113
Не успел Рене выскочить через заднюю дверь, как в больших воротах показались солдаты.
– Стой! – крикнул один из них, но ответом были выстрелы Удо Галлауза. Один из солдат схватился за плечо, а остальные открыли беспорядочный огонь из винтовок.
Галлауз выбежал следом за Рене. Тот уже ждал его у края недостроенной улицы.
– Опять в воду?! – крикнул на бегу Галлауз.
– Опять… – подтвердил Рене и прыгнул вниз.
Галлауз последовал за ним, но, погрузившись в воду, понял, что всплыть с двумя ранцами ему не удастся. Они тянули на дно так сильно, что ему ничего не оставалось, как бросить их.
Едва Рене и Галлауз заплыли под козырек недостроенных мостовых, выбежавшие из склада солдаты начали стрелять в воду.
От утонувших ранцев поднимались пузырьки воздуха, и солдаты палили в них, думая, что диверсанты именно там.
– Все! Хватит! – крикнул кто-то из них. – У меня уже патроны кончились.
– И у меня, – признался кто-то еще.
– Наверное, мы их убили.
– Насчет этого не уверен, но напугали крепко.
Солдаты вернулись в склад, а Рене и Галлауз, отдохнув еще с полминуты, оттолкнулись от свай и поплыли к причалам, где стояли промысловые суда.
– А… где вещи? – спросил Рене, стараясь дышать ровно. Он говорил, не поворачивая головы, чтобы не захлебнуться.
– На дне, – коротко ответил Галлауз.
Помолчав, Рене сказал:
– Там было двести тысяч…
– Знаю, но с двумя ранцами… я бы… не всплыл… Да ладно… у тебя в мешке два миллиона.
– Только это и успокаивает.
Ближе к причалам вода становилась грязнее, в ней все больше было примесей торфа. Наверху скрежетали подъемные краны, пробегали юркие погрузчики, стоял оглушительный грохот, можно было не бояться, что кто-то услышит плеск воды.
Последний раз Рене и Галлауз передохнули у сетчатых заграждений, которые были возведены, чтобы не допускать вражеских пловцов к сваям. Теперь им предстояло преодолеть эти заграждения, чтобы покинуть Форт-Абрахам.
– Вон, смотри. – Галлауз показал на катер, подвешенный к борту ближайшего судна.
Острый нос и пара массивных винтов говорили о том, что этот аппарат любит скорость и не боится болотной грязи.
Словно приглашающий знак с борта промыслового судна свисал забытый кем-то канат. Он почти касался воды.
– А если это ловушка? – сказал Рене.
– Ну, давай я пойду первым, – предложил Галлауз.
– Иди.
Галлауз нащупал на поясе нож, вытащил его и, поднатужившись, рассек стальную сетку. Затем осторожно развел ее колючие края и выбрался во внутреннюю акваторию порта.
Вода здесь была еще грязнее, чем за сеткой, и, когда перед стоявшими судами прошел корабль, докатившаяся до Галлауза волна болотной жижи накрыла его с головой.
«Ничего, зато я стану незаметнее», – утешил он себя и, выплюнув попавший в рот мусор, поплыл дальше.
Добравшись до каната, Галлауз вцепился в него одной рукой и повисел в таком положении, глядя по сторонам и давая ногам отдохнуть. Теперь оставалось подняться на какие-нибудь четыре метра, а затем прямо с борта перепрыгнуть на катер.
Потом надо было повернуть рычаг сброса, а когда катер упадет на воду, запустить двигатель. С подобными механизмами Галлауз был хорошо знаком.
«Лишь бы не заметили с причала», – подумал он и, собравшись с силами, ухватился за канат обеими руками. Подтянув ноги, Галлауз поставил подошвы на шершавый борт судна. Но едва он поднялся на пару шагов, как с его одежды вниз обрушился целый водопад.
Галлауз испугался, что этот шум обязательно привлечет чье-то внимание, однако он ошибался – грохот работающего порта заглушал все звуки.
Шаг, другой, третий.
Галлауз немного передохнул, поставил ногу выше, затем перехватился руками. Он преодолел уже половину пути, и теперь его могли увидеть с причала.
Неожиданно над головой Галлауза послышались голоса. Его ноги тут же сорвались с борта, и он повис на канате.
«Сейчас они потянут за веревку и полюбопытствуют, почему она так тяжело идет», – подумал он, готовясь к неприятностям. Однако никто за веревку не потянул, вместо этого совсем рядом пролетело содержимое помойного ведра.
– Уф, – облегченно выдохнул Галлауз и, тряхнув головой, сбросил с волос кожуру какого-то овоща. Выждав еще несколько секунд, он снова начал подниматься.
Вскоре его рука дотянулась до защитного ограждения, и, подтянувшись из последних сил, Галлауз перевалился на палубу.
Тяжело дыша, он быстро вскочил на ноги и огляделся. На палубе не было никого, а вот на причале стояли четверо солдат с винтовками. Пока они смотрели в другую сторону.
Недолго думая, Галлауз стащил с катера защитный брезент и, прыгнув на место рулевого, повернул рычаг сброса.
Сработали расцепительные замки, и катер, словно огромное корыто, плюхнулся в воду, подняв тучи брызг. Падая, он с такой силой ударился о корпус соседнего судна, что Галлауз едва не вылетел за борт.
Быстро запустив двигатель, Галлауз оглянулся и увидел Рене. Тот уже плыл к катеру. Галлауз дал задний ход и тут же отключил подачу, опасаясь, что его напарник попадет под винты.
Рене был уже рядом. Он забросил мешок и стал перелезать через борт, когда на причале появились солдаты.
– Держись! – проорал Галлауз и дал полный газ. Нога Жака сорвалась, и катер потащил его по воде.
– Сволочь!!! – завопил он, думая, что Удо решил от него избавиться, однако в этот момент по корпусу «морского загонщика» забарабанили пули, и Жак замолчал, изо всех сил держась за поручень.
Сделав поворот и выведя катер из зоны видимости солдат, Галлауз сбросил скорость и подождал, пока Рене перелезет через борт. Затем снова дал полный газ и повел «морского загонщика» вдоль бакенов, указывавших свободную от рифов зону.
– Ты куда правишь?! – прокричал Рене на ухо Галлаузу.
– Хочу проскочить мимо их укреплений! – ответил тот, имея в виду вытянутые в линию бетонные сооружения.
– А если там пулеметы?!
– Проверим!
Рене оглянулся, чтобы посмотреть, что делается в порту.
По палубам судов бегали матросы, а на причалах размахивали руками солдаты. Все говорило о том, что они с Галлаузом наделали много шума. Теперь следовало убраться поскорее, ведь этот катер был в порту не единственным.
Впереди двигались два судна с сетями для лова креветок. Галлауз лихо обошел их и направил катер прямо на проход между бетонными заграждениями. Хотя пулеметных гнезд видно не было, стрелков на укреплениях хватало. Они быстро занимали свои позиции, готовясь расстрелять приближавшийся катер.
– Наверное, предупредили по рации! – предположил Галлауз.
– Какая разница, как их предупредили, – тихо произнес Рене. Он понимал, что, даже если им и удастся проскочить, на изрешеченном катере все равно никуда не деться. Он наберет воды, и вскоре их настигнет погоня.
До ворот оставалось около двухсот метров, когда солдаты открыли огонь. Перед катером поднялся частокол водяных фонтанов, прорваться через который без серьезных повреждений было невозможно.
– Выхода нет! – крикнул Галлауз и, сбросив скорость, начал крутой разворот.
– Ты куда?! – удивился Рене.
– Попробую проскочить под городом!
– А сетка?
– Она слабая! – ответил Галлауз и погнал катер в обратную сторону, прямо навстречу приближавшейся погоне.
Там несколько удивились, увидев, что беглецы мчатся им навстречу. Раздалось несколько выстрелов, но пули прошли выше. Катер Галлауза мчался прямо на преследователей, и те свернули в стороны, боясь, что их протаранят.
Проскочив мимо погони, Галлауз во второй раз обогнул медлительные промысловые шхуны и направил «морского загонщика» к кораблям у причалов, стараясь не пропустить тот, с которого снял катер.
Появившиеся на палубах матросы указывали на беглецов руками, а солдаты с причалов снова открыли огонь, но торопились и все время мазали.
– Держись крепче! – крикнул Галлауз и, развернув «морского загонщика», погнал его в узкий проход между двумя кораблями. Жаку показалось, что это совершенно другое место и корабли здесь стоят слишком близко друг к другу.
– Опускай голову! – предупредил Удо, когда причал понесся им навстречу. Рене упал на дно катера, и через мгновение «загонщик» с громким скрежетом прорвался сквозь заградительную сеть.
Потеряв сигнальные маячки и ветровое стекло, которое снесло вместе с креплениями, он помчался в полумраке городского подполья, лавируя между бессистемно разбросанными опорами. Позади ревели моторы еще трех катеров, преодолевших заграждение тем же путем.
То ли их моторы были мощнее, то ли рулевые более искусны, но они нагоняли беглецов и с их бортов беспрерывно звучали выстрелы.
Пули вышибали крошку из бетонных свай, искрили, попадая в металлические конструкции, но Удо и Жаку пока везло, и они продолжали нестись к западным причалам Форт-Абрахама.
Вскоре катер Галлауза вышел на финишную прямую и, проскочив между двумя колоннами, на кончике винтов устремился к небольшой бреши, кое-как прикрытой упаковочными лентами. Такая преграда могла остановить торпеду, но не такой бешено летящий снаряд, как «морской загонщик».
Последовал резкий щелчок, клочки ленты закружились в воздухе, а катер понесся прочь от порта.
Вышедшие следом за ним «загонщики» сбросили скорость и больше его не преследовали. Рене оглянулся на причалы, ожидая, что оттуда начнут стрелять, но солдаты только смотрели на удаляющийся катер и ничего не предпринимали.
«Чего-то я не понимаю», – подумал Рене и бросил взгляд на Галлауза, который пригнулся к рулю и щурил глаза, прячась от хлеставших по лицу потоков воздуха. До стоявших на мели кораблей оставалось совсем немного, и вдруг Галлауз заорал что есть силы, а следом за ним заорал и Рене, поняв, почему их оставили в покое.
В двадцати метрах позади кормы вздыбилась вода, и к небу взвился столб черной грязи, затем последовал еще взрыв и потом еще два. Вскоре катер миновал смертельно опасное место, но Галлауз все давил и давил на газ, не веря, что им это удалось.
