Глава пятнадцатая,
или Нежить на день рождения
С пальцев принца сорвался крохотный голубой светляк. Он стремительно прошел сквозь дверь. По всей видимости, Марк решил встретить Ансельма прототипом вестника, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Замерли не только мы, но и время — казалось, оно тянется бесконечно. За эту минуту в голове пронеслось столько мыслей, что я уже трижды рассудила, мастер Ансельм не поднимется к нам.
Вот только он поднялся. Тихо толкнул нашу дверь и вошел внутрь.
Одетый в самую обычную одежду: темную рубашку и брюки. В высоких сапогах и с перекинутым через руку плащом. Волосы влажные от дождя, чуть взлохмаченные.
— Как интересно вы проводите работу над курсовой, — с легкой насмешкой произнес он, прикрывая дверь. Лишь на один миг, на одну секунду он бросил на меня укоризненный взгляд, и все внутри перевернулось.
— Вынужден признать, цель нашей встречи заключается в другом, — серьезно произнес Марк.
— Я догадываюсь. — Нэд криво улыбнулся. — Если бы я не был в состоянии сложить два и два, вряд ли я бы занял пост ректора академии.
— Значит?.. — Я прищурилась. Неужели все наши тайны так легко разбились о наблюдательность мастера Ансельма. Не хотелось, конечно, принижать его достоинства, но если догадался он, то все знает и ревизор королевы.
— Но прежде я хочу поинтересоваться. Я тут как родственник Ее Величества или как ректор академии?
— Как сильный мастер универсальной магии, — без запинки произнес Марк.
— От родственника Ее Величества было бы больше толку. — Мастер Ансельм повесил плащ на вешалку в углу и подошел к столику, на котором уже стояли кружки с отваром.
— Боюсь, в таком случае против меня бы ополчилась вся знать. Для них это было бы угрозой требования признавать бастардов в обязательном порядке.
— Разумно. А вот рисковать ими, — мастер Ансельм обвел нас взглядом, — нет. Тебе ли не знать, на что способна твоя мать.
— Чем больше людей будет на моей стороне, тем выше вероятность того, что с матерью удастся договориться.
— Или она перебьет всех вас до этого. — Нэд Ансельм повел плечами.
И только в этот момент до меня дошел весь ужас происходящего. Осознание того, что все мы — лишь пешки в чужой игре, по-настоящему испугало.
— Не думаю, что это так просто, — холодно ответил Марк. — Или вы недостаточно хорошо знаете своих же студентов.
— Ну так помоги мне узнать, — с насмешкой выдал Нэд Ансельм.
Повисла тишина. Я почувствовала на себе взгляд принца. Он смотрел напряженно, чего-то ждал. Я кивнула, давая мысленное одобрение тому, что он хочет сказать. Такого же взгляда удостоились и остальные члены нашей компании. Перси тянул дольше всех и, когда кивал, крепко сжал челюсти, будто вынужденный дать согласие.
— Думаю, про Клэр тебе много известно, — начал принц. — Вот только вряд ли ты знаешь о том, что из-за долгого ментального и магического блока в ней начал расти кристалл дуальности. Пока внутри нее кристалл, он защищает ее почти от любой опасности. А извлечь его… Только с согласия самой Клэр. Вряд ли она будет так рисковать собственной жизнью. Ведь как только противник извлечет кристалл, так сразу ее убьет.
— Про кристалл дуальности я осведомлен, — с легкой улыбкой произнес Нэд. — Но ты, кажется, забываешь и про то, что этот кристалл нужно контролировать. Иначе и извлекать не придется, он сам ее убьет. Все остальные тайны Клэр остались… кхм… тайнами?
Прекрасно. Значит, про кристалл фигово осведомлена была только я. И что еще за тайны Клэр? Неужели и ректор в курсе, что я — бастард?
— Над кристаллом мы работаем. Что касается других тем… не будем судить о Клэр по поступкам ее семьи, — сухо бросил принц. — Про Вилберна де Лавенила, думаю, говорить не приходится. Он унаследовал от матери все свои таланты на некромантском поприще. Но для меня ценнее его положение в обществе, его умение влиять на людей. Если он поддержит мою затею, его поддержит мать. А если в дело ввяжется леди де Лавенил, значит, на нашей стороне по меньшей мере половина Совета матери.
— Я так и знал, что ты меня наглейшим образом используешь, — засмеялся Вил. Он единственный, кто почти не переживал. По всей видимости, уж ему-то хорошо было известно, чем он мог пригодиться его высочеству. — А с мамой я уже веду переписку.
— Кристин де Форт фигура, конечно, не однозначная, но может быть очень полезной. Кому, как не ей, купаться в сплетнях и слухах, кому, как не ей, вертеть интригами при дворе.
— Так уж прямо и скажи, — фыркнула Крис. — Что я тут за красивые глазки и по блату.
— Как и я, — усмехнулась Лил. — Уже ни для кого не секрет, что отец ведет переговоры с храмовником по поводу признания своего первенца. Слухи распространяются слишком быстро.
Никто не удивился. Вот совсем никто. Мне-то думалось, у нас тут есть тайны друг от друга, а по факту… А по факту все друг про друга знают. Кроме меня.
— Несколько столетий назад у власти сидели де Борны. Думаю, поддержка принцессы крови уж точно не будет лишней, — вмешался принц. — А что до первенца… Так он такой привилегией не обладает, эта кровь передалась тебе от матери.
— Ну хоть на что-то он не претендует, — холодно заметила Лил, бросая неприязненный взгляд на Влата. Он выглядел растерянным, но не спешил вставлять свои пять грошей.
— Ты обещал меня удивить, племянничек, — напомнил о себе до этого притихший мастер Ансельм. — Но пока я не узнал ничего нового.
— Новым для вас станут Перси и Закари.
— Они, конечно, преуспевающие ученики, но…
— Перси является полубогом.
Что?!. Все взоры тут же остановились на Перси.
— Вряд ли потомок бога Холодной войны мог остаться в стороне от нашей компании.
— Как ты… узнал? — тихо спросил Нэд Ансельм, не сводя внимательного взгляда с парня, который на первый взгляд казался совершенно равнодушным.
— Понаблюдал, — хмыкнул принц. — А потом задал соответствующие вопросы.
Понаблюдал?! Как такое родство вообще можно заметить?
— Мне показалось странным, что этот студент оказывается рядом с теми, кто каждый раз ведет какую-то свою битву. Клэр со своим дуальным кристаллом, Влат со своим настоящим семейством, Кристин с обществом… И это только из присутствующих. Думаю, теперь вы можете сложить происходящее в формулу. Не удивлюсь, если Перси оказывался рядом и в ваши моменты тяжелого выбора. Как бы невзначай. Мы не будем обвинять его в этом, такая уж природа — он питается этими эмоциями и становится сильнее. Закари же его слуга. У низших богов такие существа называются пажами. Они умеют менять форму, внешность, им доступны совсем иные грани магии.
— Это многое меняет, — пробормотал Нэд Ансельм. — Вот только среди этих ребят лишь четверо, включая тебя, законнорожденные. Это очень сильно ослабляет твои позиции.
Лил, Вил, Кристин и сам принц — эти вычисления сделать не так уж и сложно. А значит, теперь все знают о том, что и я бастард. Я уже чувствую вопросительные взгляды Лилиты и Кристин, вот только отвечать на них не спешу. Конечно. Ведь одно дело быть сиротой низкого происхождения, и совсем другое — забирать у кого-то из детей то, что принадлежит им по праву рождения.
— Я стараюсь судить по поступкам самих людей, а не по слабостям их родителей…
— Признанный бастард все равно что законнорожденный, — одновременно с принцем произнес Вил. — И все оставшиеся, в перспективе, могут быть признаны.
— Не нужно мне никакого признания, — тихо, но твердо ответила я. — Я понятия не имею, кто моя мать и какое положение в обществе она занимает. И знать не хочу.
Это я сказала скорее для Лилиты. Я, как никто другой, знала, какие страдания ей приносит желание Влата укрепиться в их семье. Мне казалось важным дать подруге знать, что я не такая, как ее вынужденный враг. Пусть даже таким унизительным образом.
— И если мое положение ставит под удар то, что задумал принц, я с легкостью выйду из игры, — закончила свою фразу тем же тоном, которым начинала.
— Прямо-таки с легкостью? — поинтересовался Нэд Ансельм, впервые обратившись ко мне напрямую.
— Я… — хотела сказать «да», но почему-то запнулась.
— Именно тебе я бы предложил выйти из игры, пока она не зашла слишком далеко. — Мастер Ансельм покачал головой. — Но ты ведь не послушаешь. Думаю, тебе кажется, что то, что ты делаешь, — правильно. Или пытаешься чужими проблемами заглушить свои собственные. Как, к примеру, поживает твой дуальный кристалл? Оправился после того, что ты сделала в лесу?
Из легких словно воздух выбили, я не знала, что ответить. Даже не понимала, какой вопрос меня волнует больше. Что с ними сделала Кальма? Или… придут ли они ко мне снова?
— И ты… — теперь Нэд Ансельм обратился к принцу. — Что ты хочешь сделать? Забрать у матери корону? Не слишком ли самонадеянно это делать раньше времени?
— Это на самый крайний случай, который мы тоже рассматриваем, — тем же спокойным и холодным тоном произнес Марк. — Но… Я хочу, чтобы мой отец вернулся к своему правлению. Я уверен, его состояние вызвано влиянием матери, но не его собственного здоровья.
— Значит, так? — Нэд чему-то улыбнулся. — И у вас есть план?
— Есть.
— Тогда я в игре.
* * *
— Почему ты не сказала, что незаконнорожденная? — Всю дорогу молчавшая Лил все же задала вопрос, который ее так волновал.
Когда встреча с Нэдом закончилась, она вызвалась пойти со мной и Вилом на кладбище. Узкая тропинка через густой лес, луна, умертвие и трое студентов Академии Святого Клотильда. Пожалуй, именно так я и хотела встретить свой день рождения.
— А почему ты не сказала, что принцесса крови? Почему Перси не сказал, что он полубог, а Закари — вообще какой-то божественный прототип голема? Почему Влат никак не скажет, что он хочет от тебя, а Вилберн не сообщит, почему вообще участвует во всей этой затее? — я не удержалась, сдали нервы.
Лил обиженно засопела.
— Не думаю, что сейчас самое время выяснять отношения. Ваши крики могут привлечь нечисть, — веселым тоном заметил Вилберн.
Его персональное умертвие шло первым, расчищая нам дорогу. Зачем он его взял с собой, я так и не поняла. А Вил сослался на то, что он приносит удачу.
— Прости, Лил. Но я не виновата в том, как была зачата. Если уж на то пошло, меня там вообще не было.
— Да я и не думала тебя обвинять! — воскликнула Лилита, чуть сбиваясь с шага. — Если бы ты сама сказала, я бы даже не придала этому особого значения. Просто мне не нравится узнавать о таких вещах вот так, случайным образом.
— Я бы не смогла сказать, — с тяжелым вздохом призналась я. — Я знаю, что у вас с Влатом сейчас не самые лучшие времена.
— Не суди о наших с тобой взаимоотношениях по нашим взаимоотношениям с братцем, — прошипела она. Теперь настала очередь Лил злиться. — Чтобы ты понимала, мы с ним были большими друзьями очень долгое время! Думаешь, он и правда жил на конюшне или каких-то складах? Как бы не так. За каждое его достижение отец награждал его таким вниманием и поощрением, которые мне и не снились. Да и люди, которые официально считаются его родителями, совсем не бедствуют. Да, однажды я вспылила. Глупая детская ревность. Посоветовала ему проваливать на все четыре стороны. И знаешь, как потом извинялась? Но нет. Этот гордяк был неумолим! Он пообещал мне показать, что он занимает место ничуть не хуже моего. И обещание держит.
— Лил, ну хочешь, я ему врежу? — устало спросил Вилберн, не прерывая шаг.
Даже сам вопрос поставил меня в ступор. Как-то не вязался у меня добродушный вид Вилберна с желанием врезать Влату. Да и само желание не вязалось.
— Нет, не хочу, — сдавленно ответила Лилита. — Я сама справлюсь.
— Но раз сама справишься, тогда и поговори с ним, — строго ответил Вилберн. — Он не плохой человек, а его павлиньи замашки идут только от обиды. Какая разница, что сделали или не сделали твои родители. Это все же твой брат.
— Да мне Клэр ближе, чем этот самый «мой брат», — Лилита разозлилась еще сильнее. Но в этот раз на Вилберна.
— И твои обиды в том числе, — продолжил рыжеволосый. — А с ними надо бороться. Разве Влат тебя обидел взаправду? Хоть раз.
— Из-за него я могу стать бесправной марионеткой в руках семьи.
— А могла бы родиться в самой обыкновенной, крестьянской. И не было бы таких проблем, не правда ли? Так было бы проще?
— Проще, — твердо ответила Лилита. — Я хотя бы не переживала из-за того, кого отец любит сильнее.
— Зато переживала бы из-за того, что тебе есть нечего. Что по утрам надо вставать и доить козу или корову. Что хрюшек, которых ты все лето и часть осени растила, надо заколоть, чтобы потом не сидеть без пропитания в холода. Увы, в любых семьях есть проблемы, просто в каждой они разные.
Наступившую тишину прерывали только наши шаги. Я физически ощущала боль Лил и уверенность Вила в своих словах. Со мной по лесу шли представители двух самых могущественных родов королевства, но их слова, их проблемы, их действия — все это внезапно стало каким-то близким. Даже родным. Хотелось согласиться с Вилберном, хотелось поддержать Лилиту, хотелось стать частью их жизни. Но вместо этого я просто шла вперед.
— Мы почти пришли, — произнес Вил. — До полуночи есть еще час. Есть идеи?
— Если вы сейчас попросите меня где-нибудь погулять, чтобы оставить вас наедине, то так и знайте, я откажусь. — Внезапно для самой себя я улыбнулась. Сделалось весело и легко.
— Значит, поприсутствуешь, — хмыкнул Вил, чуть приобнимая Лилиту за талию. Девушка со смехом вывернулась из объятий и запнулась о корягу, но парень все же успел ее поймать. — Но вообще, у меня предложение поинтереснее.
Вдали уже виднелся тусклый свет, памятники и склепы — мы действительно почти пришли. Буквально несколько шагов, и мы оказались на краю кладбища. Вилберн деловито достал из сумки свитки, с которыми пожаловал в «Слепого крота».
— Так ты выбрала, кто из троих окажется твоим помощником? Все свеженькие, все оставили свое согласие на поднятие после смерти.
— А ты бы кого посоветовал? Писаку? — Нет, я не решила. И вообще не знала, как принимать такое решение, оттягивала до последнего.
— Именно. Он умер насильственной смертью, а значит, желание задержаться тут подольше будет более ярким. А это напрямую касается того, как он будет служить тебе.
— Служить, — эхом повторила я и задумалась. Не очень представляла, каково это, когда тебе кто-то служит. — Тогда давай его.
— Погода, конечно, премерзкая. Угораздило же вас именно сегодня нежить поднимать, — зябко поежилась Лилита.
На кладбище и правда блуждали сильные порывы ветра, совершенно несравнимые с тишью, которая окутала нас в лесу. Сквозь кроны деревьев не проникал ни мелкий дождь, ни ветер.
— Уж поверь, Лил, повод самый что ни на есть достойный, — хмыкнул Вил и достал из сумки… кожаную баклажку. — Немного разбавленного виски для двух леди?
— Я не пью виски! — заявила Лил.
— Я не леди! — произнесла это одновременно с подругой, и мы хором хмыкнули.
— Поднимаю эту флягу за наступающий день рождения Клэр Тибор! — Вилберн поднял бутыль выше головы, легко махнул и пригубил.
— У тебя день рождения?! — воскликнула Лил.
— Я же просила! — возмущенно протянула в ответ, забирая разбавленный виски из рук Вила и легко ткнув его в бок. Сделала глоток, и жидкость обожгла внутренности, тем самым согревая.
— У-у, Клэр, если ты от меня еще хоть что-то утаишь… — Лил говорила сердито, надвигаясь на меня, чтобы забрать напиток из рук. Я даже спорить не стала, с улыбкой вручила ей бутыль.
Кажется, нам всем не мешало расслабиться. В идеале без алкоголя, но именно он наделил меня легкостью и хорошим настроением.
— Вот и наша могилка, — заметил Вил, ставя свою сумку на установленный возле нее столик и доставая оттуда покрытую тканью тарелку.
Я старалась не думать, для чего именно используют этот стол приходящие некроманты. Доверилась Вилберну.
— Закуска, — друг махнул рукой, избавляясь от тряпки.
На тарелке лежали нарезанный сыр, колбаса, пара-тройка куриных крыльев и овощи. Он и впрямь готовился!
От того, что парень действительно попытался устроить для меня какое-то подобие праздника, стало тепло. Когда обо мне кто-то заботился вот так запросто, а не потому, что ему что-то от меня надо?
— Спасибо, — тихо произнесла я, чувствуя, как ком в горле становится еще больше. Вот только это могли бы быть слезы не горечи, а радости. Повторила громче: — Спасибо вам. За то, что рядом.
— Надо было нам всем идти! — тут же заметила Лил. — Я прям представляю, как Крис прыгает по этим лужам, а наследный принц опирается на памятник одной из могил, чтобы выглядеть еще более властно и таинственно.
Тут смех никто не смог сдержать. Видимо, все представили Марка в таком амплуа.
— Ур-р-р, — в нашу беседу вмешалось умертвие Вилберна.
— Что он сказал? — с любопытством поинтересовалась Лил. Она довольно спокойно относилась к нежити. После того как они с Вилберном начали тайно встречаться, даже на практикумах мастера Дэрота она перестала зеленеть при виде трупов. И уж не знаю, как эти два факта можно было связать…
— Говорит, что тут много неприкаянной нежити, — равнодушно ответил Вил, делая еще один глоток и передавая баклагу по нашему маленькому кругу.
— Это опасно? — спросила я. — И как ты вообще его понимаешь?
— С вами, между прочим, лучший некромант курса… — со смехом напомнил Вилберн. — Тут нет опасной нежити. А я с ним три года. За это время можно различать пятьдесят оттенков разных «урр».
— Ур-р-р-э, — согласилось умертвие.
— Кстати, о некромантах… — Я вкратце рассказала про то, как сегодня за продажей амулетов меня поймал мастер Дэрот.
— Он что, даже отработку не назначил? — удивился Вил. — Нет, он за своих всегда горой, а ты стала своей, когда в промежуточных выступила в команде за некроманта, но он обычно очень суров в наказаниях. До ректора не доносит, но сам…
— Может, меня это только ждет, — я повела плечами. Не хотелось о проблемах. Хотелось шутить и веселиться. Странно, что это чувство меня настигло именно на кладбище.
— Клэр, пора, — Вилберн кивнул на свежую могилу. — Ты все помнишь?
Все помню. Но вслух ничего не говорю, только киваю.
Поднимать нежить совсем не сложно. Важно найти в себе силы, сосредоточение и внимание. Произнесенная вслух формула, минимальный магический импульс — и я уже нащупываю того, с кем мне в будущем предстоит много работы.
Перенаправляю больше энергии, чтобы вернуть мышцам эластичность и преобразовать все газы. Следом — запуск мозга, для этого достаточно нескольких импульсов, способных задержаться внутри, — тело функционирует не только за счет магии. Все это требует максимального внимания, потому я не знаю, сколько прошло времени, пока не почувствовала ответный импульс.
Теперь под землей лежит живой мертвец. Он испуган, потерян и не знает, где находится и кто его поднял. Некроманты обычно используют лопату, но магу-универсалу проще — мне подчиняется еще и природная магия. Стоит только попросить землю немного «подвинуться», как передо мной вновь разрытая могила.
Секунда, другая — сердце от волнения пропускает пару ударов, я задерживаю дыхание. И вижу, как за край держится частично разложившаяся рука с длинными желтоватыми ногтями.
— Назови его! — слышу словно сквозь вату. — Иначе…
Мне не надо говорить, что произойдет иначе, я беру себя в руки. Неназванное умертвие, которое не признал поднявший его некромант, становится опасным для общества. Диким зомби, способным разве что на бесцельное пожирание свежего мяса с кровью.
— Лёлик, — вдруг выдаю я. Первое, что пришло в голову.
И через мгновение вижу удивленный взгляд Лёлика. Совсем не агрессивный, скорее интересующийся всем на свете. В тот момент поняла: я сделала правильный выбор.
— Поздравляю, Клэр. Никто, конечно, не вел серьезную статистику, но, по моим данным, ты стала первым магом-универсалом, привязавшим к себе умертвие, — серьезным тоном произнес Вилберн. — С днем рождения!
* * *
Настроение и правда поднималось вверх. На обратном пути мы распили остатки напитка, принесенного Вилберном, и болтали о всякой ерунде. Лёлик шел рядом, пока толком не понимая, что происходит, — это было написано на его покосившемся лице. Умертвие Вила, наоборот, о чем-то то и дело сообщало хозяину утробным «уррр».
Разместив нежить в специальных стойлах, мы распрощались и разошлись по своим этажам. Лилита сослалась на усталость и головокружение, последовала к себе в комнату.
— Ну как, успешно? — тут же спросила Крис, когда я пересекла порог комнаты.
— Успешно, — губы сами собой разъехались в улыбке.
— Оооо, Клэр, ты что, пила?.. — Кристин фыркнула. — Надо было с вами идти, хоть прогулялась бы.
— Надо было, — я хихикнула, представляя, как подруга бы перепрыгивала через грязные лужи и как вела бы себя при виде умертвий.
— Тебе еще посылка пришла, я забрала с почты, — заявила Крис, кивая на кровать.
На ней лежала прямоугольная коробка, завернутая в синюю блестящую бумагу. Интересно, от кого?
Я скинула плащ и принялась за распаковку. Внутри оказалась деревянная резная шкатулка, на крышке которой изображался восход солнца. Откинув крышку, я обомлела.
Там было золото. Много золота.
На противозаконной торговле артефактами я не заработала и сотой части той суммы, лежащей сейчас передо мной.
Но кто?! КТО мог подарить мне такие деньги?!
Я решительно встала и направилась к двери, буркнув Кристин, что скоро вернусь. Только один человек из всего моего окружения мог свободно располагать такими суммами. Вот только для чего ему делать такие подарки?
