Глава 8. Буря в стакане
8 Глава. Буря в стакане.
Бродить по территории интерната после окончания занятий не возбранялось, так что Витёк показал мне все места, более-менее заслуживающие интереса. Особое внимание он уделил полигону, на котором проводились спарринги между учениками второго и третьего года обучения. И глядя на воронки и следы пламени, оставленные на земле, я в это охотно верил. Такое чувство будто по этому квадрату хорошенько поработала артиллерия, а потом все старательно заровняли гравием и песком.
Неподалеку от полигона имелась и обычная спортивная площадка, заставленная разнообразным снаряжением. Несмотря на вечернее время, на ней находилось несколько человек — пара курсантов в зеленой форме и мужчина лет двадцати. Наверное, я бы и не обратил на этих людей внимания, если бы не Витек:
— Это наставник Алексей. Он всегда тут по вечерам тренируется. Смотри, кстати, сейчас будет интересно.
Пока мой экскурсовод говорил эту фразу, мужчина закончил разминку и начал выполнять комплекс каких-то странных упражнений, очень похожих на отработку ударов в боевых искусствах Земли. В принципе ничего сверх интересного в этом я не нашел и уже хотел идти дальше, но Витек ухватился за руку, попросив подождать еще немного.
И короткое ожидание вознаградилось с лихвой — на тренировку наставника действительно стоило посмотреть. Завершив отработку довольно простых ударных связок, Алексей вдруг многократно ускорился и начал выдавать по-настоящему взрывные комбинации. Длилось это не долго, а сразу после такого своеобразного боя с тенью, мужчина приступил к какому-то акробатическому безумию. И глядя на то, как наставник в прыжке поднимается на два, а то и больше метра, я точно понимал — обычный человек на такое не способен физически.
— Вот это сила, да? — отвлек меня голос Витька. — Говорят, если закончишь обучение, то сможешь так же. Ух вернусь в деревню, подпрыгну так же — все ахнут!
— Ну да.
— Ты чего такой угрюмый? — спросил паренек и потащил меня дальше, показывать достопримечательности интерната.
Отвечать я не стал. Да и что я мог сказать? Общаться с подростками, когда тебе тридцать — прямо скажем, не слишком интересно. Но мне нужен был человек, готовый делиться информацией, так что приходилось терпеть.
За оставшееся до отбоя время Витек показал мне все доступные для курсантов места. Заглянули мы и в столовую, которая кстати была открыта всегда и при желании перекусить здесь можно было в любую свободную от занятий минуту. Правда, в чем причина такой доброты, выяснить не удалось — здесь осведомленность всезнающего пацана спасовала.
Также мы посетили окрестности женского общежития и судя по загадочной улыбке Витька, он не отказался бы побывать внутри этого одноэтажного здания. На вопрос не рановато ли ему про девушек думать, мой сопровождающий резонно заметил, что у него все братья в шестнадцать себе жен брали, а Витьку уже почти четырнадцать. После этого, парнишка весело подпрыгивая, побежал дальше, периодически останавливаясь, чтобы рассказать про очередное строение.
Вообще если говорить про архитектуру всех зданий интерната, то двумя этажами мог похвастаться только административный корпус, где жили руководство и наставники. Все остальные строения мало того, что особо яркими красками и причудливой архитектурой не хвастались, так еще и были очень низкими.
За время нашей экскурсии постепенно стемнело. Повсюду зажглись большие белые шары, хорошо освещая дорожки и растущие тут и там деревья, а вскоре прогудел гонг, извещая курсантов, что через час наставники придут в казармы с проверкой. Пришлось нам с Витьком сворачивать прогулку, к тому же все наиболее интересные и важные места он успел показать.
Мое возвращение в казарму одногруппники восприняли с явным неудовольствием. Видно было, что в моем присутствии они чувствовали себя неуютно. Это выражалось через злобные шепотки, дистанцирование и общую напряженность в помещении. Но к счастью, человек быстро ко всему привыкает и через какое-то время пацаны несколько расслабились, а затем вообще перестали обращать на меня внимание.
Большие механические часы над входом в казарму показывали, что до отбоя оставалось еще минут пять. К этому сроку внутри собрался весь личный состав — все шестнадцать человек. Ровно в одиннадцать открылась дверь, что послужило сигналом к вечерней проверке. За месяц обучения пацанов отлично выдрессировали, и они за несколько секунд построились в одну шеренгу возле своих кроватей. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать их примеру.
Наставник, который и стал причиной переполоха, окинул взглядом присутствующих, убедился, что все на месте, после чего, ни говоря ни слова покинул помещение. Почти сразу после этого послышался шорох расстилаемых постелей, а через пару минут, висящие под потолком шары погасли, оставив нас в темноте, разбавленной только светом луны, пробивающимся сквозь окна.
Мои опасения, что ночью мне могут устроить “темную” не оправдались. Хоть Витек и убеждал меня, что одногруппники скорее себя отлупят, чем поднимут руку на дворянина, верилось в это с трудом. Страх дело такое — долго он не продлится, пройдет еще пара дней, и пацаны убедятся, что за мной никого нет и начнут пробовать на зуб. Классовая ненависть просто так не исчезает.
В общем спал я плохо, просыпаясь от каждого подозрительного шума, но чаще всего это был либо храп, либо несварение у толстого парнишки, лежащего через две кровати от моей. Лишь ближе к утру я наконец нормально заснул, но почти сразу громкий гонг поднял меня с постели.
С трудом проколупав глаза, я охватил взглядом голые кирпичные стены, ряды коек, кучу пацанов под одеялами и тут мой непроснувшийся мозг сделал для себя какие-то выводы и решил, что я, наверное, в армии, сейчас у нас учебная тревога и, если профукать подъем, можно неплохо так огрести от сержантов. Отбросив в сторону одеяло, я начал судорожно искать форму, сапоги, портянки… не нашел естественно, а потом услышал вопрос Витька:
— Ты че как ошпаренный? Я обычно также прыгал, когда батя на меня ведро воды выливал, приснилось что?
— Ага, приснилось, — ответил я, тяжело дыша. Да уж, армия дело такое, даже если захочешь — хрен забудешь.
Так начался мой первый полноценный день в интернате.
В столовой, где в принципе очень неплохо и главное сытно кормили, мне удалось рассмотреть весь состав первого курса. За двумя длинными столами сидели мальчишки в зеленой и синей форме. Чуть дальше имелись практически пустые столы, предназначенные для старших курсов. Места для женских групп находились не некотором отдалении и сейчас были заполненные лишь на треть.
Судя по всему, весть о том, что в интернате появился отпрыск благородных родителей, успела разлететься со скоростью лесного пожара. Иначе как объяснить то количество внимания, уделяемого моей скромной персоне. Разговоры в столовой не возбранялись, так что гул здесь стоял неслабый. Особо громкие шушуканья раздавались со стороны девушек, но в конце концов их наставник — высокая девушка с длинными темными волосами, не выдержала и быстро навела порядок, так что дальнейший прием пищи проходил в относительной тишине.
Рассматривая всех троих кураторов, что следили за порядком в столовой, я отметил, что они чем-то походят друг на друга. Возможно их роднила полувоенная форма, практически одинаковая что у мужчин, что у девушки, но было и нечто другое — манера поведения. Несколько напряженные позы, постоянная готовность к любым неожиданностям. Невольно у меня появилась ассоциация с взведенным капканом — чуть тронь и реакция будет мгновенной. Интересно, они чего-то опасаются или это их обычное состояние?
Сделав себе зарубку на память, понаблюдать за наставниками, я доел наваристое мясное рагу и хотел было встать из-за стола, но был остановлен Витьком, который видимо решил взять надо мной опеку и теперь всегда ошивался где-нибудь поблизости. Вот и сейчас он сидел рядом:
— Подожди меня, ты же не знаешь куда идти.
— Ты вчера показал мне учебный корпус, не заблужусь, наверное.
— Ну да. — задумался Витек. — А внутри-то ты не был.
— Чего, балабол, друга себе нашел? — спросил крепкий парнишка напротив, явно ожидая моей реакции. — Ты барчук с ним аккуратнее, стащит у тебя из шкафа чего-нибудь, и лови его потом.
— А ты, наверное, на своей ферме всех коров перетрахал? А Берт? — подмигнул Витек, приставив к голове руки, изображая рога.
— Я тебе, гаденыш, — понизил голос Берт, — язык вырву.
— Давай! Мы тебя с Дарреллом размажем! Да? — Витек с надеждой посмотрел в мою сторону.
То, что этот мелкий гавнюк приплел меня к своим разборкам, мне конечно не понравилось, но слить его сейчас — означало потерять авторитет, которого и так еще не было. Пришлось впрячься за болтливого пацана.
— Не лезь к нему, — сказал я ровным голосом.
— Зря ты с ним возишься, — не стал вступать в конфронтацию Берт. — Он тут всем, как кость в горле.
— Учту.
Сразу после завтрака у курсантов начинались занятия, но прежде чем мы нестройной толпой, возглавляемой Леонидом, отправились в учебный корпус, я отвел Витька в сторону, чтобы нас никто не мог услышать:
— Ты часом ничего не перепутал? — задал я вполне резонный вопрос.
— А что я сделал? — удивленно спросил пацан.
— Витек, если ты собираешься кого-то размазать, убедись сперва, что в состоянии сделать это сам. Я за тобой подтирать не собираюсь.
— Но он же первый начал!
— И что? Будь умнее, — сказал я и понял, что говорю так же, как отец, после моей очередной драки в школе. — Короче, еще раз скажешь что-нибудь от моего имени, я тебя сам же и побью, усвоил?
— Да иди ты к пятому! — вырвался из моего захвата Витек и побежал вслед за основной массой курсантов. Не умею я видимо с подростками разговаривать. Обиделся пацан, но на место его нужно было поставить.
Неприятный разговор выветрился у меня из головы полностью, как только начались занятия. Первым в учебном плане на день значился урок работы с даром, и глядя на то, с какой радостью туда спешат одногруппники, я надеялся, там будет что-нибудь очень интересное, а главное — полезное.
Учебный корпус располагался на некотором удалении от жилого и идти туда пришлось метров сто. Внутри ничего особо примечательно я не отметил. Не любили здесь баловать курсантов излишними красивостями. Одноэтажное кирпичное здание с длинными коридорами, узкими окнами, лавочками возле стен. Вот собственно и все. Тут даже растений не было. Тоска, прямо скажем.
К счастью внутри учебного кабинета, куда мы зашли всей группой оказалось куда симпатичней. Во-первых, сразу на себя обращали внимание стены, окрашенные в небесно-голубой цвет. На этом фоне полотна с лесными пейзажами вполне органично вписывались в интерьер. Никаких парт. Вместо этого, ученикам предлагалось усесться на мягких стульях за отдельными столиками больше похожими на журнальные.
Все места были разнесены друг от друга и стояли, как мне показалось, совершенно хаотично. А над всем этим столиками, как наседка над цыплятами, возвышалась вытянутая кафедра, за которой, заложив руки за спину, стояла черноволосая женщина сорока лет в строгом платье с белым воротничком и ниткой мелких бусинок на шее.
Места в аудитории заполнились в считанные секунды. Каждый курсант явно знал за какой столик ему садиться, причем наиболее близкие места к кафедре заняли Ждан и его приближенные. Видимо предмет и правда пользовался популярностью, раз уж лидер группы старался оказаться ближе к учителю. Я же уселся на один из трех свободных стульев и с интересом начал ожидать начало занятия.
Вскоре раздался гонг, слышимый во всех уголках в интернете — именно так обозначались временные интервалы.
Меж тем, женщина, дождавшись пока в кабинете затихнет скрип пододвигаемых стульев, внимательно осмотрела группу, остановив взгляд на мне:
— Рада всех вас приветствовать. Вижу в группе пополнение, Даррелл, наставник Леонид уже объяснил мне некоторые нюансы твоего появления. Насколько я поняла, ты уже прошел инициацию, но совершенно ничего не умеешь?
— Да, это так, — ответил я.
— Отлично, это облегчит мне задачу. Меня зовут Илона. Отчество называть не буду, оно слишком меня старит, так что просто Илона. На моих занятиях мы пытаемся почувствовать свою силу, учимся подчинять ее своей воле и следовать за ее желанием. Дар, что боги вложили в вашу душу, это — ваше второе “Я” и от того, как скоро вы сольетесь с ним воедино, зависит успешность обучения. Это я вам всем говорю. Вы меня понимаете?
Ответом женщине служило нестройное “Да” в котором я, если честно, особой уверенности не уловил.
— Я верю, вы все когда-нибудь поймете мои слова. А теперь к делу. Все как обычно, графин с водой на столе, стаканы в шкафу.
Дружной толпой, едва не сбивая друг друга, курсанты ломанулись к столу возле окна и по очереди начали наливать воду в стаканы, после чего возвращались на свои места, и буквально впивались глазами в прозрачную посудину, будто желая прожечь в нем дыру. Многие при этом обхватывали стекло руками.
Дождавшись пока последний человек усядется на свое место, я повторил действия одногруппников, водрузив перед собой стакан, до краев наполненный водой. Оставался только вопрос — что дальше?
— Твоя задача, — подошла ко мне учитель, — нагреть воду до состояния кипения. Почувствуй силу, подчини ее. Направь энергию внутрь.
— Илона, я немного слукавил. Со мной занимался учитель, правда совсем недолго. Так вот, Ларион Ильич научил меня поднимать предметы в воздух.
— Конанов? — брови женщины взлетели вверх.
— Да, он.
— Прекрасный преподаватель. Спасибо, что рассказал. Хотя я не понимаю, почему ты не сделал это сразу. В любом случае, задача не меняется. Нагрей воду. Чтобы облегчить себе задачу, возьми стакан в ладонь.
— Хорошо, но я не очень понимаю, как выполнить задание.
— Каждый ищет свой путь. Готового рецепта нет. Попытайся понять себя, почувствуй силу, договорись с ней. Я конечно могу направить тебя, но это будет ошибкой, и лишь замедлит процесс.
— Ларион Ильич мне говорил несколько иные вещи.
— У нас разные подходы. По моему мнению, если ребенка с детства приучать к костылям, он так и не научится ходить. К тому же я не практикую индивидуальные занятия. Все, начинай работать.
Женщина отошла от моего стола и начала медленно бродить между учениками. Иногда она останавливалась и будто прислушивалась к чему-то, после чего продолжала свое неспешное шествие. В кабинете стояла тишина, прерываемая только шагами учителя и сосредоточенным сопением почти двух десятков носов.
Сидя почти у самой стены я легко мог видеть всех присутствующих и оценить, как идет процесс освоения внутренней силы. Большинство учеников через десять минут впали в транс и расслабленно развалились на стульях. Мне почему-то представилось, как в своем внутреннем мире они сейчас плывут среди теплых волн, наслаждаясь каждым мгновением. Понятно теперь почему на это занятие дети рвались с таким энтузиазмом.
Впрочем, от реальности отключились далеко не все. Ждан и еще несколько учеников, к которым на мое удивление принадлежал Витек, уже научились чувствовать мир силы, не впадая при этом в транс, и сидели с открытыми глазами, усиленно гипнотизируя стаканы с водой.
Наступила и моя очередь прикоснуться к дару. Момент слияния как всегда был прекрасен, хотя уже не доставлял такой радости как в первые разы. Человек ко всему привыкает, даже к таким невообразимым вещам.
Разогреть стакан воды, что может быть проще? Кипятильник, чайник, костер в конце концов, можно придумать сотню разных способов, вот только как это сделать силой мысли? При желании я мог оттолкнуть стакан, подкинуть его в воздух, но нагреть воду — нет.
Сжав ладонью стеклянную поверхность, я попытался пропустить через нее невидимые руки, существующие только в моем сознании.
Через какое-то время у меня получилось двигать стакан по гладкой поверхности стола. С тихим шуршанием он скользил вперед, пока не достигал края после чего мне приходилось руками возвращать его обратно. Еще по прошествии десяти минут я разобрался с тем, как перемещать стакан по плоскости в любом направлении, что меня очень обрадовало, но к цели, заданной учителем, меня это так и не приблизило.
Примерно через час мне этот симулятор экстрасенса надоел. Я отлично чувствовал, как можно захватить любой предмет в пределах метра, но так и не понял, как его можно нагреть. К тому же, работа с даром сжигала кучу энергии и тело постепенно начало наполняться усталостью.
На верный путь меня навел возглас субтильного парня, сидящего неподалеку:
— У меня получилось! Учитель! Смотрите, у меня получилось!
К пацану, на котором сконцентрировалось внимание всех присутствующих, не впавших в транс, поспешила Илона.
— Что получилось? — спросила она, выразительно изогнув бровь.
— Вода нагрелась. Я ее пальцем потрогал, а она теплая! Я представил, что разжег костер под стаканом и вот.
— Действительно, теплая, — кивнула женщина, задев рукой воду. — Продолжай, ты нашел свой способ, но она должна закипеть.
Постепенно все вернулось на круги своя. Радостный пацан, улыбаясь во весь рот, вновь начал гипнотизировать сосуд с жидкостью, а остальные пытались повторить его успех.
Итак, парень представил костер, и вода начала нагреваться. Интересный подход, но правильный ли? Что он сделал по сути? Перевел свое восприятие о высоких температурах в визуальный образ, а дальше подсознание сделало свое дело, направив силу в нужное русло. Имеет место быть такая теория? — Вполне. Или вот еще — пацан перенес проекцию стакана в мир силы, где действительно создал костер и нагрел воду, и таким образом состояние проекции отразилось на реальный объект.
Объяснил бы мне кто-нибудь, какая из теорий наиболее верна, но Илона вряд ли снизойдет до этого, ее позиция, как я понял, заключается в том, чтобы ученики сами искали подходящий для них вариант работы с даром.
В любом случае, успех однокурсника придал мне уверенности в своих силах. Если уж у кого-то получилось, значит задача вполне выполнима. Что такое температура? Если сильно упростить, то это — скорость колебаний частиц в веществе. С физикой у меня никогда проблем не было, интересный предмет, хоть и вызвал слезы на глазах у половины класса в школе.
Итак, с температурой понятно, как заставить воду вскипеть? Надо чтобы движение молекул жидкости многократно ускорилось. Как это сделать? Подвести внешний источник тепла, как это только что сделал парень? Можно проще. Ведь это мой внутренний мир и здесь никто меня не ограничивает.
Сознание опять раздвоилось. Я вновь существовал в двух плоскостях реальности. Сила проникла сквозь стекло, не передав ему импульса и оставив стакан на месте, почему-то на пальцах я ощутил влагу хотя они оставались сухими. Мозг пытался адаптироваться к двойному мировосприятию. Сила и вода, каким-то образом я почувствовал, что они теперь могут взаимодействовать и при желании я смогу сделать бурю в стакане, как бы смешно это не звучало, но моя цель была иной. И я четко осознавал, как ее достичь. Это было как озарение.
Как ребенок, что в какой-то момент просто встает на ноги и делает первые шаги, так и я — знал, как и что нужно делать. Повинуясь моему желанию, молекулы воды начали ускоряться, получая энергию магического поля, которым в данный момент управлял я. Колебания материи все возрастали, а через несколько мгновений произошел взрыв.
Столб пара, вырвавшийся из стеклянного сосуда, едва не обжег мне лицо. Все произошло очень быстро. Я только начал свою работу, а через несколько секунд вода будто взорвалась. Непонятно, как еще стакан не разлетелся на куски.
Такого я не ожидал. Да что там, никто не ожидал. Оглянувшись по сторонам, я увидел охреневшие лица, причем учительское в том числе.
— Как ты это сделал? — слегка отойдя от шока, спросила Илона.
— Вероятно я перевел потенциальную энергию магического поля в кинетическую энергию колебания молекул воды, чем создал точки кипения, что привело к переходу жидкости из жидкой фазы в газообразную…
— Стоп! Ты сейчас на каком языке говоришь?
И тут я понял, что из-за шока от произошедшего ляпнул лишнего. Я на автомате выдал ту ахинею, и явно удивил Илону. Пришлось срочно придумывать что-то иное.
— Я сам не знаю, как так вышло. Просто представил, что вода нагрелась и все.
— Тебе надо рассчитывать силы. Как ты себя чувствуешь?
— Устал, — честно признался я. Работа с даром утомила сильнее чем когда-либо.
— Не удивительно. Так. На сегодня занятие для тебя окончено иди отдыхай. Остальные продолжаем, у вас еще час.
