Глава пятнадцатая
Последний экзамен мы сдавали под стук дождя. За окном было так пасмурно, что в аудитории пришлось зажечь свет. Струи воды стекали по стеклам.
На два вопроса из билета я ответила без труда, а вот над третьим пришлось подумать. Конечно, по закону подлости из сорока пяти выученных мне попался сорок шестой вопрос. Всего их было пятьдесят, и я искренне надеялась, что пронесет. Ха! Как бы не так! Я видела, что Ваня, сидящий за партой на соседнем ряду, уже написал свой ответ и готовится идти отвечать следующим. Мы с ним зашли в последней пятерке студентов, потому что я проспала… Допоздна зубрила билеты по предмету, который бессовестно прогуливала весь семестр. Так мне и надо, злорадствовала я. В следующий раз умнее буду… Наверное.
Встретившись с моими испуганными глазами, Ваня вопросительно кивнул. Я только удрученно рукой махнула, мол, сама виновата – не успела все выучить. Тогда Иван нахмурился и снова мне кивнул. Настойчиво. Вот сейчас бы чтение мыслей точно мне не повредило. В такие моменты я даже немного скучала по родимым вертолетикам…
Я воровато огляделась. Препод в это время пытал беднягу Сашу Медового, поэтому я снова выразительно посмотрела на Ваню. Приподняла лист с вопросами и ручкой указала на третий. Иван так долго вчитывался и разглядывал билет, что в какой-то момент мне показалось, что из этой затеи ничего хорошего не выйдет. Вот-вот нас засекут. Репутация моя уже подпорчена, а тут еще секунда – и меня с позором отправят на пересдачу. А самое плохое, что и Ивану может за подсказку влететь… Но в ту секунду Ваня кивнул и что-то быстро принялся писать на листочке. Я с облегчением выдохнула.
Саша Медовой пыхтел со своим билетом еще несколько минут, но идти на пересдачу отказывался.
– Я помню, помню! Просто немного позабыл…
– Сложно позабыть то, чего не знаешь, Медовой! – качал головой преподаватель.
Наконец, Саше с горем пополам влепили натянутую тройку и отправили восвояси. Но он еще и в дверях умудрился поспорить с преподом, что сыграло мне на руку. Ваня по пути к кафедре успел сунуть листок с подробным ответом. Я принялась тут же быстро переписывать с его шпаргалки. Почерк у Ивана был разборчивый и очень аккуратный. Нет, ну а какой еще может быть почерк у моего парня? Ваня во всем идеален! Отвлекшись от экзамена, я мечтательно уставилась в окно на мрачные серые тучи. Не сразу вернулась к написанию билета. Ваня к тому времени уже отстрелялся, получил «отлично» и направился к выходу. Я снова склонилась над билетом и только сейчас увидела в конце приписку: «Жду в коридоре, удачи. Эти несколько минут без тебя буду безумно скучать!» И смайлик. Я подняла глаза и тут же встретилась взглядом с Ваней, который был уже у двери. Когда парень мне подмигнул, сердце привычно заволновалось.
– Журавлева, вы готовы? – немного раздраженно обратился ко мне преподаватель.
Я огляделась по сторонам. Никого. Я – единственная, кто еще не сдал экзамен. В аудитории было так тихо, что я слышала, как тикают наручные часы у препода… Тяжело вздохнула и поднялась из-за парты. Делать нечего, пора сдаваться…
Ваня действительно дожидался меня в коридоре, прислонившись спиной к стене.
– Ну как ты?
– Четверка!
– Я что-то неправильно подсказал?
– Нет, я сама затупила во втором вопросе… – улыбнувшись, ответила я. Подошла к парню и крепко обняла. Затем, поднявшись на цыпочки, шепнула на ухо: – Спасибо большое!
Эту сессию я неожиданно сдала без троек. Конечно, не считая оценки за курсовую Льва Борисовича, которую я бездумно сдула из интернета. Учитывая мою посещаемость и былой настрой, такие оценки в зачетке – просто нонсенс.
В рекреации мы встретили Валю и Рэда. Сладкая парочка сидела на подоконнике. Обнявшись, ребята что-то негромко обсуждали и не сразу заметили нас.
– Зло! – позвала я. – Привет!
– Ой, привет! – Валя первой спрыгнула с подоконника и, смущенно улыбаясь, понеслась ко мне навстречу.
– Целовались? – спросила я, когда Ваня отошел к Рэду.
– Ой, Лер, – вспыхнула Валюша. – Тут такое дело! Нас Лидка заметила. А ведь она такая…
– Она беззлобная, – сказала я. – Но жуткая сплетница, этого не отнять.
– Ну вот! – расстроилась Валя. – Я хотела сохранить наши отношения в секрете хотя бы до следующего учебного года… И в последний день так спалиться!..
– Теперь весь университет будет знать, что Рэд – парень несвободный, – со смехом произнесла я. – А кто его захомутал? Наша Валя!
Зло закрыла лицо ладонями:
– Какой кошмар!
– До чего ж ты у меня стесняшка! – Я крепко обняла Валю. – А нечего при всех целоваться! Тем более на убывающую луну…
– Ой, ну тебя, Лера! – возмущенно запыхтела Злобинец. – Как экзамен-то?
– Хорошо, на четыре сдала! Мне Ваня помог…
Парни стояли у окна и о чем-то совещались. Дождь на улице еще больше разошелся.
– Мы сейчас ко мне в дачную резиденцию поедем, – негромко проговорила Зло. – В ванной труба подтекает, я каждый раз, уходя из дома, воду перекрываю. Валя обещал посмотреть. А еще он вечно так гоняет на своем «Додже»…
– Ты же любишь экстрим, – подколола я подругу, припомнив парк развлечений.
Валя лишь укоризненно покачала головой. Затем проговорила:
– А ты давно ко мне не приходила…
– Думаю, нам пока не до наших посиделок с чаем с малиной, – засмеялась я, кивнув в сторону парней. – А в прошлый раз мы с тобой отлично провели время, кстати. За просмотром «Сплетницы»…
– Да уж, – широко улыбнулась Валюша. – И все-таки нужно будет повторить!
Вчетвером мы выбежали из университета под дождь. Разделившись на пары, понеслись к стоянке. Весь путь Ваня держал над моей головой свою куртку. Нырнув в машину, счастливо переглянулись. Влажная рубашка прилипла к плечам парня. Дождь долбил по крыше. Иван ткнул кнопку на приборной панели, и в салон ворвался теплый воздух.
Почему-то вспомнился тот вечер, когда я возмущалась, что Ваня скрыл от меня наличие машины и мы тащились через весь город с моим неисправным велосипедом.
– Зачем ты тогда за мной следил? – спросила я, как завороженная следившая за Иваном. Как он достал ключ, завел машину, поправил зеркало заднего вида… Ваня искоса взглянул на меня и негромко рассмеялся:
– Это такая глупость, что мне стыдно рассказывать, Лера!
– Нет уж, рассказывай! – попросила я.
– Я ехал к тебе в тот вечер, чтобы пригласить на свидание. Предложить прокатиться со мной по городу… А потом ты вышла из подъезда с велосипедом. Такая задумчивая, потерянная и непривычно уютная.
Тот вечер, когда я впервые за долгое время не услышала маминых мыслей…
– Все как-то само собой вышло, – выруливая с парковки, продолжил Ваня. – Не знаю, чем я в тот момент руководствовался… Когда я рядом с тобой, в любую секунду может произойти что угодно.
– Ты смущаешься? – засмеялась я, коснувшись ладонью гладко выбритой щеки парня.
Капли с шумом ударялись в лобовое стекло, «дворники» тут же сгоняли влагу.
– Помнишь, я говорил тебе, что самовлюбленные стервы, которые думают только о себе, не в моем вкусе? Я не врал. А в нашу первую встречу ты произвела именно такое впечатление…
«Ах, если бы это было только впечатление!» – с тоской подумала я, разглядывая дрожащие на стекле капли дождя.
– Но тем не менее ты меня чем-то сильно зацепила. На крыше я тебе сразу это сказал…
– И целоваться полез, – напомнила я.
– С поцелуями я тоже обычно не набрасываюсь, – засмеялся Ваня. – Просто мне дико захотелось тебя поцеловать, впервые в жизни такое… А ведь я в тот вечер даже не пил.
– Помню, – отозвалась я, даже не пытаясь скрыть улыбку.
Внезапно Иван снова свернул на парковку. Поцеловав меня, он склонился к бардачку и достал оттуда розовый пластмассовый медальон-сердечко на серебряной цепочке. Протянул мне.
– Ой, это мой! – быстро проговорила я, прижимая кулон к груди. – Из «Киндер-сюрприза»…
– Я знаю, что это твой, – улыбнулся Ваня. – На днях нашел, когда на мойке салон попросил пропылесосить…
Я тут же вспомнила белый кожаный потолок и тот вечер, когда я в темном подъезде выглядывала Ивана. Тогда он стоял под фонарем и смотрел на мои окна. А мне и в голову не пришло спросить, откуда он узнал, на каком этаже я живу…
– Ты оказал мне первую помощь? – спросила я, не выпуская из рук кулон.
– Я, – кивнул Ваня. – Регина дала мне твой адрес. Сама она осталась выяснять отношения со своим парнем… Потом, кстати, сокрушалась из-за того, что так поступила. Позвонила мне вечером, сказала, что ты в порядке, но ничего не помнишь. Попросила ее не выдавать. Сказала, что не по-товарищески это… Что бросила тебя.
– Ну вообще-то да! – обиженно проговорила я. – Бросила меня без сознания, на незнакомого парня…
– Она знала, что я не причиню тебе зла, – ответил Ваня. – Но это, конечно, ее не оправдывает.
Я, склонив голову, вертела в руках розовый пластмассовый медальон.
– Больше всего я боялся объясняться с твоими родителями, – засмеялся Ваня. – Но нам никто не открыл. Тогда я нашел в твоей сумочке ключи и уложил тебя в постель…
На моем лице выступила краска.
– А потом встретился с Рэдом, решил расспросить его про тебя… Тут и выяснилось, что в понедельник мы должны будем увидеться в универе, – сбивчиво продолжил Ваня. – Я впервые в жизни так сильно волновался перед встречей с девчонкой. Столько времени обдумывал, как все пройдет, что я тебе скажу, что ты ответишь… А как встретились, ты мне – про трусы… Я, честно, еще больше растерялся.
Я не смогла подавить нервный смешок. Мы с Ваней переглянулись. Наверное, минуту смотрели друг на друга. Потом я не выдержала и расхохоталась в голос, вспомнив наш глупый разговор. Ваня тоже больше не сдерживал смех. В какой-то момент мне показалось, что мой хохот стал слишком истеричным. Я поняла, что всё позади… Боль, обиды, недопонимание – все это в прошлом. А впереди – новая, особенная жизнь.
Чтобы как-то меня успокоить, Ваня снова наклонился ко мне и поцеловал. Дождь продолжал греметь, а «дворники» ритмично работать.
А потом мы долго катались по городу. В синих мокрых сумерках на высокой скорости мелькали разноцветные лампочки. Я крепко сжимала в руках медальон. В какой-то момент повесила его на зеркало. Теперь медальон подпрыгивал и покачивался на поворотах.
– Ты открывал его? – спросила я, кивнув на кулон.
– Нет, – покачал головой Ваня, следя за дорогой. – Покажешь?
– Это все глупости, – покачала я головой. – Детские мечты. Даже странно, что я носила его так долго…
На одном из светофоров я все-таки сняла с зеркала медальон, открыла его и протянула Ване, продемонстрировав две вырезанные фотографии в рамочках. Потом убрала в карман джинсовой куртки.
– Говорят, нужно визуализировать свои желания… – сказала я. – Только это не всегда работает. Здесь мои мама и папа.
* * *
Теплый ливень хлынул, когда я вышла из магазина. Прохожие, прячась от дождя, бросились врассыпную. Я, ежась от струек воды, что сбегали за ворот куртки, тоже побежала под одну из арок. Там уже пряталась от непогоды пожилая женщина. Все время, что мы стояли под аркой, она охала и ахала, что в этом году сильные грозы, видать, скоро будет настоящий конец света… Дурное предзнаменование. Я терпеливо слушала, изредка улыбаясь ей из вежливости. А потом как громыхнуло! Женщина тут же замолчала и испуганно посмотрела в небо стального цвета. Я нащупала в кармане отяжелевшей от дождя джинсовки медальон, который вчера отдал мне Иван. Достала из сумки телефон и набрала номер отца.
– Алло, папа? – выкрикнула я. Дождь громко стучал по крышам, шелестел по листве; вода с шумом лилась из водосточных труб…
– Куда звонишь? В грозу! – ахнула женщина, глядя на меня. Рядом с нами снова раскатисто загрохотал гром.
– Пап, привет! Слышу тебя плохо! Папочка, а ты слышишь меня?
– Убьет! Убьет в грозу! Кто ж по телефону разговаривает в такую погоду? – твердила женщина.
– Пап, я сессию сдала без троек! А еще я теперь в студенческом научном обществе. Ты мной гордишься, правда? – кричала я, прикрывая ладонью свободное ухо, так как из-за грохота дождя практически не слышала голос отца в трубке. Попутно оглядывала пустую мокрую улицу. – У мамы личная жизнь налаживается! Она встретила достойного мужчину… Да! Да! Она счастлива! Папочка, когда у тебя отпуск? Что? Папа, приезжай к нам! Пожалуйста, приезжай, вы должны поговорить! И она тебя простит… Я теперь точно знаю, что простит! Папочка, мне это так нужно, и если ты не приедешь, то я… Приедешь? Приедешь, да?..
Рядом с аркой засверкали молнии. Яркая вспышка ослепила глаза… А затем послышался далекий ласковый голос мамы.
* * *
Я открыла глаза и тут же зажмурилась. Солнечный свет ударил в лицо. Окно было приоткрыто, но ни одна из розовых занавесок не шевелилась. Мышцы гудели, и в горле першило.
Я дотронулась рукой до лба. Горячий. Монотонный голос мамы, доносившийся из соседней комнаты, убаюкивал. Прислушалась. Кажется, родительница что-то рассказывала про наш прошлогодний сплав по реке… Плохо слышно! Тогда я опустила босые ноги на пол и в одной сорочке, предварительно завернувшись в одеяло, направилась к выходу. В комнате было тепло, но меня все еще знобило. Приоткрыла дверь и осторожно выглянула в коридор. Солнечный свет лежал полосками на потолке и стенах. В квартире пахло маминым пирогом и незнакомыми сладкими духами.
– С погодой в то лето не повезло, помните, сколько гроз было в июне? Да и весь июль в плащах, ветровках ходили… Но Лера говорила, что поход отличный получился!
– Да, мы в тот раз выбрали сложные, интересные маршруты, – послышался голос отца. – Но ребята молодцы, справились. К тому же у порогов была отличная погода. Это город дождями заливало, а у нас – тишь да благодать. Мы и в горы несколько раз выбирались…
– Ой, наверное, чайник уже вскипел! – воскликнула мама.
Я все-таки заглянула в комнату. За накрытым столом, помимо моей родни, сидели Ваня и его родители. Ванин отец – высокий широкоплечий мужчина с волнистыми русыми волосами; мама – кареглазая миниатюрная блондинка…
– Здравствуйте, – смущенно поздоровалась я со всеми, еще сильнее кутаясь в одеяло.
– Здравствуй, Лерочка, – улыбнулась мама Ивана.
– Ты чего поднялась, Лера? – взволнованно проговорила моя родительница.
– Мам, только не говори, что ты показала вон те фотографии из детского сада! – кивнула я на раскрытые альбомы.
Ваня тут же поднялся из-за стола и подошел ко мне. Коснулся губами лба и шепнул:
– Ты еще горячая.
– Ну да, и голова болит, – тихо ответила я ему.
– А что такого? – воскликнула мама. – Это мои любимые альбомы. Ты в детстве была очень хорошенькая! А как мы смеялись над общей фотографией из сада! Вы там такие умилительные…
– Никогда бы не узнала на ней Валентина, – с улыбкой согласилась Ванина мама. – Мальчишки давно дружат, но таким я его совсем не помню.
– А я вспоминаю, что тогда Валентин с Лерой не ладили, – сказала мама. – Как кошка с собакой! И вот надо же – судьба снова свела. Теперь этот паренек с нашей Валюшей. Хотя в саду натерпелся он от Леры…
– Лера росла пацанкой, – пояснил папа. – В обиду себя не давала, занималась футболом.
– А вот по деревьям лазать не научилась, – улыбнулся мне Михаил Сергеевич.
– Я была против футбола! – покачала головой мама.
– В чем-то вас понимаю, – вздохнул Ванин отец, вероятно, имея в виду занятия сына бальными танцами.
Жена осторожно пихнула его локтем.
Мама подошла ко мне и тоже потрогала ладонью лоб.
– Иди-ка ты в постель, моя дорогая! – строго проговорила она.
– Но тут мои гости, – слабым голосом возразила я, виновато поглядывая на родителей Ивана.
Его мама снова ласково мне улыбнулась.
– Мы тут замечательно проводим время, не переживай, – успокоила меня родительница. Затем обратилась к Ивану: – Ванечка, проконтролируй, чтобы наша упрямица соблюдала постельный режим и приняла все лекарства.
Ваня проводил меня до моей комнаты и уложил в постель.
– Не укутывайся, температура еще выше поднимется, – проговорил он, беря в руки градусник.
– Почему я такая неудачница? – спросила я, закашлявшись. – Подхватить простуду, когда на улице такая погода… Да еще и накануне такой важной встречи! Пригласила гостей, а сама свалилась с температурой…
– Ты ела слишком много мороженого…
– Но я же запивала его горячим чаем! – возразила я.
Ваня рассмеялся:
– Как думаешь, что это говорит о твоем характере?
– Понятия не имею, – тяжело вздохнула я, когда он протянул мне градусник.
– Перестань, наши родители сразу нашли общий язык, им там не скучно, – заверил меня Ваня.
– Мама может всех утомить моими фотками, – добродушно проворчала я. – Теперь, когда она в положении… Слишком много сентиментальности. Просматривает мои детские фотки по сто раз в день! И иногда плачет.
– Ты можешь представить, что у тебя скоро будет братик или сестренка?
– У Михаила Сергеевича нет детей, поэтому он сейчас вокруг мамы круглыми сутками кружит, чтобы ей угодить. Они такие забавные, – тихо засмеялась я. – Уехали жить к тете Томе на дачу до самого сентября, потому что маме нужен свежий воздух и овощи с гряд… грядки!
Я закашлялась. Ваня лег рядом и, приподнявшись на локте, принялся рассматривать меня. А что там разглядывать? Опухшие глаза и нос? Я молча пялилась в потолок, прислушиваясь к довольным голосам и смеху за стеной.
– Ну вот, а я обещала Златке, что мы снова возьмем ее на велосипедах покататься…
– Какие велосипеды, Лера? Лечись.
– Главное, выздороветь ко дню нашей свадьбы, – распереживалась я. – Распишемся и рванем в свадебное путешествие.
Я осторожно повернула голову и посмотрела на розовые занавески. Вдруг возникло странное ощущение дежавю. Я вспомнила прошедшую ночь, которая мне показалась самой долгой в жизни. Как я горела во сне…
– Мне приснился странный сон, – тихо проговорила я. – Ты помнишь, как мы познакомились год назад?
– Конечно, помню, – улыбнулся Иван. – Крыша, вечеринка, лампочки…
Ваня взял прядь моих волос и, слушая меня, принялся накручивать ее на палец.
– Мне снилось, что там, на крыше, меня сильно ударило током. Закрываю глаза и вижу взметнувшие в небо оранжевые искры. А потом у меня появилась суперспособность – читать чужие мысли… – сбивчиво продолжила я.
– Лера, – осторожно позвал меня Ваня.
– Все было как наяву, и точно так же Зло меня никуда не отпускала, и Рэд там был, и эти ваши близняшки…
На улице подул ветер, и розовые занавески зашевелились. За окном зашумели деревья.
– О моей способности знала только Зло. Это был наш с ней секрет. Я вот посмотрю в глаза кому-нибудь, а потом в голове чужие мысли… мамины, Рэда, Валины… Глупо так…
Ваня снова поцеловал меня в лоб и вытащил градусник.
– Лер, у тебя жар. Наверно, стоит сбить температуру. Я за лекарством…
– Нет, – замотала я головой, хватая родные руки и прижимая к своим пылающим щекам. – Это просто ты такой холодный… Не уходи.
Я так и не убирала от своего лица его ладони и, закрыв глаза, продолжила:
– Валя говорила, что беда приходит внезапно и застает врасплох, как первый оглушающий удар грома… Только знаешь, любовь тоже появляется неожиданно. Я увидела тебя, и через меня будто разряд тока прошел. Я тогда решила, что не хочу оставаться прежней, понимаешь?..
Не помню, что ответил мне Иван. Тут же снова провалилась в сон, а когда проснулась, в комнате уже было темно и тихо. Ваня дремал рядом. Окно не было зашторено, а в свете фонаря в черном воздухе, словно снег, кружился тополиный пух.
– Ваня? – негромко позвала я.
Парень тут же вскочил и первым делом потрогал мой лоб. С облегчением выдохнул. В сумерках я видела лишь его силуэт.
– Температура спала, – почему-то шепотом проговорил Иван. – Лера, ты меня напугала…
– Мама уехала на дачу? – спросила я.
– Да, но звонит каждые полчаса! – Глаза привыкли к темноте, и я могла разглядеть, что Ваня улыбается. – А мои родители будут ждать нас у себя, когда ты поправишься…
– Даже папу не смогла проводить в аэропорт, – разочарованно проговорила я. – Не так я себе представляла знакомство наших родителей…
– Твой отец еще прилетит на нашу свадьбу, – успокоил меня Ваня.
Я прислушалась. На кухне гудела посудомойка.
– Поспишь еще? – спросил Ваня, уткнувшись носом в мои волосы.
– Нет, не хочу спать. Есть хочу, – сказала я, нащупывая выключатель. Ваня, нависнув надо мной, сам включил его. От желтого яркого света мы оба поморщились, а затем, переглянувшись, рассмеялись.
– Твоя мама бульон оставила, я сейчас… Отдыхай.
– Вань. – Я схватила его за рукав теплой клетчатой рубашки.
– Что такое?
– Я говорила всякие глупости?
– Не больше, чем обычно, Лера, – улыбнулся парень.
– Ну перестань! – возмутилась я. Снова закашлялась.
– Ты сказала, что все произошедшее год назад – сон, а еще ты умела читать чужие мысли…
– Кошмар! Не слушай меня!
– Лежи, сейчас все в постель принесу. Поешь, какой-нибудь фильм на ноуте посмотрим…
Когда Ваня вышел из комнаты, я выбралась из-под одеяла и, приподнявшись на локтях, оглядела свою комнату. Розовые занавески, большой платяной шкаф, карту желаний, которую повесила на стену. Как много из нее уже сбылось… На столе стояли рамки с фотографиями. Рядом с детскими – прошлогодняя, на которой я, мама и папа. Ваня сфотографировал, в тот день мы отправились провожать отца в аэропорт. Я просила папу приехать и еще раз поговорить с мамой, и он выполнил мою просьбу. Конечно, они не стали близкими друзьями, но хоть что-то… Скоро я съеду из этой квартиры. У меня будет своя семья…
Я вытянула перед собой правую руку и принялась любоваться колечком. Его Ваня подарил мне в начале июня на том самом колесе обозрения. Кажется, мы даже забрались в ту же кабину, на которой катались в наше первое официальное свидание.
Затем я подняла левую руку, оглядела ладонь, коснулась пальцем еле заметного шрама… Наш с Валюшей секрет так и останется навсегда секретом.
