14 мая 2015 года, 16.30 по московскому времени. Россия, Калининградская область

Шорох снаружи заставил Василия сделать «страшные» глаза и осторожно, чтобы не щелкнул, перевести лапку автоматного предохранителя на «автоматический огонь». Зверское выражение лица предназначалось журналистам, которые разом прекратили шевелиться и мычать и замерли.

«Если не наши, – мелькнуло у него в голове, – выбиваю ногой боковую дверь и бегу в сторону реки. Стрелять надо непрерывной очередью и лучше всего по фургону. Авось грохот попаданий заставит их залечь. Мне бы только до обрывчика добежать…»

Шорох повторился, одновременно по борту фургона постучали условным стуком.

– Вась, тихо, это мы!

Василий, осторожно переводя дух, поднял оружие стволом вверх и толкнул дверь.

Лейтенант и Вадим ушли на разведку часа два с половиной назад. По карте южнее Полесска значился разводной железнодорожный мост через Дейму, и лейтенант считал, что переправиться через реку, если он взорван, удобнее всего там. Результаты разведки оказались неутешительными. Не то мост достался интервентам в целости, не то они просто наладили переправу рядом с ним, но к реке в районе моста подойти было невозможно: оттуда, в сторону Полесска и дальше на запад, где в стороне Калининграда слышался далекий, но непрерывный грохот, сплошным потоком шла техника Коалиции.

– Короче, переходим к плану «Б», – сказал лейтенант. – Как стемнеет – выдвигаемся к реке и переправляемся на другую сторону. Днем слишком опасно, там болото, место очень открытое. На другой стороне, кстати, тоже. Потом нам надо незаметно пересечь эту дорогу и, миновав Саранское, уйти в Полесские леса. Здесь километров десять будет, за ночь должны управиться.

– А с этими чего? – Василий кивнул в сторону «Мерседеса».

– Спроси чего полегче, – скривился лейтенант. – Бросим здесь, наверное… Ты, кстати, плавать умеешь? А то мне вот несподручно, – офицер потряс раненой рукой.

– Умею. Кстати, если кофры от прожекторов ветками набить, то они, наверное, будут плавать…

– Шаришь! Займись этим как раз. Потом Вадима сменишь – я его там, на опушке, оставил – в дозоре.