ГЛАВА 6
Ураганный ветер срывал одежду, бил в лицо ледяным кулаком. Вокруг свистело и грохотало. Звезды сошли с ума, мчались с бешеной скоростью, кружились в неистовом хороводе. Тьма наваливалась удушающим покрывалом. Обволакивала, пыталась растворить. Сколько продолжался полет? Я не помнил. Время стерлось из восприятия, потеряло значение и смысл. Осталась страшная усталость, боль в немеющем от холода теле и тупой комариный звон в голове. Лишь жар Сониного тела и стук сердца давали ощущение реальности. Я бы с удовольствием потерял сознание, но останавливала угроза смерти. До земли далеко, но падать недолго. И чтобы не сорваться, не разжать пальцы, я пытался вспоминать.
Данилов таки вставил свои пять копеек в общий план. После часовой ругани пришлось согласиться на изменение тактики. Теперь я должен вступать в контакт с Носителями Тотемов лишь в двух случаях. Если полностью уверен в успехе и когда нет выбора. В остальном порешили, что буду указывать на магов, Соня фотографировать.
За час разговора я умудрился не повздорить лишь с Вадимом и Елистратом. Домовой так и не выходил наружу, полностью занятый хозяйством. А друг просто молчал и не вмешивался в общую перепалку. Лишь после того, как угомонились, позвал с собой. Завел в избу и выложил на стол комплект новой одежды: джинсы, футболку, ботинки и легкую кожаную куртку. Подождал, пока переоденусь и сунул в руки небольшую сумку с длинным ремнем. В нее я переложил свой арсенал из котомки, включая сферу и руны. Тепло поблагодарил Вадика и выскочил в ночь. У костра уже ждала Соня…
Ночь получилась суматошной и трудной. Львиную долю времени заняли изматывающие перелеты. Поначалу я переносил стоически, пытался уследить за передвижениями. Но потом плюнул. Безнадежно. В глазах мельтешили звезды, темные громады холмов, огни городов, сел, деревень. Разобраться где находимся практически невозможно. Лишь температура воздуха позволяла понять, в каких широтах летим. Ближе к северу холодало, на юге соответственно теплело. Иногда Соня начинала кружить над раскинувшимися внизу городами. Поиски походили на игру в «холодно-горячо». Едва я ощущал Зов в полной мере, сразу хлопал ведьму по плечу. Мы спускались на благословенную землю и начинали утюжить незнакомые улицы. Порой приходилось заходить в подъезды, бегать по этажам. Чаще просто прикидывались гуляющей парочкой, а сами внимательно вглядывались в лица прохожих.
За шесть часов нам удалось облететь три города. В двух Носителей Тотемов увидели воочию. Но подойти и поговорить, как того хотел я, не удалось. Слишком много народу вокруг, опасно. Соня фотографировала ребят, и мы отправлялись дальше. Сделали небольшой перерыв далеко за полночь. Посидели, отдышались на каком-то холме.
После таких приключений навалилась вяжущая усталость. Глаза слипались, желудок ворчал и требовал жрать, а голова стала напоминать деревянный чурбак. Хотелось добраться до родимой избушки, упасть на постель и откинуть копытца хотя бы ненадолго. А потом поесть и опять спать. Но Соня к моему удивлению уперлась, возвращаться отказалась. А я поразмыслил и признал правоту ведьмы. Надо найти как можно больше магов, дать наводки «храмовцам». Когда над делом зависла угроза провала отдыхать нельзя. Если Старейшины выиграют гонку, то что? Россия погибнет, как предрекал Велимир. Но то будет еще не скоро. А вот я и мои друзья окажемся как куры под топором мясника. И мы полетели опять…
На этот раз мчались быстрее, чем раньше. Соня выкладывалась на полную, наверстывала упущенное. А я просто пытался не свалиться, держался из последних сил. Звезды бледнели, исчезали с небосвода. Тьма медленно отступала, сменялась предутренней серостью. Горизонт на востоке украсила алая полоса. Ударили первые, пока еще бледные и слабые лучи. Внизу со страшной скоростью пробегали верхушки деревьев, реки, поля и здания. В низинах плескался белесый туман. Стали видны извилистые полосы асфальта, редкие автомобили.
В какой-то момент пальцы начали ослабевать, встречный ветер показался стенобитным тараном. Я застонал, попытался немного сменить положение. Но не смог. Боль впилась в грудь холодным клинком. И одновременно отрезвила. Я мотнул головой, сбил ресницами слезы и осмотрелся. Звезды пропали, мы летели в безбрежной голубизне. А над дальним лесом поднималось солнце, заливало мир расплавленным золотом. Черт, когда успел потерять сознание? Ведь закрыл глаза еще в сумраке. Прошло не меньше часа.
Ведьма ощутила мое плачевное состояние, снизила скорость. Обернулась и мазнула быстрым взглядом. В зеленых глазах промелькнуло беспокойство, решимость. Соня нырнула в воздушную яму, поднялась выше и крикнула:
— Держись крепче!
Я вцепился в джинсовый пиджак девушки покрепче. И вовремя. Ведьма рванулась вперед с такой силой, что чуть не сбросила. Гул воздуха возвысился до тонкого свиста. Страх навалился тяжелой удушающей гирей. Я почувствовал, что начинаю соскальзывать и закричал.
— Заткнись! — резко рявкнула девушка. — Внимание привлечешь, идиот!
Ведьма снова замедлилась. А я судорожно схватился за хрупкие плечи, подтянулся и окинул взглядом пространство. Мы неспешно парили над большим красивым городом. Внизу мелькали парки, здания, дороги и тротуары. Ездили автомобили и автобусы, ходили люди.
— Где? — прохрипел я.
— Екатеринбург, — коротко ответила Соня. — Слушай Зов!
Я послушался, сосредоточился на ощущениях. Попутно любовался городом. Солнце отражалось от стекол, слепило глаза. Уши ловили смутный гул, в коем смешалось слишком многое: голоса, рев двигателей, глухие удары, музыка. Крыши домов скользили достаточно близко. Виднелись острые шпили антенн, какие-то надстройки, стаи вездесущих голубей.
Соня сделала круг над центром, второй немного шире. На третьем я внезапно почувствовал порядком поднадоевшую тошноту. Сознание на секунду раздвоилось. В груди полыхнула боль. Пальцы начали разжиматься, мир налился чернотой. И затухающий разум отметил: вопль девушки, летящие навстречу дома, деревья и серый асфальт тротуара. Страшный удар чуть не преломил позвоночник. Дыхание вылетело из груди с придушенным кваканьем, ребра затрещали. Резкая боль поразила спину, затылок. Из глаз брызнули искры, хлынули горячие слезы. Сознание потонуло в грохоте, черноте.
Первое, что почувствовал, начав приходить в себя — маленькая горячая ладошка. Рука прижалась к щеке, спустилась ниже и нащупала пульс на шее. Пугливо убежала, но вернулась и вновь погладила щеку. Шелковистые волосы мазнули по носу и лбу, оставили терпкий запах сухих листьев, чего-то невыразимо волнующего. Горячее дыхание опалило кожу.
Боль почти ушла, сгустилась где-то в районе поясницы. Хорошо я треснулся. Но упал с небольшой высоты и довольно удачно. Будет пара синяков да шишек, не более. Уши уловили городской шум. Невдалеке раздавались шаги, голоса, щебет птиц. Рычали автомобили, проревел клаксон. Солнце заглянуло сначала в один глаз, в другой. Мигнуло сквозь веки красноватым пятном.
Я полностью пришел в себя. Но еще минуту прикидывался дохлым, наслаждался прикосновением теплой ладошки. Открыл левый глаз, проворчал с недовольством:
— А где мое искусственное дыхание?
Соня сидела на коленях. Пышные волосы переливались всеми оттенками коричневого и красноватого. Солнце отражалось в удивительно теплых зеленых глазах, делала лучистыми и светлыми. Солнечный зайчик скользил по нежной гладкой коже. Пересек щеку, перепрыгнул на вздернутый носик и пухлые губы. Задержался ненадолго и скользнул вниз, сверкнул на серебристом кулоне между ключиц. В глазах девушки сгустился холод антарктических льдов. Ведьма возмущенно фыркнула, отпрыгнула как от чумного. Сложила руки на груди и процедила:
— Дурак! Искусственное дыхание делают утопающим.
— Заманчиво, — пробормотал я с мечтательной улыбкой на губах. Открыл второй глаз и демонстративно огляделся. — Где ближайший пруд или озеро?
— Разбежался! — фыркнула девушка, негодующе и гордо вздернула нос. — Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
— А жаль, — со вздохом сказал я. — Ну что ж, топиться не буду. А если и буду, то понарошку. А вдруг все-таки спасешь?..
Закряхтел, с усилием сел и осмотрелся. Интересно-то как! Мы находились в обширном дворе, окруженном множеством высотных домов. Рядом небольшой скверик, скамейки. Все новенькое, блещущее свежей краской. По тротуару ходили люди. Спешили на работу, в университеты и школы, отводили детей в детские сады. На лавочках как курицы на насесте восседали старушки. В пролете арки виднелась широкая улица, мелькали автомобили, гудела толпа. Ах да, мы же упали недалеко от центра. Потому и людно. Но удивило другое: два человека практически свалились с неба, а никто и ухом не повел. Не закричали, не вызвали милицию. Да что там, даже смотрели как на пустое место. Глаза тех, кто подходил ближе, становились бессмысленными и будто стеклянными. Взгляды останавливались, движения приобретали механическую четкость. И только когда отдалялись, вздрагивали, начинали вертеть головами. Работало заклятие отвода глаз, не иначе.
Солнце сверкнуло в просветах между деревьями. Потянулось игривым лучиком, провело по лицу. Я прищурился, прикрылся ладонью. Поднялся на ноги и отряхнулся, поправил ремень сумки.
Чувствовал себя не ахти. Тело с трудом освобождалось от ледяных оков онемения, голова кружилась и болела. Во рту привкус железа. Такое впечатление, что хорошенько избили. И даже мысли казались усталыми и измученными. Мозг гудел как трансформатор, буксовал. К рукам и ногам словно привязали свинцовые грузики. В глаза, будто песка насыпали. От встречного ветра слизистая высохла, зудела и болела.
Я потрогал спину, скривился. Принялся соскребать с лица налет из пыли и грязи, соляные дорожки высохших слез. Буркнул не глядя:
— А посадка помягче не предусматривалась?
— Что за мужики пошли? — отпарировала ведьма, вновь злобно фыркнула. — Катался на спине всю ночь, а теперь смеет возмущаться. Интересно, когда вымерли принцы на белых лошадях?..
— В тот момент, когда появились белые «Мерседесы», — ответил я устало. Отстраненно отметил, что начал испытывать извращенное удовольствие от ругани с девушкой. — А вообще когда женщина говорит о принце на белом коне, подразумевает раба… да хоть на зеленом осле. Каждая встречная дура мнит себя принцессой и в грезах видит толпу покорных самцов. И мало кто помнит, что венценосные особы никогда не принадлежали себе. Даже любить права не имели. Браки лишь по расчету, для укрепления политических союзов. Все для государства, родины. А сейчас? Эх-х… В рабство не спешу!
Я помотал головой, пригладил волосы. И взглянул на ведьму. Соня наблюдала за мной с кислым выражением. В зеленых глазах плескалась страшная усталость. Лицо даже не бледное, а серое. Худенькие плечики опустились вниз, будто под тяжким грузом. Ведьма покачивалась на ветру, дрожала.
Сердце, словно кислотой облило. Я ощутил жгучий стыд. Идиот! Разорался тут про права мужчин. А на самом деле по-свински ездил на хрупкой девушке. Соня не подавала виду, что устает. Казалась бодрой и энергичной. А сейчас сдалась. И ясно, почему упали перед самой землей. Солнце. Ведьмы пользуются силой Ночи, Луны и Звезд. А теперь мощный источник подпитки пропал.
Я виновато развел руками, опустил глаза и с искренним раскаянием произнес:
— Прости. Как ты?..
— А иди к черту, Саша! — рявкнула Соня, опалила ненавидящим взглядом. — Развел демагогию! Или забыл, зачем прилетели?
— Еще рас прости, — униженно пробормотал я, поежился. Но вспомнил об образе, напустил равнодушный вид. Встряхнулся и расправил печи, стиснул зубы. — Тогда за дело?..
— Естественно, — прошипела ведьма. Смахнула с лица налет пыли, соринки. — Куда идти?
Я задавил в себе стыд и жалость. Повертелся на месте. Зов тянул в ближайшую арку и дальше через дорогу. Носитель Тотема находился недалеко. И хорошо, беготня надоела. Надо сфотографировать мага и убираться прочь. Постель и сытный завтрак в избушке прекрасная награда за проделанное дело.
— Там, — хмуро сказал я и мотнул головой в сторону арки. Поправил сумку и покосился на измученную ведьму. Спросил нейтральным тоном: — Назад ночью или сил хватит?
— Долетим днем, — с холодком в голосе ответила Соня. — Дай отдохнуть.
— Если хочешь, можем пересидеть в каком-нибудь парке до вечера, — предложил я.
— Нет, — отрезала девушка, посмотрела вдаль. — Я в порядке. Пойдем.
Не дожидаясь меня, пошла к арке. Первые три шага получились тяжелыми и неверными. Но выпрямила спину, гордо вскинула голову. И даже не обернулась. Я задумчиво посмотрел вслед, пожал плечами. Что ж, правила игры те же — деловые отношения. Так лучше, чем ругаться по поводу и без оного. Я нагнал ведьму, пошел рядом. Вместе выбрались из дворов, остановились и огляделись.
Широкая шумная улица, наверняка одна из центральных. Оживленное движение транспорта, спешащие на работу толпы людей. Дома высокие и красивые, в деловом стиле. Какие-то офисы, учреждения, фирмы. Отовсюду доносились голоса, гул моторов, разнообразные скрипы, электронные сигналы, музыка. Мигали светофоры, фары, в глазах рябило от ярких цветов, броской рекламы. Пахло бензином, пылью и горячей сдобой — чуть дальше виднелась вывеска пекарни.
Как и в Славгороде меня оглушило и ослепило. Привыкшие к лесу чувства сходили с ума. Но я сумел сосредоточиться на Зове, подавил неприятные ощущения. Минуту прислушивался, уверенно указал рукой на здание напротив. Высокий прямоугольный дом, этажей девять в вышину. Но сколько на самом деле не понять — фасад облагородили на западный манер пластиковыми плитами и тонированным стеклом. Над входом вывеска с логотипом в виде какой-то кляксы и загадочная надпись. То ли на немецком, то ли на французском.
— Носитель Тотема внутри, — сказал я.
Соня кивнула, поманила рукой. По пешеходному переходу перебрались через улицу, подошли к стеклянной двери. Девушка хотела сразу же войти, но я задержал жестом.
— Постой! Надо оговорить тактику, — произнес я. — Внутри могут быть охранники. Или же помещения, куда посторонним входить нельзя.
— Разберемся на месте, — не терпящим возражения тоном сказала ведьма. Отточенным жестом откинула челку. Нарисовала на губах презрительную усмешку, глянула сверху вниз. — Смотри и учись, маг.
Девушка шепнула что-то под нос. И в тот же миг потертые грязные джинсы и пиджачок обратились строгим, но стильным деловым костюмом. Волосы легли прядка к прядке, черты лица неуловимо изменились. Предо мной стояла не заморенная девушка, а вылитая бизнес-леди. Ведьма развернулась и чеканя шаг направилась к входу. А я со стуком захлопнул челюсть и пошел следом.
Стеклянная дверь бесшумно отъехала, мы оказались в просторном светлом холле. Беглого взгляда хватило, чтобы отметить по-деловому непринужденную роскошь обстановки. Блестящий алюминий и пластик соседствовали с начищенным паркетом, изящными предметами интерьера из дорогого дерева. Пахло кожей, лаком и морозной свежестью. Воздух холодный и чистый, немного наэлектризованный. Шипели скрытые кондиционеры, слышались далекие трели телефонов.
С первой же секунды интуиция подала сигнал опасности. По спине побежали мурашки. Кожу словно изморозью обдало. Я споткнулся, стал как вкопанный. Странное ощущение неправильности происходящего, чего-то неуловимо жуткого и зловещего. В глубине души появился ледяной червячок страха. Я еще раз окинул взором помещение. В мозгу полыхнуло, по венам хлынул жидкий огонь.
— Соня! — позвал я тихо, но настойчиво.
— Не мешай! — прошипела ведьма.
По-хозяйски осматривала зал, сканировала на предмет людей. На лице застыло выражение холодного презрения: мол, я пришла, встречайте и бойтесь. Осанка гордая и независимая, глаза как стеклянные пуговки. Именно такими выглядят деловые женщины.
— Соня! — рявкнул я.
— Что? — фыркнула девушка. Не выдержала и развернулась. — Чего тебе неймется? Не мешай!..
Я помолчал, медленно переступил с ноги на ногу. Почему-то казалось, что стоит зашуметь чуть громче, сделать неосторожный шаг — и из пустоты на тебя вывалится нечто злое, кусачее и смертоносное. Ощущения сродни тем, что испытывал, когда шел по проклятому Славгороду. Но там хоть было видно, что кругом смерть, скелеты, трупы. А здесь вроде все в порядке, но напряжение, напряжение… Как в фильмах ужасов. Конечно, я мог и сам себя напугать. У страха глаза велики. Но обостренная интуиция в последнее время ошибалась очень редко.
«Дэвид! — сверкнула догадка. — Волшебник мог опередить. И как наивно предполагать, что удача будет улыбаться постоянно. Зов идет откуда-то с верхних этажей. А значит, Носитель Тотема еще здесь. Но, похоже, мы попали на самую кульминацию действа. Надо перехватить мага любым способом!»
Мысли промчались стремительным табуном. Я совладал со страхом, хрустнул костяшками пальцев и начал расстегивать сумку. Прошлой ошибки не повторю. Бросаться на волшебника с кулаками очень глупо. А вот жезлы с замороженными заклятиями — то, что нужно. Я взглянул на обеспокоенную ведьму, разомкнул непослушные губы:
— Мы попали в переделку.
— Я ничего не ощущаю, — быстро ответила Соня. На секунду зажмурилась и принюхалась. — Ты ошибаешься.
— Мозг и глаза человеку даны не зря, — пробормотал я.
Нащупал в сумке гладкий цилиндрик жезла, посмотрел на метку. Серая. Отлично, сон подойдет как нельзя лучше. Перевел взгляд на девушку, мотнул головой в сторону больших часов на стене. Десять минут девятого.
— И что? — скептически спросила ведьма.
— Может кто-то и не заметил, — ответил я. — На дверях написан график работы. С восьми до пяти вечера. К тому же народ в таких конторах обычно приходит немного раньше, чтобы разобраться во вчерашних документах, пропустить чашечку кофе. И к чему я веду… Ты голоса слышишь?
Соня огляделась и прислушалась. На лице появился испуг, глаза расширились. Дошло, что я прав. В холле, как и в дальних коридорах, тишина. Невозможная, мертвенная. Ни голосов, ни звуков шагов. Лишь шелест воздуха и тиканье часов. Девушка поежилась. Но сразу взяла себя в руки, нахмурилась.
— Ты можешь ошибаться, — сказала она. Указала рукой на неприметную нишу у лестничной площадки. — Сейчас спросим.
В тени скрывалась лакированная стойка, несколько мониторов. А в кресле сидел мужчина в форме. Разглядеть сразу не удалось, ниша сливалась со стеной. Легкой, но четкой походкой, девушка направилась к посту. Нарисовала на губах обворожительную улыбку и еще издали сказала:
— Извините, а не поможете ли разобраться… а-а-а, черт!
Я мгновенно оказался рядом. Поднял кулаки и оскалил зубы готовый защищать, бить, сражаться. Но увиденное заставило опустить руки, изумило до глубины души.
За стойкой сидел молодой парень лет тридцати на вид. Высокий, поджарый и мускулистый. Лицо умное и открытое. Сразу видно, из бывших армейских офицеров. Или, по крайней мере, сержант. Из таких получаются прекрасные охранники.
Парень казался мертвым. Лицо странно одеревеневшее, глаза стеклянные и невидящие. Кожа чудесного бледно-зеленоватого оттенка. Охранник сидел на стуле в нелепой позе. Руки и ноги застыли посреди движения, будто тянулся к чему-то, хотел достать. На лице смесь эмоций: добродушие, переходящее в удивление и страх. А на шее расплывалось темное пятно, из маленькой ранки сочилась клейкая белесая жидкость. И запах… Острый и тревожный, немного терпкий. То ли лекарство, то ли… яд!
Я наклонился, пощупал пальцами пульс. И быстро одернул руку, с омерзением вытер о штанину. Кожа парня холодная и липкая как у лягушки. Мышцы сведены судорогами, показались стальными канатами. Но жив. Пульс слабый, но ровный. Просто парализовало. Странно. Если бы работал волшебник, использовал заклинание. На худой конец просто убил. Так гораздо логичнее. Или в дело вступил еще какой-то неучтенный элемент?..
Мерзко хлюпнуло, из ранки на шее хлынул похожий на жир гной. Запах лекарств усилился. Изо рта охранника медленно потекла пенистая розоватая от крови слюна. Я поморщился, отшагнул и переглянулся с ведьмой. От пренебрежения Сони не осталось и следа. Девушка напоминала готовую к прыжку хищную кошку, настолько сосредоточенная и собранная.
— Где маг? — спросила коротко.
— Наверху, — не задумываясь, ответил я.
— Хорошо, — кивнула ведьма. Сбросила личину бизнес-леди, решительно развернулась. — Закрой дверь здания и поднимайся по лестнице. Я прикрою.
— Стой! — попытался возразить я. — Ты куда?..
— Давай без пререканий, — отмахнулась Соня. — Некогда. Надо вытаскивать Носителя Тотема. Встретимся наверху.
Я открыл рот и даже потянулся рукой, чтобы схватить за рукав. Соня ловко увернулась, разбежалась и прыгнула рыбкой. Раздалось шипение и треск, ведьму окутало густое облако дыма. На пол приземлилась черная кошка. Оглянулась, требовательно мяукнула и помахала хвостом. Мордочка острая и хитрая, глаза огромные и зеленые, наглые. Кошка совсем по-человечески подмигнула и черной тенью метнулась куда-то в коридор.
— Мать же вашу! — выругался я в сердцах.
Ситуация внушала страх и нешуточную тревогу. Мы не глядя влезли в осиное гнездо. И за безрассудство можем расплатиться собственными жизнями. А тут еще и Соня вздумала самовольничать. Вдвоем было бы легче и спокойнее.
В животе неприятно заскреблось и заворчало. Я резко крутнулся на носках, окинул взором холл. Тишина и спокойствие, холодные блики ламп на лакированном паркете. А за дверьми мельтешение, жизнь, яркое солнце. Час Пик в самом разгаре. Контраст яркий и даже болезненный. И если бы не зеленое лицо бесчувственного охранника…
Волнение заставило действовать. Я подбежал к двери и попытался найти выключатель. Ведьма права — надо закрыть, чтобы зайти никто не смог. Обшарил стены, но тумблера не обнаружил. Хлопнул себя по лбу и бросился к охранному посту. Перегнулся через стойку и увидел ряд кнопок с надписями. Отыскал нужную и нажал. Затем медленно вышел на середину зала.
Сердце бешено затрепыхалось в груди, в глазах потемнело. Но вскоре шум крови в ушах затих, дыхание пришло в норму. На меня снизошло спокойствие и состояние отчужденности. Краски утратили цвета, мир стал картонным и ненастоящим.
Я глубоко вздохнул и направился к лестнице. Заметил дверь лифта. Поколебавшись, нажал кнопку и отступил назад. Достал из сумки колбочки с зельями, рассовал по карманам. Туда же запихнул волшебные жезлы.
Двери открылись с тихим шипением. Я зашел в кабинку, задержал палец над рядами кнопок и задумался. Какой этаж? Судя по Зову, Носитель Тотема обретался достаточно высоко. Но определить с точностью я не мог. Примерно от седьмого до девятого этажа, возможно крыша. Я нажал кнопку с цифрой семь. Лучше начинать снизу. Проверю, по лестнице поднимусь выше.
Пол под ногами дрогнул, двери сомкнулись. Раздался гул, в животе появился неприятный холодный комок. И одновременно нахлынула тошнота, в мозг вклинились чужие мысли и эмоции. Волнение, страх, злость… Маг близко. Он тоже ощущал Зов, тревожился. И судя по обрывкам образов волшебник еще не нашел его.
Свет мигнул, вспыхнул вновь. Я почувствовал, что ход замедляется. Вжался в стену кабинки, стиснул в кулаке жезл с сонным заклятием. Как только дверь открылась, осторожно выглянул и оценил обстановку. Убегающий вдаль коридор, погруженный в спокойную полутьму. По обе стороны ряды безликих одинаковых дверей. Тихо, ни души. Похоже, работники так и не добрались сюда.
Я осторожно переступил порог лифта, на цыпочках прокрался вдоль стены и вновь замер. Напряг чувства. В воздухе витали запахи присущие канцелярии: бумага, краска для принтеров, немного электричества. Тишина настолько густая, будто мне заткнули уши пробками. Но ощущение опасности лишь усилилось. А Зов наоборот ослаб, стал более размытым.
Тишина действовала на нервы. Я осторожно ступал, то и дело оглядывался. И с силой сжимал в кулаке волшебный жезл. Дурак, ведь видел, что у охранника в кобуре пистолет. Почему не взял?..
Коридор казался бесконечным. Я преодолел почти половину. Поразмыслив, тронул ручку ближайшей двери. Приоткрыл, заглянул в образовавшуюся щель. И с отчаянной руганью отпрыгнул, вжался в противоположную стену.
Взгляду представилась ужасная и нелепая картина. Комната — обыкновенный офис заставленный столами, шкафами и компьютерами. Повсюду ворохи бумаги, письменные принадлежности, телефоны. Кабинет походила на морг. Яркий и радостный свет восходящего солнца бил сквозь стекло. И четко обрисовывал синевато-зеленые перекошенные лица, отражался в остекленевших глазах. Люди сидели за столами, кое-кто лежал на полу. Женщины и мужчины различных возрастов. И все как один походили на охранника внизу. Застывшие, изломанные. У некоторых из ртов текла красноватая пена. Капала на пиджаки и блузки, расплывалась некрасивыми мокрыми пятнами. Пахло едкими лекарствами, еще чем-то невыразимо неприятным.
Первый испуг быстро улетучился. Я вошел в комнату и присел над одним из работников. Стройная темноволосая девушка, красивая и молодая. Но сейчас лицо изуродовала гримаса злости и отвращения. Кожа бледная, иссиня-зеленая и припухшая как у трупа. На шее характерная ранка с вздутыми покрасневшими краями. Вокруг царапины большой синяк, черная сеточка капилляров. Похоже на укус какого-то насекомого или змеи. Я нащупал пульс и убедился — жива. В глубоком параличе. Остальные вроде бы тоже. Но непонятно что за яд и сколько люди еще протянут. По-хорошему надо срочно вызывать скорую помощь. Но смогут ли врачи разобраться? И как быть с магом?
Я поднялся на ноги, еще раз осмотрел комнату. Подошел к столу и потрогал чашку с недопитым кофе. Еще горячая, нападение Дэвида произошло совсем недавно. Возможно, люди смогут продержаться минут двадцать. Ведь если бы яд был смертелен, я нашел лишь остывающие трупы. Да и как-то не вкладывается в образ волшебника бесполезные убийства. Он наемник и профессионал. Таким незнакома жалость, но и людей понапрасну губить не любят. Но вызывает удивление способ, коим обездвижил людей. Не заклинание явно. Такое ощущение, что подходил к каждому и колол в шею отравленной иголкой. Глупо.
Взгляд привлек на пейзаж за окном. Обычная городская улица, здание рядом, кроны деревьев. Но что-то насторожило. Я аккуратно прошел между тел, остановился и присмотрелся. Высоко в безоблачном небе кружились черные точки. Десяток или чуть более. Птицы вроде бы, отсюда не разглядеть. Но ведут себя странно. Обыкновенные пернатые стараются держаться поближе к земле, ибо тут еда. А эти упорно летают, словно в хороводе. И зависли над самым зданием.
В стекло поскреблись, постучали. Я чуть не вскрикнул от испуга. Отскочил от окна, споткнулся о чью-то руку и заругался. Оглянулся и заметил черную как уголь кошачью мордочку. Соня аккуратно шла по отливу окна. Остановилась и глянула вопросительно. Царапнула лапой, беззвучно мяукнула. Я вздохнул с облегчением. Чудит ведьмочка! Как забралась сюда?.. Я помотал головой и указал пальцем наверх. Кошка кивнула, мотнула хвостом и, быстро перебирая лапами, убежала.
Чувствуя себя свиньей, я попятился к выходу. В последний раз глянул на неподвижных людей, прошептал: «Держитесь, ребята!», и выскочил за дверь.
В коридоре поморгал, привыкая к полутьме. Мягкими осторожными шагами двинулся к лестнице. Ясно, что седьмой этаж весь такой. Нужно искать выше. Но для статистики я все-таки заглянул в пару комнат. И ничуть не удивился, когда в каждой лицезрел ту же картину: застывшие и одеревеневшие тела, распухшие лиловые лица, оскаленные зубы и незрячие глаза…
После второй комнаты я больше не рисковал открывать двери. Медленно прошел до лестницы и начал подниматься по ступенькам. Подсознательно ожидал, что на восьмом этаже будет то же самое. Но ошибся. Еще на пролете уши уловили звонкое журчание, шелест. В ноздри ударил запах сырости. Я осторожно выглянул в коридор.
Вода повсюду. Сплошными потоками стекала со стен, обильно капала с потолка. На полу вообще озеро примерно по щиколотку. По темной мутной поверхности разбегались круги от падающих капель, перекатывались волны. Переливались и скользили блики от редких ламп. Вода выплескивалась за небольшой порожек, веселыми ручейками прыгала по ступенькам. Коридор погружен во тьму. И лишь кое-где виднелись пучки света. Но тревожно мигали, загорались изредка. Слышался треск, сыпались злые синие искры.
Ноги сами собой сделали пару шагов назад. Лезть в воду не хотелось в принципе. На грани сознания закрепилось странное зудящее ощущение — там ловушка. Но одновременно с тем я чувствовал Зов. Маг гораздо ближе, чем раньше. И следовало проверить, убедиться. Я заставил себя снова подойти к проему. Схватился за угол и перегнулся, напряг глаза. Но нет, через десяток шагов коридор тонул в мокрой тьме. Блестели капли, журчала и плескалась вода. Что дальше не разглядеть.
Поспешно, пока страх полностью не завладел разумом, я застегнул куртку. Подумал и жезл с сонным заклятием засунул в карман. Достал другой, ледяной.
— Не сидится тебе дома, Саня, — проворчал я. И переступил порог.
Под ногами хлюпнуло, разошлось несколько больших волн. Я замер и прислушался. Шелест капель, плеск… Звуки почему-то слегка искаженные, будто в пещере. Тьма, спокойствие, холодный ветерок… Я сделал шаг, еще один. Немного осмелел и пошел дальше без остановок.
В поле зрения постоянно маячил небольшой кусочек коридора. С потолка обильно лилось. Капли часто стучали по куртке. Волосы и лицо сразу вымокли, холодная струйка затекла за шиворот и неприятно пощекотала позвоночник.
Гнетущая атмосфера давила на нервы. Почему-то казалось, что под водой могут оказаться глубокие ямы. Или какое-нибудь чудовище. Но я убеждал себя — глупости, иду по восьмому этажу здания. Стоп! А почему темно так?.. Мысль ожгла, ввинтилась в череп как горячий гвоздь. Дыхание перехватило. Я остановился, скрипнул зубами. Да, определенно или ловушка, или непроизвольный выброс магии. Но волшебники на такое вроде не способны. Стихиями управляют… маги! Так вот оно что! Дэвида тут может и не быть. Виной всему Носитель Тотема. Но что задумал дурак? Или просто не совладал с силой?..
Я заворчал от злости, решительно пошел дальше. Прислушался к Зову и побежал. Рядом, совсем рядом!..
Лишь минуты через полторы сообразил, что воды стало больше. Раньше по щиколотку, а теперь доставала до колена. Но наклона вроде нет, пол идеально ровный. И сквозь щели вытекать должно. Что за бред?.. Я притормозил, огляделся. Коридор уходил в темноту. И картина та же, что и прежде: искусственный дождь, потеки на стенах, тишина и спокойствие. Но уровень жидкости определенно повышался. Черт! Черт! Черт!..
Я выругался, рванулся к ближайшей двери. В ноги сразу же ударилась упругая волна воды, едва не сбила. Но я схватился за косяк, удержался и напряг глаза. Внутри темно как в подвале, очень сыро и тихо. Носителя Тотема тут определенно нет. Но Зов говорил, что рядом, в нескольких метрах. И тянул наверх. Девятый этаж! Точно!
Уши уловили громкий плеск, какой-то стук. Затрещало, под потолком пару раз мигнула лампа дневного света. Краткого всполоха хватило, чтобы рассмотреть помещение. От увиденного зашевелились волосы на голове, сердце ухнуло в пропасть. Комната по колено залита грязной водой. Повсюду плавали стулья, размокшая бумага и человеческие тела. Много, с десяток примерно. Лица бледные и прозрачные, распухшие от влаги. Глаза бессмысленные и мертвые. Кожа рыхлая, покрытая белесой слизью. Похоже на давно разложившихся утопленников.
Тьма ударила по глазам, ослепила. И вновь сверкнула лампа. На этот раз свет горел чуть дольше, секунды три. Я успел рассмотреть более детально. Комната не имела четких очертаний. Линии плыли, искажались и подрагивали. Стены состояли наполовину из тумана, струй воды. За широким окном не привычный городской пейзаж, а нечто гротескное и ужасное. Грозовые тучи, болота, мелкие змеевидные твари. Другая реальность, иной мир.
Вода посреди комнаты взволновалась, забурлила. На поверхности появились пузыри, клочья пены. Я медленно отступил устрашенный до глубины души, начал закрывать дверь. И тут за штанину крепко схватила чья-то холодная рука. Перед самым носом полетели брызги, из воды показалось опухшее бледное лицо. Глаза — незрячие бельма, волосы в тине и водорослях. Вроде бы мужчина, но во всполохах лампы не разобрать.
Инстинкты и рефлексы сработали раньше мозга. Я заорал от страха, вырвал ногу из цепкого захвата и пнул утопленника в лицо. Существо захрипело. Выбив фонтан брызг, шлепнулось в воду. Но тут же завозилось, начало подниматься опять. А вместе с ним и остальные трупы. Раздалось бульканье, хрипы и стоны.
Страх подстегнул. Я попятился, захлопнул дверь. Развернулся и, не разбирая дороги, помчался прочь. Позади грохнуло, послышался плеск, какая-то возня. Я попытался ускориться, но получилось плохо. Ноги вязли в воде, скользили по неведомо откуда взявшемуся илу. В лицо летели брызги, слепили темнота и вспышки света. Лишь стены давали какое-то ощущение направления.
За спиной раздался угрожающий рев. Я втянул голову в плечи, быстро оглянулся. И тут земля ушла из-под ног, я с головой рухнул в холодную вязкую воду. Отчаянно замахал руками, булькнул. Я почувствовал, что начинаю захлебываться, дернулся и поплыл вверх. И когда ладони обжег воздух, в голени вновь кто-то вцепился, потащил вниз. Я задергался, как червяк на крючке. Ударил пяткой, еще раз… На третьем хватка разжалась и я буквально выпрыгнул из воды. С сипением вдохнул, закашлялся. Ухватился за камень, подтянулся и, спотыкаясь, пробежал несколько шагов. Рухнул на колени, ошеломленно потряс головой. Огляделся и не поверил глазам. Тот же коридор, взбаламученная вода. И вдалеке — светлое пятно. Там лестница, выход из кошмара. Но черт! Откуда тут ямы? Восьмой этаж!
Позади колыхнулось, из воды высунулась голова. Волосы и лицо в грязи и тине, на черной морде явственно выделялись злые белесые глаза. Рот — провал во тьму обросший ракушками и водорослями. Существо издало булькнуло, начало вылезать на поверхность. Но ждать пока покажется полностью, я не стал. Вскочил на ноги и побежал, удерживая взглядом светлое пятно.
Возня за спиной стала громче. Я услышал быстрые шаги, вопли. Впереди из воды начала вылезать еще одна тварь. Но чересчур медленно, я успел обогнуть. И хотя уровень жидкости начал понижаться, бежать стало труднее. Холодный воздух скреб глотку и обжигал легкие. Я задыхался, ноги подкашивались от слабости. Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Лестница близко, рукой подать.
В затылок ударила волна ледяного воздуха, ноздри забила гнилостная вонь. Твари нагоняли. Хрипели и булькали, глухо рычали. Я закричал, помчался длинными прыжками. А у выхода вспомнил, что до сих пор сжимаю в кулаке волшебный жезл. Швырнул назад, мысленно крикнул «Гори!» и оттолкнулся ногами.
Приземления почти не почувствовал. Слабый толчок, движение и снова толчок. Мигнул свет, раздалось шипение. Остальное поглотил холод. Страшный, невероятный и убийственный. Ноги отнялись, тело превратилось в манекен. Холод прокрался вглубь, вцепился в мягкие внутренности. Сердце начало останавливаться, неспособное качать густеющую кровь. Тьма чередовалась со всполохами, мысли коченели на лету.
Очнулся я спустя несколько минут. Слабый, скованный болью и холодом. Но живой… живой! Сознание выплыло из океана черноты, вернулись зрение и слух, обоняние. Я пошевелился. Раздался сухой хруст, щеку оцарапали мелкие льдинки. Куртка казалась рыцарской кирасой, настолько задубевшая. Я охнул, начал подниматься на ноги. Каждое движение сопровождалось треском, лед отпадали целыми пластами. Кровь побежала быстрее, боль усилилась. Я пару раз присел, помахал руками. Лишь после того как немного согрелся, осмотрелся.
Знакомая лестничная площадка, выход в коридор восьмого этажа. Стены укрыты толстым слоем белого инея. А за порожком настоящий каток. Я осторожно заглянул в коридор. Тьма исчезла. Вдалеке виднелось окно, пространство заливал слабый рассеянный свет. Повсюду наплывы льда, снег. С потолка свисали огромные сосульки. А в нескольких шагах гротескные человеческие фигуры. Но присмотревшись внимательнее, я понял — обыкновенный лед. Трупы пропали.
«Навии! — понял я. — Маг плеснул слишком много силы и разбил грань реальности. А из теневых миров сразу полезли демоны. Но что-то в заклятии Носителя Тотема не увязалось, лед залатал проплешину. И хорошо, иначе жители сего города были бы неприятно удивлены…»
Я отшагнул от проема, развернулся. Пошатываясь и прихрамывая, побрел вверх по ступенькам. На холод, мокрую одежду и боль постарался не обращать внимания, сконцентрировался на поиске.
На следующем этаже поджидал очередной сюрприз. Едва зашел в коридор, натолкнулся на лежащего плашмя человека. Высокий и тучный мужчина. Еще не старый, но виски в сединах. Лицо одутловатое и красное, потное. По виду — большой начальник, а то и сам директор конторы. Неизвестный раскинул руки и ноги, лежал в позе звезды. Морда лучилась неземным счастьем, блаженством. На губах широкая улыбка, в глазах экстаз.
Я присел на колено, с беспокойством всмотрелся в лицо незнакомца.
— Что с вами? — спросил я. — Как-то могу помочь?..
— Она… прекрасна, — прошептал мужчина с придыханием. — Так прекрасна… Я люблю ее! Больше жизни! И хочу… Таких красивых не бывает. А она… она…
Голос затих, глаза остекленели. Человек побледнел, лицо начало приобретать синевато-зеленый оттенок. Из приоткрытого рта хлынула пена.
Носитель Тотема начал раздражать заранее. По каким-то причинам идиоту вздумалось совершить налет на офис банка. То ли от силы обалдел, то ли решил разжиться деньжатами. Во всяком случае, поступок дурацкий и совершенно нелогичный. Здравомыслящий человек не станет творить подобное. А почему? Да просто. Если хапнул на халяву, сиди тихо и внимания не привлекай. А то придут злые дядьки-тетки и потребуют заплатить налоги. Или призовут в армию, служить на благо родины.
Я бросил последний взгляд на мужчину, поднялся на ноги. Пальцы сами собой нащупали деревянный цилиндрик в кармане.
Коридор выглядел аналогичному на седьмом этаже. Ряды безликих дверей, светлые безвкусные обои. Я ускорил шаг, побежал. Предпоследняя дверь справа. Больше негде скрываться… Метров за десять перед нужным кабинетом я притормозил. Осторожно и неслышно прокрался. Застыл и прислушался. Из-за двери доносилась отчетливая ругань, странные звуки. Визг, шипение и грохот.
Тихонько провернув ручку, я приоткрыл дверь на волосок и заглянул. Звуки раздавались откуда-то слева. Грохот и визг усилились, к нему прибавилось невнятное бормотание. Голос к моему удивлению оказался женским. И достаточно приятным, мягким и грудным.
— Давай же! Открывайся!.. Из чего тебя делали?! Ну!..
«Вона как! — присвистнул я про себя. — Надо ли удивляться нелогичности действий? Не маг, а магичка. Женщина!»
Дверь открылась бесшумно. Я на цыпочках ступил в комнату, осмотрелся. Похоже, приемная большого начальника. Стол секретаря, у стены удобный и мягкий на вид кожаный диванчик. И еще две двери. Я прокрался к той, что слева. Открыл и заглянул.
Небольшая, но уютная комната. Обставлена богато и со вкусом. Повсюду кожа, дерево, минимум пластика и металла. Но сейчас кабинет напоминал поле боя. Стулья и кресла поломаны, стол покосился. На полу валялись горы бумаги, разбитый ЖК-монитор, провода и штукатурка. А в углу стояла высокая светловолосая девушка. Меня не заметила, созерцала небольшой металлический сейф.
Носительница Тотема не вызвала никаких эмоций. Не то чтобы прямо красавица, но и не страшненькая. Обыкновенная. Лет двадцати двух на вид. Немного полноватая и неказистая, но вполне симпатичная. Лицо круглое, черты грубоватые. Губы сочные, пухлые. Фигура хорошая, но впечатление портили слишком толстые голени и широковатая талия. Заметно, на досуге грешит поеданием всяческих печенек, мороженого и конфет. Одета в старенький затертый на плечах пиджачок, недлинную бордовую юбку. В целом выглядела средненькой работницей того же банка.
Быстрого взгляда на сейф хватило, чтобы восхититься и одновременно устрашиться силе магички. Сероватая поверхность во вмятинах и царапинах. Дверца вогнута внутрь. На металле ложбинки, будто прорезанные лазером, окалина, рваные дыры. Но сейф еще не поддался. Выглядел подбитым и обгорелым танком. Но экипаж жив, броня цела. А значит, будет держаться до последнего.
На всякий случай я приготовил жезл. Решительно открыл дверь и осторожно вошел, произнес спокойным будничным тоном:
— Пойдем! Тебе грозит опасность.
Внутренности сжались в ожидании боли, какого-нибудь смертоносного заклинания. Но к счастью девушка отреагировала иначе. Резко развернулась и прижалась к стене, посмотрела испуганно и затравленно. Приоткрыла рот в удивлении, округлила глаза.
— Как ты сумел?.. — спросила она. — Кто ты?
— Такой же маг, как и ты, — быстро сказал я. Тон постарался удерживать миролюбивый и ровный. Но бдительности не терял, следил за каждым движением. — Нам надо уходить. Тебя и таких как мы ищут, чтобы убить. Если пойдешь со мной, расскажу и объясню. Поверь, я не желаю тебе зла.
Магичка поджала губы, спросила с холодком в голосе:
— Чем докажешь?
— Ты же чувствуешь Зов, — спокойно ответил я, приподнял бровь. — И знала, что я иду. Может и не понимала, откуда чужие мысли, эмоции. Но ощущала…
— Допустим, — лаконично сказала девушка. Медленно отстранилась от стены и подошла к столу. — Но это не доказательства. Придумай что-нибудь более весомое. Откуда мне знать, что ты не из милиции?
— Ты сама понимаешь, что не вру, — произнес я, посмотрел ей в глаза. Доверительно улыбнулся и развел руками. — Прочти ауру и тебе станет ясно. Кстати… Если уж завязался разговор, скажи как тебя зовут и что хочешь от ящика?
Я кивнул на сейф, улыбнулся чуть шире. Осторожно отшагнул, выдерживая дистанцию. Нельзя, чтобы почувствовала себя в опасности. Да и сонный жезл может зацепить, если таки придется использовать.
Свет, льющийся из окна, прекрасно обрисовывал фигуру. Очерчивал пухлое лицо, отражался в карих глазах. И позволял видеть легкую дымку над кистями девушки — боевое заклятие готовое к броску. В душе вспыхнула ярость. Ведь это она парализовала людей в здании и едва не выпустила в реальность навий. Чертовски глупо и бестолково. А главное — очень опасно. Если бы дыра в пространстве расширилась, Екатеринбург повторил судьбу Славгорода.
Зрачки девушки сузились, края радужки замерцали красноватым светом. Носительница Тотема поморщилась, потерла висок. Злость и страх во взгляде пропали, но недоверие и удивление усилились.
— Ты говоришь правду, — пробормотала магичка. Помолчала, добавила нехотя: — Меня зовут Юлия. А сейф… мне нужны документы, что внутри. Фирма моего отца много задолжала банку.
— И потому решила взломать? — хмыкнул я. — Оригинальное решение.
— Ты что-то имеешь против? — с вызовом воскликнула девушка. Сложила руки на груди, метнула неприязненный взгляд.
— Ради бога! — пробормотал я, вспомнив о роли. Вновь овладел голосом, сделал тон помягче и одновременно решительнее. — Не мне тебя судить. Но способы…
— Люди будут живы, — парировала девушка, сжала кулаки. — Придут в себя через пару часов и ничего не вспомнят. Я не убийца!
— Не сомневаюсь, — произнес я. — Но неважно. Нам нужно уходить, Юля! И быстро! Сюда могут нагрянуть неприятные гости. И не милиция, а кое-кто похуже. Ты многого не знаешь. А я могу объяснить. Идем!
Я протянул руку, кивнул на выход. Юлия задрожала, закусила губу. На пухлом лице отразилась внутренняя борьба, глаза забегали. Медленно шагнула навстречу. «Наконец-то! — промелькнула ликующая мысль. — Первый успех!» Я улыбнулся, сделал загадочное лицо а-ля тайный агент. Но тут же понял, что переиграл. Магичка замерла, окинула задумчивым взглядом и оглянулась на сейф. В карих глазах появилось упрямство, сгустился холод.
— Без документов не пойду! — заявила девушка и отступила.
— Ты не понимаешь! — воскликнул я с прорезавшимся раздражением. — Дело гораздо серьезнее, чем можешь представить. На нас охотятся!
— Да ну? Каким же образом? — фыркнула Юлия. Скрестила руки на груди и прищурилась. — А может ты сам из охотников?
— Да нет же! — чуть не взвыл я, потеряв терпение.
Непроизвольно шагнул вперед, вновь протянул открытую ладонь. Девушка отшатнулась, словно от ядовитой змеи. Я застыл, будто ударившись о невидимую стену. Насторожился, навострил уши и обернулся к выходу. Вдалеке раздался резкий крик. Нечто среднее между вороньим карканьем и человеческим воплем. Но звук тихий… и как я ни прислушивался, но уловить что-либо еще не смог. В здании царило спокойствие. Слышался гул кондиционера, шелест бумаги. В проеме двери виднелась приемная. Косые лучи утреннего солнца заливали помещение. Играли бликами на лакированной поверхности стола, гладкой коже дивана. В воздухе танцевали пылинки, под потолком как бомбардировщик нарезала круги одинокая муха. Показалось? Скорее всего.
Я нарисовал на губах теплую улыбку и повернулся к магичке. Открыл рот, чтобы дальше уговаривать, убеждать…
Девушка выглядела как-то иначе. И даже не знаю, что тому виной. Возможно, взгляд упал под иным ракурсом. Может просто не замечал, поглощенный мыслями и тревогами. Волосы Юлии сверкали и переливались на свету тысячами оттенков золотого. Лицо неуловимо изменилось, стало изящней. В глазах плясали веселые искорки. Полные чувственные губы влажно блестели. И фигура… Сочная, мягкая. Я нервно сглотнул. Мотнул головой, отгоняя наваждение.
— Мы должны уходить, — неуверенно произнес я. Прокашлялся и добавил: — Забирай документы, и убираемся!..
— Конечно, дорогой, — ответила девушка. — Поможешь?
Голос Юли стал глубже, приобрел волнующие хрипловатые нотки. В голове смешалось, мысли выбило мощным ударом гормонов. Дыхание перехватило, а где-то внизу живота начало разгораться жаркое пламя. Да, она прекрасна! И как я раньше не замечал?..
Магичка обворожительно улыбнулась, прикоснулась кончиком пальца к губам. Грациозно присела на краешек стола и откинулась немного назад. Медленно расстегнула верхнюю пуговицу пиджака, еще одну… Под пиджачком лишь изящный лифчик. Сквозь прозрачную ткань лукаво проглядывали коричневые кружочки острых сосков. И остальное… Мягкий выпуклый животик, валики жира по бокам. Почти незаметная полоска светлых волос под пупком.
Сердце бешено заколотилось. Я покачнулся. Затаив дыхание следил за каждым движением девушки. Жадно ощупывал взглядом совершенную фигуру, прекрасное лицо. До зубовного скрежета хотелось схватить, ощупать и потрогать. Почувствовать под пальцами горячую податливую плоть, впиться поцелуем в полные губы.
Юля понимающе улыбнулась, подарила жаркий и томный взгляд. Провела пальчиком по животу, потерла сосок сквозь ткань лифчика. Облизнула губы и промурлыкала:
— Ну что же ты медлишь?
Ноздри щекотал пряный запах. Очень приятный, терпкий и волнующий. В целом мире осталась лишь прекрасная девушка и мое желание. Ноги сами собой сделали первый неверный шаг. Я остановился и мотнул головой. Откуда-то издалека пришла вялая мысль: «Так не должно… Ты пришел не за тем!» Туман в мозгу на миг рассеялся, и я явственно ощутил — опасность. Отшатнулся, ошеломленно тряхнул головой. Сжал кулаки и попытался думать, размышлять. Но мешал запах… или не совсем запах.
— Какой нерешительный, — укорила Юля, погрозила пальчиком. — Я тебе помогу.
Грациозно встала со стола и подошла. Взяла за воротник куртки, мягко увлекла за собой. В голове щелкнуло, появилось болезненное чувство раздвоения. Будто во сне я услышал собственный голос.
— Мы… должны… уйти!
Я уперся ногами в пол, попытался бороться. Сконцентрировал волю, ударил по туманной пелене в мозгу. Но тут в объятия попало горячее женское тело. Пальцы сразу же нырнули под полы пиджака, заскользили по гладкой шелковистой коже. Ощупали спинку, помяли валики на боках и устремились к застежке лифчика. В ухо жарко дохнули, прикоснулись влажным остреньким язычком. Я с вожделением посмотрел на гладкую кожу, красивую грудь. Поднял глаза выше…
Девушка улыбалась хищно и сладострастно. Из-под губ выглядывали зубы. Почему-то острые, похожие на полотно ножовки и вымазанные в зеленой клейкой жидкости. В глубине рта шевелилось нечто скользкое, похожее на клубок дождевых червей. Глаза — алые щели. Щеки и лоб обросли хитиновыми пластинами. Нос ушел вглубь черепа. Руки превратились в громоздкие блестящие клешни.
— Милый, — сказало существо низким гортанным голосом. — Ты доволен?
— Да, — ответил я совершенно искренне.
С удовольствием и умилением посмотрел на уродливую харю. Счастливо и весело засмеялся. Сердце застучало сильнее в предвкушении чего-то необычайно приятного. Грудь распирало от неземного чувства любви. Рот твари приоткрылся шире, показалось нечто слизистое, густо утыканное зелеными иголками. Я понял и сам повернул шею. Да! Сейчас станет хорошо!..
Жгучая боль ударила в голову тугим огненным кулаком. Разбила мглу навеянного счастья и страсти. Схлынула так же быстро, как накатила. И вместо нее появилась другая, не менее страшная. Кожу груди невыносимо жгло. Казалось, между ключицами лежит раскаленный металл. Амулет Рода!
В глазах сверкнуло, разум заработал на полную мощность. Во вспышке прозрения я осознал весь ужас ситуации. Почувствовал: безвольно лежу на столе. Из окна бьет яркий солнечный свет. А надо мной склонилось омерзительное чудовище, напоминающее помесь человека и скорпиона. И готовиться выплюнуть отравленную иглу, парализовать.
Я рефлекторно дернулся влево. И сразу услышал тупой деревянный стук — игла прошла буквально в сантиметре от кожи. Скорпионша зарычала, придавила ногой и схватила клешней шею. Но нажать не успела. Одной рукой я вцепился в гладкий холодный хитин, немного ослабил хватку. Сумел приподняться над столешницей, взглянул в кроваво-алые глаза. Недолго думая воткнул волшебный жезл прямо в слизистую пасть и отдал мысленный приказ.
Реакция последовала немедленно. Магичка обмякла и выпучила глаза, задушено заревела. Из пасти повалил сизый дым, плеснуло черным. Я воспользовался моментом, столкнул на пол. Скорпионша взвыла громче, с трудом отползла прочь. Схватилась за стену и медленно приподнялась. Пошатываясь, направилась к выходу. На пороге оглянулась, взглянула на меня со страхом и злобой. Угрожающе зашипела. Развернулась и прыгнула в коридор. Я услышал тяжелый топот. Через секунду сменился торопливым стуком каблуков. Трансформировалась. И, похоже, вместе с одеждой.
Я медленно перевернулся, приподнялся и встал на ноги. Удивительно, но едва стопы прикоснулись к полу, слабость пропала. То ли амулет помог, то ли организм дохлым просто притворялся. Я достал из кармана жезл с зеленой полоской. Глубоко вдохнул и решительно направился вслед за Скорпионшей.
После яркого света полутьма коридора ослепила. Я потратил еще несколько ценных секунд, поморгал и осмотрелся. Вдалеке маячила фигурка девушки. Юля торопливо семенила, то и дело оглядывалась.
— Стой! — крикнул я. — Давай поговорим!
Честно говоря, ожидал, что припустит еще быстрее. Но магичка оглянулась и вдруг замерла. Вытаращила глаза и распахнула рот. За спиной раздалось сухое потрескивание, ноздри уловили запах электричества. По стенам побежали синеватые всполохи, отблески, блики. Сердце трепыхнулось, забилось со страшной силой. В голове осталась звенящая пустота.
Давным-давно, когда еще занимался каратэ, среди старших ребят ходили интересные байки. Мол, порой во время спарринга время замедляется, действуешь и соображаешь проворнее. Но подобное бывает редко и лишь с тем человеком, что упорно занимался много лет подряд. Подозреваю, со мной произошло нечто подобное. Случалось и раньше, но теперь осознал особенно ярко. Секунды превратились в целые минуты и часы. Короткие вспышки синего света стали ужасающе долгими. Перед глазами промелькнуло полжизни. Ледяной ужас переродился в пламенеющую ярость, слепое бешенство. Инстинкты зверя, обострившиеся в лесу, пришли на помощь. Разум отступил, дал волю древнему кровожадному животному.
Я увидел, как сменяются выражения на лице Юлии. Испуг медленно перешел в страх, затем в злость. Глаза сузились, лицо окаменело. Девушка сжала кулаки, начала отступать. Отблески света на стенах стали ярче. И уже не мигали. Портал открылся. И теперь не важно, каким образом Дикарь унюхал и нашел. Не имеют никакого значения мысли, эмоции. А важен лишь выбор: бежать или сражаться. И я избрал последнее. Потому что трус всегда погибает.
— Прочь! — крикнул я девушке.
Как ни удивительно, но Юля послушалась, юркнула на лестницу. Я резко развернулся.
Широкое кольцо синего света напоминало окно. За ним тьма, тусклый свет и очертания мрачного подвального помещения. А на переднем плане — высокий человек в кольчужном жилете, латных перчатках и железной полумаске.
Время понеслось вскачь. В глазах смазалось, уши забил грохот и нарастающий вой. Я прыгнул, ударил одновременно с выдохом и криком. Сместился с линии возможной контратаки и замахнулся опять. Удар, второй, третий… Солнечное сплетение, шея, переносица. Серия получилась на удивление четкой и правильной, очень мощной. Костяшки обожгло, раздались шлепки и звон металла. И вновь плавное смещение вбок, замах… Уши уловили скрип железа, перед глазами сверкнула серая молния. В скулу врезался холодный снаряд. Голова загудела как колокол, из глаз брызнули искры. И снова блеск стали во тьме. Рефлексы не подвели, я сумел блокировать. Но следующий удар пробил защиту. Твердый холодный пол налетел на плечи. Вдавился в спину, живот, заскреб по щеке.
Сознания я не потерял. Чувствовал горячую липкую кровь на лице и во рту, боль и холодный твердый пол под щекой. Сквозь грохотание в ушах прорвались звуки шагов. Послышался резкий неприятный хохот.
— На что надеялся, глупец? Бросаешься с кулаками. Смысл? Магия сильнее. Но да… вижу, ты по каким-то причинам лишен. Что ж, тем легче.
Голова показалась ужасно тяжелой, налитой свинцом. Но приподнять я сумел. Отжался на руках и присел на корточки, нащупал стену. Прислонился лбом к гладкой прохладной поверхности. Сплюнул кровь и вытер разбитые губы. Скосил взгляд.
Удары не отразились на внешнем виде Дэвида. Дикарь выглядел отлитой из крепчайшей стали статуей. Высокий и худощавый, широкоплечий. Осанка гордая, спина прямая как доска. Блики играли на металле полумаски, грубых латных перчаток. Мелкоячеистая кольчуга блестела как рыбья чешуя. Не человек, а непобедимый смертоносный робот. Желтые тигриные глаза загадочно мерцали в полутьме коридора. Во взгляде скользила холодная ненависть.
Глейпнир обвивала запястье Дэвида. Но иллюзий я не питал — видел, с какой скоростью может двигаться мифическая цепочка. Настолько быстро, что воспламеняется воздух.
— Как ты нашел? Ведь правильно понимаю — у тебя нет точных координат Носителей Тотемов? — прохрипел я.
Упал на одно колено и задрожал. Боль ушла. Мускулы словно кипятком залило. Я полностью пришел в себя, но виду не казал. Наоборот притворно застонал. Всем видом постарался показать, что слабый и больной, добить раз плюнуть.
— Проще некуда, — хмыкнул волшебник. — Даже в большом городе такой выброс Силы смотрится праздничным фейерверком. Да, порой приходится побегать. Но маги рано или поздно выказывают присутствие.
Дэвид сделал шаг вперед, вытянул руку. Цепь на запястье ожила. С легким шорохом размоталась, коснулась пола.
— Ты ненавидишь Старейшин! — поспешно произнес я. Неловко развернулся, изобразил на лице ужас. — И боролся с ними! Что заставило служить? Что?..
Взгляд выдал волшебника. В глазах полыхнула ярость, страшная боль и отвращение.
— Тебе не понять, мальчишка! — глухо рыкнул посланник Старейшин. — Жизнь иногда заставляет творить чудовищные вещи. Ломает душу, принципы, разум. Тебя хорошо просветили. Я ненавижу Властителей. Но они могут дать то, что нужно. Либо это дашь ты!
— Убьешь? — угрюмо спросил я.
— Весьма вероятно, — с жестоким смешком ответил Дикарь.
— Неужели ты подумал, прошлый бой меня ничему не научил? — ясным, дрожащим от бешенства голосом, произнес я. — Ты допустил ошибку.
— Какую же? — с подозрением спросил Дэвид.
Я кривовато улыбнулся, окинул посланника Старейшин изучающим взглядом… Желтые растрепанные волосы, высокий испещренный мелкими морщинами лоб, густые брови и яростные глаза. Блестящий металл полумаски, мускулистая шея и руки, статная фигура воина… Я опустил взор ниже. У носка ботинка волшебника лежал маленький деревянный цилиндрик. Гладкий и неприметный, с зеленой меткой на боку.
Дэвид перехватил взгляд, опустил голову. Взревел, отпрыгнул и замахнулся цепью.
— Гори! — рявкнул я.
Руки и ноги не подвели, как упругие пружины отбросили пол. Я резво перекатился, вскочил и пулей помчался по коридору. Уши уловили неприятный хряск, шуршание и бешеный рык Дэвида. Я рефлекторно вильнул, начал уходить в кувырок. Но не успел. Раздался свист. Спину пронзила дикая боль, твердая и горячая воздушная волна швырнул на стену. В глазах смешалось, мир несколько раз провернулся. Разум утонул в боли и тьме. Но тут же выплыл, ухватился за реальность.
Я лежал на животе, среди обломков штукатурки, пыли и мусора. В голове гудело, во рту ощущался неприятный привкус мела и крови. Болела буквально каждая клеточка. Но хуже спина. Казалось, облили кислотой или наискось полоснули ножом. Но удар цепи прошел вскользь, рассек куртку и верхний слой кожи. Кости и позвоночник целы. А значит надо вставать и убираться.
Постанывая и ругаясь, я вскочил на ноги и оглянулся. Муть перед глазами рассеялась, передо мной открылась картина разрушений.
Резко и неприятно пахло горелым. В воздухе плавало густое облако пыли. Часть коридора засыпало обломками. А дальше… Я не поверил глазам, но потом вспомнил. Зеленая полоска на жезле — лианы. Из стен, пола и даже потолка торчало множество длинных и гибких плетей. Зеленые змеи с шуршанием и хрустом расползались вокруг. Извивались, оплетали каждый сантиметр пространства. А в самой середине клубка побегов отчаянно бился волшебник. Рычал, тяжеловесно двигал плечами. Лианы рвались, лопались. Но на месте одной тут же вырастал десяток. Хватали Дэвида, рвали колючками одежду, царапали кожу. Серебристая цепь срезала стебли будто коса. Но тоже оказалась бессильна против живой ловушки. Быстро завязла в переплетении усиков, колючек. Задергалась, скрылась под буро-зеленой массой.
Несколько мгновений я со злобным удовлетворением следил за безуспешными потугами Дэвида. Но сообразил — долго так продолжаться не будет. Как бы ни тешил себя надеждами, волшебник освободиться. Прорвет заслон, или же просто кончится энергия жезла. Счет на минуты.
Я отступил на шаг, медленно развернулся и, прихрамывая, побежал к лестнице. Каждый шаг получался тяжелым и шатким, давался ценой неимоверных усилий.
На лестничной площадке ноги предательски подкосились. Я повис на перилах, закрыл глаза и попытался отдышаться.
В коридоре гремело, скреблось и хрустело. Слышалось рычание волшебника, ругательства, сочный хруст и мокрые хлюпающие звуки. Лианы пока не сдавались. Я прислушался к Зову и грязно выругался. Девчонка сглупила. Вместо того, чтобы спуститься вниз и смешаться с толпой, почему-то полезла на крышу. Поступок абсолютно нелогичный, если не сказать дурацкий.
— Женщины, — процедил я сквозь зубы. — Бог создал вас в наказание для мужчин!
Нашел взглядом лестницу, ведущую на чердак. Недолго думая схватился за перекладину и полез наверх. Толкнул люк, попутно отметил — дужка навесного замка разрезана. Сомнений нет — Скорпионша прошла здесь.
На чердаке господствовала темнота, прорезаемая редкими лучиками света. Пахло пылью, птичьим пометом. Я не стал задерживаться, полез выше. Откинул вторую дверцу, выпрыгнул наружу.
Глаза резануло ярким светом. В уши ворвался шум большого города: гул автомобилей, смутный говор, какие-то далекие удары, звон. Я застыл, присвистнул. Со всех сторон здание банка закрывала серая пелена. Легкая и даже эфемерная, подрагивающая. Сквозь прозрачные стенки легко проникал солнечный свет. Просматривались соседние здания, улица, машины и толпы людей. Народ никак не реагировал, занимался своими делами. Соответственно колпак виден лишь изнутри. Заклинание… Но какое? Похоже на маскирующее. Дэвид хорошо подготовился перед атакой. Пока я уговаривал девушку, волшебник заботился о секретности. Теперь даже если дом рухнет, каждый горожанин не придаст значения. Или измыслят более логичные причины: взрыв газа, теракт, поджог.
Крыша оказалась загромождена всяческими надстройками. Повсюду шпили со спутниковыми антеннами, будочки неизвестного назначения, целый лабиринт вентиляционных труб. Зов исходил откуда-то справа и спереди. Там горы кирпичей, недостроенная стена, стопки пластиковых плит.
Слух уловил редкое тяжеловесное хлопанье крыльев. В спину ударила тугая воздушная волна, принесла вонь птичьего помета. Раздался резкий крик — наполовину карканье, наполовину женский визг.
«Когда же закончится проклятый день?!» — мелькнула усталая мысль.
Рефлексы заставили отпрыгнуть. Я развернулся, ударил не глядя. И совершенно неожиданно попал. Кулак врезался в нечто плотное и упругое, раздался отчетливый хруст. Легкое, но большое тело забилось в руках, попыталось сбить с ног. Перед глазами замелькали коричневые перья, серая кожа. По куртке заскребли острые когти. По венам промчалась волна холода, поджилки пощекотало — если вцепиться в живот, конец! Я заорал от злости, с испуга ударил повторно. Нащупал узкое и горячее горло, стал давить. Позвоночник сломался как спичка. Я отшвырнул еще трепыхающееся существо. Прижался к кирпичной стене и перевел дух.
Тварь оказалось дьявольской помесью птицы и женщины. По виду — огромный орел. Ростом примерно по пояс, размах крыльев метра три. Грудь и голова — карикатурное подобие человеческих. Череп круглый, укрытый густыми длинными перьями. Лицо плоское и уродливое, невероятно злобное. Глаза круглые как плошки, красные, лишенные ресниц и век. Во рту блестели острые зубы, мелькал длинный раздвоенный язык. И лишь характерные выпуклости пониже ключиц говорили — все-таки женщина.
Гарпия! — с удивлением понял я.
Существо дергалось, сучило ногами и хлопало крыльями. Хрипело и клокотало, щелкало зубами. Уже мертво — шея сломана в нескольких местах. Но нервная система, похоже, наполовину птичья.
Уши вновь уловили хлопанье крыльев. Я присел и затравленно посмотрел вверх. Около десятка уродливых тварей стремительно падали с неба. Я заметался в поисках выхода. Перепрыгнул через гору кирпичей, бросился в дальний угол крыши. Но тут у самого носа мелькнули когти. Пришлось отступить. Я вильнул, помчался в другую сторону. Заметил еще одну гарпию, упал и перекатился. Взвыл от боли в израненной спине. Ринулся дальше, но тут же замер. Медленно отступил к той самой кирпичной стене, откуда и начинал бегство. Вжался спиной и затаил дыхание. Поздно. Окружили.
Гарпии захлопали крыльями, тяжеловесно приземлились. Уселись на парапетах, как обычные голуби, на надстройках и шпилях антенн. Сверлили голодными взглядами. Кричали и шипели, скалили зубы. Отовсюду смотрели круглые как пятаки кроваво-красные глаза. Серые сморщенные лица кривились в злобных гримасах. Хлопали крылья, сверкали острые зубы и когти… Три примостились на парапете, еще парочка засела на длинной антенне.
Осторожно, без резких движений я нащупал в кармане два последних деревянных цилиндрика — Огонь и Свет. Вытащил и зажал в кулаках. Плавно отступил вдоль стены. Нервно сглотнул.
Гарпии почуяли неладное, зашевелились. Ощупывали подозрительными взглядами, разевали зубастые пасти. Ясно, играли роль охранников, сторожей. Так иногда натаскивают цепных псов. Пропускать пропускают, подают лапку и вообще выглядят безобидными лапочками. А выпустить — ни-ни. Пока хозяин не разрешит, никто не уйдет.
Крыша дрогнула, снизу долетело приглушенное «умпф-ф». Раздался звон стекла, грохот и рев разбушевавшегося огня. Из-за бортика повалили клубы дыма, сверкнули языки темного чадного пламени.
Я окинул беглым взглядом пернатых охранников, заметил разрыв в оцеплении. Слева угол, тупик. Выбраться оттуда невозможно. С одной стороны закрыт стеной, с двух других — парапеты и пустота. Но чтобы укрыться на несколько минут от когтей вполне подойдет.
Гарпии взлетели и заголосили. Я уклонился от одной из птицеженщин. Вторую сбил в прыжке кулаком. Зашипел от боли — когти распороли рукав и расцарапали руку, — умудрился вполне прилично приземлиться. Больно ударился коленями о бетон. Взвыл не на шутку, но заставил себя уйти в лихой кувырок. Откатился в угол, вскочил на ноги и подбросил жезл, помеченный желтой полоской.
Деревянный цилиндрик черной точкой мелькнул на фоне голубого неба и серой пелены маскирующего заклятия. Над крышей бесшумно полыхнуло второе солнце. Белый свет ударил по глазам, раздался вширь. Гарпии заметались в панике, заверещали. Одна кучей растрепанных перьев шлепнулась на бетон. Красные глаза почернели, изо рта и ноздрей потянулся дымок. Остальные попытались закрываться крыльями. Но не выдержали, с криками и карканьем разлетелись кто куда.
Все это я увидел в краткий миг, пока рукотворное солнце только начало возгораться. А затем в белом яростном сиянии мелькнула гибкая фигура человека. Выскользнула из-за парапета, встала в полный рост. Прогремело слово на неизвестном лающем языке, с ладони человека сорвался прозрачный клубок похожий на мыльный пузырь. Ударил в звезду и выбил сноп разноцветных искр. Погасил, обратил облачком безобидного дыма… Установилась напряженная тишина, прерываемая лишь шумом ветра да гудением автомобилей далеко внизу.
— Хорошая попытка, — холодно произнес волшебник. Небрежно вскинул руку и указал на мертвую гарпию. Тело птицеженщины рассыпалось пылью. — Тебя неплохо снарядили, Козерог. Но без Силы ты никто! Мелкий человечишка, букашка. И артефакты не помогут!..
Борьба с лианами тяжело далась посланнику Старейшин. Волшебник выглядел демоном, выходцем с того света. Из-под растрепанных волос сверкали бешенством тигриные глаза, лоб пересекала тонкая красная полоса. Над плечами поднимались струйки дыма. Весь в пятнах гари, крови, зеленом соке растений. На руках длинные глубокие царапины. Плотные кожаные штаны превратились в лохмотья. И даже маска немного погнута. Но спина по-прежнему прямая, подбородок гордо вздернут. В каждом движении хищная грация, гибкость и сила.
— Ты самоуверен! — прохрипел я.
С силой сжал последний жезл и швырнул в лицо волшебника. Но заклинание опять не получилось. Дэвид сделал неуловимое движение кистью. Раздался треск и деревянный цилиндрик разлетелся бесполезной трухой.
— Правило любого боевого искусства, — хмыкнул Дикарь. Шагнул навстречу и красноречиво отвел руку. — Никогда не повторяй фокус дважды!
Я ухватился за стену и торопливо огляделся. Бежать некуда. Сам загнал себя в тупик. Птицеженщин прогнал, но с Дэвидом так просто не выйдет. Если ринусь навстречу, наткнусь на цепь. А позади и слева пропасть. Падать с крыши девятиэтажного дома — удовольствие сомнительное.
Уши уловили шарканье, скрип металла. Дэвид сжал кулаки и неспешно, с осознанием собственной силы, направился ко мне. Ступал мягко и неслышно. Двадцать шагов, пятнадцать…
В странном отупении я следил за шествием Дикаря. Движения завораживали, заставляли напрягаться. По спине побежали мурашки. Волшебник играл, забавлялся даже сейчас. Ведь знаю, может убить одним движением. Но медлит, хочет взять живым. Старейшины получат качественный товар. Слегка помятый, но вполне употребляемый.
В ушах гулко застучало, грудь выморозило изнутри. Я уперся спиной в парапет, поспешно расстегнул сумку и запустил руку внутрь. Но пузырек с желтым зельем видимо закатился за подкладку или спрятался на дне. К тому же мешала сфера. Постоянно перекатывалась, тыкалась в ладонь холодной гладкой поверхностью.
Я поднял взгляд, до крови закусил губу. Волшебник ускорил шаг. По латным перчаткам побежали короткие синие искорки. Раздалось шипение, из сочленений пошел дымок. В глазах сверкнула ненависть.
— Ответь на один вопрос, маг! — прорычал Дэвид. — И обещаю, калечить не буду! Или убью, или отведу к Владыкам… Кто…
— Да пошел ты! — рявкнул я с прорезавшимся бешенством.
Нащупать колбочку с отваром Силы так и не смог. Пару раз задевал пальцами пробку, но проклятая сфера все время отталкивала маленький пузырек. А времени не осталось совсем. Отчаяние и злость толкнули на глупый поступок. Я заорал, выхватил шар и как простой булыжник метнул в Дэвида.
И тут с разумом что-то случилось. Виски укололо болью, мир размазался в длинные серо-зеленые полосы. Появилось тошнотворное ощущение раздвоения и присутствия в голове чего-то чужого. Звон… голоса… образы… Холодная нить в мозге, быстрая череда воспоминаний похожая на киноленту. Остановка, яркая картинка: силуэты заводских цехов в тумане, длинные росчерки автоматных очередей, едкий запах пороха и сырости… а еще несколько больших сверкающих шарикоподшипников, что вращаются вокруг как спутники. Гул усилился, появилось странное и очень знакомое чувство. Управление, контроль, подчинение… Разговор и согласие. И вновь ярость. Но не бессильная, а нарастающая, злорадная.
Я успел увидеть глаза Дэвида. Округлившиеся, изумленные и испуганные. Дикарь с невероятной для человека скоростью развернулся и взвился в длинном прыжке. А вдогонку потянулись шесть длинных огненных росчерков, возникло синее сияние. Взвихрилось пламя, зашипели молнии. Твердь под ногами дрогнула и взорвалась. Ввысь взметнулась стена кирпичей и обломков бетона.
Такую картину я лицезрел лишь долю секунды. Раскаленная воздушная волна бросила на плиту ограждения и вышибла дух. Обожгла и иссекла мелкими осколками, попыталась задушить горячей пылью.
Я чувствовал, что из носа и рта идет кровь. Быстро засыхает, спекается. Слышал грохот падающих рядом обломков. Ревело пламя, страшный жар плавил волосы и ресницы. Но одновременно явилось ощущение защищенности. Амулет Рода пришел на помощь, заковал тело в невидимую, но крепкую броню. И я не беспокоился. Знал — жить буду. Просто ждал, когда закончится кошмар. Во мраке появились звезды, теплая волна понесла навстречу.
Я открыл глаза, закашлялся и захрипел. Увидел перед собой ворох пыли, обломки кирпичей. Медленно подтянул ноги, застонал и завалился набок. Нащупал в кармане колбочку. Долго не мог разобрать какой цвет зелья. Потом вспомнил, что брал только зеленые. Остальные еще в сумке. Вытянул зубами пробку и вылил в рот. По пищеводу промчалась ледяная струйка. В желудке полыхнул жаркий огонь, во рту появился привкус мяты. Муть перед глазами развеялась, боль ушла.
Слышался людской гомон, надрывный рев сирен. Пыль мешала дышать. Наравне со спекшейся кровью закрывала ноздри, скрипела на зубах. Я натужно прокашлялся, прочистил нос. Чихнул, стряхнул толстое покрывало горячего пепла и камней, медленно перевернулся на спину. Сел и ошалело тряхнул головой.
Примерно трети крыши не существовало. Остальная часть оказалась завалена горами мусора, битых кирпичей, коптящими обрывками рубероида. Кое-где поднимались языки огня, ветер разгонял столбы черного удушливого дыма. А метрах в десяти зияла огромная дыра. Края бетонных плит и колонн неровные, в выщерблинах и сколах, глубоких трещинах. В провале просматривались помещения девятого этажа. Офисная мебель, заваленная горами пыли и мелкого щебня, бесчувственные работники. Странно, но по какой-то причине больших обломков внизу почти нет. Такое ощущение, что взрыв шел оттуда.
Нога уперлось в твердое и тяжелое. Я опустил взгляд и пару минут тупо разглядывал шар из красноватого металла. Артефакт лежал у ног, загадочно поблескивал. Черт! Вернулся, что ли?.. Очень похоже. Я потянулся, подобрал сферу и осмотрел. Поверхность без царапин и потертостей, даже температура не изменилась. Показалось?.. Хм… Тогда и дыра в крыше мерещится. Нет, сфера сработала.
Сирены завыли у самого здания. Из провала в крыше послышались далекие голоса, топот ног. Я поморщился, решил отложить разбирательство с артефактом. Засунул сферу в сумку, застегнул. Медленно и осторожно приподнялся, схватился за стенку.
Каждое движение вызывало боль, колени и руки дрожали от слабости. В голове мутилось, а в глазах двоилось. Черт, когда же зелье начнет работать?.. С огромным трудом я добрался до разлома, напряг слух. Шаги раздавались далеко внизу — этаж второй-третий. Есть немного времени, чтобы скрыться. Но сначала…
Повертелся на месте, прошел по краю разлома и даже глянул на улицу. Тела волшебника нигде нет. Да и купол маскирующего заклинания исчез. Но вроде помню… да, точно! Синее сияние в воздухе перед взрывом — портал! И Дэвид успел нырнуть. Значит, жив. Плохо. Если посланника Старейшин не зацепило взрывной волной, скоро явится.
Я начал искать ближайший не заваленный мусором люк. Спотыкаясь и пошатываясь, прошелся между вентиляционных труб. Поворошил ногой еще горячую груду обломков, побрел дальше. Наткнулся на пылающий рубероид. Отшатнулся и закашлялся. Поспешно свернул, обессилено привалился к стене какой-то надстройки. Пару минут глубоко дышал. Вытирал слезы и боролся с подступающим беспамятством.
Болело практически все: избитые и исцарапанные конечности, обожженная кожа, треснувшие ребра. Мозг то и дело норовил отключиться. Я начал забывать, что делаю и кто я вообще такой. Небольшая, в сущности, крыша стала казаться огромным и запутанным лабиринтом.
— Еще немножко, Саня!.. — шепнул я. — Спустишься и прикинешься дохлым. Отвезут в больничку, подлечат. Давай, последнее усилие!..
Даже не знаю, что помогло. То ли отдых, то ли звук своего голоса. Я немного пришел в себя, отвалился от стены. Глубоко вдохнул, бросил настороженный взгляд на улицу. Там мигали огни, бегали люди. Муравейник… большой разворошенный муравейник. Но как быстро отреагировали! Или нет, это я валялся в обмороке довольно долго.
Я мотнул головой, сосредоточился на передвижении. Свернул за угол, попал в узкий проход между стеной надстройки и какой-то жестяной будкой. И тут практически нос к носу столкнулся с Носительницей Тотема.
Юля прижималась к стене. Взгляд затравленный и испуганный, глаза как пятаки. Лицо бледнее мела, вымазано в пыли и копоти. Волосы растрепаны, пиджак разорван. Но на теле ни единой царапины. Жива и невредима.
Увидев меня, испуганно ахнула, начала медленно отступать. Я потер висок, кивнул сам себе. Да-да, ведь для того и лез сюда, чтобы отыскать Скорпионшу. Чертовая боль и слабость совсем затуманили мозг.
И вновь Юля сбила с толку. Вдруг расслабилась, опустила руки. Провела пальцами по бедрам. В голове помутилось, нос забил горьковато-сладкий аромат. Тревожные мысли выдуло эйфорией. В груди появилось легкое летящее чувство. Влюбленность, радость и счастье. Глупо заулыбавшись, я сделал шаг вперед. Невольно залюбовался фигурой, полным личиком, губами…
В красивых карих глазах отразились солнечные лучи, заплясали веселые искорки. Зрачки засветились. Алый туман заполонил радужку и белки. Из-под полных губ показались острые зубы. Я не придал значения, сделал еще пару шагов. Протянул руки навстречу и засмеялся от переполняющего душу счастья.
Раздался тупой удар. Улыбка на губах магички угасла. Девушка обмякла, медленно завалилась на бок. А позади нее прямо из воздуха соткалась Соня.
— Сука! — со злостью процедила ведьма.
Наклонилась над Носительницей Тотема, пощупала пульс. Хмыкнула и выбросила обломок кирпича.
Наваждение отпустило, и я на секунду потерял сознание. Очнулся, сидя на коленях. Тряхнул головой, охнул. О Боже! Опять попался на тот же крючок! Магия Очарования!..
— Где тебя черти носили? — устало спросил я.
— Наткнулась на очень милых птичек, — проворчала Соня. Достала из кармана рулон широкого канцелярского скотча, принялась торопливо связывать запястья Скорпионши. — И перевес вышел не в мою пользу. Ты, я вижу, тоже времени даром не терял, развлекался по полной программе.
— Угу, — подтвердил я.
С трудом удержал на весу тяжелеющие веки, окинул взглядом ведьму. Выглядела получше меня, но тоже явно побывала в серьезной драке. Одежда кое-где порвана, измазана в пыли и грязи. Я проглотил очередную едкую фразу, попытался подняться. Безуспешно.
— Сиди! — приказала ведьма. Закончила со связыванием, встала. Сдула непокорный локон и с тревогой всмотрелась в мое лицо. — Пора убираться, тут слишком много людей. Полет выдержишь?
— Есть выбор? — ответил я вопросом на вопрос. Кривовато улыбнулся, протянул руки и добавил: — Покатай меня, большая черепаха!
Соня около секунды смотрела с непониманием и обидой. А потом расхохоталась…
