Жанна д’Арк

Жизнь как шедевр

Жизнь Жанны д’Арк поразительна настолько, что некоторые сомневаются: а было ли все так на самом деле? Безусловно, было. Об этом свидетельствуют многочисленные исторические источники: хроники, письма, судебные протоколы, сохранившиеся и во Франции, и в Англии.

О Жанне написаны целые библиотеки научных трудов и художественных текстов. Есть книга А.П. Левандовского в серии «Жизнь замечательных людей», есть прекрасная, хотя и очень небольшая книжка В.И. Райцеса «Жанна д’Арк. Миф и реальность», интересная работа двух французских ученых – Р. Перну и М. Клэн «Жанна д’Арк». В ней представлена жизнь Жанны, увиденная глазами людей, которые с ней встречались, а потом об этом рассказали или написали.

Об удивительной французской героине писал Анатоль Франс; крайне субъективно, но от того не менее интересно – Вольтер. И споры вокруг ее личности не утихают. Ее жизнь в истории составляет неполных три года – очень короткий срок. Но эти три года сделали ее бессмертной.

Она изумляла. Хотя совершенно неправильно создаваемое иногда школьными учебниками впечатление, будто она победила англичан. Нет, не только она, но и Франция в целом в те годы англичан в Столетней войне не победила. Это произошло позже. Неверно и то, что Жанна д’Арк была народной героиней, возглавила народное движение. Нет, ничего подобного. И этого она не делала. Она была полководцем короля.

Жанна родилась предположительно 6 января 1412 года. Как всегда в Средние века, дата рождения неточна. Зато трагически бесспорно, что эту совсем еще юную девушку сожгли 30 мая 1431 года на площади в Руане.

После ее смерти не раз возникали скандальные слухи, появлялись самозванки, называвшие себя ее именем. Это закономерно. Жанна – слишком чистый, слишком светлый образ, кажущийся идеальным. А у людей, видимо, есть в природе нехорошая потребность – бросить в эту чистоту ком грязи.

Как ни печально, первым начал бросать грязь великий Вольтер. Ему это казалось нелепостью – девушка (девственница в более точном переводе с латыни), символ чистоты, в окружении солдат. Но если вглядеться внимательно в ее жизнь, всему находится объяснение.

Родом Жанна из деревни Домреми. По происхождению она крестьянка, пастушка. Ее фамилия – Дарк; написание д’Арк, свидетельствующее о дворянстве, появилось гораздо позже. Некоторым из тех, кто так яростно нападает сегодня на Жанну, просто не хочется признавать историческую роль человека из народа. Вот почему не раз подвергали сомнению ее крестьянское происхождение. Возникают версии о том, что она побочная дочь развратной королевы Изабеллы, отправленная в деревню младенцем.

Между тем, на процессе реабилитации Жанны д’Арк была собрана масса свидетельств. Очевидцы рассказали о ее детстве, юности, о том, как она принимала участие во всех деревенских праздниках, когда девушки водили хороводы.

Жанна родилась во время Столетней войны, за три года до возобновления этого великого противостояния двух ведущих западноевропейских королевств. Официально война шла с 1337 года. Было несколько крупнейших сражений – и все неудачные для французов. В 1340-м – разгром французского флота при Слейсе, в 1346-м – разгром французской армии в пешем сражении при Креси, в 1356 году – победа меньшего по численности английского отряда под командованием Черного принца Эдуарда над войском французского короля при Пуатье. Французская армия позорно бежала, король оказался в плену. В стране крепло ощущение национального позора.

Сразу после битвы при Пуатье в народе появилась идея человека из простой среды, который принесет спасение. В одной хронике есть рассказ о некоем крестьянине, который пересек всю Францию. Дело в том, что ему во сне явился ангел и велел идти к королю, передать, чтобы тот не принимал боя у Пуатье. Как ни поразительно, крестьянин действительно добрался до короля, попал в его шатер. Король выслушал и сказал: «Нет, я рыцарь! Сражение отменить не могу».

В 1360 году был заключен тяжелейший для Франции мир в Бретиньи: по нему примерно половина французских земель находилась под властью Англии. Возникла угроза самому существованию французского королевства и династии Валуа – побочной ветви Капетингов, правивших страной с IX века. Это древнее, стабильное, сильное, некогда прочное королевство могло просто исчезнуть!

В 1369 году война возобновляется. Замечательный французский король Карл V Мудрый и его полководец Бертран Дюгеклен одерживают победы. Территория Франции практически освобождена, но в руках англичан остались важнейшие французские порты на побережье Бискайского залива и Ла-Манша (Бордо, Байонна, Шербур, Брест и Кале). Перелом в войне кажется окончательным.

Но в Англии в 1399 году свергнут и убит Ричард II. К власти приходит новая династия Ланкастеров, которые стремятся доказать, что они не узурпаторы (в действительности они именно узурпаторы).

Генрих IV Английский только и живет этой мыслью – как бы отделаться от образа узурпатора. Его сын, Генрих V, человек храбрый, воинственный, совершенно разумно решает возобновить войну с Францией. Кто вернет эти владения, уже побывавшие в руках англичан, тот будет таким великим героем, что тень узурпатора растает. В 1415 году он высаживает английское войско на севере Франции и наносит при Азенкуре противнику очередное поражение, такое страшное, что чувствуется: Франции почти нет. А 21 мая 1420 года в городе Труа подписан договор, согласно которому после смерти правящего французского короля Карла VI королем объединенной Англии и Франции станет Генрих V Английский.

Наследник же французской короны – дофин Карл – приговаривается к изгнанию. В тексте договора не указано, но все знают почему. Потому, что сама его мать Изабелла Баварская распускает слухи (или, по крайней мере, не отвергает их), что это не законный сын короля Карла VI. А значит, он не имеет прав на престол. Идея законной передачи власти по крови уже очень прочна в Западной Европе.

Карл VI был психически болен. Он чувствовал себя стеклянным сосудом, а временами впадал в полное безумие. Начиная с 1401 года он уже редко приходил в себя – правила фактически Изабелла Баварская. Вряд ли король понимал, какой договор он подписывает.

Итак, Франции уже практически нет. Причем многие крупные феодалы признали Генриха V будущим французским королем. Некоторые стали его союзниками, как, например, герцог Бургундский.

А тем временем девочка Жанна подрастала в своей деревушке. Ей было 13 лет, когда она впервые услышала голоса святой Екатерины, святой Маргариты и святого Михаила, которые стали передавать ей волю Божью, связанную со спасением страны. То, что она услышала голоса, совсем не уникально. Есть такое явление – средневековое визионерство. Видения, вещие сны, голоса свыше вполне реальны для человека Средневековья, с его неспособностью и нежеланием разделять непроходимыми границами жизнь небесную, потустороннюю, и здешнюю, земную. Для него все это цельно, едино. Например, при дворе дофина Карла, который не отправился в изгнание, а засел на юго-западе Франции, охотно принимали и любили всяких колдунов и пророков. Это вообще фигура не такая уж необычная для эпохи.

Так что представителей иного мира люди действительно видели, особенно в состоянии сильного возбуждения. А Жанну, как и многих других, тревожило, что идет бесконечная война. Бургундцы (по соседству с той областью, где она живет) вступили в союз с англичанами. Молва говорит, что англичане захватили всю Северную Францию, у них практически вся Нормандия, Париж, они подошли к Орлеану. Если они возьмут Орлеан – ворота в Южную Францию будут открыты, а там дофин, который объявил себя французским королем.

Когда заключался договор в Труа, предполагалось, что старый, с точки зрения той эпохи (ему за 50), и совершенно больной Карл VI должен скоро умереть, а молодой Генрих V – жить, объединить короны и править. Но в 1422 году они умерли оба, один за другим.

Юридически английский король уже властвовал во Франции. Но французы не подчинились! Дофин Карл объявил, что он законный наследник, а его сторонники короновали его в Пуатье. Это была не та традиционная коронация, которая, согласно многовековой традиции, должна проводиться в Реймском соборе, где хранится священный елей для помазания королей. И все-таки к Карлу устремились надежды тех, кому было бесконечно дорого уже родившееся понятие Франция. Не вполне законный король стал центром патриотических сил.

И вот шестнадцатилетняя девочка Жанна в мае 1428 года в сопровождении дальнего родственника приходит к коменданту ближайшей крепости Вокулер Бодрикуру и говорит, что ей необходимо отправиться к дофину Карлу, потому что у нее поручение от Бога. Во-первых, она должна встретиться с дофином и получить право снять осаду с Орлеана. Во-вторых, добиться коронации наследника в Реймсе. Божья воля – признать законность его происхождения. Большей моральной поддержки ему в тот момент оказать было нельзя. Ведь для него главный вопрос – чей он сын, короля или нет.

Сначала Бодрикур отказался, сочтя все это полным бредом. Но девочка так и стояла у него под окнами в красном платье (кажется, оно было у нее единственным).

Потом комендант крепости выслушал ее еще раз. Говорила она просто, но что-то гениальное было в ясности ее ответов, в ее убежденности.

А Бодрикур, может быть, слышал, что при дворе дофина любят пророков. Это давало ему шанс: а вдруг и его заметят, если он поможет этой девушке. Хотя не исключено, что он ей правда поверил. От нее исходило что-то необычайное – вскоре в этом убедились тысячи людей.

Жанне дали сопровождающих, и она отправилась к Карлу, у которого получила аудиенцию. В зале, куда ее привели, было много людей.

Карл хотел, чтобы она сама поняла, кто здесь дофин. И она его узнала. Как это удалось простой крестьянке? С психологической точки зрения даются различные объяснения. Например, у Карла должны были быть самые испуганные, тревожные глаза.

Так или иначе, между дофином и Жанной состоялся короткий разговор с глазу на глаз. И после этого он согласился, чтобы ее проверила специальная комиссия, которая удостоверится, что она не является посланницей сатаны.

В Пуатье собралась комиссия богословов и беседовала с Жанной. Проверили и то, что она дева. Это было особенно важно. В массовом сознании существовала такая идея: женщина губит Францию, а девушка спасет.

Откуда такое представление? Страна монархическая, двигается к абсолютизму, растет роль королевского окружения. Несколько сюжетов времен Столетней войны народ связал с дурным влиянием женщин на королей. Например, в 1347 году Филипп VI Валуа неожиданно появился под стенами осажденного англичанами Кале, но не помог, а шесть граждан Кале вышли с веревками на шее и их хотел казнить английский король Эдуард III. По мнению народа, только дурные советы королевы Жанны могли к этому привести.

Супруга Карла VI – Изабелла Баварская. Иностранка, что уже нехорошо. Муж безумен. Идеальное поведение жены при этом вряд ли возможно. Трудно сказать, была ли она такой уж развратной или просто политически выбрала себе в сторонники герцога Орлеанского. Договор в Труа тоже вдохновляла Изабелла. Она уговорила мужа подписать этот страшный документ. И молва твердила: женщины губят Францию.

А спасет девушка. У этих представлений библейские истоки: Богоматерь – символ чистоты, непорочности.

В самые трудные минуты жизни христиане обращаются к ее образу. К моменту появления Жанны при дворе дофина Карла в хрониках была уже масса записей о Деве. Люди ждали ее появления. Это случай массового эмоционального верования – проявление «коллективного бессознательного», как называли это представители французской исторической Школы Анналов.

Жанна возглавила снятие осады с Орлеана. Она сражалась мужественно и ничего не боялась. Маленькая фигурка в светлых доспехах, которые изготовили специально для нее, первой шла на штурм небольших крепостей вокруг Орлеана. В этих крепостях (их называли бастидами) засели осаждавшие город англичане. Жанна была идеальной мишенью для них. При взятии бастиды Турели она была ранена, стрела попала в правое плечо. Жанна упала, к восторгу своих врагов.

Но она сейчас же потребовала, чтобы стрелу извлекли, и снова ринулась в бой. И все-таки ее смелость – не главное. Ее противники англичане тоже средневековые люди. Они верят, что Дева способна творить чудеса. Записей о таких «чудесах» сохранилось немало. Так, когда Жанна с небольшой охраной направлялась ко двору дофина, надо было переправляться через реку, но поднялся сильный ветер. Жанна сказала: подождем, ветер переменится. И ветер изменил свое направление. Могло такое быть? Конечно! Но люди все объясняют чудом, в которое им хочется верить. Присутствие Жанны породило невиданное воодушевление французского войска. Солдаты и их командиры (например, свято веривший в миссию Девы герцог Алансонский) буквально переродились. Они выбивали англичан из бастид, разрушая кольцо осады. Все знали, что сказала Жанна о пути, который ведет к освобождению Франции: «Солдаты должны сражаться, а Бог дарует им победу».

Совсем противоположные перемены происходили в английском войске. Англичане были потрясены внезапной переменой военного счастья, начали верить в божественную волю, выступающую на стороне французов. Возник слух, что еще в начале осады Бог указал англичанам на необходимость уйти из-под стен города тем, что допустил нелепую гибель главнокомандующего, знаменитого полководца графа Солсбери. Овеянный славой популярный военачальник погиб не в сражении. Он был убит ядром во время перестрелки у стен Орлеана.

Сменивший Солсбери гораздо менее авторитарный командующий граф Саффолк принял решение увести английское войско.

8 мая 1429 года осада с Орлеана снята, город освобожден. Первый пункт поручения, полученного Жанной свыше, выполнен. С этого времени Жанна – официальный полководец короля. Она в своих светлых доспехах, с мечом, который чудесным образом найден в алтаре, с белым знаменем – символом чистоты. Правда, во Франции белый цвет еще и символ траура.

Остался второй пункт. И Жанна ведет короля Карла VII к Реймсу. Ей открывают ворота занятых англичанами городов, выносят ключи, толпы людей выбегают навстречу. Если же этого не случается, ее войско принимает бой. Жанну окружили полководцы, которые поверили в нее, – прекрасные воины, имевшие большой опыт. И соединились две эти силы – духовная и чисто военная.

В Реймсе состоялась коронация. Сколько картин написано на эту тему! Каждая эпоха изображает это событие по-своему. Но, видимо, можно не сомневаться, что Жанна стояла рядом с королем, теперь законным Карлом VII. Она ехала вместе с ним по улицам Реймса, и в криках толпы «Да здравствует Дева!» звучало чаще, чем «Да здравствует король!». Не всякий человек это выдержит, особенно такой, как Карл, жаждущий самоутверждения после долгих лет унижений.

Наверное, в этот момент победы и славы Жанне и надо было вернуться домой. Но она не хотела. Известно ее высказывание: «Я должна биться до конца. Это благородно». Она искренне в это верила. И затеяла взятие Парижа.

Вот начало трагедии. Не потому, что это было невозможно в военном отношении. Просто к тому времени король стал уже ей враждебен: он не желал, чтобы Париж был освобожден руками какой-то крестьянки.

Показательно, что Жанна ничего не попросила у короля для себя лично, – лишь освобождения от налогов для жителей ее родной деревни. И даже эта привилегия была дана не навсегда: потом было изменено районирование, уточнились границы – и все, крестьяне из Домреми все преимущества потеряли.

Для себя же Жанне ничего не было надо – только биться дальше. Хотя вообще-то в этот момент она перешла к той части своей деятельности, которая ей свыше не предписывалась.

Состоялась битва за Париж. Англичане отчаянно сопротивлялись. По одной из версий, до них дошли слухи, что Жанна утратила девственность и теперь им не страшна. Но главное – в разгар штурма король приказал трубить сигнал отбоя. Полководцы, даже те, кто любил Жанну, не могли не подчиниться приказу короля. Штурм не удался, а Жанна была ранена в бедро. Враги злорадствовали: она не является неуязвимой! Но она никогда себя неуязвимой и не объявляла.

После этой неудачи Жанна почувствовала, что все изменилось, ее вытесняют: не слушают, не приглашают на военный совет. И в апреле 1430 года она покидает двор. Она присоединяется к войску, которое отбивает у англичан замки и крепости в долине реки Луары.

23 мая 1430 года под городом Компьен она захвачена в плен. Перед ней опустилась решетка ворот, когда она возвращалась в город после вылазки. Она попала в руки бургундцев. В декабре они перепродали ее англичанам. Неизвестно точно, была ли Жанна предана под Компьеном. Зато не вызывает сомнений, что ее предали раньше – под Парижем, как предали и позже, когда не попытались отбить или выкупить у англичан.

Англичане решили судить Жанну, обвинив ее в том, что она служила дьяволу. Карл VII побоялся предложить за нее выкуп. Судя по всему, он допускал, что она дрогнет, отречется, признает, что она от дьявола. Тогда из чьих же рук он получил корону?

Тяжелейший процесс продолжался с января по май 1431 года. Расследование возглавлял французский эпископ Кошон, в переводе с французского – свинья. С тех пор слово «кошон» связывают во Франции с темой национального предательства. Неправедный церковный суд признал ее виновной в ереси.

30 мая 1431 года ее казнили.

Ей удалось сохранить свои убеждения, веру в то, что она посланница Бога, хотя был момент, когда она дрогнула. Она готова была признать, что грешила, потому что носила мужской костюм. На суде она очень умно отвечала, «находясь постоянно среди мужчин, где гораздо приличнее быть в мужском костюме».

Через двадцать с лишним лет, в 1456 году, Карл VII, который продолжал воевать с англичанами и вошел в историю как Победитель (к 50-м годам XV века англичане были вытеснены из Франции), организовал процесс реабилитации Жанны д’Арк. Теперь ему надо было закрепить в памяти поколений светлый образ Девы. Были вызваны многочисленные свидетели, которые рассказали о ее жизни, ее чистоте. Вынесен приговор – аннулировать осуждение Жанны д’Арк как необоснованное. А в 1920 году католическая церковь причислила ее к лику святых.

Сегодня мы понимаем, что именно во время короткой жизни Жанны Д’Арк сложилась и встала на ноги французская нация. А также французская монархия. И Вольтер не любил Жанну именно потому, что видел в ней отчаянную поборницу монархии, не понимая, что в Средние века король и нация, король и Франция – это одно и то же. А Жанна навсегда подарила нам прекрасную светящуюся точку своей жизни, неповторимой, как шедевр искусства.