15.
(Чикаго, 6 января 1959 года)
Замок поддался с первой же попытки. Литтел вытащил из скважины отмычку и прикрыл за собой дверь.
В окна нещадно били лучи фар проезжавших машин. Улица у дома была отлично освещена — значит, ему не придется идти на риск и включать в доме свет.
В квартире Ленни Сэндса было чисто и душновато, как всегда бывает в середине зимы.
Со дня убийства Тони Ианноне прошло пять дней; преступление осталось нераскрытым. Ни на телевидении, ни в газетах не афишировался тот факт, что тело Ианноне нашли возле бара, бывшего излюбленным местом встречи гомиков. Курт Мид говорил, что это из-за Джианканы — он не хотел, чтобы за Тони закрепилась посмертная репутация гомосексуалиста, и сам отказывался в это верить. Мид передал некоторые жутковатые фразы, услышанные им на посту прослушивания: «Сэм послал ребят, чтоб те припугнули карманников, известных своей нетрадиционной ориентацией»; «Мо сказал, что убийца Тони будет кастрирован».
Джианкана отказывался верить в очевидный факт. Джианкана решил, что Тони оказался возле «Маленькой бревенчатой хижины Перри» по ошибке.
Литтел достал ручку-фонарик и маленький «шпионский» фотоаппарат. Сегодняшнее расписание Ленни — сбор выручки автоматов «Вендо-кинг», и раньше полуночи он не должен был появиться. Сейчас было 21.20 — у него есть время поработать.
Адресная книга Ленни была подсунута под аппарат в гостиной. Литтел принялся листать ее — и тут же наткнулся на знакомые имена.
Неразборчивый в знакомствах Ленни знал Рока Хадсона и Карлоса Марчелло. Ленни — свой человек в Голливуде — знал Гейл Рассел и Джонни Рэя. Ленни — пособник мафии — знал Джианкану, Бутча Монтроуза и Рокко Мальвазо.
Странно: адреса и телефоны мафиози не совпадали с приведенными в досье программы по борьбе с оргпреступностью.
Литтел снова стал листать книжку. Еще разрозненные имена:
Сенатор Джон Кеннеди, поместье Хайеннис Порт, Масс., Спайк Кнод, дом 114 Гардения, Мобиль, Алабама; Лора Хьюз, дом 881, Пятая авеню, Нью-Йорк; Пол Богардс, дом 1489 Фаунтин, Милуоки.
Он принялся фотографировать страницы в алфавитном порядке. Держа в зубах ручку-фонарик, он фотографировал страничку за страничкой. Так он извел тридцать два кадра и дошел до буквы М.
Ноги болели — пришлось встать на карачки, чтобы фотографировать. Ручка-фонарик то и дело выпадала изо рта.
Он услышал, как в двери загремел ключ — НА ДЕВЯНОСТО МИНУТ РАНЬШЕ, ЧЕМ ОЖИДА…
Литтел вжался в стену возле двери. И принялся прокручивать в памяти все приемы дзюдо, которым его научил Кемпер.
Вошел Ленни Сэндс. Литтел ухватил его сзади и зажал ему рот ладонью. Вспомнил: «Нажимаешь большим пальцем на сонную артерию подозреваемого и вырубаешь его».
Он так и сделал — строго по Кемперу. Ленни, без малейшего сопротивления, распластался на полу. Литтел убрал ладонь с его физиономии и пинком захлопнул дверь.
Ленни не закричал, не завопил. Лицо его было прижато к складке съежившегося ковра.
Литтел ослабил давление на сонную артерию. Ленни закашлялся и рыгнул.
Литтел стал перед ним на колени. Он достал револьвер и взвел курок.
— Я — из чикагского отделения ФБР. Мне известно, что это ты убил Тони Ианноне, и если ты не будешь со мной сотрудничать, я сдам тебя Джианкане и чикагскому полицейскому управлению. Я не прошу тебя доносить на друзей. Меня интересует пенсионный фонд профсоюза водителей грузовиков.
Ленни жадно вдохнул воздух. Литтел поднялся и щелкнул выключателем — комнату залил ослепительно яркий свет.
Он увидел поднос с напитками возле кушетки. Графины граненого стекла, полные виски, бурбона и бренди.
Ленни подтянул к груди колени и обхватил их руками. Литтел сунул пистолет в поясную кобуру и достал пакет из пергаминовой бумаги.
В пакете содержались два выкидных ножа с запекшейся на лезвиях кровью.
Он показал их Ленни. И сказал:
— Я проверил отпечатки. Нашел четыре нечетких, но они совпали — с теми, что содержатся в твоем досье в управлении автотранспортом.
Что было блефом. Ни одного мало-мальски четкого отпечатка он не нашел.
— У тебя нет выбора, Ленни. Ты знаешь, что с тобой сделает Сэм.
Ленни весь вспотел. Литтел налил ему виски — от запаха у него аж слюнки потекли.
Ленни пил, держа бокал двумя руками. Его голос «крутого парня» прозвучал малоубедительно:
— Да ни хрена я не знаю про ваш пенсионный фонд. Знаю только то, что ребята, связанные с мафией, и некоторые бизнесмены просят оттуда приличные суммы, и у них там целая кредитная лестница.
— За которой стоит Сэм Джианкана?
— Это одна из теорий.
— А подробнее?
— Суть теории состоит в том, что Джианкана советуется с Джимми Хоффой по поводу каждого из претендентов в заемщики. После чего им либо дают кредит, либо отказывают.
— Существуют ли альтернативные бухгалтерские книги пенсионного фонда? Я имею в виду — секретные, с закодированной информацией?
— Я не знаю.
Кемпер Бойд всегда говорил: ЗАПУГИВАЙТЕ СВОИХ ИНФОРМАТОРОВ.
Ленни рухнул в кресло. Шизик-Ленни твердо знал: крутые еврейские парни не пресмыкаются на полу.
Литтел налил себе двойную порцию виски. Клубный шоумен Ленни не преминул сказать:
— Чувствуйте себя как дома.
Литтел сунул сумку с лезвиями в карман.
— Я просмотрел вашу адресную книгу и заметил, что адреса в ней не совпадают с адресами, содержащимися в досье программы ФБР по борьбе с организованной преступностью.
— Какие еще адреса?
— Адреса членов чикагского картеля.
— А, эти.
— Так почему они не совпадают?
Ленни ответил:
— Потому что это — не те квартиры, где живут. А такие, куда приходят, чтобы изменять женам. У меня есть ключи от некоторых таких квартир, потому что я оставляю там выручку автоматов. Я, собственно, ее и собирал, когда туда приперся этот чертов пидор Ианноне и набросился на меня.
Литтел одним глотком прикончил стакан:
— Я видел, как ты убил Ианноне. Я знаю, зачем ты приходил в «Маленькую бревенчатую хижину Перри» и почему ты — частый посетитель «Убежища Эрнандо». Я знаю, что у тебя есть две жизни, два голоса и два комплекта бог знает чего еще. Я знаю, что Ианноне набросился на тебя потому, что не хотел, чтобы ты знал и про него.
Ленни СЖАЛ свой стакан двумя руками. Толстое стекло треснуло и разбилось…
Виски потекло на пол. Смешанное с кровью. Ленни не взвизгнул, не скривился от боли, даже не пошевелился.
Литтел швырнул свой стакан на кушетку.
— Я знаю, что вы с Сэлом Д’Онофрио заключили сделку.
Ответа не последовало.
— Я знаю, что ты собираешься ездить и развлекать игроков Сэла.
Ответа не последовало.
— Сэл сам ростовщик. Может же он давать советы относительно соискателей кредитов?
Литтел сказал:
— Ну же, поговори со мной. Я не уйду отсюда, пока не получу то, за чем пришел.
Ленни принялся вытирать кровь с ладоней.
— Не знаю. Может, да, а может, и нет. Что касается Сэла как ростовщика, то он — мелкая сошка.
— А что насчет Джека Руби? Он же тоже прирабатывает этим, в Далласе?
— Джек — клоун. Не без связей, но все равно клоун.
Литтел понизил голос:
— Чикагские парни знают, что ты — гомосексуалист?
Ленни едва не всхлипнул. Литтел сказал:
— Отвечай на вопрос и признайся, что так и есть.
Ленни закрыл глаза и замотал головой: нет, нет, нет.
— Тогда ответь на такой вопрос: ты будешь моим информатором?
Ленни утвердительно закивал: да, да, да.
— В газетах писали, что Ианноне был женат.
Ответа не последовало.
— Ленни…
— Да. Был.
— А у него была квартира для свиданий?
— Наверняка.
Литтел застегнул пальто.
— Я могу вернуть тебе хорошую репутацию, Ленни.
Ответа не последовало.
— Я буду на связи. Ты знаешь, что меня интересует, так что займись.
Ленни не обратил на него никакого внимания. Ленни выковыривал из ладоней осколки стекла.
На теле Ианноне он нашел связку ключей. На кармашке, в котором они лежали, была надпись: «Мастерская Ди Джорджо, Хаднат-драйв, Эванстон, дом 947».
Два ключа от машины, один — скорее всего от дома. Оставшийся, вероятнее всего, и был ключом от «квартиры для свиданий».
Литтел поехал в Эванстон. Наобум, посреди ночи — но ему повезло: слесарь жил позади своей мастерской.
Неожиданный визит агента ФБР до жути напугал беднягу. Он признался, что ключи эти — его работа. И сообщил, что устанавливал замки на обеих квартирах Ианноне.
В доме 2409, в Кенилворте, Оук-парк, и в доме 84, Уолвертон, в Эванстоне.
Слесарь подробно и понятно объяснил ему, как туда добраться. Литтел нашел место всего за несколько минут.
Это оказалась квартирка над гаражом за студенческим общежитием колледжа Нортвестерн. В округе стояла темень и царила мертвая тишина.
Ключ подошел. Литтел вошел, выставив вперед пистолет. В квартире стоял затхлый необитаемый дух.
Он включил свет в обеих комнатах. Порылся в каждом серванте, комоде, на каждой полке, в каждом закутке, в каждой щели. Он нашел искусственные члены, хлысты, ошейники с шипами, ампулы амилнитрита, двенадцать банок желе для смазки, каким пользуются педики для анального секса, пакет марихуаны, мотоциклетную куртку с металлическими заклепками, обрез, девять упаковок бензедрина, нарукавную повязку с нацистской символикой, картины маслом, изображающие акты содомии и мужчин в позе «шестьдесят девять», а также глянцевый фотоснимок — Тони-Шило Ианноне, совершенно голый, милуется с парнишкой из колледжа.
Кемпер Бойд всегда говорил: ЗАЩИЩАЙТЕ СВОИХ ИНФОРМАТОРОВ.
Литтел набрал номер ателье «Селано». В мужском «Да?» он безошибочно угадал Бутча Монтроуза.
Литтел изменил голос:
— Не стоит переживать о Тони Ианноне. Он был пидор гребаный. Поезжайте в дом 84 по Уолвертон, в Эванстоне, и убедитесь в этом сами.
— Эй, ты чего это говоришь?
Литтел повесил трубку. Уходя, он пришпилил фотку к стене — пусть все видят.
