Я вышел; был уже ранний вечер. Солнце опускалось за спиной, на зеленовато-серой облицовке площади лежала тяжёлая плотная тень здания мэрии. Зато телеграф, школа и «Зелёный дракон» просто-таки сияли и сверкали, как игрушки ко Дню Первопроходцев. Рядом с баром даже натянули тент из старого мембранита весёленькой апельсиновой расцветочки, под тентом стояла необходимая мебель – и сидели несколько человек очевидно-неэстебанского вида.

Если мне кое-что зажать в тиски и заставить сформулировать, чем эстебанцы отличаются от землюков и прочих неэстебанцев, я что-нибудь придумаю и опишу отличия достаточно убедительно, и будьте уверены – объяснения мои будут полностью соответствовать действительности. Но! Все эти отличия воспринимаются постфактум, а то, что перед нами чужие, мы узнаём в тот же миг, как их увидим, или чуть раньше. На долю секунды. Говорим себе: о! Тут где-то рядом землюки! Оборачиваемся и видим: сидят. Или идут. Или смотрят на нас с палубы проплывающего дирижабля. В общем, присутствуют.

Этому феномену нет объяснений, но то, что сам феномен существует, – несомненный факт.

Армен, например, считает, что туристы носят на себе или в себе какое-то устройство, которое отпугивает дикарей (в смысле, нас), а заодно не позволяет самим туристам разбредаться и делать глупости. Не исключаю такой возможности. Но тогда непонятно, почему мы точно так же мгновенно опознаём и тех землюков, которые не имеют имплантов – а среди туристов таких немало? И, что самое забавное, совершенно не реагируем на иммигрантов, которые ещё не избавились от всяческой машинерии в собственном теле?

Своего рода телепатия, не иначе…

Я знал, что если сейчас сяду где-то рядом с туристами, кто-то из них обязательно пристанет с разговорами, захочет запечатлеться на память в компании настоящего обветренного флюгмана, обменяться сувенирами… нет, я ничего не имею против туристов, и даже против землюков вообще. Но – не сейчас.

Поэтому я как бы рассеянно прошёл мимо тента и толкнул дверь «Дракона».

Здесь было, конечно, душновато, несмотря на распахнутые створки крыши и шуршащие над головой шёлковые лопасти больших вентиляторов. Но зато вкусно пахло – я же ел когда? Ночью.

Меню было, как положено, на трёх языках, я покрутил его в руках и положил обложкой кверху. Тут же подошла официантка, округлая такая барышня с глупыми губками и неожиданно грустными глубокими глазами. Раньше я её тут не видел, а поэтому не сказал «как обычно», а расшифровал:

– Пирог с улитками – примерно вот такой, – я показал руками, – и белое «Удачное».

– Бутылку? – уточнила барышня.

– Нет, бокала хватит…

В «Зелёном драконе» я всегда брал пирог с улитками. Не знаю, как это получалось у повара, но то, что в других местах обычно напоминает картонную подошву, на которую налепили горячие резиновые шарики, здесь было тем, чем и замышлялось изначально: пищей богов.

Я управился с половиной куска, когда на стул рядом плюхнулась Изабелла, по-простому Изя. Пришлось отложить нож и вилку и вытереть губы.

– Север, – сказала она проникновенно. – Друг. Выручи, а?

Изе трудно отказать. В ней много от ребёнка, то ли мальчика, то ли девочки, не поймёшь, и это сильно давит на подкорку. Изя, понятное дело, такое ценное свойство своего организма охотно использует – но, надо отдать ей должное, не на всю катушку. Вот и сейчас она смотрит на меня ангельскими глазками и разумно объясняет, что она тут ни при чём, это планировщики напутали, но…

– Изя, – сказал я. – Друг. Ты знаешь, зачем я здесь?

Два и два она могла сложить в уме мгновенно.

– Из-за завтрашнего?..

– Именно. Сама понимаешь…

– Но мне-то нужно – послезавтра!

Н-да. Планировщики напутали, Изе нужно после послезавтра быть в двух местах одновременно, разорваться она, ясное дело, не в состоянии – а если туристы окажутся недовольны, компания понесёт убытки, а то и разорится, и что тогда ей, Изе, матери двоих детей, делать?

– Слушай, – сказал я. – У меня завтра суд. И что получится, если заседание продлят и на послезавтра, и на после послезавтра?

Изя вздохнула. Было понятно, что тогда компания понесёт убытки, а то и разорится, и…

– Понимаешь, мне не хотелось бы пообещать, а потом нарушить обещание.

Она развела руками. Подумала.

– Ты когда-нибудь слышал, чтобы заседания продляли?

– Слышал. Редко, но бывает.

– Ну, может, рискнём?

– Куда их надо везти?

– Показать драконов, только и всего. Я обычно вожу на Грабли…

– Знаешь что? – сказал я. – Давай сделаем так: ты ещё поищешь подмену, и если найдёшь, я не обижусь. Завтра ты будешь?..

– Мне бы сейчас решить, Север. Тогда я завтра увезу этих и заночую на Пропускном. Послезавтра вечером посажу твою группу на омни, ты их встретишь утром часов в десять, а я свою повезу в Ньёрд. Ну, пожалуйста, Север!

– Ладно, – сказал я. – В случае чего найду кого-нибудь, кто подменит меня.

– Но ты же знаешь – только с лицензией!..

– Знаю, – сказал я и вернулся к пирогу.