В 1950 г. коммунистические режимы контролировали, по грубым оценкам, 860 миллионов человек из 2560 миллионов. Доли дохода: WWID, обобщенные в Roine and Waldenström 2015: 493, рис. 7; более подробный анализ см. в данной книге, Глава 5. (Имеются лишь разрозненные данные о доле дохода высшего 1 % в Великобритании, которая пережила сравнимую компрессию, выраженную в падении на треть в один только период с 1937 по 1949 г. Отношение между потерями 0,1 и 1 % с 1913 или 1918 г. до 1949 г. позволяет предположить, что доля доходов 1 % в 1913 г. составляла 25 %, а общий упадок к 1949 г. произошел немногим более чем наполовину.) Доли богатства: Roine and Waldenström 2015: 572–581 и особенно 539, рис. 7.19, воспроизведенная здесь в Главе 5, стр. 139. Отношение капитала/дохода: Piketty 2014: 26, рис. 1.2 (воспроизведенная здесь в Главе 5, стр. 140); 196, рис. 5.8; таблица данных в приложении TS12.4. (О критике высоких глобальных оценок см. Magness and Murphy 2015: 23–32; но в целом общая тенденция ясна.) О трудности определения эффективного неравенства см. данную книгу, приложение. По некоторым многомерным показателям неравенства современные скандинавские страны стали настолько же эгалитарными, как и общества добывателей: Fochesato and Bowles 2015. Очень краткое изложение эволюции неравенства вплоть до XX века см. в данной книге, Глава 14, стр. 389–391.
