I
Story of the Door
(История двери)
Mr. Utterson the lawyer was a man of a rugged countenance (мистер Аттерсон, адвокат, был человеком с суровым лицом; rugged – неровный; нахмуренный), that was never lighted by a smile (которое никогда не освещалось улыбкой; to light – зажигать; освещать); cold, scanty and embarrassed in discourse (неприветливым, немногословным и неловким в общении; cold – холодный; неприветливый, сухой; scanty – скудный; discourse – лекция; разговор, беседа; to embarrass – затруднять, мешать, препятствовать, стеснять); backward in sentiment (неохотно обнаруживающий свои чувства; backward – обратный /о движении/; медлящий, делающий неохотно); lean (худой), long (долговязый), dusty (сухой; dusty – пыльный; сухой, серый, неинтересный), dreary (унылый), and yet somehow lovable (и все же, в некотором смысле, приятный /человек/). At friendly meetings, and when the wine was to his taste (на дружеских встречах = в кругу друзей, и когда вино приходилось ему по вкусу), something eminently human beaconed from his eye (что-то в высшей степени человеческое светилось из его глаз/в его взоре; to beacon – освещать сигнальными огнями; светить; eminently – в высшей степени; заметно, примечательно; исключительно); something indeed which never found its way into his talk (что-то, что никогда не проникало в его речь: «не находило дорогу в его речь»), but which spoke not only in these silent symbols of the after-dinner face (но что говорило не только в этих безмолвных знаках послеобеденного /выражения/ лица; face – лицо; выражение лица), but more often and loudly in the acts of his life (но чаще и громче = очевиднее в его поступках).
Mr. Utterson the lawyer was a man of a rugged countenance, that was never lighted by a smile; cold, scanty and embarrassed in discourse; backward in sentiment; lean, long, dusty, dreary, and yet somehow lovable. At friendly meetings, and when the wine was to his taste, something eminently human beaconed from his eye; something indeed which never found its way into his talk, but which spoke not only in these silent symbols of the after-dinner face, but more often and loudly in the acts of his life.
He was austere with himself (он был строг с собой; austere – строгий; аскетический, суровый); drank gin when he was alone, to mortify a taste for vintage (пил джин, когда он был = обедал один, укрощая страсть: «вкус» к тонким винам; taste – вкус; склонность, пристрастие; vintage – сбор винограда; вино урожая определенного года, вино высшего качества); and though he enjoyed the theatre (и хотя он и обожал театр), had not crossed the doors of one for twenty years (он не переступал порога /ни одного театра/ уж двадцать лет; door – дверь). But he had an approved tolerance for others (но он проявлял неизменную терпимость по отношению к другим людям; to approve – одобрять; /уст./ показывать на деле; проявлять себя: to approve oneself an intrepid soldier – показать себя храбрым солдатом; approved – одобренный; принятый; апробированный, испытанный, проверенный); sometimes wondering, almost with envy (время от времени дивясь почти что с завистью), at the high pressure of spirits involved in their misdeeds (высокому давлению = накалу темперамента, содержащегося в их злодеяниях; pressure – давление; чрезмерное использование; spirits – влечение, настроение; натура, темперамент, характер; to involve – вовлекать; включать в себя, содержать); and in any extremity inclined to help rather than to reprove (и в любом крайнем случае он был более склонен помочь, чем осудить; extremity – конец; крайность; to reprove – упрекать, винить; бранить, делать выговор).
“I incline to Cain’s heresy (я склонен к каиновой ереси = греху братоубийства; to incline – наклонять, нагибать; склоняться, тяготеть),” he used to say quaintly (говаривал он в эксцентричной манере; quaint – необычный и привлекательный, старомодный и изящный): “I let my brother go to the devil in his own way (я позволяю своему брату = ближнему погибать, как ему вздумается; to go to the devil – пойти ко всем чертям; погибнуть).”
“I incline to Cain’s heresy,” he used to say quaintly: “I let my brother go to the devil in his own way.”
In this character, it was frequently his fortune to be the last reputable acquaintance (а потому очень часто его судьба назначала ему быть последним приличным знакомым; character – характер, нрав; официальное качество, положение, статус) and the last good influence in the lives of downgoing men (и последним благотворным влиянием в жизни опустившихся людей). And to such as these, so long as they came about his chambers (и с такими людьми, если только они приходили к нему в контору; so long as – поскольку; если только; chamber – комната /в жилом доме/; контора адвоката), he never marked a shade of change in his demeanour (он продолжал вести себя как и прежде: «он никогда не проявлял и тени перемены в своем поведении»; to mark – ставить знак, метку; выражать, проявлять).
No doubt the feat was easy to Mr. Utterson (без всякого сомнения, мистеру Аттерсону это было не трудно; feat – подвиг); for he was undemonstrative at the best (так как он всегда был в высшей степени сдержан; сравните: to be at one’s best – быть на высоте; быть в ударе), and even his friendships seemed to be founded in a similar catholicity of good-nature (и даже его дружба, казалось, основывалась на все том же всеобъемлющем добродушии; to found – основывать /город/; обосновывать, класть в основу; catholicity – католицизм, католичество /греч. всемирность/; многогранность, разносторонность; широта взглядов, терпимость). It is the mark of a modest man (скромным людям свойственно; mark – знак; признак, показатель) to accept his friendly circle ready made (принимать свой дружеский круг уже готовым) from the hands of opportunity (из рук случая); and that was the lawyer’s way (так поступал и адвокат; way – путь, дорога; образ действия, метод, способ).
His friends were those of his own blood (его друзьями были либо его /собственные/ родственники; blood – кровь; род, происхождение), or those whom he had known the longest (либо те люди, которых он знал очень долго: «дольше всего»); his affections, like ivy, were the growth of time (его привязанности, подобно плющу, питались временем; growth – рост, развитие; прирост), they implied no aptness in the object (они не предполагали каких-либо /особых/ достоинств у объекта /привязанности/; aptness – соответствие /чему-либо/; одаренность; apt – годный, подходящий, соответствующий). Hence, no doubt, the bond that united him to Mr. Richard Enfield (отсюда = таковы, без сомнения, были узы, что соединяли его с мистером Ричардом Энфилдом; bond – долговое обязательство; узы, связь), his distant kinsman, the well-known man about town (его дальним родственником, известным богатым повесой; man about town – человек, ведущий светский образ жизни). It was a nut to crack for many (для многих трудноразрешимым оказался вопрос = немало людей ломало голову над тем; nut – орех; to crack – производить шум, треск; раскалывать, разбивать), what these two could see in each other (что же эти двое нашли: «могут видеть» друг в друге), or what subject they could find in common (и какие у них могут быть общие интересы; subject – предмет, тема /разговора и т. п./).
It was reported by those who encountered them in their Sunday walks (те, кто /случайно/ встречали их во время воскресных прогулок, рассказывали), that they said nothing, looked singularly dull (что они ничего не говорили = шли молча, выглядели чрезвычайно скучающими; dull – тупой; скучный), and would hail with obvious relief the appearance of a friend (и с явным облегчением приветствовали появление /общего/ друга; to hail – окликать; приветствовать; appearance – внешний вид; появление /в поле зрения/; to appear – являться, появляться). For all that, the two men put the greatest store by these excursions (и все же/несмотря на это, оба мужчины = и тот, и другой придавали огромное значение этим прогулкам; store – запас, резерв; значение, важность), counted them the chief jewel of each week (считали их важнейшим украшением каждой недели; jewel – драгоценный камень; chief – главный), and not only set aside occasions of pleasure (и не только пренебрегали /ради них/ другими развлечениями; occasion – случай; to set aside – откладывать /в сторону/; откладывать на время, прерывать), but even resisted the calls of business (но даже воздерживались от деловых визитов; to resist – сопротивляться; воздерживаться /от чего-либо/), that they might enjoy them uninterrupted (для того, чтобы иметь возможность беспрепятственно наслаждаться ими /прогулками/; to interrupt – прерывать; нарушать, мешать; uninterrupted – непрерываемый; непрерывный; ненарушенный).
It chanced on one of these rambles (в одну из таких неспешных прогулок вышло так; to chance – рискнуть; случайно произойти; ramble – длительная прогулка, пешее путешествие; to ramble – прогуливаться, гулять /особенно за городом/) that their way led them down a by-street in a busy quarter of London (что путь привел их в некую улочку одного из деловых кварталов Лондона; busy – занятой, несвободный; напряженный, интенсивный). The inhabitants were all doing well, it seemed (по-видимому, все жители /этой улочки/ преуспевали), and all emulously hoping to do better still (и все они, соперничая, надеялись преуспеть еще больше; emulous – соревнующийся; побуждаемый чувством соперничества, ведомый завистью), and laying out the surplus of their gains in coquetry (и тратили излишки своих доходов на прихорашивание: «кокетство»; to lay out – выкладывать, выставлять; тратить /деньги/); so that the shop fronts stood along that thoroughfare with an air of invitation (так что витрины магазинов по обеим сторонам той оживленной улочки манили /к себе/: «витрины магазинов стояли вдоль оживленной улицы с видом приглашения = с приглашающим видом»; air – воздух; атмосфера, обстановка; invitation – приглашение; заманивание, завлекание; thoroughfare – оживленная улица; главная артерия /города/, главная дорога), like rows of smiling saleswomen (словно два ряда улыбчивых продавщиц).
Even on Sunday, when it veiled its more florid charms (даже в воскресенье, когда улочка скрывала свои /наиболее/ пышные прелести; to veil – закрывать вуалью; скрывать, маскировать; florid – цветистый, напыщенный; кричащий; бьющий на эффект), and lay comparatively empty of passage (и на ней было сравнительно мало прохожих; to lie – лежать; empty – пустой, незаполненный; passage – прохождение; проходящие, прохожие), the street shone out in contrast to its dingy neighbourhood, like a fire in a forest (эта улица особенно выделялась по сравнению со своим грязным соседством = на фоне своего грязного квартала, словно костер в лесу; dingy – тусклый, неяркий; грязный, закопченный; neighbourhood – соседство; округ, район, квартал); and with its freshly painted shutters (и своими свежеокрашенными ставнями), well-polished brasses (тщательно отполированными медными /ручками и молоточками/; brass – латунь; медные изделия), and general cleanliness and gaiety of note (и общей примечательной чистотой и веселостью; of note – примечательный; известный, видный; note – заметка, запись; памятная записка; примечание), instantly caught and pleased the eye of the passenger (мгновенно привлекала и радовала взор прохожего; to catch – поймать, схватить; привлечь /внимание и т. п./).
Two doors from one corner, on the left hand going east (через две двери от угла, с левой стороны, по направлению на восток = если идти к востоку; hand – рука; сторона), the line was broken by the entry of a court (линия /домов/ нарушалась входом во двор; line – линия; ряд, линия; to break – ломать; прерывать, нарушать); and just at that point, a certain sinister block of building thrust forward its gable on the street (и как раз в этом самом месте некое мрачное жилое здание выдвинуло свой фронтон на улицу = высилось массивное здание; to thrust – колоть; пихать, толкать; простирать; gable – фронтон, щипец). It was two storeys high (оно было двухэтажным; high – высокий; имеющий определенную высоту); showed no window, nothing but a door on the lower storey (без единого окна, с одной лишь дверью на нижнем этаже) and a blind forehead of discoloured wall on the upper (и глухой выцветшей стеной на верхнем; blind – слепой, незрячий; глухой /о стене, и т. п./; forehead – лоб; передняя часть /чего-либо/); and bore in every feature the marks of prolonged and sordid negligence (и имело: «несло» в каждой черте признаки длительного и самого жалкого/нищенского пренебрежения; to bear – переносить; иметь, нести на себе; negligence – небрежность; равнодушие, пренебрежительное отношение; sordid – грязный, запачканный; нищенский; жалкий; бедный, убогий; низкий, подлый, постыдный; низменный).
The door, which was equipped with neither bell nor knocker (дверь, которая не была снабжена ни звонком, ни /дверным/ молотком; to equip – оборудовать, оснащать; to knock – стучать; knocker – дверной молоток, дверное кольцо), was blistered and distained (была облуплена и покрыта грязными разводами; to blister – покрываться пузырями/волдырями; blister – волдырь, водяной пузырь; stain – пятно). Tramps slouched into the recess and struck matches on the panels (бродяги забредали отдохнуть в ее нише и зажигали спички о ее панели; to slouch – сутулиться, горбиться; неуклюже держаться; to slouch about/around – слоняться, болтаться без дела; recess – углубление /в стене/, ниша; to strike – ударять; высекать /огонь/, зажигать); children kept shop upon the steps (дети играли в магазин на ступенях; to keep a shop – держать лавку, магазин); the schoolboy had tried his knife on the mouldings (школьник испробовал свой нож на ее резных завитушках; moulding – отлитое или формованное изделие; лепное украшение; to mould – формовать, лепить; отливать форму); and for close on a generation, no one had appeared (и вот почти что лет тридцать никто не появлялся; generation – поколение; поколение, период времени ок. 30 лет) to drive away these random visitors or to repair their ravages (чтобы прогнать этих случайных гостей или убрать следы их разрушительных действий; to drive away – прогонять: «гнать прочь»; random – случайный; произвольный; выборочный; беспорядочный; to repair – ремонтировать, чинить; ravage – опустошение, уничтожение; ravages – разрушительное действие).
Mr. Enfield and the lawyer were on the other side of the by-street (мистер Энфилд и адвокат шли по другой стороне улочки); but when they came abreast of the entry (но когда они поравнялись с этим входом; abreast – в ряд, на одной линии; breast – грудь), the former lifted up his cane and pointed (первый = мистер Энфилд поднял трость и указал /на него/).
“Did you ever remark that door (вы когда-нибудь обращали внимание на эту дверь; to remark – замечать, подмечать)?” he asked; and when his companion had replied in the affirmative (и когда его спутник ответил утвердительно; companion – товарищ; спутник, попутчик), “It is connected in my mind (для меня она связана; mind – ум, разум),” added he (добавил он), “with a very odd story (с одной очень странной историей).”
“Indeed (неужели; indeed – в самом деле, действительно)!” said Mr. Utterson, with a slight change of voice (произнес мистер Аттерсон слегка изменившимся голосом: «с легкой переменой голоса»), “and what was that (какой же: «и что это было»)?”
“Did you ever remark that door?” he asked; and when his companion had replied in the affirmative, “It is connected in my mind,” added he, “with a very odd story.”
“Indeed!” said Mr. Utterson, with a slight change of voice, “and what was that?”
“Well, it was this way (итак/ну, дело было так),” returned Mr. Enfield (ответил мистер Энфилд; to return – возвращаться, идти обратно; отвечать, возражать): “I was coming home from some place at the end of the world (я возвращался домой откуда-то с края света: «из какого-то места на /другом/ конце света»), about three o’clock of a black winter morning (где-то часа в три темного зимнего утра), and my way lay through a part of town (и путь мой лежал через ту часть города; to lie – лежать) where there was literally nothing to be seen but lamps (где буквально ничего не было видно, кроме фонарей). Street after street, and all the folks asleep – street after street (улица за улицей, и все люди /при этом/ спят, улица за улицей; folks – люди; folk – /уст./ народ; asleep – спящий), all lighted up as if for a procession, and all as empty as a church (все освещенные, словно для какого-то шествия = торжества, и опустелые, как церковь) – till at last I got into that state of mind when a man listens and listens (пока, в конце концов, я не впал в такое душевное состояние, когда все прислушиваешься да прислушиваешься) and begins to long for the sight of a policeman (и начинаешь страстно желать увидеть полицейского; to long for smth., smb. – очень хотеть, страстно желать чего-либо, кого-либо, испытывать потребность в чем-либо, в ком-либо; sight – зрение; вид).
All at once, I saw two figures (вдруг я увидел сразу две фигуры): one a little man who was stumping along eastward at a good walk (одна из них – невысокого мужчины, который топал в восточном направлении широким шагом; to stump along – ковылять, тяжело ступать; walk – ходьба; шаг; stump – обрубок; пень; тяжелый шаг), and the other a girl of maybe eight or ten who was running as hard as she was able down a cross street (а другая /фигура/ – девочки лет восьми-десяти, которая бежала со всех ног: «бежала так сильно, как только могла» по поперечной улице; hard – сильно, энергично). Well, sir, the two ran into one another naturally enough at the corner (что ж, сэр, достаточно естественно, что эти двое налетели друг на друга на углу); and then came the horrible part of the thing (и тут произошло нечто отвратительное: «произошла ужасающая часть вещи = события»; to come – приходить; случаться, происходить); for the man trampled calmly over the child’s body (так как мужчина хладнокровно прошел по телу ребенка = упавшей девочки; to trample – топтать, растаптывать) and left her screaming on the ground (и оставил ее /лежать/ кричащей на земле). It sounds nothing to hear (послушать – так ничего особенного; to sound – звучать, издавать звук; звучать, создавать впечатление), but it was hellish to see (но видеть это было ужасно; hellish – адский; ужасный; hell – ад). It wasn’t like a man (он не был похож на человека); it was like some damned Juggernaut (он был похож на кого-то адского Джаггернаута; Juggernaut – инд. Джаггернаут /статуя Кришны, вывозимая на ежегодном празднестве, на огромной колеснице, под колеса которой бросались многочисленные приверженцы, чтобы, погибнув, избежать реинкарнации/; безжалостная, неумолимая сила).
I gave a view halloa (я громко закричал: «издал громкий крик»; view halloo – охот. улюлю!; halloa – возглас удивления), took to my heels (бросился бежать; heel – пятка; to take to one’s heels – дать стрекача, пуститься наутек), collared my gentleman (схватил того самого мужчину /о котором шла речь/ = молодчика за шиворот; to collar – надеть воротник, хомут; схватить за ворот, за шиворот; collar – воротник), and brought him back (и приволок его назад; to bring – привести) to where there was already quite a group about the screaming child (где рядом с пронзительно кричащим ребенком уже собралась довольно большая группа людей; to scream – пронзительно кричать, вопить, визжать). He was perfectly cool and made no resistance (он был совершенно спокоен и не сопротивлялся: «не оказывал сопротивления»; cool – прохладный; спокойный, невозмутимый), but gave me one look, so ugly (но бросил на меня такой злобный взгляд; ugly – безобразный; опасный, угрожающий) that it brought out the sweat on me like running (что я покрылся испариной, точно после долгого бега: «что это вызвало пот на меня, как бег»; to bring out – вызывать /какое-либо состояние/, приводить /к какому-либо состоянию/; to run – бежать). The people who had turned out were the girl’s own family (собравшиеся люди оказались родственниками: «собственной семьей» девочки; to turn out – собираться на улице; family – семья); and pretty soon the doctor, for whom she had been sent, put in his appearance (и довольно скоро появился доктор, за которым девочку и посылали: «за которым она и была послана»; to send – посылать; appearance – появление; to put in – вставлять, всовывать; to put in an appearance – входить; появляться).
Well, the child was not much the worse, more frightened, according to the Sawbones (что ж, по словам доктора, с девочкой не случилось ничего серьезного, что она только перепугалась; according to – в соответствии; согласно /чьему-либо/ заявлению, по /чьим-либо/ словам; sawbones – шутл. хирург, костоправ: «пилящий кости»; to saw – пилить); and there you might have supposed would be an end to it (и на этом, как можно было бы предположить, все могло бы и закончиться: «здесь… мог бы быть конец этого»). But there was one curious circumstance (но возникло одно странное обстоятельство; curious – любопытный; необычный). I had taken a loathing to my gentleman at first sight (я с первого же взгляда исполнился сильным отвращением к этому человеку; to loath – не склонный, не желающий; делающий неохотно: to be loath to do smth. – не хотеть сделать что-либо; противный, мерзкий; to loathe – питать/чувствовать отвращение; не выносить). So had the child’s family, which was only natural (так же /ощутили отвращение к нему/ и родственники девочки, что было совершенно естественным). But the doctor’s case was what struck me (однако меня особенно поразило состояние доктора; to strike – ударять; поражать, производить впечатление; case – случай; состояние). He was the usual cut and dry apothecary (это был самый обычный аптекарь = лекарь; cut and dry – шаблонный; скучный: «отрезанный и сухой»), of no particular age and colour (без определенного возраста и цвета = бесцветный/невыразительный), with a strong Edinburgh accent (/говорящий/ с сильным эдинбургским акцентом), and about as emotional as a bagpipe (и чувствительный не более, чем волынка; emotional – эмоциональный).
Well, sir, he was like the rest of us (так вот, сэр, он вел себя так же, как и мы /все остальные/): every time he looked at my prisoner (каждый раз, как он смотрел на моего пленника), I saw that Sawbones turned sick and white with the desire to kill him (я видел, что он стал испытывающим тошноту и бледным = совершенно побледнел от сильного желания убить того; to turn – поворачивать/ся/; превращаться, становиться). I knew what was in his mind (я знал о чем он думает: «что у него на уме»), just as he knew what was in mine (так же как и он знал, что думал я); and killing being out of the question (и так как об убийстве не могло быть и речи: «убивание было вне вопроса»), we did the next best (мы сделали, что смогли /стараясь его покарать/; next best – уступающий только самому лучшему: «следующее/ближайшее наилучшее»). We told the man we could and would make such a scandal out of this (мы сказали этому человеку, что мы можем и обязательно раздуем из этого случая такой большой скандал; scandal – широкая огласка, скандал), as should make his name stink from one end of London to the other (который заставит его имя вонять от одного конца Лондона до другого; to stink – вонять, смердеть). If he had any friends or any credit (/мы сказали ему/, что если у него есть друзья или добрая репутация; credit – вера, доверие; репутация /особ. хорошая/, доброе имя), we undertook that he should lose them (мы примем меры к тому, чтобы он их лишился; to undertake – предпринимать).
And all the time, as we were pitching it in red hot (и все это время, пока мы яростно набрасывались на него; to pitch – врывать, вбивать в землю; наброситься, энергично приняться за что-либо; red hot – раскаленный докрасна; горячий, пламенный), we were keeping the women off him as best we could (мы еще и сдерживали /готовых броситься на него/ женщин, как только могли), for they were as wild as harpies (потому что они были разъярены, словно гарпии; wild – дикий; обуреваемый страстями; Гарпия – богиня вихря в виде крылатой женщины-чудовища /в древнегреческой мифологии/). I never saw a circle of such hateful faces (я никогда не видел такого количества злобных/полных ненависти лиц; circle – круг; круг /людей/, группа); and there was the man in the middle, with a kind of black, sneering coolness (и в середине /этого круга/ стоял тот человек с какой-то злобной и презрительной невозмутимостью; black – черный; злой, злобный; to sneer – презрительно или насмешливо улыбаться; усмехаться) – frightened too, I could see that (при этом напуганный, я видел это) – but carrying it off, sir, really like Satan (но держащийся, сэр, точно словно сатана; to carry off – справляться; успешно закончить, выполнить /какое-либо трудное дело/; выдержать, вынести; to carry – нести).
‘If you choose to make capital out of this accident (если вы хотите нажиться на этой случайности; to choose – выбирать; хотеть, желать; accident – несчастный случай; случай, случайность),’ said he, ‘I am naturally helpless (то я, естественно, бессилен). No gentleman but wishes to avoid a scene (каждый джентльмен желает лишь избежать скандала; scene – место действия /в пьесе, романе/; объяснение, крупный разговор),’ says he. ‘Name your figure (назовите цену = сколько вы требуете; to name – называть, давать имя; указывать, назначать; figure – цифра, число; /разг./ цена).’
‘If you choose to make capital out of this accident,’ said he, ‘I am naturally helpless. No gentleman but wishes to avoid a scene,’ says he. ‘Name your figure.’
Well, we screwed him up to a hundred pounds for the child’s family (что ж, мы выжали из него сотню фунтов для родни девочки; to screw – привинчивать; вырывать, выманивать, выжимать); he would have clearly liked to stick out (он явно хотел упереться; to stick out – высовываться; торчать; держаться до конца); but there was something about the lot of us that meant mischief (но в нас всех, вместе взятых, было что-то такое, что предвещало /для него/ дурное; mischief – вред; повреждение; убытки, ущерб; источник огорчений, источник неприятностей), and at last he struck (и в конце концов он сдался/пошел на попятный; to strike – бить, ударять; спускать, убирать /о чем-либо натянутом или поднятом: парусах, палатке и т. п./; сдаваться /от strike the flag/). The next thing was to get the money (следующим делом было получить /с него/ деньги); and where do you think he carried us (и, куда бы вы думали, он привел нас; to carry – нести; вести, привести) but to that place with the door (как не к тому дому с дверью; place – место; дом, жилище)? – whipped out a key, went in, and presently came back (/резким движением/ достал ключ, вошел в /дом/ и вскоре вернулся; to whip out – выхватить, быстро вытащить; to whip – хлестнуть; whip – кнут, хлыст) with the matter of ten pounds in gold and a cheque for the balance on Coutts’s (/и принес/ десять фунтов золотом и чек /на остальную сумму/ к оплате в банке Куттса; balance – весы; /фин./ баланс, сальдо, остаток), drawn payable to bearer (выписанный к оплате на предъявителя; to draw – рисовать; составлять, набрасывать /проект и т. п./; payable – подлежащий оплате /о счете, векселе/), and signed with a name that I can’t mention (и подписанный фамилией, которую я не могу /сейчас/ упомянуть), though it’s one of the points of my story (хотя она и является одним из важных моментов в моей истории; point – точка; пункт, момент, суть, главное), but it was a name at least very well known and often printed (но это была фамилия, во всяком случае, очень известная и часто встречающаяся в печати). The figure was stiff (сумма была значительной; stiff – жесткий, негнущийся; завышенный, непомерно высокий /о цене/: he paid a stiff price for the mansion – он заплатил непомерно высокую цену за этот особняк.); but the signature was good for more than that, if it was only genuine (но подпись была бы надежным /гарантом/ и для большей суммы, если только она была подлинной, конечно; good – хороший; надежный, кредитоспособный).
I took the liberty of pointing out to my gentleman (я позволил себе указать этому господину; liberty – свобода; вольность, бесцеремонность) that the whole business looked apocryphal (что все это выглядит апокрифическим = сомнительным); and that a man does not, in real life, walk into a cellar door at four in the morning (и что в обычной жизни человек не может в четыре часа утра войти в подвальную дверь) and come out of it with another man’s cheque for close upon a hundred pounds (и выйти из него с чеком, /подписанным именем/ другого человека, на почти что сотню фунтов). But he was quite easy and sneering (но он оставался вполне спокойным и презрительным; easy – легкий; спокойный).
‘Set your mind at rest (успокойтесь: «установите ваш разум/ваш дух к покою»; mind – разум; настроение, расположение духа),’ says he; ‘I will stay with you till the banks open (я останусь с вами до тех самых пор, пока не откроются банки), and cash the cheque myself (и сам получу деньги по чеку).’
‘Set your mind at rest,’ says he; ‘I will stay with you till the banks open, and cash the cheque myself.’
So we all set off, the doctor, and the child’s father, and our friend and myself (итак, мы все – доктор, отец девочки, наш знакомец и я сам – отправились /в путь/), and passed the rest of the night in my chambers (и провели остаток ночи у меня); and next day, when we had breakfasted, went in a body to the bank (и на следующий день, позавтракав, мы в полном составе отправились в банк). I gave in the cheque myself (я сам предъявил чек; to give in – подавать, вручать /заявление, отчет, счет и т. п./), and said I had every reason to believe it was a forgery (и сказал, что у меня есть все основания полагать, что это подделка; to believe – верить; думать, полагать). Not a bit of it (ничуть не бывало). The cheque was genuine (чек был настоящим = подлинным).”
“Tut-tut (вот это да)!” said Mr. Utterson.
“I see you feel as I do (я вижу, что вы чувствуете то же, что и я),” said Mr. Enfield. “Yes, it’s a bad story (да, скверная история). For my man was a fellow that nobody could have to do with, a really damnable man (потому что знакомец этот был таким типом, с которым никто не захотел бы иметь дела, действительно отвратительный человек; to have to do with smb. – иметь отношение к кому-либо; to damn – /церк./ проклинать, осуждать на вечные муки; осуждать; порицать, судить; обвинять; damnable – заслуживающий осуждения, порицания; подлежащий осуждению /о человеке/); and the person that drew the cheque is the very pink of the proprieties, celebrated too (а человек, который выписал этот чек – само воплощение порядочности, к тому же известный; pink – гвоздика; розовый цвет; высшая степень, верх; нечто совершенное; propriety – правильность; правила приличия, пристойность; to celebrate – праздновать; славить, прославлять; celebrated – знаменитый; выдающийся, прославленный), and (what makes it worse) one of your fellows who do what they call good (и который (что делает эту ситуацию еще хуже) принадлежит к тем людям: «один из тех людей», что творят добро = к так называемым филантропам). Black mail, I suppose (я полагаю, это шантаж); an honest man paying through the nose for some of the capers of his youth (честный человек вынужден платить огромные деньги = расплачиваться за свои юношеские проказы; caper – прыжок, скачок; дурачество, проказа; through the nose – через нос, носом; to pay through the nose – платить бешеную цену, переплачивать). Black Mail House is what I call that place with the door, in consequence (вследствие чего я называю этот дом с дверью «Домом шантажа = шантажиста»). Though even that, you know, is far from explaining all (хотя даже это, знаете ли, далеко не объясняет всего),” he added (добавил он); and with the words fell into a vein of musing (и с этими словами он погрузился в задумчивость; to fall into a state – приходить, впадать в какое-либо состояние; vein – вена; ход /мысли/; настроение, расположение).
“I see you feel as I do,” said Mr. Enfield. “Yes, it’s a bad story. For my man was a fellow that nobody could have to do with, a really damnable man; and the person that drew the cheque is the very pink of the proprieties, celebrated too, and (what makes it worse) one of your fellows who do what they call good. Black mail, I suppose; an honest man paying through the nose for some of the capers of his youth. Black Mail House is what I call that place with the door, in consequence. Though even that, you know, is far from explaining all,” he added; and with the words fell into a vein of musing.
From this he was recalled by Mr. Utterson asking rather suddenly (из этой задумчивости его вывел мистер Аттерсон, который довольно неожиданно спросил; to recall – отзывать /посла, депутата/; выводить /из какого-либо состояния/, отвлекать /от чего-либо/): “And you don’t know if the drawer of the cheque lives there (и вы не знаете, живет ли лицо, выписавшее чек в этом доме)?”
“A likely place, isn’t it (подходящее местечко, не так ли = в таком-то доме; likely – вероятный, возможный)?” returned Mr. Enfield. “But I happen to have noticed his address (но мне удалось заметить его адрес /на чеке/; to happen – случаться, происходить; посчастливиться); he lives in some square or other (он живет на какой-то площади).”
“And you never asked about – the place with the door (а вы не осведомлялись об этом самом доме с дверью)?” said Mr. Utterson.
“No, sir: I had a delicacy (нет, сэр, это было бы бестактным; delicacy – утонченность, изысканность; деликатность, такт),” was the reply (последовал ответ). “I feel very strongly about putting questions (я очень ревностно отношусь к расспросам: «к задаванию вопросов» = я терпеть не могу расспросов); it partakes too much of the style of the day of judgment (они уж слишком напоминают о Судном дне; to partake – принимать участие; напоминать /что-либо/; style – стиль, слог; манера; judg/e/ment = judgement of court – решение, заключение суда; /уст./ судебное разбирательство, процесс). You start a question, and it’s like starting a stone (задаешь вопрос, а похоже на то, будто сдвигаешь с места камень; to start – оправляться в путь; порождать, начинать; сдвигать /с места/, расшатывать).
“A likely place, isn’t it?” returned Mr. Enfield. “But I happen to have noticed his address; he lives in some square or other.”
“And you never asked about – the place with the door?” said Mr. Utterson.
“No, sir: I had a delicacy,” was the reply. “I feel very strongly about putting questions; it partakes too much of the style of the day of judgment. You start a question, and it’s like starting a stone.
You sit quietly on the top of a hill (сидишь себе спокойно на вершине холма); and away the stone goes, starting others (а камень летит вниз, увлекая /за собою/ другие); and presently some bland old bird (the last you would have thought of (а вскоре какой-то безобидный старикашка (на которого никогда бы и не подумал); bland – вежливый, ласковый; bird – птица; парень, человек; last – последний; самый неподходящий или неожиданный) is knocked on the head in his own back garden (получает /этим/ по голове, копаясь в собственном садике за домом; to knock – стучать; ударять, бить), and the family have to change their name (и вся семья вынуждена сменить фамилию). No, sir, I make it a rule of mine (нет, сэр, я взял себе за правило): the more it looks like Queer Street, the less I ask (чем более подозрительным кажется дело, тем меньше вопросов я задаю; queer – странный; сомнительный, подозрительный; Queer Street – трудности, неприятности /обыкн. финансовые/).”
“A very good rule, too (действительно, очень хорошее правило),” said the lawyer.
“A very good rule, too,” said the lawyer.
“But I have studied the place for myself (но я сам изучал этот дом = наблюдал за этим домом),” continued Mr. Enfield (продолжал мистер Энфилд). “It seems scarcely a house (едва ли это жилой дом: «он кажется с трудом жилым домом»; scarcely – едва ли, вряд ли, с трудом; scarce – недостаточный, скудный). There is no other door, and nobody goes in or out of that one (в нем нет ни одной другой двери, а в эту никто не входит и не выходит), but, once in a great while, the gentleman of my adventure (кроме изредка тот знакомец из того /моего ночного/ приключения; while – промежуток времени, время: a long while – долго; a short while – недолго). There are three windows looking on the court on the first floor; none below (во двор выходят три окна на втором: «первом» этаже, на нижнем этаже – нет ни одного; to look – смотреть; выходить, быть обращенным); the windows are always shut, but they’re clean (окна эти всегда закрыты, но они чистые). And then there is a chimney, which is generally smoking (да, есть еще дымоход, который обычно дымится; to smoke); so somebody must live there (значит, кто-то должен там жить). And yet it’s not so sure (и все же – и это не наверняка; sure – уверенный; несомненный); for the buildings are so packed together about that court (потому что дома: «здания» столь близко теснятся /друг к другу/ вокруг того двора; to pack – упаковывать; заполнять, набивать, переполнять), that it’s hard to say where one ends and another begins (что сложно сказать, где заканчивается одно здание и начинается другое).”
The pair walked on again for a while in silence; and then (приятели еще некоторое время продолжали идти молча: «в молчании», а затем; pair – пара, парные предметы; пара, партнеры) – “Enfield,” said Mr. Utterson, “that’s a good rule of yours (это ваше правило превосходно).”
“Yes, I think it is (да, думаю что так),” returned Enfield.
“But for all that (но все же /несмотря на него/),” continued the lawyer (продолжил адвокат), “there’s one point I want to ask (есть один момент, о котором я хотел бы спросить): I want to ask the name of that man who walked over the child (я хочу спросить у вас фамилию того человека, который наступил на /упавшего/ ребенка/прошел по ребенку).”
“Well,” said Mr. Enfield, “I can’t see what harm it would do (не вижу в этом никакого вреда). It was a man of the name of Hyde (это был некто по фамилии Хайд).”
“Hm,” said Mr. Utterson. “What sort of a man is he to see (как он выглядит)?”
“Yes, I think it is,” returned Enfield.
“But for all that,” continued the lawyer, “there’s one point I want to ask: I want to ask the name of that man who walked over the child.”
“Well,” said Mr. Enfield, “I can’t see what harm it would do. It was a man of the name of Hyde.”
“Hm,” said Mr. Utterson. “What sort of a man is he to see?”
“He is not easy to describe (его не так-то легко описать). There is something wrong with his appearance (есть в его внешности нечто странное; wrong – неправильный; неподходящий, неуместный); something displeasing, something downright detestable (что-то неприятное, что-то совершенно отвратительное; downright – /уст./ направленный вниз; идущий строго вниз; совершенно, явно). I never saw a man I so disliked, and yet I scarce know why (я никогда не встречал человека, который бы мне так не понравился, и, в то же время, я не знаю почему; yet – все же). He must be deformed somewhere (он, должно быть, где-то = каким-то образом изуродован/ущербен; to deform – обезображивать, калечить, уродовать); he gives a strong feeling of deformity (он производит очень сильное впечатление уродливости/ущербности), although I couldn’t specify the point (хотя я и не смог бы точно определить, в чем же именно она заключалась; point – пункт, момент, вопрос; дело; to specify – точно определять, устанавливать, предписывать; детально излагать). He’s an extraordinary-looking man (он очень необычно выглядящий человек), and yet I really can name nothing out of the way (и все же я точно не могу назвать ничего необычного; out of the way – отдаленный; странный, необычный: «вне пути/дороги»). No, sir; I can make no hand of it (нет, сэр, не могу этого объяснить; to make no hand of smth. – быть не в состоянии объяснить что-либо); I can’t describe him (я не могу описать его). And it’s not want of memory (и это не из-за недостатка памяти = не по забывчивости); for I declare I can see him this moment (ибо я заявляю, что я вижу его прямо как сейчас = он так и стоит у меня перед глазами).”
Mr. Utterson again walked some way in silence (мистер Аттерсон снова прошел часть пути молча), and obviously under a weight of consideration (очевидно что-то старательно обдумывая; weight – вес; бремя /забот и т. п./). “You are sure he used a key (а вы уверены, что он воспользовался ключом)?” he inquired at last (наконец спросил он; to inquire – спрашивать, осведомляться, справляться).
“My dear sir (мой дорогой господин; dear sir – милостивый государь /например, в письмах/)…” began Enfield, surprised out of himself (начал Энфилд, вне себя от удивления).
“Yes, I know (да, знаю),” said Utterson; “I know it must seem strange (понимаю, что это должно показаться странным). The fact is, if I do not ask you the name of the other party (дело в том, что если я не спрашиваю у вас фамилии другой стороны = того человека, чья подпись стояла на чеке), it is because I know it already (так это потому, что я уже знаю ее). You see, Richard, your tale has gone home (видите ли, Ричард, ваш рассказ попал в цель = касается меня). If you have been inexact in any point (и если вы были неточны хоть в каких-то деталях), you had better correct it (вам бы лучше их исправить = постарайтесь вспомнить, не было ли в вашем рассказе каких-либо неточностей).”
“My dear sir…” began Enfield, surprised out of himself.
“Yes, I know,” said Utterson; “I know it must seem strange. The fact is, if I do not ask you the name of the other party, it is because I know it already. You see, Richard, your tale has gone home. If you have been inexact in any point, you had better correct it.”
“I think you might have warned me (мне кажется, что вы могли бы предупредить меня),” returned the other, with a touch of sullenness (возразил другой мужчина = мистер Энфилд, немного обиженно; touch – прикосновение; чуточка, примесь; sullen – угрюмый, сердитый). “But I have been pedantically exact, as you call it (но я был, как вы говорите, педантично точным; to call – звать; называть). The fellow had a key, and, what’s more, he has it still (у этого человека был ключ, и, более того, он все еще у него), I saw him use it, not a week ago (я видел, как он им воспользовался, менее чем неделю назад).”
Mr. Utterson sighed deeply, but said never a word (мистер Аттерсон глубоко вздохнул, но не произнес ни слова); and the young man presently resumed (и вскоре молодой человек возобновил разговор; to resume – получать обратно; возобновлять, продолжать). “Here is another lesson to say nothing (вот еще один урок, чтобы ничего не говорить = о пользе молчания),” said he. “I am ashamed of my long tongue (мне стыдно за свой длинный язык = за свою болтливость). Let us make a bargain never to refer to this again (давайте договоримся больше никогда не возвращаться к этой теме; bargain – торговая сделка; договоренность; to refer – отсылать /к чему-либо, кому-либо/; упоминать /что-либо, кого-либо/).”
“With all my heart (со всей душой /соглашусь/),” said the lawyer. “I shake hands on that, Richard (договорились, Ричард; shake hands on it – по рукам!; to shake hands – пожать руки; to shake – трясти).”
Mr. Utterson sighed deeply, but said never a word; and the young man presently resumed. “Here is another lesson to say nothing,” said he. “I am ashamed of my long tongue. Let us make a bargain never to refer to this again.”
“With all my heart,” said the lawyer. “I shake hands on that, Richard.”
