10 мая 2015 года, 1.15 по московскому времени. Россия, Подмосковье

Сведения о взлете с авиабазы Фейрфорд в Британии всех базирующихся там американских бомбардировщиков B-52 легли на стол начальнику Генштаба Российской Федерации еще до того, как полосу покинула последняя машина. Всего американцы имели в Британии двадцать один такой самолет. Треть из них уже второй месяц постоянно висела в районе Бронхольма, угрожая внезапными пусками ракет и дразня своей кажущейся уязвимостью.

Почти одновременно было доложено о прекращении гражданского воздушного движения над Данией. Находящиеся в воздухе самолеты срочно перенаправлялись диспетчерами в немецкие, шведские и норвежские аэропорты. Вместе эти данные могли означать только подготовку массированного удара. Над северной Польшей и Балтийским морем в воздухе находилось множество самолетов Коалиции, но к этому за последнее время уже успели привыкнуть. Если предположения о начале боевых действий в ближайшие часы верны, то вскоре должен последовать массовый взлет авиации с польских аэродромов. Пока с объекта «Заря» – ЦКП ПВО в Балашихе – ничего подобного не сообщали, но ситуация могла измениться в любой момент.

Семенов с минуту напряженно размышлял. У него все было готово для передачи в войска «Грозы», условного сигнала, по которому приводилась в действие по заранее разработанным планам вся военная машина страны. Но после этого отменить операцию будет уже невозможно. Американцы же пока не вошли в Литву, и от нарушения границ прибалтийских государств следовало воздерживаться. Решение, по его, Семенова, подсказке, должен был принимать министр обороны, но он уехал к президенту и еще не вернулся. Связываться же с президентом генералу не хотелось. Будучи ловким политиком, тот был до мозга костей штатским человеком, а на колебания времени уже не оставалось. Будь что будет! Он, Семенов, имеет право отдать приказ самостоятельно. А президенту о нем доложить постфактум. Тем более что среди множества вариантов начала войны, разработанных в последние полгода под его руководством, был и тот, под который вполне подходила складывающаяся сейчас ситуация.

Начальник Генштаба подтянул к себе микрофон громкой связи, связывавшей его с офицерами оперативного управления на верхнем уровне спрятанного под подмосковным Чеховом генштабовского бункера, и произнес:

– Начать операцию «Маргелов».

После этого потянулся к телефону без диска или кнопок набора номера, но с двуглавым орлом на передней панели. Верховному главнокомандующему следовало доложить о принятых мерах немедленно.