Протеже Чубайса: контроль за финансовой политикой

В мае 2000 года, после избрания президентом В.В.Путина и при формировании правительства Касьянова, старый знакомый Чубайс предложил Улюкаеву стать первым заместителем назначаемого Министром финансов Кудрина. Как представитель Гайдара и Чубайса одновременно, Улюкаев быстро стал считаться главным среди трех первых заместителей Кудрина, хотя занимался прежде всего непрофильной для Минфина денежно-кредитной политикой, по сути, неформальное руководя Банком России. Патриарх советской и российской банковской системы В.В. Геращенко недоумевал: «Я не…понимаю, почему за ЦБ все время говорит Улюкаев…, а не Игнатьев (председатель Банка России – М.Д.) или Вьюгин (тогда первый заместитель Игнатьева – М.Д.)».

На этой позиции Улюкаев пробыл все время правительства Касьянова, – до панического увольнения того в феврале 2004 года, когда (вероятно, и для его хоть какого-то официального обоснования) была запущена непроработанная и непродуманная административная реформа. Она была наскоро переписана с разрозненных обрывков западных документов, от которых даже окружение Ельцина отказалось в 1997 году в силу их заведомой неадекватности, и погрузила правительство в бюрократический паралич на весь год.

Одним из ее элементов стало сокращение числа заместителей гражданских Министров до двух (в Минфине их было 12); для Улюкаева, лично не связанного с Кудриным и не являющимся профессионалом в бюджетной сфере (как, по-видимому, и в остальных), в Минфине не стало места. В результате в апреле 2004 года он был передвинут «на усиление» Центробанка, возглавлявшегося мягким, интеллигентным и лично честным Игнатьевым, – младшим членом либерального клана, не имевшим, помнится, ни серьезных профессиональных знаний, ни политического веса и жившим по принципу «нет бога, кроме Чубайса, и Кудрин пророк его».

Назначение Улюкаева отчасти было вызвано его интересом к банкам: он был членом Национального банковского совета от правительства (наряду с членством в Федеральной антитеррористической комиссии и правительственной комиссии по нормализации общественно-политической ситуации на территории Чечни, где руководил комиссией по контролю за выделением и использованием средств на восстановление Чечни). Кроме того, в мае 2002 года он был назначен руководителем делегации России в совете Международного банка экономического сотрудничества и в совете Международного инвестиционного банка, а затем в наблюдательный совет Российского банка развития, в совет директоров Внешторгбанка (ВТБ) и госкорпорации «Агентство по реструктуризации кредитных организаций». После превращения последней в Агентство по страхованию вкладов в начале 2003 возглавил его совет директоров.

Но главную роль сыграло, по-видимому, то, что Улюкаев на посту первого заместителя Министра финансов, насколько можно судить, de facto уже осуществлял те функции, которые стали его обязанностями de jure после перехода в Банк России.

В Минфине он курировал денежно-кредитную политику, – в Банке России возглавил Комитет по ней, продолжив обеспечивать чрезмерное ужесточение финансовой политики и последовательное удушение экономики безденежьем в стиле Гайдара и в целом первой половины 90-х годов.

Как и многого другого в жизни, председатель Банка России Игнатьев побаивался журналистов, и его первый заместитель Улюкаев с удовольствием стал «говорящей головой» Банка России.

Смысл произносимого, похоже, был для него не важен. Рассказывают, что в середине «нулевых» Улюкаев зачитал в Совете Федерации свою прошлогоднюю речь, повергнув в ступор излишне внимательных сотрудников аппарата, которые долго не могли понять, откуда в его выступлении взялись столь странные показатели.

Но и вполне официально в 2006 году он заявлял о готовности Банка России сделать рубль конвертируемым, осенью 2008 успокаивал страну обещаниями скорого завершения кризиса, а в 2010 году «на голубом глазу» объяснял инфляцию «аномальными погодными условиями» (то есть засухой, спровоцировавшей массовые пожары).

В публичном размещении акций ВТБ в 2007 году поучаствовали родители Улюкаева, бывшего членом наблюдательного совета банка: в рамках лимитов, установленных для всех аффилированных лиц, они купили акций на 10 млн. руб. каждый.

С декабря 2008 по май 2011 Улюкаев возглавлял совет директоров Московской межбанковской валютной биржи.

В 2006 году был награжден орденом Почета, в 2010 – орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.

Попутно с государственным управлением Улюкаев занимался преподаванием: с 2000 по 2006 годы был профессором кафедры общей экономики знаменитого Московского физико-технического института, а с 2007 по 2010 заведовал кафедрой финансов и кредита экономического факультета МГУ, возглавлявшегося в то время его бывшим парторгом Колесовым. Улюкаев читал спецкурс для магистрантов с характерно расплывчатым названием «Современная денежная политика и развитие банковской системы».

Экономический мозг правительства Медведева

Весной 2013 года он всерьез рассматривался в качестве кандидата на пост председателя Банка России, но незаметность и неспособность внятно формулировать какие бы то ни было мысли сыграли против него. Президент В.В. Путин выдвинул на этот пост Набиуллину, а Улюкаев заменил А.Р. Белоусова (ставшего помощником президента) на должности Министра экономического развития.

После этого Улюкаев вошел в наблюдательные советы Внешэкономбанка, Агентства стратегических инициатив, ВТБ и был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени.

Официально за 2014 год в должности Министра Улюкаев получил 51,5 млн. руб. (4,3 млн. руб. в месяц). В его личной собственности числилось 15 земельных участков общей площадью более 11 га, три жилых дома площадью более 940 кв.м., три квартиры площадью более 330 кв.м., три легковых автомобиля и автоприцеп.

Председатель РСПП и другой соратник Гайдара Шохин назвал Улюкаева «одним из самых либеральных российских экономистов и бюрократов», и спорить с этим нельзя: вся деятельность Улюкаева объективно направлена на последовательную и беспощадную реализацию в России интересов глобального бизнеса.

Президент России В.В. Путин назвал Улюкаева «уважаемым человеком с абсолютно рыночными мозгами, одним из лучших наших специалистов в области экономики». Это представляется весьма жестокой характеристикой указанных специалистов, так как заявления Улюкаева по вопросам его служебной ответственности либо поразительно бессодержательны, либо просто неверны, – при том, что в силу своей должности верный гайдаровец должен быть, по сути дела, «экономическим мозгом» правительства Медведева, а отнюдь не просто его членом.

Так, перед своим назначением Министром экономического развития Улюкаев указал, что ставки по кредитам соответствуют «исторически сложившимся» (что бы это ни значило), а стагнация вызвана уменьшением внешнего спроса (нефть еще стоила больше 105 долл./барр.) и исчерпанием неких «возможностей». Ключом к решению проблем он, в соответствии с либеральной мантрой образца, самое позднее, 1994 года, назвал «рост инвестиционной активности», которым он и собрался неизвестным (вероятно, и для него самого) способом заниматься. То, что после присоединения к ВТО на заведомо кабальных, по сути дела, колониальных условиях восстановление инвестиционного роста было уже невозможно, либерала Улюкаева, разумеется, не интересовало, – как, вероятно, и адекватность его многочисленных прогнозов, которые он давал, похоже, просто в надежде на короткую память общества и журналистов.

В октябре 2013 года он пообещал подать в отставку, если не добьется в 2014 году экономического роста на 3 %. И дело даже не в увеличении ВВП в том году на минимальные с 2009 года 0,6 %, а в том, что у Министра экономического развития в принципе нет полномочий, позволяющих переломить сложившуюся макроэкономическую тенденцию. Если Министр не знает этого, он вульгарно глуп, а если знает – патологически лжив.

Когда в конце ноября 2014 года валютный курс составлял 44,5 руб./долл., Улюкаев пообещал укрепление рубля до 42–43 руб./долл, уже в ближайшее время, – которого легковерные, похоже, ждут до сих пор: за этими заявлениями последовало стремительное падение курса рубля, а затем «черный вторник» с 67 руб./долл.

Тогда же Минэкономразвития, ответственное за прогнозирование, пообещало в 2015 году среднюю цену нефти в 80 долл./ барр., а средний курс рубля – в 49 руб./долл.; правда, Министр финансов Силуанов (также долго занимавшийся в своем Министерстве макроэкономикой и прогнозированием) счел прогнозы Улюкаева слишком мрачными.

В декабре 2014 президент подписал бюджет на 2015 год, сверстанный на основе спрогнозированных Минэкономразвития среднегодовой цены нефти в 100 долл./барр. и роста ВВП в 2015 году в 1,2 %. Невозможность этих показателей была очевидна всем, но Улюкаев как ответственный за прогноз не предпринял ничего для его исправления и пересмотра заведомо неадекватного и потому разрушительного, а как минимум опасного для общества бюджета.

В кризисе, когда страна была вынуждена жить по этому не имевшему отношения к реальности бюджету, Министр экономического развития не нашел более важного занятия, чем чтение лекции в миланском университете Боккони. 2 марта он заявил там, что «нынешняя рецессия не будет долгой», и сообщил о возможном возобновлении экономического роста уже в III–IV кварталах 2015 года.

В марте 2015 года Улюкаев спрогнозировал средний курс рубля на этот год уже в 61 руб., заявив о его укреплении (по причинам, которые, похоже, остались неизвестными и для него самого) до 52–53 руб./долл, к 2018 году. При этом он подчеркнул, что с августа-сентября 2015 года рубль, – опять-таки по неизвестным причинам, – должен начать укрепляться, причем независимо от мировых цен на нефть. При этом Улюкаев высоко оценил влияние западных санкций на российскую экономику: по его мнению, в случае их постепенной отмены рубль должен был укрепиться аж до 40 руб./долл.

В мае 2015 года Минэкономразвития, почти как в конце ноября, говорило о средней цене нефти в 2015 году в 50 долл./барр., но уже 22 июня прогноз на текущий год был повышен до 60 и более с последующим повышением до 70–75 долл./барр.: как раз накануне очередного удешевления нефти Улюкаев торжественно возгласил, что «нефтяной рынок нашел некую стабильность».

Подобные настроения позволили ему в середине июня, констатировав падение ВВП уже завершавшегося в то время II квартала в 3,5–4 % (на самом деле спад составил 4,6 %), указать, что в III квартале спад будем примерно таким же (то есть тенденция ухудшения ситуации по неизвестным причинам переломится), а уже в IV квартале сам собой начнется восстановительный рост, так что по итогам года экономический спад будет равен лишь 2,8 %. Улюкаев торжественно заверил, что «дно» кризиса уже пройдено, инфляция почти на нуле, рубль стабилизировался и падать больше не будет.

7 июля он заявил: «сейчас динамика рубля находится вблизи фундаментальных значений, это… 55 руб./долл, плюс-минус 2–3 рубля за доллар, это его естественное значение…». На следующий день он пообещал, что дефицит федерального бюджета составит в 2015 году лишь 2,5 % ВВП, – при том, что это не имело никакого отношения к его профессиональной компетенции, а скорректированный наконец федеральный бюджет предусматривал дефицит в 3,7 % ВВП.

10 июля он однозначно заявил об отсутствии каких-либо шансов того, что Минэкономразвития придется пересматривать прогноз мировых цен на нефть в сторону понижения.

20 августа при курсе уже 68 руб./долл. Улюкаев назвал этот уровень «справедливым значением» и вновь твердо пообещал скорый экономический рост, – но уже в 2016 году, а 24 августа после рекордного удешевления нефти отметил, что допускает краткосрочное снижение ее мировых цен и ниже 40 долл./ барр. Теперь он не допускал уже не снижения ее ниже 55 долл./барр., а всего лишь достижения ею уровня 30 долл./барр.

После чего сообщил, что российская экономика достигла «хрупкого дна», – вероятно, имея в виду, что, если он и подобные ему либеральные «специалисты» еще немного на ней «попрыгают», она провалится дальше.

Даже приведенный заведомо неполный перечень предсказаний (назвать это «прогнозами» просто не поворачивается язык) Улюкаева позволяет предположить, что его заявления сводятся к бездумному экстраполированию в будущее текущих позитивных колебаний рынков без каких бы то ни было попыток осмысления закономерностей и перспектив экономического развития. При этом он без тени стеснения (какое может быть стеснение у многолетней «правой руки» Гайдара!) демонстрирует оптимизм, похоже, нимало не задумываясь ни о его отношении к реальности, ни о судьбе несчастных, которых угораздило прислушаться к его заверениям.

Характерно его заявление о том, что россиянам, тратящим свои средства в рублях, «должно быть…все равно, какой там курс», – хотя даже неграмотному человеку вот уже более 20 лет известно (в том числе и на собственном кошельке), что девальвация рубля ведет к удорожанию импорта (в том числе товаров, которые невозможно заменить) и, соответственно, к обесценению средств россиян. Им осталось лишь выбирать, является демонстрирующий незнание этой азбучной истины Министр экономического развития полным безумцем, прожженным лжецом или же и тем и другим одновременно.

Его социально-экономические «прогнозы» сводятся к почти ничем не обоснованным ожиданиям тех или иных мировых цен нефти и описанию их последствий для экономики. Министр экономического развития, похоже, даже не подозревает, что государственный прогноз обязан не просто описывать различные варианты развития событий, но и предлагать государственную политику, разную для разных вариантов, и оценивать ее эффективность.

Специалисты, проанализировав предсказания Улюкаева, испытали шок: он чудовищно выделялся даже на общем фоне российских либералов. «Улюкаев не приводит ни одного макроэкономического… обоснования. Найдите хотя бы одно его заявление, которое сбылось…в течение полугода. Ни одного – я лично смотрел. Ни в 92-м, ни в 98-м, ни в 2008-м, ни в 2014–2015 годах ни одно заявление по курсу рубля, темпу экономики, ценам на нефть и инфляции не подтвердилось», – отмечает финансист группы «Риком» Жуковский.

Впрочем, безграмотность Улюкаева демонстрируется не только в исполнении (а точнее, похоже, злостном игнорировании) им своих служебных обязанностей, но и в административных отношениях с подчиненными. Так, в конце января 2015 года Улюкаев письменно жаловался премьеру Медведеву не только на своего заместителя Дергунову (которая назначается премьером и которую Министр поэтому не может уволить), добившись вынесения ей официального премьерского выговора, но и на департамент имущественных отношений Министерства, находящийся всецело в его власти.

По некоторым сообщениям, на одном из правительственных совещаний Улюкаев потряс даже видавших виды чиновников безапелляционным заявлением, что Крым является таким же регионом России, как и все остальные, не обладает никакой спецификой и потому не имеет права претендовать на какой-либо особый статус.

А в июне 2015 года в интервью ВВС констатировал отсутствие у России «серьезного плана, который изменил бы устройство» экономики, и меланхолически констатировал его нужность, – даже не подозревая, по-видимому, что разработка такого плана является его прямой служебной обязанностью.