14 мая 2015 года, 4.40 по Гринвичу (7.40 по Москве). Польша, Модлин

«Гольфстрим V» с советником президента США по национальной безопасности стал первым гражданским самолетом, приземлившимся в аэропорту Модлин за последние три месяца, с тех пор как здесь разместился штаб военной группировки Коалиции.

Конечно, гражданские машины садились здесь и в это время, только зафрахтованы они были военным командованием и перевозили солдат, чиновников военных ведомств и грузы военного назначения. Для гражданских нужд в Варшаве остался только старый аэропорт Окенче, расположенный в пределах города и не пригодный для ночных полетов. Справиться с нагрузкой удалось только потому, что поток желающих побывать в стране, которая усиленно готовилась к войне, практически иссяк.

Мелькнул под крылом скрытый утренними сумерками абрис фортов старой крепости, наполнив сердце Шаняка гордостью. Это было историческое место – здесь польские воины противостояли русским войскам в 1813 и 1830 годах.

Труба врагам гремела и в 1939-м, когда Модлин сопротивлялся Вермахту даже дольше, чем Варшава. И пусть враги каждый раз захватывали крепость – польский дух вечен!

Про польский дух он додумывал уже после того, как самолет, коснувшись полосы, гасил скорость и заруливал на стоянку. Кругом царила обычная суета военной базы в период боевых действий: светили прожектора, стояло, вращая винтами, десятка два вертолетов, сновали топливозаправщики и грузовики, вращались радиолокаторы.

Шаняка, вышедшего из салона вслед за охранявшими его агентами секретной службы, встретил сам генерал Джонсон.

– Добро пожаловать в Польшу, мистер советник! Мы вас ждали.

– Здравствуйте, генерал! Неужели есть необходимость встречать меня самому? Я думаю, что в штабе вы нужнее. Установление контроля над Калининградом чрезвычайно важно!

– За это не беспокойтесь. Операция была начата три часа назад и пока проходит по плану. Взять город поскорее – это и в моих интересах. Только после того, как мы загоним русских на прибрежные дюны, я смогу с чистой совестью помочь нашим парням в Литве. Сейчас меня больше всего беспокоит ваше стремление посетить район боевых действий. Подумайте, так ли это необходимо? Для обеспечения вашей безопасности мне придется задействовать силы, которые могут быть необходимы в другом месте.

– Простите, генерал, – чуть помедлив, ответил советник, – но мне необходимо там быть. Счет тут идет буквально на часы. Может быть, после падения города вам не придется даже перебрасывать войска в Литву, так как у русских просто исчезнет цель их продвижения. Мы предложим им мир, и они будут вынуждены пойти на наши условия. А то, что этот мир будет продиктован из Калининграда, имеет важнейшее символическое значение, поскольку подчеркнет наше моральное превосходство.

– Как знаете, не буду спорить. С вами сколько народу?

– Четверо сотрудников секретной службы и три человека моего персонала. Думаю, мы поместимся в один вертолет.

– В один? – ухмыльнулся генерал и широким жестом показал на стоянку. – Все эти геликоптеры будут вас прикрывать. Не считая авиации и ЗРК.

– Ого! Под такой охраной мне не приходилось бывать даже в Ираке! Кстати… А куда мы летим?

– В штаб генерала Беннета, командующего 5-м корпусом. Сейчас он перебазируется на север анклава, оттуда до окраин Калининграда всего миль двадцать. Будете в первых рядах, если вам так нужно. Однако советую поторопиться, уже светает, а дорога займет часа полтора.

– В таком случае не смею задерживать. – Шаняк кивнул генералу и зашагал к ожидающему его UH-60.

Через минуту один вертолет за другим начали подниматься в воздух и держась низко над землей, уходить к северу. Над Цеханувом они выстроились в ордер, крайне затрудняющий атаку на вертолет с советником президента, и, озаряемые светом поднимающегося на востоке солнца, продолжили свой путь.