Глава семнадцатая,
или Порознь, но вместе
Клэр Тибор
Вставать с постели не хотелось совершенно. Голова гудела, тело ломило, в горле першило — все симптомы надвигающейся простуды. Да и настроение было препаршивым. Я полночи не могла заснуть, размышляя, зачем принц это сделал. Зачем поцеловал меня.
— Завтрак заканчивается через полчаса, — напомнила Кристин.
Она уже давно встала, даже облачилась в форму и просушила волосы.
— Ты пойдешь?
— Пойду, — тяжело вздохнув, ответила я, отрываясь от подушки.
За окном бушевала такая непогода — ливень стеной и ветер, прижимающий низкие деревья почти к земле, — от которой захотелось снова рухнуть под одеяло. Но я смогла взять себя в руки и силой воли отправилась в ванную. Хватит уже, и без того пролежала в постели почти все воскресенье. Так бездарно не проводила свой день рождения никогда, но не нашла в себе и капли сил, чтобы выползти из комнаты и хотя бы попрактиковаться в чарах. Не говоря уже о тренировке, которую я пропустила, ссылаясь на плохое самочувствие.
Отвратительный день. И сегодня не лучше.
Единственное, что вчера обрадовало, — теплое письмо от Марго и девчонок. Они прислали немного денег в качестве подарка на день рождения и замотанный в салфетки и упакованный в коробку праздничный кекс. Его я хомячила вместо завтрака, обеда и ужина.
— Не жди меня, — попросила Кристин, когда вышла из ванной комнаты. — Я не спеша соберусь и приду.
— Хорошо.
За что я любила Крис, так это за то, что она никогда не задавала лишних вопросов, когда на них совершенно не хотелось давать ответов. Казалось, она принимает людей такими, какие они есть. Целиком и полностью. Нет, она мало к кому испытывала симпатию, у нее не было желания ни с кем сблизиться, кроме как с Лил и в редких случаях со мной, но это гордое понимание — то, что делало соседку по комнате самой настоящей аристократкой. Такой, какими они и должны быть, даже если сломлены слухами, ходящими за спиной.
Когда я почти собралась и дошла до столовой, вновь ощутила острое желание вернуться в постель. Может, добраться до лекарского крыла и выпросить освобождение? Мастер Юго всегда говорил, здоровье мага — самое ценное, что у него есть. При снижении иммунитета магия начинает шалить, а потому лучше вообще избежать любых чар в дни такой слабости.
Но тут же себя одернула. Сегодня весь день посвящен теории, никаких практических занятий — вряд ли мне дадут отлежаться в кровати, чтобы в который раз попытаться разобраться в себе.
Когда я все же переступила через порог столовой, сразу же поняла, по всем известному маршруту день пошел не только у меня. Лил с Кристин сидели отдельно от остальных, вели какую-то тихую беседу, но я почти тут же словила их эмоции. У Крис — разочарование. У Лил — обжигающая боль.
Влат, Вил и Закари с Перси сидели через несколько столов. И вроде тоже болтали ни о чем, если бы не два «но». Первое — сам факт того, что ребята сидели порознь, пугал. Второе — эмоции Вила были пропитаны той же обжигающей болью, как у Лил.
Вот только третий столик, расположенный еще через несколько, пробудил и во мне схожие чувства. Я даже не успела понять, почему и откуда у меня такие эмоции. Просто смотрела на то, как Марк приобнимает за талию какую-то блондинку. Как она заливисто смеется, чуть задирая голову кверху и являя миру свои белоснежные зубы.
Принц сидел в компании этой девушки и еще нескольких незнакомых мне парней. В мою сторону даже не смотрел, а потому и не заметил моей заминки у порога.
Демоны, ну почему?!
Я даже самой себе не могла объяснить природу этого вопроса. «Почему» что? Почему сперва он меня так целует, а потом демонстрирует привязанность к другой? Почему вся наша компания развалилась всего за одну ночь и по совершенно непонятным мне причинам? Почему внутри меня все переворачивается?
Этих «почему» было слишком много, но ни на одно из них я не могла ответить.
Прихватив поднос с места раздачи, я направилась в сторону Крис и Лил.
— О, Клэр! — обрадовался мне Влат, когда я проходила мимо их стола. — Садись к нам.
— Всем привет, — я натужно улыбнулась ребятам. — Давайте потом поболтаем.
Прошла мимо них и добралась до стола подруг.
— Я так понимаю, утро добрым не бывает? — села рядом и взялась за ложку. В висках било набатом, но я решила вести себя как ни в чем не бывало. Переживу. Все переживу. Каким бы это «все» ни было.
— Вилберн обручен с какой-то лахудрой, — тут же сообщила Крис, бросая за «мужской» столик гневный взгляд.
— Не с какой-то лахудрой, а с дочерью графа де Шор, — холодно поправила ее Лил. Меня вновь накрыло ее эмоциями, но даже без своего дара я была готова поспорить, эта холодность напускная.
— Как ты узнала? — тихо спросила я, ковыряясь ложкой в каше.
— Отец прислал вестника с утра, — ответила Лил. — Накануне я попросила его рассмотреть возможность моего брака с Вилберном, вот идиотка! Посчитала, пока сама могу принимать решение, надо этим воспользоваться. Отец связался с его отцом, так и узнал.
— Может, это какая-то ошибка? — осторожно спросила я, не зная, стоит ли сообщать о нашей давнишней беседе с Вилберном на этот счет.
Выгораживать парня не хотелось. Если бы он мог исправить положение, он сделал бы это несколько месяцев назад. Но… но вдруг это какое-то недопонимание? Не мог же Вилберн так отвратительно поступить.
— Да какая там ошибка, — Лил вздохнула, на секунду избавляясь от маски напускной холодности. — Он сознался, а потом я и слушать не стала. Он попросту морочил мне голову.
— Подожди. Давай разберемся. Он говорил, что брак заключал его отец и что мать сможет его отменить, если он с ней поговорит, — произнесла я и тут же прикусила язык.
— Ты знала?! — прошипела Лил, сверля меня тяжелым взглядом. — Ты… знала?!
— Лил, я… — хотела оправдаться, но никак не могла подобрать слов.
— Нет, Клэр, довольно, — Лилита подняла левую руку ладонью ко мне. — С меня хватит. Я думала, мы подруги. А подруги должны делиться друг с другом. Хотя бы такими вещами. Или ты считаешь, если он твой брат, то ты должна его выгораживать? Да, он мне рассказал! Сегодня ночью. И только не делай вид, что не знала, я все равно не поверю.
Лил с шумом отодвинула стул, бросила салфетку в тарелку. И, подхватив поднос, направилась к выходу.
Я ее не остановила. Я просто смотрела перед собой, мысленно повторяя:
Если он твой брат…
Если он…
Твой…
Брат…
— Крис, я… — Я хотела вцепиться в ее руку, но вместо этого бросила лишь жалобный взгляд. Впервые в жизни мне нужен был рядом хоть кто-то, за кого я бы могла уцепиться как за спасительную соломинку. Вот только не вышло.
— Потом, Клэр, — Кристин покачала головой, встала из-за стола и направилась к выходу. — Ты сама виновата. И кстати, дочь графа де Шор сидит во-о-он за тем столиком. Рядом с его высочеством. Видимо, ее батенька решил сделать ход конем и не стал противиться симпатии принца.
Я даже не смотрела туда, и так знала, кого увижу. В голове крутилось совсем другое.
Сама виновата…
Слезы подступили к глазам в ту же секунду. Да в чем я сама виновата?..
Я уткнулась взглядом в тарелку, пытаясь сдержать слезы. Не вышло. Они капали в тарелку с уже остывшей вязкой кашей. Аппетит пропал напрочь. Не знаю, сколько так сидела. Наверное, несколько минут.
— Поговорим? — я услышала голос Вилберна. Услышала, как отодвинулся стул рядом и парень за него садится. — Я догадываюсь, что Лил…
— Я не хочу разговаривать, — довольно резко ответила, не поднимая взгляда.
— Ты не так должна была узнать. Мама приезжает на ежегодные… — он начал поспешно говорить.
— Я не хочу об этом знать, — тем же тоном ответила я. — Не хотела. Но теперь этого никак не изменить.
— Клэр, — он коснулся моей руки, но я ее резко выдернула и положила на колени. — Но ведь…
— Вилберн, я с самого начала во всеуслышание заявила, что ничего не хочу знать о своей настоящей семье. Мне и правда это было не нужно. Даже не так… Мне было нужно не знать! От того, что я познакомлюсь с женщиной, которая меня родила, ничего в моей жизни не изменится. Она уже от меня отказалась. Все, хватит. Я давно поняла, что никому не нужна, что я в этой жизни борюсь только сама за себя. Зачем? Если уж ты что-то выяснил, не стоило об этом говорить ни мне, ни кому-либо другому. И тем более заставлять эту женщину приезжать и пытаться со мной общаться.
— Все не так, как ты думаешь, — тихо откликнулся Вилберн.
— Да, конечно, — не сумела сдержать злой усмешки. — Так же и с твоим браком, да? Твой отец — злой деспот, решил устроить твою личную жизнь, а ты как бы и ни при чем. Как же! Свинство, Вил. Самое натуральное свинство.
Теперь уже я с шумом отодвинула стул, подхватила поднос и направилась к выходу. Никого не хотелось видеть. И сейчас даже сильнее обычного я мечтала очутиться в своей постели. Вот только не тут, в академии, на мягкой перине с вкусно пахнущим постельным бельем, а на своем набитом соломой лежбище в мансарде дома удовольствий.
* * *
— Мастер Ансельм, можно к вам на секунду? — спросила я, предварительно постучавшись в дверь ректорского кабинета.
— Да, Клэр, проходи. Только у нас занятие через пятнадцать минут. Неужели дело не терпит отлагательств? С вами все в порядке?
Видимо, видок у меня был сильно так себе.
Нэд Ансельм сидел на своем привычном месте и не менее привычно перебирал бумаги. Вид у него был озабоченный, но стоило мне войти, как он легко улыбнулся.
— Да, — хрипло откликнулась я. — Скажите, пожалуйста, могу ли я воспользоваться правом отгула на сегодняшний день?
— Правом отгула? — ректор-декан удивился. — Его дают только по очень уважительной причине.
— Моя причина достаточно уважительна, — это произнесла уверенно.
Куда уж уважительнее, и правда.
— Не поделитесь причиной? — поинтересовался мастер Ансельм.
Ну, меня поцеловал принц, потом я увидела его с другой. Это пережить можно. Потом я поругалась с подругами, которые считают меня виноватой. Честное слово, я тоже чувствую себя виноватой — но даже с этим можно справиться. Вот только как справиться с неожиданными новостями про семью?
Интересно, как мастер Ансельм отреагирует, если я ему все это скажу?
— Хорошо, Клэр, — внезапно произнес он. — Я дам тебе отгул. Но только с одним условием.
— Реферат? — с надеждой спросила я.
— Это было бы слишком просто. — Мужчина усмехнулся. — Пообещай мне, что еще раз хорошо обдумаешь, хочешь ли ты участвовать в том, что предложил Марк.
Я боязливо оглянулась. Нельзя говорить в академии о таких вещах, даже у стен есть уши!
— Не беспокойся. О сохранности своего кабинета я всегда мог позаботиться. — Нэд Ансельм будто мои мысли прочитал. — И я не буду тебя отговаривать принимать участие в ежегодных соревнованиях. Но вот во всем остальном… Не уверен, что ты так необходима миссии, как считает принц.
— Но мой дуальный кристалл…
— Уверен, можно справиться и без него, — перебил ректор. — Повторюсь, я не буду на тебя давить и принуждать, только призываю тебя несколько раз подумать. Это опасно для всех, но для тебя больше всего.
— Почему?
Ректор вздохнул и прикрыл глаза, откидываясь на спинку кресла. Ему явно было тяжело говорить об этом, это буквально кожей чувствовалось.
— Маги с дуальным кристаллом всегда были в опасности. И всегда тщательно скрывали свою особенность. Многие мечтают заполучить дуала на свою службу, используя при этом самые грубые методы. Магу-дуалу нельзя пригрозить физической расправой, а потому под ударом всегда оказываются самые близкие. Я был твоим ровесником, когда мне пришлось с этим столкнуться.
Ректор замолчал, будто взвешивая каждое слово, чтобы продолжить историю. Я же никак не нарушала тишину.
— Ее звали Лизз. Мы хотели сбежать в другое королевство, чтобы на нас не оказывалось постоянное давление со стороны оппозиции моего отца, чтобы никто и не думал принуждать меня вступать в битву за престол, когда он сильно заболел. Тогда со мной и связалась моя несравненная сестрица. Подписать отречение я был готов и без всяких угроз, но нынешняя королева пошла дальше. Она начала меня шантажировать жизнью Лизз, чтобы я оказал ей некоторые услуги. Не спрашивай какие, я не могу об этом рассказать. Мне пришлось их выполнить. Выполнить все, что она от меня требовала. Вот только она на этом не остановилась. Третьим ее желанием стало заполучить кристалл.
— Вы… — я охнула.
— Кристалл, который возник-то только из-за того, что все мои магические способности и магию блокировали с раннего детства. Но когда все блоки спали, я стал опасен для ее правления. Он был ей так нужен, что она пренебрегла осторожностью.
Ректор вновь затих. Перевел взгляд в окно. Черты его лица ожесточились.
— Когда она озвучивала свои требования, Лизз была рядом. Закованная в наручники, поникшая. Она не была похожа на ту яркую девушку, в которую я влюбился. Королева ее морально уничтожила. И потому, когда она услышала, что от меня хочет Ее Величество… Она разбила окно башни и прыгнула вниз. Ни я, ни королева… мы ничего не успели сделать. Лизз подарила мне неприкосновенность ценой своей жизни.
— Это ужасно… — я не смогла найти других слов.
— Ты можешь это никак не комментировать. Я знаю, это бывает неловко, — Нэд Ансельм все же улыбнулся. — Я просто хочу сказать, что маги с дуальным кристаллом встают под удар каждый раз, когда у них появляются привязанности. Запомни это и еще раз обдумай свой выбор. Пока не поздно отказаться.
Кажется, уже поздно.
— Спасибо, — произнесла я искренне. — За то, что поделились своей историей.
— Держи, — ректор протянул бланк отгула. — Но завтра жду на занятия без опозданий. И поблажек на экзамене не будет.
Экзамены, точно. Они ведь совсем скоро.
— Спасибо, — повторила я, принимая лист.
Уже через двадцать минут я шагала по городу, прячась под капюшоном от проливного дождя. Не сказать, что он меня спасал, но я дышала свежим воздухом, пахнущим сырой землей, и чувствовала аромат временной свободы.
— Клэрка? — Тетушка Марго, стоило мне зайти в дом удовольствий, всплеснула руками и тут же не преминула случаем меня пожурить. — В такую погоду надо было повозку брать, ты же мокрая насквозь!
— Я хотела прогуляться. — Дрожала так, что зуб на зуб не попадал, но все равно улыбалась. Кажется, я дома.
— Агнесс, топи баню! — громогласно крикнула она наверх. — Жози, тащи полотенца!
А потом была баня. Вот только я никак не могла согреться, все продолжала мерзнуть, хотя в обшитом деревом сарае стояла такая жара, аж камни скрипели. Я не поняла, как именно оказалась в своей постели, завернутая в три одеяла. Помнила только, перед тем как я погрузилась в сон, Марго пихнула мне в рот ложку какого-то мерзкого пойла, пробормотав что-то вроде:
— Глотай. Это семейный рецепт. Поспишь пять часиков и будешь как новая.
У меня не было сновидений. Только круги разного размера, которые почему-то друг на друга нападали.
Проснулась и правда бодрой. Даже дождь за окном успокоился, будто мы были как-то с ним связаны. Ни ломоты в теле, ни головной боли, ни першения в горле. И на душе стало как-то спокойнее, никакой эмоциональной бури.
— Проснулась? — поинтересовалась Марго, когда я спустилась вниз. — Тебе лучше?
— Лучше, — тихо ответила я и широко улыбнулась. В два шага сократила между нами расстояние и крепко обняла Марго. За эти три года она стала для меня очень близким человеком. Пожалуй, самым близким. Если бы я могла выбирать, то хотела, чтобы именно она стала моей матерью.
— Ты чего это? — женщина растерялась, я это почувствовала. Но уже через мгновение на меня накатила ответная волна ее эмоций — тепло, радость от того, что мне лучше, беспокойство. — Ай, ладно. К тебе тут пришли. Ждут во второй гостевой.
— Кто? — я поморщилась. Я пока не была готова ни с кем видеться.
— Да парень какой-то. Хлипкий, худой, невысокий и лохматый.
— Лохматый? — переспросила я и нахмурилась еще сильнее. Под это описание подходил только один человек.
— Я надеюсь, ты не забываешь принимать порошок своевременно? — строго поинтересовалась тетушка Марго.
— Да это тут вообще не нужно! — тут же заявила я. — Ладно, пойду к нему.
— Иди-иди, — задумчиво ответила Марго.
Я уловила сомнение в ее эмоциях, но не стала придавать этому значение.
— Привет, — поздоровалась я, входя внутрь.
Перси сидел на диване с чашкой чая и листал какой-то любовный женский роман, которых в любой комнате можно было найти с избытком. А что, куртизанки тоже любят читать. В свободное от работы время.
— И тебе, — тенью улыбнулся Перси. — Почему ты сегодня ушла?
— Так… сложилось, — ответила пространно.
— Я думаю, мне-то уж точно можешь рассказать. — Перси хмыкнул.
— Ты тут из-за того, что внутри меня ведется война? — осенило меня. — Из-за твоих способностей?
— Прости. — Парень виновато улыбнулся. — За то, что таким наглейшим образом пришел тобой воспользоваться. Это выше меня. Но это не значит, что я не могу дать тебе совет.
— Советы богов могут дорого стоить, — ответила я, присаживаясь напротив.
— У полубогов ставка ниже, — Перси отшутился. — Запрошу у тебя твоего первенца.
— О-о-очень смешно, — протянула я. — Но вынуждена отказаться. Не уверена, что у меня получится расплатиться.
— С вероятностью восемьдесят семь процентов получится, — сообщил Перси. — Но не переживай, не нужен мне твой первенец. А вот тебе мой совет очень даже. По доброте душевной, совершенно бесплатно!
— Ты так щедр, — закатила глаза. — Но… я не могу.
— Не можешь разобраться в себе и принять решение? — хитро спросил Перси.
Не могу просить твоего совета. Даже части не могу рассказать.
— Думаю, самое время пустить все на самотек. Представить, что самое ужасное произошло, принять эту идею, но делать все, чтобы это не воплотилось в жизнь. Так куда легче.
— Странный совет, — фыркнула. — Но я его обдумаю.
— Всегда пожалуйста, — самодовольно произнес Перси, вставая с дивана. — Может, совет никчемный. Вот только тебе стоит знать… Мы всегда на стороне победителя. И помни, что победы бывают разные.
Перси взял книжку и направился к выходу. Уже у двери махнул рукой и произнес:
— Книгу я верну. Мне пора возвращаться. До завтра.
Кажется, я долго сидела и смотрела в никуда. Даже мыслей толком не было, самое то для магической медитации, но… Но настроиться я не могла, да и не хотела. От пустых внутренних скитаний отвлекло детское гуканье.
— А кто это у нас тут? — услышала сюсюкающий голос Агнесс. — Ты только посмотри, это тетя Клэр!
— Какая я ему тетя? — хмыкнула я. — Просто Клэр!
— Когда он начнет соображать, ты уже будешь самой настоящей тетей, — Агнесс показала мне язык. Протянула уже подросшего малыша с вопросом: — Хочешь подержать?
— Давай. — Было неловко брать ребенка, но также неловко отказываться, когда прям в руки пихают.
— Тяжелый, — пробурчала я.
У мальчишки были яркие голубые глаза, в них даже читалась какая-то осознанность. Он смотрел на меня с любопытством и, не теряя возможности, тут же уцепился за локон моих волос. Потянул. То ли ради любопытства, то ли чтобы привлечь мое внимание.
— Кир, ну кто так делает? — тут же посетовала его мать, пытаясь извлечь локон из его цепких пальцев.
— Оставь, — отмахнулась я и улыбнулась. — Все в порядке.
Не знаю почему, но мне вдруг сделалось очень спокойно. Я стояла в одной из гостиных борделя, держала в руках маленького человека и впервые за долгое время каждой клеточкой тела ощущала комфорт. Подумать только, еще недавно он был в животе у Агнесс, а до этого… И тут вот, нате. Руки, ноги, глаза — крохотный, но уже так на нас похож. Интересно, кем он будет в будущем? Может, в нем проснется магия и мальчик пойдет учиться в академию? Или, быть может, захочет освоить кузнецкое дело? Или станет секретарем какого-нибудь придворного?
— Агнесс, а ты не думала уехать отсюда и начать новую жизнь? — спросила я.
— Новую жизнь? — девушка явно меня не поняла.
— Ну да. В новом, кхм, статусе.
— Ты имеешь в виду перестать быть проституткой? — Агнесс усмехнулась. — И кем мне тогда быть?
— Как будто ты больше ничего не умеешь, — я повела плечами. — Ты прекрасно шьешь, к примеру. Можешь пойти помощницей в какое-нибудь ателье.
— А смысл?
— Ну… — я замялась. — Когда Кир вырастет, он может не понять…
— А я могу не понять, если он не поймет, — строго ответила Агнесс. Девушка отошла к окну и заговорила более спокойно: — Понимаешь, Клэр. Раньше я тоже думала, вот, еще немного, и начнется самая настоящая жизнь. Что я выйду замуж, рожу своему мужчине ребенка, буду вести хозяйство. Казалось бы, о чем еще мечтать? Вот только я в своем же плане допустила ошибку, которую теперь считаю величайшим достижением. Рождение ребенка без супруга — раньше я и подумать не могла, что отважусь на это. А теперь осознаю, в сложившейся ситуации это было лучшим решением. Дом удовольствия тетушки Марго — это не просто дом, в котором предоставляют услуги интимного спектра, это семья. Семья, любящая и преданная друг другу. Вряд ли я когда-либо смогу найти такую же. И Кир вряд ли сможет. Он тут, между прочим, самый любимый мужчина.
— Наверное, отчасти ты права, — я улыбнулась, отдавая ребенка матери.
Кир буркнул свое «агу» на прощание и затем с улыбкой посмотрел в лицо Агнесс. Она ответила ему тем же. В этот момент у меня защемило сердце, и я от всей души мысленно пожелала Агнесс с ее сыном удачи и большого успеха в жизни, в чем бы он ни заключался.
— Наверное, мне пора возвращаться в академию, — вслух решила я.
— Уже? — удивилась Агнесс.
— Да, — уверенно кивнула.
Мой пусть недолгий, но все же побег помог мне разобраться внутри самой себя. Как там говорил Перси? Пустить все на самотек? В некотором смысле я так и хотела поступить, но для этого мне следовало посетить нашу вечернюю тренировку.
Попрощавшись с девчонками и Марго, я направилась в Академию Святого Клотильда. На переодевание в более удобную для тренировки форму потратила минут пять и тут же помчалась на полигон. Официальная команда академии — под предводительством принца — уже закончила свою тренировку, и настало наше время для занятий.
— Клэр! Я так и знал, что смогу тебя поймать до твоей тренировки! — меня окликнули у стойл для нежити. От этого высокого и чуть надменного голоса меня перекосило. Опять этот граф Мор. Как там его? Кевин? Кефин?
— Доброго вечера, — буркнула я, открывая дверь в помещение, где содержался Лёлик.
— Это твое? — Кевин-Кефин в три шага сократил между нами расстояние, но при виде Лёлика отшатнулся. Брезгливо прижал к носу белоснежный платок.
Ути, какие мы нежные. Ну да, Лёлика еще пару часов назад обработали формалином, но формалин пахнет куда приятнее разлагающейся плоти. Главное, слишком глубоко не дышать рядом с ним в ближайшее время и руками его не трогать, и ты, считай, в безопасности. Да и мои амулеты, которыми я обвешала Лёлика, защищают от разных неприятных последствий, с которыми иногда приходится сталкиваться некромантам. Или, в худшем случае, лекарям.
Лёлик, не будь дураком, а в прошлой жизни еще и писателем, театрально задрал свою руку и прислонил ко лбу, выдыхая шумное «урр» и явно пародируя графа. Только белоснежного платка не хватало для полноты картины.
— У вас ко мне что-то срочное? Я спешу на тренировку, — подавив смешок, произнесла я.
— Я же просил обращаться ко мне на «ты». — Кевин-Кефин все же пересилил себя и сделал шаг вперед. А это он зря, Лёлик еще свежеподнятая нежить, может и ручки ненароком потянуть, и «обчихать». — Просто… просто я видел, что сегодня утром принц явно обозначил разрыв вашей связи, потому я посчитал, теперь тебе ничего не мешает пойти со мной на свидание.
Сказал это с таким апломбом, что я вновь не удержалась и поморщилась, уже не таясь.
— Мешает, — твердо произнесла я. — Отсутствие у меня на то желания.
Говорила вежливо, но уловила волну ярости, исходящую от Кевина-Кефина.
— А теперь приношу свои глубочайшие извинения, мне пора.
И не дожидаясь ответа, направилась к выходу. Благо гордость графа Мор поспособствовала тому, чтобы он за мной не бежал.
На полигоне собрались уже все, вот только тренировка почему-то не началась.
— Опаздываешь, — холодно заметил принц.
Изначально я вообще не хотела приходить — мысленно отшутилась я старинным анекдотом.
Осмотревшись, обратила внимание, что команда кучкуется. Лил с Кристин смотрят на меня волком с лавок (их неприязнь к Вилу явно перекинулась на меня). Сам Вил со скучающим выражением лица поправлял амулеты у своего умертвия. Влат с Перси и Закари стояли подле перил, даже не болтали. О том, что Бутч отпросился с сегодняшней тренировки из-за отработки, знала заранее.
Я тяжело вздохнула. До соревнований меньше двух недель, если мы сохраним такой настрой, то не видать нам победы как своих ушей. У нас и так довольно низкие шансы, но с такими эмоциями… они вообще нулевые.
— Всем привет, — постаралась, чтобы мой голос звучал бодро, но скорее храбрилась, чем действительно чувствовала в себе силы. — У меня только что возникла идея сегодняшней тренировки.
— Программы, которую разработали мы с Вилберном, должно быть достаточно, — сообщил принц.
«Дользно быть досьтатащна», — мысленно перекривляла я Марка, для видимости же нацепила дежурную улыбку.
— У нас явные проблемы с доверием, и я предлагаю хотя бы попытаться их решить, — продолжила я, игнорируя смешок со стороны Лилиты.
Женщина в обиде страшна. Она куда изощреннее и хитрее в выражении своих эмоций, не чета прямолинейным мужчинам. Прожив большую часть своей жизни в женском пансионе, а потом три года отработав в борделе, я могла различить сотни разных оттенков женских ссор. И душу грела мысль — такая женская обида легко стирается при должных усилиях.
Достав несколько заговоренных камней из набедренной сумки, я раскидала их по периметру, создавая идеальный треугольник. Произнесла немудреную формулу — никаких новых веяний, все подсмотрено в учебнике по артефактологии за третий курс — и выжидающе уставилась на ребят. Они подошли ближе, скорее из любопытства.
— Это треугольник доверия, — важно произнесла я, когда все оказались внутри. — За его пределы не выйдет ничего. А если кто-то решится поднять те темы, которые мы обсудили тут… Его ждет страшная кара.
Я не стала говорить, что страшной карой будет недельная чесотка. Вряд ли это прозвучало бы в должной степени угрожающе. А то, что тут нет Бутча, даже хорошо. Во-первых, нам давно стоило поговорить по душам с ребятами, а во-вторых, он бы с легкостью распознал потоки и в силу своей природной вредности обязательно бы сообщил каждому присутствующему.
— И что ты от нас хочешь? — Марк изогнул бровь и сложил руки на груди. Голос его звучал насмешливо, и это порядком раззадорило.
Это, дорогой Марк, то, что должен делать каждый лидер, — сплачивать коллектив.
— А это мяч, — я не без труда сгустила воздух, создавая в руках сферу, напоминающую мяч ну слишком отдаленно. Ну и ладно, все равно мы будем его лишь кидать. — Им мы будем играть в правду или действие.
— Это же детская игра, ты… — усмехнулся Влат.
— Но с некоторыми изменениями в правилах. Прежде чем выбрать действие, каждый из нас должен хотя бы трижды сказать правду. Мы с вами дошли до такого состояния, что нам проще сделать двадцать кругов вокруг полигона, чем быть хотя бы вполовину искреннее. Неужели нам нечего обсудить?
— А мне нравится, — вдруг поддержал мою идею Перси. — А если кто-то соврет?
— Об этом мы узнаем сразу же, — расплывчато отозвалась я. Не стала говорить, что нос лгуна тут же начнет увеличиваться. — И боюсь, тому, кто соврал, это «сразу же» не понравится. Кидающий мяч задает вопрос, принимающий должен на него ответить. Все поняли?
— Детский сад, — Крис закатила глаза и попыталась выйти из созданного мною треугольника. Тут же отшатнулась внутрь и бросила на меня свирепый взгляд.
— Ой, забыла сказать, — я не удержалась от улыбки. — Никто не может покинуть треугольник, пока игра не завершится.
На самом деле, пока я не посчитаю ее завершенной, но об этом я тоже не стала говорить вслух. Наверное, не очень уж хорошо хитрить в круге доверия? Впрочем, хитрить можно, а вот если бы я соврала…
— У тебя нос покраснел, — подозрительно заметил Вилберн. — Или это так и задумано?
Блин. Видимо, лучше даже не хитрить.
— Ладно, я в игре. — Принц тут же выхватил из моих рук сгусток воздуха. — Полигон закрывается через час, и у меня нет ну никакого желания торчать тут всю ночь. Клэр, каково это быть такой занозой, как ты?
Я не успела даже опомниться, как в меня прилетел мой же шар.
— Не жалуюсь, вполне спокойно мне живется, — привычно огрызнулась я. И тут же ойкнула, одной рукой схватившись за нос. Он увеличился всего лишь на пару сантиметров, но довольно болезненно.
Принц коварно усмехнулся, разве что язык не показал.
— Теперь мы знаем, какая страшная кара ждет нас за вранье, — сообщил он будничным тоном. Мне же оставалось лишь скрипнуть зубами.
— Марк, каково это быть таким самодовольным придурком, как ты? — Я все же не удержалась и бросила ему воздушную сферу в ответ. И это было совсем не по правилам.
Он с легкостью перехватил мяч и серьезно ответил:
— Я от этого частенько страдаю.
И ничего! Ни покрасневшего носа, ни увеличенного. Что, и правда страдает?!
— К тебе я еще вернусь, Клэр, но пока вопрос для Вилберна. Вилберн, что тебя связывает с графиней де Шор?
Ого, неужели принц понял мою задумку и сообразил, как стоит вести игру быстрее, чем это смогла сделать я?
Вилберн принял сферу с привычным ему спокойствием и легкой улыбкой.
— Исключительно желание моего отца объединить наш род и семью человека, который перед ним как-то выслужился. С самой графиней я и словом не обмолвился ни разу.
Принято. Треугольник доверия не признал никакого вранья.
— Влат, вопрос к тебе. Зачем ты добиваешься признания от своего отца?
— Чтобы… — голос Влата прозвучал сдавленно, хотя он уже принял сферу в руки. — Чтобы занять в обществе место по праву рождения.
Стоило ему произнести эти слова, как его нос тут же увеличился. Парень бросил на меня полный возмущения взгляд. Упс.
— Идиотская игра! — в сердцах воскликнул он. — И правила придурошные! Кристин, это правда, что ты переспала с тем не то конюхом, не то садовником?
— Нет, — спокойно ответила Крис и хитро улыбнулась. — А ты, Влат, чувствуешь ли ты вину за то, что делаешь с Лил?
Сфера вновь оказалась в руках бастарда рода де Борн. Он замялся совсем на секунду, перебросил мяч в одну руку и озадаченно почесал нос.
— Да, чувствую вину. Если бы все не зашло так далеко, я бы отказался от этой идеи уже сотни раз. Лил, вопрос к тебе. Ты бы могла меня простить, если бы между нами было все как раньше? В детстве?
Сфера замерла перед Лил, скрестившей руки на груди. Она требовательно подрагивала в воздухе, пока девушка с тяжелым вздохом не приняла ее.
— Думаю, да, — тихо ответила она. Затем прокашлялась и задала свой вопрос: — Закари, в чем заключается твоя сила голема?
Демоны, она бы его еще какое-нибудь определение из справочника спросила!
Но Закари с легкостью принял сферу и спокойно ответил:
— Я могу обращаться в любое существо, но вынужден служить только слову своего хозяина. Перси… когда ты меня отпустишь?
Мы все перевели ошарашенный взгляд на Перси. О природе их взаимоотношений мы могли только догадываться, как и о том, что Закари решится задать такой вопрос при нас.
— Когда все закончится, — пространно, но так же спокойно ответил Перси.
Когда что закончится? Жизнь мира? Наша игра? Заговор против королевы-матери? Меня бы такой ответ не устроил, но Закари довольно кивнул.
— Марк, верну тебе твой же вопрос, — насмешливо перекидывая сферу, произнес Перси. — Что тебя связывает с графиней де Шор?
Принц недовольно поджал губы, но сфера уже оказалась в его руках.
— Я не хочу отвечать на этот вопрос, — произнес он, и в тот же миг его нос начал увеличиваться.
— Опять эта графиня де Шор. Кажется, чесотка у меня начнется только от упоминания ее имени, а не по каким-то другим причинам!
Все в нашем треугольнике доверия замерли. Все смотрели на принца с удлиненным носом. Не могу сказать, кто засмеялся первым, но уже через несколько секунд почти все хихикали над внешним обликом принца. Я лишь вежливо улыбалась. Не знаю, что меня больше задело: вопрос или ответ.
— Клэр! — принц окинул меня раздраженным взглядом. Вкупе с удлинившимся носом смотрелось это потешно, вот только мне смеяться почему-то не хотелось. — Мы ведь можем покинуть треугольник до того, как дойдет до действия?
Сфера оказалась у меня в руках. Я мстительно улыбнулась и ответила:
— Можете, если Я посчитаю, что игра закончена. — Досада на лице принца — бесценна. Она меня вдохновила на новый вопрос: — Перси, почему ты поддержал принца в его заговоре?
Я уже знала ответ, но мне хотелось, чтобы его услышали все. Вряд ли это правильно — так пользоваться откровением, которым поделился Перси, но немного мотивации нашей компании явно не помешает.
— Обожаю сложные игры, — весело ответил Перси. Его нос слегка порозовел, а я ощутила исходящую от парня волну осторожности. Осторожность в один миг сменилась уверенностью, и он все же произнес: — Особенно когда я на стороне тех, в ком чувствую победителя.
Перси даже не дал никому осмыслить то, что произнес, тут же задал новый вопрос:
— Клэр! — обратился он ко мне, и я замерла. Мой третий вопрос, и, скорее всего, Перси захочет отыграться за мой. — Представь, что перед тобой выбор. Либо выйти замуж за кого-то из присутствующих, либо всю жизнь провести в борделе в любом удобном для тебя качестве. Что ты выберешь?
— Нет, ну это даже слишком, — пробормотал Вилберн, но сфера уже была у меня в руках. Вот только ответ не приходил в голову, там вообще сделалось как-то пусто. А вот воздух вокруг меня оказался довольно густым.
Тяжело вдохнув, я все же ответила. И ответила честно:
— Меня не пугает жизнь в борделе, а вот замужество с кем-то из присутствующих — это что-то… очень странное, такой брак слишком сложно представить. Потому я бы выбрала бордель.
Крепко зажмурилась, ожидая, что нос вновь начнет расти, но этого не произошло. Значит, я не соврала?
— Ура! — выдохнула я. — Вопросы ко мне закончились. Можно я побегаю вокруг полигона?
— Это твой вопрос? — хмыкнул принц. — Может, тогда перебросишь этот твой мячик мне? Я бы тоже не отказался побегать.
— Лил, — обратилась я к подруге. — Если между нами больше не будет тайн и обид, ты сможешь меня простить?
Я бросила сферу в нее, она мягко приземлилась к девушке в руки.
— Да что же меня сегодня все о прощении просят, — она закатила глаза. — Как будто я самая обиженная на свете. Да, смогла бы! Но мне нужно время.
Лилита сказала правду.
— Но подруги у меня… достойные, ничего не скажешь. Одна увела жениха из-под носа, вторая сокрыла то, что у моего другого возможного жениха уже есть невеста… — Это Лил сказала уже вполголоса, но все присутствующие все равно услышали.
— Самое время мне спрашивать о том, не простит ли Лил еще и меня.
— Даже не надейся, — огрызнулась Лил, не выпуская сферу из рук. — Я немного сбавлю градус всепрощения. И раз уж его королевское высочество так хочет побегать, задам вопрос ему. Если ты помнишь о том обещании, которое мы дали друг другу в детстве, скажи, в силе ли оно?
— В силе. — Принц не показал своего удивления, но я его почувствовала.
Что за обещание?
Это заинтересовало не только меня, но и Вилберна. Я почувствовала, как он напрягся.
— Вил, какие действия ты принял, чтобы расстроить помолвку с де Шор?
Блинство! Опять эта де Шор! Неужели она для него так важна?!
— Я связался с матерью. Она узнала, что отец уже закрепил помолвку на документах и потому сейчас решает вопросы напрямую с канцелярией, чтобы ее аннулировать, — размеренно ответил Вилберн. — Она глава семьи, а потому без ее ведома такие соглашения заключаться не могут. Расторжение помолвки — вопрос времени. Об этом знают все, включая главу рода де Шор и заканчивая моим отцом, который много потерял из-за несостоявшейся сделки. Клэр, снова твоя очередь.
— У меня действие! — тут же поспорила я. Хотелось избавиться от зудящего носа, и я знала, стоит мне пересечь черту треугольника, он исчезнет.
— Я знаю. — Вилберн серьезно кивнул. — Когда настанет момент, ты должна поговорить с нашей матерью.
— Во дела, — протянул Влат. По всей видимости, только он был удивлен этой новости.
— Это грязная игра! — возмутилась я, почти с ненавистью смотря на сферу, оказавшуюся в моих руках. Я стала заложницей своей же игры.
— Ты сама ее придумала, — едко напомнил принц.
Ух, сейчас как загадаю действие из категории вылизать весь полигон, будешь знать!
— Игра окончена, — вместо этого произнесла я. Произнесла и тут же пожалела. Не так все должно было сложиться, ох не так.
— Ну вот, а я только вошел во вкус, — сообщил Перси.
— Очень вовремя. До закрытия полигона две минуты. Считайте, и без того недолгая тренировка впустую, — все тем же едким тоном сообщил Марк.
Установленные мною камни уже догорали, когда границы размылись и каждый из присутствующих мог выйти наружу.
