Войны.

Настоящая война, война по телевизору и атаки Барби.

Они смотрят новости. Он их комментирует: мол, наши победят, Барби говорит, что ничего подобного. Наши не смогут победить.

Он возражал: я там был. Говорил: я знаю тамошнюю кухню. Она: я тоже там была, я тоже знаю. Война бушевала, нарастала — и прекратилась. Барби сбросила ядерную бомбу — и выиграла. Она сказала: «Никто не может контролировать войну — а вы не контролируете даже торговлю героином, потому что я познакомилась в Дананге с одним врачом, и он присылает мне небольшие дозы, которые я нюхаю всякий раз, когда мне наскучивает моя работа или когда я начинаю бояться, что ты свалишься за борт во время какой-нибудь дурацкой кубинской экскурсии».

Он взорвался. Едва не стукнулся головой о потолок. И снова нагрузил и без того усталые сосуды сердца. Принялся швырять стулья, бить стекла. Телевизор полетел в окно. Рывок — и сто килограммов веса стремительно падают вниз. Неплохо для «сердечника», согласитесь.

Пролетев четырнадцать этажей, «ящик» рухнул на чей-то синий «форд».

Он бесился. Кровь в венах и артериях бешено пульсировала. И он сник. Рухнул на кушетку в изнеможении. Барби заговорила о перемирии.

Я не наркоманка, я всего лишь нюхаю порошок. Пробую. Я никогда не кололась и не намерена. Я ненавижу твою работу и войну — потому что ты ею прикрываешься.

Он пытался бороться. Жадно глотал воздух. Сердце колотилось и стучало. Барби держала его за руки. На коленях у нее сидел кот. Барби говорила — медленномедленно.

Я ненавижу твою работу. Ненавижу нашу жизнь. Теперь я невзлюбила и Вегас. Но мы справимся. Переживем. Победим.

Они договорились. Он успокоился и немного отдышался. Они занялись любовью, окончательно доломав кушетку. Кот служил судьей.

Они съехали из отеля «Звездная пыль» и переехали в «Пещеру». Купили новый телевизор. Барби смотрела войну. Барби скучала и осуждала. Он делал свои дела: торговал наркотиками и возил оружие.

Барби стала работать в «Пещере». Носила концертные платья — весьма открытые. Было ясно видно: никаких следов от уколов, никаких синяков, никаких «дорожек».

Так они жили. Занимались любовью. Он путешествовал. Тогда Барби летала. Он это знал. Летала на белом порошке.

Они жили перемирием. Он понял: Барби была права. Эта война ущербна — нам ее не выиграть. Барби была права: их любовь выдержала, они останутся вместе и победят. Но в одном она ошибалась: у белого порошка есть черная способность — он не позволит контролировать себя, он станет контролировать тебя сам.

Белый флаг, прекращение огня, перемирие.

Он пошел на уступки. Он был должником Барби. Это он повесил на нее Даллас. Все аргументы оказались действенными. Никто не мог аннулировать их уговора.

У тебя осталась Барби. Джейн мертва — и Уорд знает это. Уорд как-то сказал: она ушла. И умолк. Он знал о прошлой жизни Джейн. Знал из той статьи. Об остальном догадался сам. Арден бежит к Дэнни. Они уплывают. Их манят воды залива. Они пойманы, они устали — долгие годы бежать и скрываться.

Уорд потерял женщину. Карлос лишился катера и шпионки. Карлос потерял Дэнни. Карлос убил Дэнни. Карлос их предал.

Новый катер наскучил Питу, как и вылазки на Кубу. Так, укусы слепня. Вылазки раздражали его, он от них зевал. Только сердце напрягалось.

Слишком просто — курсировать вдоль побережья и раздавать инсургентам пушки. Слишком мало — плот и парочка скальпов.

Январь шестьдесят шестого. Пита настигает разочарование. Он отправляет вместо себя Флэша. Флэш — смуглокожий кубинец и отлично вписался в свою роль.

Флэш прокатился по Кубе и встретился с Фуэнтесом и Арредондо. Они вместе объехали лагеря повстанцев в холмах и проверили оружейные склады.

Они провели рейд. Взяли с собой шестьдесят человек. Атаковали лагерь милиции. Забросали его снарядами, обстреляли из гранатометов, залили напалмом. Убили восемьдесят человек, потеряв троих. Зато побрили немало бород. Питу это страшно понравилось. Пит ожил и даже вздохнул с облегчением.

Что ж, облегчение облегчением, а проблемы проблемами. Доктора сказали не курить — бросил. Сказали «диета» — нате вам диету. Велели поменьше работать — да пошли они!

Он продавал наркотики, управлялся в такси и в «Пещере». Дела там шли отлично — народ пил, гулял и развлекался.

Модная публика полюбила это место. Им нравились выступления Милта Ч. и Джанки-Манки. И озабоченные любили посмотреть шоу, да и попускать слюнки, пялясь на Барби Б. Сонни Листон не вылезал оттуда, и педики тоже. Педики жеманно переговаривались и кокетничали друг с другом.

Как-то на огонек заглянул Уэйн-старший и стал мило общаться. Помощь нужна? Если что, обращайся, я знаю небольшие казино. Пит поддержал тон разговора. Да-да, сказал Пит, непременно.

Уэйн-старший вернулся. Он потерпел изрядный убыток. Он сказал: жизнь — странная и жестокая штука. Моя бывшая теперь с Уордом Литтелом. Как там сынок? Я знаю, что теперь он — крутой парень и работает на тебя.

Пит отвечал дружелюбно, вежливо — но уклончиво. Уэйн-старший говорил. О перемирии. О том, что скучает по сыну. «Я знаю, он побывал в таки-и-и-их ме-ста-а-а-ах!»

Уэйн-старший с трудом скрывал нетерпение. Пошли слухи, что скоро приедет Дракула. Дракула-кровопивец. Дракула — марионетка мафии. Граф — алчная сороконожка.

Прелюдия затянулась. Пит работал над ней три года и немало на этом поимел.

Тебе сорок шесть. Ты наемный убийца, канадский француз. Ты богат — только легальное твое состояние насчитывает два миллиона долларов.

Прелюдии и дополнительные выплаты. Деньги и дебеты. Барби и порошок. Барби и скука. Барби и Вьетнам.

Они устроили игру. Он заставил ее раздеться и стал пристально рассматривать. Руки. Вены. Большие пальцы ног. Проверил все тело — искал следы уколов. Ей было щекотно.

Следов не нашел. Все под контролем. Под моим. Только крошечные щепотки.

Он проверил ее лодыжки. Ей было щекотно. Она коснулась его. Пустила его в себя.

Игра помогла. Игра причинила боль.

Он вспомнил: жара, сердце разрывается, он прыгает и хватает ее туфлю.