться, что резкий приказ хлестнувший из цветочка-динамика связан с ночным преступлением темного эльфа.

Думалось как всегда молниеносно. А понимание что только она сейчас владеет самой полной информацией, заставило и ноги двигаться так что дома по сторонам замелькали. Повышенная ловкость позволила мигом догнать лязгающих доспехом стражей. На бегу они держали какой-то непонятный ей, но видимо боевой порядок.

Прохожие, завидев целеустремленное движение, прижимались на узкой улочке спинами к стенам домов и провожали озадаченными взглядами обычно неторопливых местных патрульных.

Отягченным оружием и доспехами, да вверх по задирающемуся все круче склону стражникам двигаться было трудно. Они дышали ровно, но шумно, видимо экономно расходуя выносливость. Перемещаться правда удавалось все равно разве что вдвое быстрее пешехода, так что гномке с ее ловкостью, да умением «ходить по склонам» можно было бы уже трижды сбегать до замка и обратно. Но ей не нужно обгонять. Ей нужны ответы.

Регул бежал в середине боевого порядка, и к нему возникло сразу несколько вопросов. Несколько секунд потребовалось чтобы решить какие задать необходимо, какие же не стоит. Затем девушка ускорилась и шмыгнула прямо в середину построения, пристроившись рядом с нужным воином.

Бежать, (а точнее неспешно скользить, сдерживая скорость) было мрачновато. Пыхтящие алебардисты топают сразу за ней. Каждый держит древко оружия за середину одной рукой и алебарды с каждым шагом двигаются как поршни. Острия наконечников ходят туда-сюда на метр, и с каждым шагом правой ноги словно пронзают врага.

Но поговорить очень нужно. Лена по опыту знала, что лица принимающие решения склонны к очень крутым и не продуманным действиям. И местный барон Арндский, хоть и цифровое создание, но наверняка такой же ЛПР, как большинство мужчин. К тому же ситуация усугубилась, выходит гномы «как бы заперли» во время убийства его наследников, аж три наряда патрульных...

Лена всю жизнь работала маркетологом, экспертом и советником, так что прекрасно понимала, что эту ситуацию нельзя выпускать из-под контроля.

Почему поднятое забрало у знакомого стражника на бегу не падает не понятно, но недоумение во взгляде, брошенном на гномку, что вдруг вновь возникла рядом, читается отчетливо. А она немедленно спросила:

- Регул, что случилось?

- Ну дык это... Приказ. Ты же слышала.

- Слышала, но почему вы так сорвались то? Вы же говорили, что отдыхать должны...

Судя по добавившемуся во взглядах стражей недоумению, Лена поняла, что говорит что-то не то, поэтому захлопала глазами и пробормотала смущенно:

- Ну я же не знаю эти ваши военные штуки!

На менеджерах такие женские уловки не работали, да и Лена никогда не умела ими толком пользоваться. Пробовала как-то давно, но не удачно. Напротив, добивалась противоположного эффекта, наткнувшись на «битых» клиентов, градус подозрительности и недоверия у которых от этого лишь подскакивал. Она всегда предпочитала говорить прямо... Впрочем это еще один из факторов, почему она так и не захотела стать менеджером.

На миг ей показалось, что и с Регулом «взмахи ресничек» не сработают, но он отвел тяжелый взгляд и буркнул:

- Да, и правда... молодая гномка. Откуда тебе знать. Приказ, это приказ. Даже если у стражника сгибается хоть один палец то и тогда о-он... - последнее слово Регул произнес громко и обвел жестом громыхающих рядом солдат, предлагая продолжить. И они хором откликнулись, рявкнув видимо известную всем истину:

 - ...должен доползти до места выполнения!

Регул же, вновь гаркнул, утвердительно вскинув кулак:

- Будь оно хоть за синими горам!

Солдаты дружно ответили, так же вскинув сжатые перчатки в небо:

- Да за дремучими лесами!

Вышло внушительно, на голоса стражей оборачивались местные, во взглядах читалось одобрение. Два мужчины за столиком на плоской крыше дома, что попивали чаек одобрительно вскинули кулаки. А девушка, что открыла дверь на улицу и брезгливо приподняла подол платья выцеливая туфелькой место чтобы наступить почище, при виде браво орущих охранников, забыла о грязи под ногами,  сорвала шляпку и начала ею размахивать, словно ловя мух.

Лена озадаченно пробормотала:

- Ну хоть в воздух не бросила шляпу, как этот... чепчик.

Видимо эта воинская «рыкалка» была каким-то словесным оформлением бафа на скорость или ловкость, потому что дыхание у воинов выровнялось, хоть дорога к замку пошла еще круче. Глаза же у все засияли одухотворенно и истово. Девушка подивилась на их синхронное топанье и задала внезапно возникший вопрос:

- А... на руке или ноге должен быть палец то?

Регул сбился с шага, посмотрел недовольно и потянул ладонь к затылку для стимуляции соображения. Но тут тот самый лучник Парса, что целился в пещере выпалил в ритм бега, как речевку:

- В уставе. Сказано палец!

Значит. Не важно какой.

 Хоть тот. Что... Вот здесь!

Он на бегу цапнул себя ниже пояса, сжал и видимо для вящей убедительности потряс, демонстрируя где же это «здесь» находится. Солдаты грянули дружным хохотом, а Кассиди от этой грубой шутки ощутила как залилась краской. Но упрямо продолжала бежать рядом.

Парса набрал побольше воздуха и, судя по смеющимся глазам, собрался продолжить тему объяснений, но от удара Регула в бок, хекнул, сдувшись. А тот грозно сверкнул глазами и прорычал:

- Отставить разговорчики!

Лена почувствовала благодарность к этому местному, а тот сказал с нотками извинения:

- В пещерах магия цветков-переговорников не действует, поэтому мы даже не знаем, когда был отдан приказ. Он прилетел лишь, когда мы вышли. Может час прошел, может все десять и уже не надо ничего. Каких-нибудь гоблинов отбили, от гарпий отстрелялись, а парад прошел. Оштрафуют за неявку, только и делов.

А Парса поправил лук за плечами, ехидно добавил вращая глазами:

- Ага, оштрафуют... Но могут и голову отрубить, если решат значит... отрубить!

Кассиди перевела взгляд на Регула, ожидая что он снова одернет шутника, но тот повел плечами, словно кольчуга вдруг начала жать и ответил приглушенно:

- Ну могут и отрубить. Параграф двадцатый, пункт второй. Хотя не помню чтобы когда-нибудь его исполняли. Устав то давно писался. Когда то видно и рубили для острастки. Сейчас то нет... вроде бы. Хотя пункт есть.

Девушка с чувством сказала:

- Что за бред! Никаких рубок и никаких штрафов. Я расскажу барону в чем дело! Вы не виноваты!

На физиономиях солдат появилась задумчивость. Но вот говорливый Парса открыл рот что-то еще изречь, но все еще негодующая от нелепых правил этого мира девушка оборвала его жестом:

- Да помню я, помню! Пока у охранника есть хоть один палец, он настоящий мужчина!

Лучник поперхнулся фразой, и физиономия налилась краской, а стража вокруг вновь грянула хохотом, посматривая на гномку уже одобрительно.

Дорога тем временем пошла крутыми изгибами, а впереди замаячили уже знакомые Кассиди центральные ворота замка, в которые они уже входили вместе с Горном.

На этот раз баллисты на открытых площадках, скрывались за горой мешков, выложенных на манер баррикады. Лишь из узких проемов грозно смотрели остриями огромные заряженные копья. Дюжий воин, облаченный в панцирь, вместо привычной кольчуги стражника, с усилием ворочал черпаком в огромном дымящем котле. Костер, горящий под ним облизывал его черные бока пламенем и в воздухе разливались тяжелые запахи смолы и серы.

Девушка ощутила, как затрепетало сердце и болезненно заныло под ложечкой. Предательский страх ослабил ноги, что налились ватной слабостью. Но она стиснула зубы и кулаки и пробормотала, ободряя себя:

- Отступать некуда. Кроме меня никто...