62.
(Даксут, 7 ноября 1964 года)
Жара. Насекомые. Навоз.
Даксут: крестьяне, жижа из грязи и глины под ногами и тридцать три хибары.
С ними прибыли трое вьетнамских солдат. Чеффи звал их «марвинами». А Боб Релье величал «сахиб».
Кожа Уэйна саднила. Он остервенело бил кусачих гадов. И осматривал Даксут. Увидел свиней. И корзины с рисом. И реку Дакпоко.
Мост. Желто-коричневая река. Куда ни кинешь взгляд — непроходимые джунгли.
Сюда они добрались на вертолете. Чеффи нанял военный транспортник. Пилот глушил вино. Чак и Боб разбрасывали с воздуха листовки.
Уэйн чесался, то и дело прихлопывая очередного кровососа. На нем была солдатская роба, при нем — «сорок пятый». И двенадцатизарядный ручной пулемет в запасе. Армейского образца — доведенный до ума вручную. Для стрельбы — разрывные пули и кассетные снаряды со стреловидными поражающими элементами.
Лаос был совсем близко. Марвины знали дорогу. У них и проводник имелся — какой-то бывший вьетконговец, спрятанный в одной из хижин.
Лагерь Чан Диня располагался под Сараваном. У Чан Диня были люди и два военных вертолета. На которых они полетят навестить местного вождя и провести «переговоры».
Уэйн расчесал все до крови. Проклятый гнус. Но деревню разглядывать не прекратил. Вокруг маячили крестьяне. Месплед угостил их сигаретами с ментолом. Пит вошел в хижину номер шестнадцать. И выволок оттуда вьетконговца.
Чак снял с него наручники. Боб напялил на него ошейник. Кто-то из вьетнамцев пристегнул поводок. Ошейник класса люкс, с шипами — правда, на пуделя.
Чак завозился с поводком. Сделал его подлинней.
И затянул узел.
Уэйн подошел к ним. На вьетконговце оказалась черная пижама. Тело его было покрыто шрамами — его пытали.
Чак сказал: «Гав-гав».
Боб принялся насвистывать песенку про собаку.
Они выдвинулись.
Растянулись «цепочкой». Переправились через Дакпоко. Подошли к пограничному посту. Вьетнамцы сунули начальнику поста денег — целых пять баксов. Тот едва в обморок не упал от такой щедрости.
Вот и Лаос. Они пошли по утоптанной тропе. Холмы и кустарники — есть где спрятаться. И грязь, липкая, как клей.
Впереди рысил проводник. Чак посадил его на короткий поводок. И дал кличку Фидо. Фидо до отказа натягивал цепь.
Уэйн плелся позади. Моя безу-у-у-умная жизнь — начать со службы в десантных войсках и в итоге прийти к этому.
В Сайгоне он убивал время. Читал свои конспекты по химии. Зашел в армейский клуб и заказал свежие вегасские и далласские газеты. И переехал в свою лабораторию. Прихватив с собой досье на Дерфи.
Он систематизировал наводки и тщательно их изучал. Столовался в ночном клубе. Необычная еда ему понравилась. И он предложил владельцу свою помощь.
Устроивший самосожжение монах нанес приличный ущерб интерьеру. Огонь опалил балки перекрытий. Изрядно повредил краску на стенах.
Уэйн перекрасил стены. Заменил балки. Рядом вертелся сутенер. Уэйн наблюдал за ним. Узнал его подноготную:
Морис Харделл по кличке Бонго — бывший рядовой первого класса интендантской службы. Сидел в военной тюрьме за противоестественные связи, уволен из армии за недостойное поведение.
Он наблюдал за Бонго. И за своими подельниками. А те — за ним. Они о нем кое-что знали. Чак разболтал. Он им понравился.
И про них он тоже был осведомлен — от Пита.
Гери ненавидел красных. Месплед тоже. Они убивали конголезских и алжирских повстанцев. Чак тоже слыл ярым антикоммунистом. Когда-то работал на ЦРУ. И убивал фиделистов.
Флэш ненавидел красных. И убивал их. Когда-то, в Гаване, был сутенером. Сбежал из Кубы в Штаты и грабил винные магазины.
Флэш знал Гери. Флэш познакомился с Питом и Джоном Стэнтоном. Боб был знакомым Чака. Занимался распространением листовок расистского содержания. Рассылал их по почте.
Чеффи же был родом из богатой семьи. И пошел служить в армию. Стэнтон тоже был из богатой семьи. Закончил Йельский университет. Стэнтон знал отца Чеффи. Стэнтону принадлежали акции компании «Юнайтед фрут». Борода выпер компанию с Кубы. И присвоил акции.
Куба их заводила. Особенно Пита. Ради Кубы они занялись опасным делом. Ради Кубы затеяли рискованную вьетнамскую операцию. Что-то подсказывало ему: Куба имела отношение к Далласу.
Разговоры. Гери и Месплед, Чак и Пит, Флэш Элорд. Сперва беседовали по-английски. Потом прекращали и переходили на испанский и французский. Слово «Даллас» произносилось на трех языках.
Даллас — имя существительное — город в штате Техас. Даллас — его собственный переломный момент. Он ждал его — с детства. И отметил — торопливым соитием. Таким образом, перемены, начавшиеся еще в Далласе, окончательно завершились. Он переспал с Дженис. Несмотря на то, что это могло ей дорого стоить. Оба — он и она — хотели избавиться от Уэйна-старшего. Им плевать было на опасность.
Он купил вегасские газеты. Просмотрел объявления о розыске пропавших без вести и раздел некрологов. Его отец убил Уорделла Грея. Дженис же убивать не стал.
Тогда он отложил газеты в сторону и забыл о них. И даже не заглядывал. А думал о Бонго. И об Уэнделле Д.
Народ плелся. Тропа петляла. Их надежно укрывал кустарник. Чеффи сверился с компасом. Они двигались на северо-запад.
То и дело попадались вырубки. Пересекая их, они рассредоточивались. Уэйн занял место Чака. И принял поводок «проводника».
Фидо чесал бодро — хороший песик — браво.
Они снова набрели на вырубку. Снова перегруппировались. Фидо резко рванул влево. Сел на корточки и спустил штаны.
Уэйн увидел кучу дерьма. И пень. И крестообразную зарубку на нем. Фидо что-то схватил. И швырнул. Раздался взрыв.
Черт — дым, шрапнель, пальба.
Чеффи получил заряд шрапнели и рухнул на землю. Двое вьетнамцев — тоже. В воздух взлетели руки и ноги. Пни разлетались в щепки.
Уэйн упал ничком на землю. Перекатился. Достал свой пистолет. Пит последовал его примеру. И Чак тоже. Третий вьетнамец открыл огонь.
Пит принялся стрелять, Чак за ним. Фидо что было сил натянул поводок. Уэйн встрепенулся. Потянул поводок. Притянул проводника к себе. Совсем близко — вот его шея, его глаза.
Уэйн прицелился и выстрелил — четыре раза подряд. Пули вышибли Фидо зубы и разворотили шею.
Уэйн услышал вопли и увидел трех солдат Вьетконга. Они перезарядили карабины и прицелились. Подошли совсем близко. Пит поднялся на ноги. Чак тоже. Месплед помахал им: ну что стали? Давайте!
Боб вскочил на ноги и прицелился из дробовика. Боб выстрелил — по ногам. Кассетными снарядами — мириадами раскаленных стрел. Которые рассеялись. И достигли цели. Оторвали нападавшим ноги. И развалили на три части трухлявый пень.
Пит стал стрелять. Чак — тоже. Месплед вел непрерывный огонь. Они расстреляли по полной обойме — не оставили в живых никого.
Уэйн подошел к ним. Споткнулся о чью-то ногу. Увидел татуировку с Хо Ши Мином. И следы от уколов.
Пит велел: никаких похорон. Чак подтвердил: чтобы никто ничего не нашел. Месплед сообщил, что запах внутренностей привлекает диких кабанов.
Боб выпотрошил трупы марвинов. Пит — тело Чеффи. Боб же занялся телами вьетконговцев. Уэйн подбросил монетку. Если выпадет орел — потрошить третьему марвину. Выпала решка. Не повезло.
Он выпотрошил Фидо. Запах плоти напомнил ему о Мейнарде Муре. Он вспомнил запах той автозаправки близ Далласа.
И они ушли. Чак оставил листовки. А Боб — туза пик.
Идти пришлось долго.
Уже потеряли компас Чеффи. Ориентироваться приходилось по солнцу. Стемнело. Стали находить дорогу по звездам.
Небо затянуло дымкой. Звезды исчезли. А тропинка разделилась надвое. Пришлось выбирать дорогу по наитию. Но тут сквозь пелену проступила Малая Медведица. Стало ясно, куда идти, и они повернули назад.
Шли, светя фонариками, пока не забрели в подлесок. Густой, зараза, — листва и корни.
Пришлось пробиваться. Снова небо заволоклось дымкой, и Малая Медведица исчезла. Тем временем батареи фонариков окончательно разрядились. Отряд двигался в темноте.
Вдали показались огни. Третий марвин сообщил: в паре километров отсюда деревня — много крестьян. Я иду туда. Я попрошу помощи. Я приведу проводника.
Пит дал добро. Тот ушел. Они стали ждать. Все молчали. Никто не курил. Уэйн отсчитал, одну за другой, сорок шесть минут.
Вернулся марвин, таща за собой Фидо № 2. Тот оказался благообразного вида стариканом. Этакий «папа-сан» — бородка а-ля Хо Ши Мин и тапочки на резиновой подошве.
Чак надел на него ошейник и немедленно окрестил Ровером. Угостил его сигаретами. У Ровера оказались отменные легкие. Он ловко перепрыгивал через ветви и кучи хвороста.
Снова вырубка. Снова врассыпную. Образовали дугу в триста шестьдесят градусов. В десять часов они увидели зарево — вспыхнул и тут же погас розовый огонек.
Они рассеялись. И принялись стрелять в темноту кассетными снарядами. Раскаленные стрелы врезались в землю.
Кто-то закричал: «Свои!»
Кто-то завопил: «Чан Динь!»
Чан разбил в джунглях палаточный лагерь. Пит окрестил его «Чановым Фонтенбло».
На территории одного акра. Сорняки и грязь. Москитные и противогранатные сетки. Сарайчики, крытые матовой сталью.
Спали крепко и долго. Чановы люди приготовили бранч.
Чан воровал у Стэнтона. Стэнтон — у американской армии. Стэнтон крал тесто для блинчиков, шкварки и консервы.
У Чана было шесть рабов — дезертиры армии Южного Вьетнама. Этакий Цезарь в миниатюре. Капризный, что твоя примадонна.
Рабы подали жратву. Блинчики фламбе — их облили дешевым вином и подожгли. Чаку и Питу еда понравилась. Боб выплюнул свой кусок на тарелку. Месплед — тоже. Вьетнамец уплел завтрак за милую душу. Уэйн откусил кусочек — не пошло. Уэйн тайком отдал свой завтрак ручной змее Чана.
Чан говорил по-английски и по-французски. И начал излагать план. Прилетают два вертолета. Мы выезжаем. Прибываем на маковые плантации и ведем «переговоры».
Пит отвел Чана в сторону. Уэйн наблюдал за их междусобойчиком. Услышал «разберемся по ситуации». Пит ухмыльнулся. Чан ухмыльнулся и захихикал. Уэйн все понял — на хрена нам переговоры?
Чак выдал всем патроны и дал инструктаж: никаких кассетных снарядов — только дробь. Уэйн разрядил свое оружие и выполнил просьбу. И задумался. Патроны ближнего действия. «Разберемся по ситуации». Пит знает, Чан знает, Чак. Словом, все в курсе — кроме него.
Чан толкнул речь, в которой гневно обличал преступления Вьетконга и ругал французов (исключая Пита и Меспледа). Чан поносил Хо Ши Мина. Обвинял во всех грехах Нго Динь Зьема. И несговорчивого Шарля де Голля.
Чан вознес хвалу убиенному Престону Чеффи. Потом принялся ругать Бороду. Потом снова хвалить — босса, Линдона Джонсона. Чан вопил. Чан кашлял. Речь длилась добрый час — к концу которого оратор окончательно потерял голос.
Уэйн услышал шум лопастей. Показались два вертолета. Приблизились и зависли над лагерем. Потом опустились и сели. Щелкнули двери. Вьетнамцы-пилоты выбрались из кабин.
Чан помолился. Чан раздал бронежилеты. Уэйн взглянул на Пита. Пит улыбнулся и подмигнул.
Улетали партиями. Боб — на первом вертолете. Он прихватил с собой снайперскую винтовку с инфракрасным прицелом.
Пит отсчитал семь минут. К тому времени и второй вертолет был готов к вылету. Чан завопил: «Все на борт!»
Они погрузились. Уэйн устроился у двери. Чак сел за дверной пулемет. Пит устроился на заднем сиденье. Месплед — рядом с ним. Чан — рядом с пилотом и марвином номер три.
Пилот завел машину. Зарокотали винты. Вертолет начал набирать высоту. Выровнялся. И полетел.
Высота — три тысячи метров. Сплошная зелень кругом — зеленые долины, холмы и кусты.
Уэйн посмотрел вниз. Увидел вспаханные поля. Заметил серый оттенок почвы.
Почва некислая, известковая. Для мака как раз такая и нужна. Рабы-наркоманы жгут деревья. Зола удобряет почву.
Кальций и калий. Высокое содержание фосфатов. Весной жгут лес — осенью собирают урожай. А в качестве «промежуточной культуры» высевают бобы и кукурузу.
Они пролетели Сараван. Уэйн увидел крытые жестью домики и шпили. Сараван быстро кончился. И снова пошла зелень.
У Чака началась воздушная болезнь. Его вырвало в пакет. Уэйн отвернулся и снова уставился вниз. Все то же: маковые поля, борозды, хижины рабов.
Пит снял с пилота наушники. Прислушался. И со смехом поднял три пальца. Чан засмеялся. Следом за ним — Чак и Месплед. Даже марвин забулькал.
До Уэйна дошло: Боб — в первом вертолете. У него винтовка. Он отстреливает часовых, которые сторожат окрестности. Уже троих уложил.
Пилот стал кружить. Уэйн увидел хижины и взлетно-посадочную полосу. Достал свой пистолет. Проверил магазин. Вытащил лишний патрон.
Вертолет выровнялся. Пилот начал снижение.
Уэйн разглядел казармы, тюрьму для рабов, волейбольное поле. Внизу их уже ждали — в приветственной шеренге выстроились сам Малыш Тодзё и шестеро его людей. Маленькие лаосцы — в парашютных ботинках, камуфляже и шлемах, какие носили фашистские солдаты Второй мировой.
Пит рассмеялся. Чак махнул рукой далеко на восток — гляньте во-он на те кусты, видите — блестит? Уэйн посмотрел. Да, блестит. А вон Боб. Вон приземлился первый вертолет. А блестит здоровенный пулемет.
Пилот посадил вертолет. Тодзё отдал честь. Его люди вытянулись и подобрались.
Чан выскочил из вертолета. Пит тоже. Чак спрыгнул — и споткнулся. Марвин номер три поддержал его.
Месплед выпрыгнул из вертолета и тоже споткнулся. Уэйн подскочил к нему и помог удержаться на ногах. Земля качнулась. «Своих» оказалось семеро — а у Тодзё всего шестеро.
Чан обнял Тодзё. И стал всех знакомить. Фамилии у лаосцев были — не упомнишь. Самого Тодзё по-настоящему звали Донг. Остальных — Динь, Минь и так далее. Все смеялись, обнимались и толкались бедрами, отчего стукались висящим на портупеях оружием.
Уэйн оглянулся. Неподалеку маячили рабы. На них были только набедренные повязки. Они посасывали трубки. Раскумаренное рабство.
Уэйн откашлялся. Слишком плотно сидел бронежилет — аж дышалось с трудом. Чан сунулся в вертолет. Вытащил оттуда дробовики. Лаосцы заметно напряглись.
Донг свистнул и сделал жест рукой. Один из его людей побежал к казармам и притащил шесть винтовок М-1. Донг поклонился. Раздал своим парням по винтовке. Улыбнулся. Залопотал по-вьетнамски. Марвин номер три перевел: «Доверие — о’кей. Равенство — лучше. Обед и мир».
Донг поклонился. Чан поклонился. Донг начал: после вас. Уэйн и другие направились к столовой. Люди Тодзё пели по пятам. Путь лежал через маковые плантации — куда ни глянь, кругом стебли с сорванными головками — аккуратные рядки.
Рабы рыхлили почву. Разбрасывали семена. Выпалывали сухие стебли. На них были широкополые остроконечные соломенные шляпы. И цветастые трусы. Ноги скованы кандалами. Двигались они странно — еле волочили ноги. Кандалы вгрызались в кость.
Они шли. Солнце стояло в зените. Люди Тодзё тащились следом. От их дыхания пахло карри — Уэйн это чуял. И прикидывал: вот эти люди, которые идут в десяти метрах от нас, — люди Тодзё — у них старые винтовки. С продольным ходом затвора: один щелчок — один выстрел. И «тридцать восьмые» — в кобуре с клапаном — из такой быстро не выхватишь.
Не здесь — не сейчас — не посмеют.
Уэйн искоса глянул на них. Пит это заметил. Подмигнул. Уэйн понял: твоя очередь, парень.
У них были бронежилеты. И оружие посовременней. А у людей Тодзё — старые немецкие каски. Уэйн сглотнул. Поправил бронежилет. И учуял запах рыбного супа.
Вот она — столовка. Строение из бамбука. Из веток и тоненьких стволов. С широченным дверным проемом.
Уэйн покосился на Пита и подмигнул. Пит подмигнул в ответ. Уэйн первым вошел в столовую. И остановился в проходе.
Остальные поравнялись с ним. Уэйн поклонился: мол, после вас. Те покачали головами — точь-в-точь как это делали узкоглазые: мол, после вас. Уэйн покачал головой. Уэйн поклонился: после вас. Остальные засмеялись. Зашушукали. Оживились.
Тут подоспели люди Тодзё. Уэйн и компания поклонились. Мол, просим. Те пожали плечами. Мол, как хотите. И вошли.
Тогда Уэйн и прочие загородили двери — спина к спине, не протолкнешься.
Уэйн стрелял из пистолета. Пит — из дробовика. Полетели пули и дробины. Воцарился сущий хаос: грохот выстрелов, ожоги от пороха, раскаленные дула.
Третий марвин расстрелял полную обойму. Месплед споткнулся, пальнул — пули разлетелись в разные стороны и срикошетили от стен.
Пита задело пулей. Пит повалился на землю. Жилет вспыхнул. Задело Уэйна — тот тоже плюхнулся наземь. Бронежилет задымился.
Пит стал кататься по земле, чтобы сбить пламя. Уэйн последовал его примеру. От стен отскакивало эхо и отлетали пули — шальные, они были повсюду.
Уэйн увидел брызги крови и чаны с супом. В рыбном супе краснели капли крови.
И тут застрочил пулемет — где-то вдалеке — это подоспел на помощь Боб Р. Уэйн стащил с себя жилет. Сбросил рубаху.
На него несся Донг. Которого преследовал Чан. Чан ухватил Донга за волосы. Повалил наземь. Выхватил нож. Выпрямился, размахивая его головой.
Уэйн закрыл глаза. Кто-то резко встряхнул его и потянул. Уэйн открыл глаза. Пит сказал: «Ты принят».
