27
— Да снимай ты «хобот», нормально уже всё…
— Нормально… Тьфу, вонища какая… Куда его?
— На полу оставь. Пускай в себя приходит, ублюдок…
— В танк не потащим?
— Нет.
— Почему?
— Не знаю. У Шульца спроси.
— А-а, понятно…
Голоса звучали всё громче. Лежа на спине, Игорь пошевелился и попытался открыть глаза, но они оказались словно под действием атропина: изображение расплылось, а свет ударил настолько сильно, что пришлось закрыть их снова.
Послышались ещё чьи-то шаги.
— Всё чисто. Одни пустые комнаты.
— На крыше был?
— Был. Звони Шульцу.
— Да, сейчас…
Послышались пиликающие звуки набора клавиатуры.
— Алло. Босс, всё в порядке. Можете подниматься. Что? Да, он один. Понял.
Кто-то подошел к Игорю вплотную.
— Слышь, ты, урод! Жизнь как — не надоела?
— Вадик, не трогай его. Мало ли, копыта откинет ещё…
Игорь с трудом разлепил-таки глаза и увидел нависшую на ним внушительную фигуру человека в черном камуфляже.
— Чего… надо?
— Что?! Да я тебе сейчас, хорек, сначала глаза вырву, а потом уши отрежу, и ты поймешь чего мне надо. Заговорил он, смотри-ка…
— Вадик…
— Что — Вадик? Ему, шакалу, нормально сказали — выйди, поговорим… Ты! Слышишь меня?
Помолчав, говоривший сплюнул и отошел.
Игорь сделал попытку принять сидячее положение, но обнаружил, что его руки не просто разведены в стороны, но ещё и каким-то образом прикованы к полу.
— Слышу… — прохрипел он, приподнимая голову. Вот так ситуация…
Облезлые стены. Распахнутые настежь окна. Грязный дощатый пол.
Похоже, это одно из помещений всё той же метеослужбы. Кроме него, в комнате трое: все — высокие, крепкие, словно близнецы, с короткоствольными автоматами и в пятнистой форме не то спецназа, не то военной разведки. У каждого на шее какие-то белые, похожие на шарфы, повязки. Игорь не сразу понял, что это снятые маски антигазовой защиты. Хорошо-то как. Просто замечательно.
Он опустил голову обратно на пол и уставился в серый, покрытый пятнами, потолок. Во всяком случае, если не убили сразу, то значит, есть ещё шанс…
— А, вот вы где!
В комнату кто-то вошел. Его голос звучал глухо — похоже, из-под маски.
— Тут как — нормально?
— Да, босс. Проветрили уже. Почти не воняет.
— О'кей.
Человек снял маску и приблизился к Игорю.
— Как — он?
— Живой. Что с ним сделается…
— Отлично. Так. Ренат, ты останься. Вадим, Саша, вы — вниз. И смотрите там в оба. Пусть в танке включат «глушилку» и полный скан диапазона — нам понадобится минут пятнадцать, не меньше.
— Понятно, босс.
Двое бойцов вышли.
— Ну и как? Стоило дурака валять? — человек осторожно склонился над Игорем, словно над зараженным чумой пациентом. — Я же предупреждал — шансов никаких. Ренат…
— Да, босс.
— Готовь шприц. И «Б-7» мне нужен. Покрепче.
— Понял. Один к двум?
— Выше.
— Тогда к двум и пяти?
— А, пожалуй, к трем. Сейчас посмотрим, что у нашего кабана под гривой.
Человек присел на корточки и снова обратился к Игорю.
— Знаешь, Ветров… Если честно, шансов у тебя никаких не было изначально. Но умереть от пули — это одно, а от боли нечеловеческой — совсем другое. Согласен со мной?
В отличие от своих бойцов, «босс» был одет в простую кожаную куртку коричневого цвета, серые джинсы «вархаммер» и походил на тренера по культуризму или бывшего спортсмена-тяжеловеса. Коренастый, какой-то весь квадратный, с абсолютно лысой головой и маленькими узкими глазками.
— Ну? Чего молчишь?
— А что говорить-то? — Игорь попытался пожать плечами, но получилось плохо — из-за фиксации рук.
— Короче, смотри. Через пару минут тебе введут «Б-7 Траум», и ты расскажешь всё, что знаешь. Расскажешь быстро и с энтузиазмом — ведь пока ты говоришь, боль будет не такой сильной. Но тут, — Лысый брезгливо скривился, — есть два момента. Момент первый: не всё, что ты знаешь, мне нужно. И момент второй: ты можешь не выдержать и умереть прямо во время процедуры. А это, как ты понимаешь — не дело.
— Понимаю, — хрипло ответил Игорь. — Здоровье пациента — прежде всего.
— Вот-вот, — кивнул Лысый. — Поэтому давай так. Сейчас ты ответишь мне на несколько вопросов, и если я получаю, что хочу, то Ренат просто стреляет тебе в затылок, и мы расстаемся друзьями. Ну, как? Годится?
— А если не получаете?
— Ну, а если нет — извини. Траум «семерка» — вещь сильная. После того, как я вытяну из тебя всю информацию, мы тут костерчик на прощанье разведем. Из бензина и тряпочек. Ты не представляешь, как это здорово — гореть заживо, да ещё под «семеркой»…
— Звучит заманчиво… Только непонятно, — проговорил Игорь, — как ваш человек выстрелит мне в затылок, если я лежу лицом вверх?
— А ведь ты прав… Ренат, — окликнул бойца Лысый. — Скажи, ты смог бы выстрелить нашему другу в лоб?
— Смог бы, — хмуро отозвался тот, сидя на корточках и склонившись над небольшой картонной коробкой. — Процесс окончен, босс. Сейчас делаю реакцию — и «Б-7» готов.
— Не спеши, — «босс» снова повернулся к Игорю. — Ну, что? Говорить будешь?
— Да. Буду, — устало ответил Игорь. — Было бы о чем.
— О'кей. — Лысый удовлетворенно кивнул. — Тогда вопрос первый, тестовый. И одновременно — самый главный.
Он приблизил своё лицо почти вплотную к лицу Игоря и, неотрывно глядя глаза в глаза, отчетливо произнес:
— Где контейнер?
Нельзя сказать, что Игорь слишком удивился или почувствовал себя захваченным врасплох; в глубине души он всегда допускал, что такой вопрос ему рано или поздно зададут.
— Простите, что?
— Контейнер. С Трайдека. Где?
Лицо Лысого выражало не столько напряжение, сколько спокойную сосредоточенность, словно сейчас он играл в некую интеллектуальную игру, а не допрашивал пленника. По мнению Игоря, такие люди — целеустремленные, но при этом эмоционально отстраненные от происходящего — всегда представляют наибольшую опасность в качестве противника, как персоны непредсказуемо взрывные и максимально жестокие.
— У меня его нет.
— Это я понимаю, — у Лысого чуть заметно дернулась бровь. — Поэтому и спрашиваю: где он?
— Мы разделились, — Игорь говорил спокойно, не отводя взгляда от переносицы собеседника, как учили в тюрьме. — Мой компаньон сейчас в Сопкинске, контейнер — у него. Через три дня мы должны встретиться на заброшенной трассе, и там…
— Послушай, Ветров. Я похож на идиота?
— Нет. То есть… Я понимаю, как это звучит. Но я говорю правду.
— Правду? О'кей. Допустим… Что ты делаешь в Городе без контейнера?
— Ищу покупателя.
— Кого? — Лысый выглядел искренне удивленным. — Не понял. Какого ещё покупателя?
— Такого. Кто заказал контейнер.
— Вот даже как. Ну, хорошо… И кто же его заказал?
— Не знаю.
— Так. Ветров, мне уже надоело…
— Надоело — колите шприцем! Стреляйте, убивайте, — не выдержал Игорь. — Но если бы я знал заказчика, то давно бы сдал ему Колбу и отвалил. А не шарился бы тут по лесам, как бездомный китаец…
— Ну, допустим…
— Мы потеряли того, кто знал клиента. Что мы должны были делать? Бросать товар? Искать нового покупателя? Я второй день в Городе, но пока мне удалось выяснить только то, что клиент — не Сурганов и не Медик. Может быть, это — вы?
— Клиент, покупатель… В Городе? Однако… — Лысый поднялся на ноги и сосредоточено, сверху вниз, продолжал смотреть на Игоря. — То, что ты говоришь — полный бред… Ну, хорошо. Допустим, всё так оно и есть. Сколько?
— Чего — сколько?
— Какую сумму вам обещал заказчик? Надеюсь, это-то ты знаешь?
— Конечно. Пятьдесят миллионов. Прямым переводом на эскроу. Под гарантию нотариуса.
— Так-так… Пятьдесят миллионов… Рублей?
— Фунтов.
— Ого! Немало… — Лысый покачал головой и задумчиво посмотрел на стоящего у стены бойца. — Ренат, ты слышал?
Тот молча пожал плечами.
— Пусть так, — продолжал Лысый. — В настоящий момент мне глубоко безразлично кто из вас кому и что обещал. Адрес в Сопкинске. Имя твоего дружка. Как он выглядит и прочее. Прямо сейчас. А чтобы мне не гонять понапрасну людей, мы всё-таки обратимся к медицине. Ренат! Давай «семерку». Вполсилы. Подыхать ему пока рановато…
— Слышь, босс, — устало произнес Игорь. — Мы так не договаривались.
— Адрес. Имя. И приметы дружка. Найдем контейнер — умрешь красиво, как Цезарь. Хотел обмануть — через десять минут от твоих криков стены рухнут… Ну, что там с раствором? Готов — нет?
— Да, сейчас.
Склонившись над коробкой, боец сосредоточено наполнил шприц, затем вынул из этой же коробки пистолет для инъекций, поднялся и аккуратно, двумя пальцами, вставил шприц в пистолет. Покончив с этой процедурой, он выжидательно посмотрел на своего босса и, увидев одобрительный кивок, приблизился к Игорю.
— В плечо? — деловито спросил он, приседая на корточки. — Или в предплечье?
— Суки, — негромко сказал Игорь. — Отдам концы — контейнер в следующей жизни увидите. Мои люди не идиоты…
— В предплечье ставь, — Лысый пододвинул стул и присел с другой стороны от пленника. — Осторожно, не порань деточку…
Неожиданно раздался тонкий дребезжащий сигнал: у босса на поясе зазвонил телефон. Одновременно с этим с улицы донесся звук подъезжающего автомобиля и какой-то шум.
— Слушаю, — поднял трубку Лысый. — Так… И что дальше? Ты с ними разговаривать не умеешь, что ли? Ну-ка, подожди…
Последняя фраза была обращена к Ренату. Лысый вскочил со стула и бросился к окну.
— Хорошо, понятно, — продолжал говорить он в трубку. — Пропусти этих двоих. А остальные пусть гуляют… Что? Да вижу я! Танк — в полную готовность, и чтобы ни одна собака…
На лестнице послышались торопливые шаги: несколько человек — двое или трое — с шумом поднимались по ступеням.
Через минуту в помещение вошел Медик в сопровождении Славы Хобота, а следом за ними — один из бойцов Лысого.
— Добрый день, — вежливо поздоровался «мэр», проходя на середину комнаты и останавливаясь возле лежащего на полу Игоря. — А мы — к вам. Заехали, так сказать, пообщаться и обсудить ряд проблем. Кое-что — наболевшее…
— Послушайте, господин Кольцов, — попытался прервать его Лысый. — Если у вас ко мне дело, то не могли бы вы…
— А кое-что — и актуальное, — невозмутимо продолжал Медик. — Так сказать, вопросы, не терпящие отлагательства…
Слава тем временем опустился на корточки и принялся внимательно рассматривать Игоря, как будто пытался определить, жив тот или нет.
— Я не понял, Медик. Что за дела? — сменил тон Щульц, заговорив тихим и злым голосом. — Ты не видишь — мы тут заняты?
— Вижу, дорогой. Конечно, вижу, — «мэр» неторопливо вынул из кармана брюк смятую пачку сигарет и отошел к окну. — Ты тут делом занят, а ведь у нас с тобой уговор. Двести «штук» за голову смутьяна — и никаких налогов. Или ты забыл?
— Я-то не забыл, — было видно, что Лысый с трудом сдерживается. — Только уговор у нас был: двести «штук» за поимку, а не за голову. И как видишь, поймал его я. Без твоей помощи. Так что извини, Медик…
— В моем городе поймал, герр Щульц, в моем городе, — Пётр Леонидыч достал сигарету и, оторвав фильтр, сунул её в рот.
— Короче, — вмешался Слава, поднимаясь на ноги. — Если денег нету, то и договора нет. Мужичка отпускаем и разбегаемся. Ключики от «браслетов» у кого?
— Ключики? — лицо Лысого перекосило от злобы. — А ну-ка, вы, оба! Вышли отсюда! Или я вам сейчас такие «ключики» устрою…
— Метеоцентр окружен моими людьми, — негромко проговорил Медик, выпуская дым. — Отряд небольшой: человек пятьдесят, все — с «калашами» и «М-16». Выезд отсюда заблокирован двумя БТР. Можешь, конечно, попробовать протаранить, но учти: как только твоя «кастрюля» заведется, по ней сразу же выпустят ракету. Это я так, на всякий случай велел.
— Хорошо. Что тебе нужно? — Щульц сделал неопределенный жест рукой, как если бы подзывал официанта. — Деньги. Я правильно понял?
— Да. Деньги, — с нажимом сказал Медик. — Мои деньги.
— О'кей, — кивнул Щульц, доставая мобильный и нажимая одну из цифр. — Минуту… Алло, Саша! Прямо сейчас. Полезай в танк и возьми из кейса деньги… Да… Двести тысяч. И бегом ко мне наверх. Я жду. Всё, отбой.
«Мэр» с Хоботом переглянулись. В комнате повисла напряженная тишина.
— Эй, народ, — хрипло произнес Игорь. — Сигареткой затянуться дайте…
Ему никто не ответил.
Ренат покосился на пистолет для инъекций и сокрушенно покачал головой — похоже, время для укола было упущено.
— Ничего, сделаешь новый, — вполголоса сказал ему Щульц. — Сейчас только закончим…
На лестнице вновь послышались шаги, и в дверях возник один из бойцов с черным пластиковым пакетом в одной руке и с автоматом — в другой.
— Кому…? — остановился он на пороге.
— Ему отдай, — кивнул Щульц в сторону Медика. — Пересчитайте, господин Кольцов.
— Обязательно, — кивнул Медик, принимая пакет. — Хотя я и так уверен, что всё в порядке…
— Вот и отлично, — примирительно улыбнулся Лысый. — Всегда приятно иметь дело с адекватным человеком. А сейчас, коль скоро все наши проблемы исчерпаны, я попросил бы вас, господа…
— Нет, не все, — покачал головой «мэр». С этим словами он обернулся к окну, чуть свесился наружу и, коротко свиснув кому-то, сбросил пакет вниз.
— В смысле? — оторопел Шульц. — Что значит — не все?
— Проблемы, говорю, не все пока исчерпаны, — невозмутимо пояснил Медик, отворачиваясь от окна. — Вот что это значит.
— Не понимаю…
— А понимать тут нечего, господин Щульц. Прежде чем кому-то отдать этого парня, нам нужно сначала его допросить.
— Что-о-о?! — лицо Лысого побагровело от гнева. Он сжал кулаки и, казалось, вот-вот бросится на «мэра». — Ты что, подонок, нечисть уголовная, совсем берега потерял? Или деньги дали — силу почувствовал? Да мне стоит только чихнуть — из танка на спутник сигнал уйдет… От вас же, собак, здесь места мокрого не останется! И от города вашего…
— А вот оскорблять не надо, — взгляд Медика стал жестким, а улыбка исчезла. — То, что у тебя «погоны под тельняшкой», я и так знаю. Таких, как ты, душегубов — «топоров» да опричников — за километр чую. Только на этот раз, Щульц, не государевы дела вершишь ты. На кого-то из князей великих шестеришь? Или, может, и вовсе — для соседа узкоглазого стараешься? Гляди, как бы мы тебя самого во Второе Управление не оформили…
— Да как ты смеешь, гад?! — Щульц вновь достал телефон и трясущими руками начал тыкать в кнопки. — Сейчас… Сейчас ты узнаешь, какие у меня дела…
— Вас всех убьют, — неожиданно вмешался Слава. — Всех до единого. И тебя, Лысый, и солдатиков твоих. Всех. Трупы ваши мы в «термичке» сожжем, а броневик в лесу зароем. Не то, что сканер — ни одна собака не разыщет. Сейчас только Леонидыч слово скажет — и можете время засекать: через полчаса даже пепла от вас не останется…
— Подожди, Хобот, не нагнетай, — прервал его Медик и заговорил своим прежним, вкрадчиво-вежливым тоном:
— Вы поймите, господин Щульц, мы же Ветрова у вас не отнимаем. Тем более, деньги за него уплачены… Но поговорить с ним мы просто обязаны: на днях в Городе убийство страшное случилось. Мало ли, может, видел он чего. Или слышал. Или, может, сам к убийству причастен. Человек-то погибший не чужой нам был. Вот ведь в чем дело…
— Убийство, говоришь? Ну, о'кей, — мрачно кивнул Лысый. — Так бы сразу и сказали. Пожалуйста, допрашивай на здоровье, а мы подождем, нам спешить некуда.
Он вновь опустился на стул и закинул ногу на ногу, приготовившись, очевидно, ожидать завершения инсинуаций Медика.
— Э, нет, — смущенно улыбнулся тот. — Допрашивать Ветрова мы будем не здесь.
— Как — не здесь? А где?!
— Да вы не волнуйтесь, господин Шульц, — елейным голосом продолжал «мэр». — Я вот что предлагаю. Мы сейчас, вместе с вами и людьми вашими, проедем к нам в «Кремль»…
— Куда?!
— Вы подождете, а мы с ним побеседуем. Без пыток, без наркотиков — спокойно и основательно, я вам обещаю. И через каких-то полчаса, от силы час, Ветров — весь ваш с потрохами. Ну, действительно, на кой черт он нам сдался? Сами подумайте…
— Да, но почему бы вам здесь не поговорить?
— Здесь, господин Шульц, у меня ни стола, ни бумаг, ни компьютера. Да и обстановка, опять же сами видите — слишком нервная. Люди на взводе, столько оружия… Клиент от газа вашего вот-вот ноги протянет, тоже ведь не дело…
— Послушай, Медик, — вздохнул устало Лысый. — Ну, скажи, чего ты крутишь? Тебе денег мало? Или чего?
— Я уже сказал.
— Да, согласен, ты тут мэр, у тебя люди, оружие — я всё это отражаю… Но перегибать-то палку тоже не стоит, наверное? И если даже прав ты, и не по делам службы я здесь, то в любом случае, люди за мной — уж поверь — очень серьезные стоят…
— Пётр Леонидыч, — опять вмешался Хобот. — Похоже, нас тут не понимают. За людей не считают. Эй! Паша!
— На связи! — ожил за ухом у Хобота динамик «локалки».
— Паша, по «автобусу» — ракетой. По моей команде… Три. Два…
— О'кей, чёрт с вами, — злобно выдохнул Шульц. — Поехали. Но больше уступок не будет — пока вы общаетесь с Ветровым, я свяжусь со своим боссом. Имейте это в виду.
— Ну, вот и славно, — приторно заулыбался Медик, — вот и поладили… Да вы не переживайте так, господин Щульц. Я вам клянусь: всего один час — и он ваш. Что я, совсем без башки, что ли…
— Да похоже на то, — скривился Лысый. — И ещё. Сейчас скажи своим: пусть подгонят сюда машину — обычную легковую — и оставят её у входа. Без водителя.
— Зачем это?
— Затем. Ты сядешь за руль, Ветров — рядом. Я сяду сзади. Мой танк поедет сразу за нами, а твои герои — следом.
— Так…
— Доедем до «мэрии», Ветрова заберет твой «вице-мэр», — Щульц кивнул на Славу, — а мы с тобой, Пётр Леонидыч, в машине посидим, поскучаем. Ты ведь не сам его, надеюсь, допрашивать собирался?
— Вообще-то сам, — пожал плечами Медик, — но если уж ты так дрожишь за своего малютку, то пусть будет по-твоему: его допросит Слава. И кстати. Раз уж начались условия, то скажу своё и я: Слава поедет вместе с нами.
— Нет.
— Да. Я один с двумя психами — с тобой и с Ветровым — в один автомобиль не полезу. Тем более, за руль… Ну, как? Договорились?
— О'кей. Поехали, — стиснул зубы Лысый и с ненавистью посмотрел на прикованного к полу Игоря. — Надеюсь, у нас хватит здравого смысла не перебить друг друга ради этого куска дерьма. Как думаешь, Медик?
