Глава 24
В храме Тордоса никогда не бывало так людно. Все свободные места, скамейки, проходы и арки были заняты мужчинами, женщинами, детьми и даже слугами-лобосцами. Микадос было неуютно из-за присутствия в часовне женщин и собак, но такие необычные времена требовали особых мер.
Микадос, одетый в лучшие церемониальные одежды, стоял за золотой кафедрой. Вокруг слышался взволнованный ропот. Первосвященник поднял руку.
– Тише, преданные дети мои, сейчас я все объясню.
В храме воцарилась тишина.
– Спасибо вам, что явились в храм среди ночи.
Холодный ночной ветер задувал в зияющую дыру в окне, прибивая к лицу Микадоса его тонкие волосы.
– Ваша милость, – обратилась к нему матушка Капинелла, самая старшая женщина в храме. Ее морщинистое лицо выглядывало из-под белого капюшона. – Что происходит с Лобосом? Мы в безопасности?
– Успокойся, женщина. – Микадос оглядел часовню. – Сегодня вечером в этом храме меня посетил Великий Доктор.
Аудитория ахнула.
– И нет, это были вовсе не шарлатаны, выдающие себя за небесных существ. Меня благословил невидимый дух Великого Доктора. Я просил дать мне знак, и Он ответил мне.
Его откровение вызвало очередное волнение.
– Прошу вас, соблюдайте тишину! Нам многое предстоит сделать до рассвета. Как вам известно, Книга Истин предельно ясна. В ней отчетливо сказано, что Великий Доктор вернется на Лобос перед концом света. Те, кто следовал благословенным учениям, обретет вечную жизнь в царстве Тордоса.
Для верующих в его словах не было ничего нового. Это первый урок, которому учат детей. Если ты хороший и ведешь себя в соответствии с Книгой Истин, то будешь жить вечно.
– Дети мои. Лобос пережил чуму, войну и терроризм. Но теперь сама земля разлагается. Земля, на которой мы стоим, прогнила и рушится под ногами. – Микадос вздохнул. – Настали последние дни Лобоса.
Люди в толпе резко втянули воздух.
– Не бойтесь! Не бойтесь, дети мои. Мы всегда знали, что этот день наступит. Если ваша вера чиста, то и сердцу нечего бояться. Мы знали, что настоящий рай находится далеко за пределами мирской жизни – в царстве Тордоса. Дети, вместе мы совершим путешествие в пространстве и времени! – Микадос указал на брата Глезоса, который внес церемониальное вино в богато украшенном золотом графине.
Церковные колокола пробили полночь. Настал день Великого Доктора.
– Да, дети. Сегодняшняя служба станет последней. В последний раз мы вкусим святое вино. – Он налил вино в рубиновый кубок. – Верные лобосцы, рабы наши, добро пожаловать в загробную жизнь. В этот святой день мы раз и навсегда попрощаемся с Лобосом. Настал день Великого Доктора и…
– А теперь мой выход? – раздался голос. – В центре трансепта один из братьев в капюшоне вышел вперед. С грацией фокусника он сбросил с себя мантию.
Это была она. Богохульница.
– Всем привет! – поздоровалась женщина. – Думаю, пришло время и мне сказать свое слово.
Наручники, пристегнутые к решетке в передней части кабины экскаватора, впивались в запястья Яс. Машина ехала по неровной земле, медленно и методично уничтожая тоннель.
– Прай, остановись, – взмолилась Яс.
– Раз уходить ты не желаешь, другого выбора у меня нет, – сказал лобосец с водительского места. – Не говори, что тебе не предлагали спастись.
Когда Прай приставил пистолет к голове Ясмин, он пытался заставить ее уйти, но недооценил ее упрямство. Честно говоря, в глубине души Яс никогда не верила, что Прай просто возьмет и хладнокровно ее застрелит.
– Это безумие, Прай. Тебе вовсе незачем так поступать.
– Слишком долго это продолжалось. Допустим, я мог бы поверить в твои рассказы о путешествиях во времени… Вот только ты просто заглянула сюда ненадолго, а я жил на Лобосе всю свою жизнь, как второсортный член общества. Как собака. Храм в ответе за все зло, совершенное под маской добра.
– Но послушай! Ты хочешь устроить взрыв, от которого погибнешь и сам! А как же Джая?
– Ее отец станет мучеником.
– Ее отец будет мертв! – прошипела Яс. – Она только сегодня потеряла мать! Не оставляй ее сиротой. Я знаю, тебе больно. Мария была… прекрасной, изумительной женщиной, но она хотела, чтобы ты и Джая остались вместе. И тебе это известно. Она сама это сказала!
Яс заметила, как в глазах Прая вспыхнуло сомнение.
– Нет. Это наш шанс.
– Прай, сотни людей в Старом городе умрут, если ты устроишь взрыв. Чем ты тогда будешь лучше других? Прай, сотни! Сотни людей!
– Наше дело правое.
Наручники снова впились в запястья.
– Они ни в чем не виноваты, Прай! Убийству нет оправданий! – закричала Яс.
Прай заглушил двигатель экскаватора.
– Мы приехали.
– Прай…
– У тебя остался последний шанс. Я тебя отпущу, а ты беги отсюда поскорей и, может, тогда уцелеешь.
– Нет. Раз ты здесь, я тоже останусь.
– Ну и глупая. Что ж, как хочешь.
Из темного тоннеля раздался голос:
– Думаю, пришло время и мне сказать свое слово.
– Доктор? – удивилась Яс, оборачиваясь.
Прай выпрыгнул из кабины.
– Покажись!
Вместо Доктора по коридору плыл комок света: Глаз. Он похрипывал, но говорил определенно голосом Доктора, где бы та ни была.
– Это еще что? – зарычал Прай.
– Доктор. – Улыбка вспыхнула на лице Яс.
– Убить ее! – Микадос указал дрожащим пальцем на Доктора.
– Ой, давайте! – Доктор прошла к центру алтаря. – Если действительно хотите увидеть чудо, стреляйте! Я умею показывать фокусы…
Но ни один из стражников или монахов не решился ее убить. Вместо этого они неуверенно отступили.
– Чего вы ждете?
Казалось, ни один стражник не хотел открывать в храме огонь.
– Теряешь хватку, Микки. Либо так, либо перспектива пить отравленное вино радует народ меньше, чем ты надеялся.
– Не слушайте ее ложь! – заголосил Микадос.
– Зачем мне лгать? – Доктор повернулась к народу Старого города. – Кажется, нас не представили. Я Доктор.
Прихожане в замешательстве глядели друг на друга.
– Знаю-знаю. Вам обещали сварливого старика в пальто, которой спустится с небес и спасет вас. Но этот человек – не я. Впрочем, лиц у меня было много, но я всегда была собой, и со мной всегда было мое послание.
– Что за послание? – усмехнулся Микадос из-за кафедры.
– Надежда. Надежда не умирает никогда. Это не конец. Возможно, конец главы и начало чего-то нового, чего-то лучшего.
Теперь толпа выглядела растерянно.
– Не слушайте эту дьяволицу! – взревел Микадос, выпучив глаза.
– Послушайте меня. Мы с друзьями бывали на Лобосе раньше. Я пришла к народу этой планеты с тем же посланием и помогла им. Я всегда так делаю. Шестьсот лет назад, когда я покинула Лобос, поселенцы и коренные жители согласились разделить власть.
Все ахнули.
– Ложь! – вскрикнул мужчина.
– Полукровки, – вознегодовала пожилая женщина.
– Это правда! – эхом раздался новый голос.
Грэм ввалился в зал через одну из кладовых и облокотился на каменную арку.
– Бог ты мой, сколько же здесь лестниц.
– Смотрите! Это Грэм! В прошлый раз, когда мы покидали Лобос, мы сделали фотографию. Похоже, кто-то решил, что его лицо подходит для роли Великого Доктора. Но нет, он всего лишь замечательный Грэм. – Доктор хлопнула в ладоши. – Где ты был? Ты пропустил воодушевляющую речь.
Грэм поднял кожаную папку, все еще пытаясь отдышаться.
– Вот что я нашел!
– ОСТАНОВИТЕ ЕГО! – завопил Микадос.
Стража выглядела озадаченной.
– Что там у тебя? – поинтересовалась Доктор. – Дайте ему пройти.
Люди послушались Доктора и разошлись, чтобы пропустить Грэма к алтарю.
– Я этого не потерплю! – Микадос брызгал слюной. – Стража, схватить их!
– Или… – вмешалась Доктор, подняв палец, – давайте посмотрим, что там откопал Грэм? Уверена, там что-то пикантное.
– Они не сгорели, – выдохнул Грэм.
– Что это?
– Книги по истории. Они не сгорели. Их просто прятали.
Грэм протянул Доктору старую книгу и некоторые обгоревшие документы. За считаные секунды Доктор все проглядела.
– Что ж, хотите взглянуть? Народ Лобоса, ваш храм не просто вам лгал, но лгал умышленно, что в корне все меняет.
– Молчать! – Микадос выбежал из-за кафедры, споткнулся о собственную рясу и упал на последних ступенях.
– Никогда! – крикнула Доктор. – Услышь меня, Лобос!
В шахтах Яс и Прай тоже услышали.
На извилистых улицах Старого города Глаза застыли в воздухе. Сидя в замаскированном под рыбацкую лодку судне в гавани, Дайна контролировала вещание странной женщины.
Мужчины, женщины и дети – люди и лобосцы – поднялись с кроватей и вышли из домов, чтобы послушать. Слушали пьяные моряки, рыбаки и владельцы таверн.
Слушали все.
