26
В больнице царила тишина. Палата, куда поместили Рауля, оказалась в самом дальнем конце здания. Тут располагались сердечники, которым был предписан покой. Окна выходили во внутренний дворик, где между сочной зеленью травы пролегали желтые песчаные дорожки.
Тихо шуршал в трубках кислород, да попискивала какая-то медицинская техника.
Ловега лежал в кровати, опутанный проводками и трубочками. Закрытые глаза и прилепившиеся к груди присоски. Все это напоминало дурной фантастический фильм с гигантскими слизнями и нелепыми инопланетянами, захватившими землян.
Антон осторожно курил у открытого окна, нарушая правила больницы, которые во всех странах одинаковы. Вообще ему следовало уже давно покинуть палату, но медсестра сейчас пила кофе со своей коллегой с другого этажа. Тем более что подарочная коробка шоколада этому способствовала.
Когда Рауль открыл глаза, Антон выкинул недокуренную сигарету в окно.
– Ну, – прохрипел Рауль. – Что там?..
– Вам стало плохо, сеньор Ловега. – Ракушкин подсел к кровати. – Мы вызвали «Скорую». Успели вовремя.
– То, что успели, я понимаю. Иначе… – Ловега с трудом перевел дыхание. – Иначе и не спрашивал бы. Что на собрании?
– Последнее, что я слышал, это… акция.
– Последнее? А решение принято?
– Решения я не видел. Но по газетам могу судить, что противники акции были в меньшинстве. Если таковые вообще нашлись.
– Ловко… – Ловега чуть приподнялся, Антон помог ему. Взбил подушки. – Ловко они меня удалили…
– Они? Сердечный приступ…
– Подмешали какую-то дрянь. – Старик слабо махнул рукой. – Я пил у них воду.
– Я тоже пил…
– Молодой организм, – Рауль прикрыл глаза. – Молодой организм…
Антон почесал нос. Версия об отравлении вызывала сомнения.
– А что они сделали? – поинтересовался Ловега.
Ракушкин достал сегодняшнюю газету. Развернул. Показал фотографии развороченных машин и тел, накрытых простынями.
– Погибшие есть?
– Естественно.
– Среди наших…
– Не сообщается, – после паузы ответил Антон. – Скорее всего нет.
– Хорошо. Но глупо.
– Скажите, Рауль, вы всех знаете, кто там был?
– Да.
– Человек в черных очках… Кто он?
Ловега нахмурился.
– Кто?
– Бледный. Черные очки…
– Может быть, Курт, – неуверенно произнес Рауль. – Наш немецкий товарищ… Он сидел к нам спиной. Послушайте, Антон, сейчас это не имеет значения. Мне нужно, чтобы вы продолжали наше с вами дело. Я чувствую, что корни всего именно в Комитете. Продолжайте работать с ними, поговорите со всеми! Думайте! Это не просто убийство, это борьба за власть, понимаете? Я чувствую, что все сложнее.
– С кого мне начать?
– На почте. Что на Конституции, 5. В ячейке номер сто два. Код: 15-65-8. Лежат списки. Пройдитесь по ним.
Ловега откинулся на подушку и закрыл глаза.
– Рауль… – позвал Антон. – Рауль…
Тот молчал. Ракушкин прислушался. Посмотрел на медицинские мониторы. Но старик просто спал.