ПОСЛЕСЛОВИЕ

Просматривая около трех сотен народных рассказов, хранящихся в собрании Киртья Лифринк — ван дер Тюк (Сингараджа, Бали), откуда были почерпнуты все 55 сказок моего сборника, я не могла не отметить, как вариативен этот материал. Например, в сказке о бедной и богатой женщине используется как завязка мотив поисков вшей: бедная должна искать вшей в голове богатой или бесплатно стряпать для нее. Но тот же мотив может выступить и в сказке о падчерице и великанше и может отпасть. Использовав этот мотив один раз, я почувствовала себя вправе отбросить его во втором случае, когда он случайно появился в подлиннике.

В «Балийских рассказах о Половинке» помещены шесть различных версий этого рассказа; я скомбинировала все мотивы вместе, как это мне казалось уместным для данной книги.

Так же многолик материал рассказов о Панджи, и начало каждого варианта, например изложение того, как принцесса попала в лес, кажется совершенно произвольным. В Киртье собрано около сорока таких рассказов, к которым я когда-нибудь надеюсь вернуться. Я пересказала здесь только несколько, очаровавших меня. Только в 55-й сказке, последней в моей книге, использован небалийский мотив, а именно то, что Панджи влюблялся в других принцесс только потому, что они напоминали ему о Ренгганис (Ангрени). Этот мотив взят из сказки «Ангрени из Палембанга».

В четвертой сказке, «Хитрый дурачок (Ангклунг Гаданг)», я в некоторых местах следовала переводу д-ра Я. М. Свеленгребеля в «Миньяк».

В одиннадцатой сказке, «Бинтанг Лара», я позволила небесной деве, после того как она создала белую ворону, вернуться на небо, отклонившись от балийского подлинника, где ей приходится идти в человеческий мир.

В «Безобразном музыканте» конец сказки — мой собственный.

Почти все эти сказки можно прочесть в балийском подлиннике, перепечатанными на машинке латинскими буквами, в Лейденской университетской библиотеке, в отделе восточных рукописей Legatum Warnerianum.