Глава восьмая

Последний чернец, тот самый, что головой пытался стену проломить, достался Эль Гракху, который подошел к делу с истинно пантарийской основательностью, заставив бедолагу верещать от нестерпимой боли. Ну оно и понятно – когда тебя умело калечат, да еще и при помощи магии, трудно молчать.

Эльфы с нескрываемым удовольствием смотрели на данное зрелище, мои соученики перекусывали солониной и зачерствевшим до состояния сухаря хлебом, не обращая внимание на происходящее; Монброн, обменявшись парой фраз с Амандой, неотрывно глядящей на страдания служителя Ордена, ушел в дом к Аэлю, а я сам пристроился рядом с дель Кордом, несомненно пребывающим в прекрасном настроении.

Многовато вопросов у меня накопилось, хотелось бы получить какое-то количество ответов на них, но переходить к расспросам сразу не стоило, потому я прихватил с собой кусок хлеба с мясом, которые и протянул магу.

– Хорошая работа, подмастерье, – похлопал меня по плечу он, приняв подношение. – Вручи мне боги жезл наставника, не думая взял бы тебя на доучивание, правила такое дозволяют. Кто-кто, а ты посоха полноправного мага более чем достоин, очень тонко заклятия плетешь. И красиво, уж я в этом понимаю, поверь. Жаль, что мне жезла не видать, жаль.

– Кто знает замыслы богов? – многозначительно произнес я. – А вдруг?

– Да брось, приятель, – рассмеялся Люций. – Я нарушил все уложения земные и божественные, я имел дело с сущностями, которые обитают за пределами этого мира, потому давным-давно проклят. То уже чудо, что за моей душой из-за Грани никого не послали. А может, и не чудо, может, для меня какой-то особый сюрприз готовят.

– Ну такое может любой из нас сказать. – Я мотнул головой, указывая на своих жующих друзей. – Можно подумать, у нас всякого разного на совести меньше.

– Спрашивай, – благосклонно предложил мне дель Корд. – Ты же за этим подсел ко мне?

– Не только, – начал отпираться я, изобразив смущенную улыбку. – Вот, мы еще едой с вами хотели поделиться. Так нас Ворон учил, чтобы, значит, в одну рожу все не мять.

– Простак был ваш Ворон, – произнес дель Корд. – Потому и погиб. Хорошо хоть вас с собой не утащил. Кто его за Грань-то отправил? Туллий, небось? Этот гад ползучий как маг очень силен, и наставника твоего с давних пор не жаловал. Мне рассказывали, что между ними черная кошка много лет назад пробежала, чуть ли не тогда, когда они еще сами в учениках ходили.

– Нет, – хмуро ответил я. – Альдин его убил, придворный маг короля Асторга.

– О как! – невероятно удивился Люций. – А ему-то это зачем? Альдин от дел невесть когда отошел, перед этим официально сообщив всем, кому можно и кому нельзя, что отныне дела магического сообщества его не касаются, потому все заговоры, временные союзы и прочие забавы он будет игнорировать как недостойные внимания. Собственно, так и случилось, потому никто уже лет тридцать как не слышал о нем. Про него просто забыли. Старые маги перестали видеть в нем союзника или противника, а молодым это имя неизвестно, поскольку свершения данного мужа остались в прошлом. И на тебе – он убивает Ворона. Зачем?

– Нам он это объяснил тем, что так отдает давний долг, – произнес я. – Ну и еще тем, что выбора особого нет. Либо он это сделает, либо нас всех ждет костер. Дом, где мы находились, оцепили чернецы, им был нужен наставник, а мы-то так, припекой, прилепившейся сбоку, оказались. Потом Альдин помог нам сбежать.

– Что-то затеял этот старый пень, – деловито заявил Люций. – Свою игру ведет, руку на отсечение даю. Когда маги старой школы говорят о том, что совершают для кого-то благодеяние, никогда им не верь. Это значит только одно – их цели на время совпали с твоими, и они все равно бы сделали то, что сделали, только теперь ты им еще и должен.

– И вам не верить?

– И мне, – кивнул дель Корд. – А как же? Как только мы с тобой из одной лодки выберемся, так сразу же окажемся каждый сам по себе. Такова наша сущность, приятель. Маг всегда одинок, даже тогда, когда находится среди своих собратьев. И на первом месте для настоящего мага всегда стоят лишь личные цели и устремления. Мне безразлично, кто победит – эльфы или люди, поскольку в конечном итоге я стану мешать и тем, и другим. Мне плевать на ненависть Белой Ведьмы к Империи, поскольку личная война – это ее же личное дело, как, впрочем, и то, что она спит с эльфом. Я иду с ними вместе только потому, что наши дороги на время пересеклись, вот и все. Мы попутчики до первого поворота. Моя цель – убить как можно больше тех, кто лишил меня всего. Будущего у меня нет, а значит, я залью кровью настоящее.

– Не боитесь мне такое говорить? – уточнил я. – Наверное, Аманда вас за подобные речи по голове не погладит.

– Ты думаешь, это тайна? – рассмеялся маг. – Тут все всё знают, фон Рут. Наше магическое содружество, состоящее на службе у эльфийской короны, сформировано по принципу совпадения интересов. Собственно, вы же сюда тоже ушастым не по идейным соображениями прибыли помогать? Вам нужны головы чернорясцев да еще кое-кого из Светлого Братства, верно? Ведь именно они скоро встанут против нас в этой войне. И как только вы их получите, цели сразу перестанут совпадать, потому что мне и моим соратникам начхать на старого доброго Альдина, в отличие от вас. Кстати – не советую пробовать его убить, это предприятие практически безнадежно. Даже если вы одолеете королевскую гвардию, охраняющую дворец правителя Асторга, что вряд ли, то все равно не совладаете с этим старым хрычом. Слишком велика разница в опыте и умениях. Одна труха от вас останется в результате.

Ну, Альдина мы трогать не планировали, а вот с остальным он угадал, чего греха таить…

– На пороге большая резня, – потер руки дель Корд. – Я уже чую в воздухе запах гари и крови. Ну не просто же так Аэль сюда Ведьму вызвал? Уж точно никак ни ради ее сомнительных прелестей!

И маг расхохотался, а после захлопал в ладоши, положив хлеб с солониной рядом с собой. Просто в этот момент Эль Гракх невероятно лихо сломал руку чернецу, так что кусок кости, прорвав кожу, высунулся наружу. При этом служитель Ордена оставался в сознании, милосердное беспамятство не могло поглотить его разум. В этом, собственно, и заключалась демонстрация умений нашего соученика. Руки-ноги ломать любой может, а вот не дать пытаемому уйти в сумерки обморока, используя магию, – задача еще та.

Чернец осипло взвыл, эльфы же дружно присоединились к дель Корду, одарив пантарийца аплодисментами.

– А этот Аэль – он кто? – выждав паузу, осведомился у мага я.

– Принц, – охотно ответил тот, снова принимаясь за еду. – Родственник Меллобара, сын его младшей сестры.

– А почему тогда принц? – удивился я. – Ими, по идее, его собственные сыновья должны являться, а не сестрины?

– У ушастых другой принцип наследования власти. Да и сословные традиции тоже, – пояснил Люций. – Не забивай себе голову, подмастерье, это все тебе не пригодится. Просто прими как данность, что данный эльф – принц. Ну и заодно один из военачальников экспедиционного корпуса Лесной Короны. Главный из них, понятное дело, сам Меллобар, ему по чину положено, но самый башковитый как раз Аэль. И самый безжалостный тоже. Видел бы ты, что он творил в одном городке, что не пожелал перейти под руку эльфов! Даже меня проняло, а это, знаешь ли, показатель. Там, наверное, люди даже лет через двести, когда все события дня сегодняшнего забудутся, селиться не станут. Души умерших не дадут.

Да, как видно, там что-то совсем жуткое творилось, коли дель Корд, который еще на той войне не брезговал черной магией, такое говорит.

– Что до вашей подруги – она уже с ним спала, когда я здесь оказался, – продолжал тем временем рассказ Люций. – Она к эльфам прибилась давно, когда те только собирались на Сезию навалиться. По слухам, она их то ли своей жестокостью поразила, то ли еще чем – не знаю точно, а врать не люблю. Ну и место в постели принца тоже, знаешь ли, хороший повод для того, чтобы признать ее союзницей. Не равной себе, понятное дело, но… Скажем так – мы, маги, привилегированное сословие в войске Лесной Короны, не чета простым людям-наемникам, которые тут тоже имеются. Они лишь смазка для мечей, нам же позволено куда больше.

Слова вроде горделивые, но нотки самоиронии я в его голосе уловил. Похоже, привилегии привилегиями, а равными себе эльфы магов все же не считали. Ну, это и неудивительно. Мы по отношению к ним вели себя не лучше, это всем известно.

Чернец издал особенно пронзительный вопль, в котором не было уже ничего человеческого, дернулся всем телом и обвис на веревках, которыми его привязали к столбу, торчащему из земли.

– Сердце не выдержало, – почесал затылок Эль Гракх. – Экая досада! Только хотел у него печень вырезать!

– Жидковат оказался, – поддержал его Карл. – Эх, сюда бы Форсеза, вот этот куда как крепок. На всех бы хватило!

– Если боги не подведут, возможно, скоро мы его увидим, – сообщил Монброн, появляясь на крыльце дома. – Я заключил от нашего имени договор с месьором Аэлем, отныне мы служим Лесной Короне на правах магов-наемников с еженедельным жалованием, пропитанием за счет нанимателя и даже с долей в захваченной добыче.

– Кстати – платят они всегда вовремя, – заметил Люций, стряхивая с камзола крошки хлеба. – И кормят на славу, это тоже факт. Хотя, ради правды, подобное не так давно началось – аккурат с того момента, как Линдус сюда своих магов отправить решил. До того мы без жалования им служили.

– Хоть какая-то польза от Империи, – заметил я.

– Ну да, – согласился со мной маг. – Вот только за это эльфы требуют полного подчинения и неукоснительно исполнения своих приказов. Хорошо хоть, оставляют право выбора того, как именно мы их будем претворять в жизнь.

– Почем? – спросил у Монброна в этот момент Жакоб. – Сколько положили монет на человека?

– Вам по семь золотых раз в полмесяца, мне – десять, как предводителю, – охотно ответил Гарольд и показал здоровяку простолюдину увесистый позвякивающий мешочек. – Вот и задаток вручили сразу. На, держи, казначеем будешь. Де Фюрьи не в духе, ее сейчас лучше не тревожить.

– Интересно, кто купит нас следующим? – задумчиво произнесла Рози. – Кому мы еще не продавали себя?

– Думаю, нордлигам, – подсказал ей дель Корд. – Я слышал, кое-кто из наших подался к ним на острова. Не думаю, что эти бородачи станут расплачиваться с ними веселой монетой, скорее всего, речь шла только о еде. Но в наше славное время регулярно выдаваемая миска горячей похлебки и кружка кислого пива – уже неплохо. Для мага-изгнанника, имеется в виду.

– А чего к ним ваши друзья подались, чего не сюда? – заинтересовался Мартин.

– Кто счел бесчестьем вставать на сторону извечных противников людского рода, кто просто устал от войны и хочет передышки, – негромко пояснил дель Корд, глянув на эльфов, которые, поняв, что представление закончено, отошли от нас в сторонку. – Да и дорога, знаешь ли, здорово различалась по степени трудности. На пути к островам риска меньше, а самое сложное в нем – найти контрабандистов, которые согласятся отвезти тебя к нордлигам. А сюда пробраться было куда как сложней. Сначала густонаселенные места вместо тихих и спокойных болот, потом кордоны имперцев на пару с представителями Ордена. Да и сами эльфы не всегда встречали таких, как я, дружелюбно. Это вам повезло в том, что наткнулись на Атиля, который благосклонно относится к нашему брату. А вот попадись вы его двоюродному брату Фелло – и все, ваши уши были бы уже не ваши. Стали бы они очередным украшением, кои сейчас являются последним писком моды у прелестниц Медона. Считается хорошим тоном преподнести ожерелье из людских ушей той, кто запала тебе в сердце, и чем их на низке больше, тем, стало быть, сильнее чувства.

– Фу! – поморщилась Эбердин, подходя к нам поближе, как, впрочем, и все. – И это нас, горцев, называют дикарями?

– Другая мораль, – еще сильнее понизил голос Люций. – Другой подход к моральным ценностям. Впрочем, меня это совершенно не нервирует. Мне все равно. Главное, что они нам не мешают заниматься тем, ради чего мы все сюда пожаловали.

– Не такая уж и отличная от нашей их мораль, – возразила ему Рози. – Далекие предки людей тоже когда-то украшали себя клыками убитых зверей, не так ли? А кое-кто и теперь не прочь навешать на себя кучу побрякушек из того, что было добыто на темных лесных дорогах.

– Ха-ха-ха, – с ехидностью проговорила Фриша и скорчила рожицу. – Все, вернулась наша де Фюрьи, можно за нее больше не переживать.

– Мастер Люций, а можно спросить? – неожиданно робко поинтересовалась Эбердин, дождалась одобрительного взгляда и продолжила: – Месьор Крету. Вы не знаете, что с ним?

– Мертв, – обыденно ответил маг. – Погиб одним из первых, когда… Когда все случилось. Наш простак Михель всегда стремился к мирному сосуществованию всех со всеми, потому вместо того, чтобы попробовать прорвать кольцо окружения, он побежал в сторону магов Братства, пришедших убивать без всяких переговоров. Махал руками, орал глупости о том, что братья так друг с другом не поступают, что здесь есть раненые, что наша кровь будет жечь их руки до конца дней, и тому подобную чепуху.

– И? – нервно спросила Эбердин.

– И получил огненный шар в грудь, – равнодушно ответил дель Корд – Здоровенная такая дырища в ней была, с голову вот этого верзилы, сам видел. Сразу умер, без мучений, не то что остальные, кто попал в руки Светлого Братства живьем. Вернее – Ордена Истины, поскольку добрейший и справедливейший Гай Петрониус Туллий, верховный глава Братства, в качестве жеста доброй воли всех уцелевших им передал, скотина такая! Ну а дальше вы и сами все понимаете, не дети уже. Сказал бы я, что глупая смерть Крету досталась, но это неправда. После нее все, кто еще в чем-то сомневался, поняли – жалости ждать не стоит. Нас пришли просто истребить, как тараканов на кухне, потому, может, часть из нас и смогла уйти из той мясорубки на своих двоих. Если бы не Михель, смертей случилось бы куда больше.

– Мне бы только добраться до этого Гая Петрониуса, – мечтательно произнесла Эбердин. – Зубами бы загрызла, без всякой магии.

– Скорее всего, у тебя будет такая возможность, – раздался за нашими спинами голос Белой Ведьмы. – Вчера он, в сопровождении сотни лучших магов Светлого Братства, прибыл в городок с забавным названием Риттрок, что находится не так далеко отсюда.

– А также от того места, где сейчас пролегает пусть и условная, но граница между людьми и эльфами, – добавил дель Корд. – Если вы не знаете, то война как таковая объявлена не была, просто имеют место быть частые стычки между имперцами, которым очень не нравится присутствие эльфов на этом берегу Луанны, и воинами Лесной Короны, которые, напротив, чудно тут обжились.

– Первоначально имел место быть договор Линдуса и Меллобара, по которому Медон получал эти земли в обмен на своевременный удар в спину моего родича короля Роя, – поправил его Монброн с неприятной усмешкой. – Так что по любому выходит, что эльфы честнее людей. Они выполнили работу, получили за нее награду и теперь ее с полным правом защищают. Так что мы, друзья, раз в кои-то веки точно встали на сторону добра.

– Сказано хорошо, только поменьше иронии в голос добавляй, – посоветовала ему Белая Ведьма. – Эльфы ее отлично распознают, лучше, чем, к примеру, тот же Фальк. А еще они очень не любят, когда над ними смеются. Настолько, что им ничего не стоит растянуть твои кишки между во-о-он теми двумя крышами. И если ты думаешь, братец, что я хоть слово в твою защиту скажу, то ошибаешься. Глазом не поведу, и забуду сразу же, как покину эту деревню.

– Вот тут и обрадуешься, что стала сиротой, – заметила Рози, беря меня под руку. – Как кто-то из вас говорил? Лучше никакой семьи, чем такую.

– А, де Фюрьи, – глаз Белой Ведьмы, снова ставший более-менее светлым, остановился на моей девушке. – Тебя мне тоже есть чем порадовать. Помимо представителей Светлого Братства, Ордена Истины и трех когорт имперской гвардии, сюда пожаловали пять сотен асторгских латников. Так что скоро ты, возможно, встретишь на поле боя кого-то из своих родичей. Уверена, что хоть один представитель славного семейства, к которому ты когда-то принадлежала, обязательно примкнул к этому воинству. Чтобы де Фюрьи да не отметились в подобном мероприятии? Никогда не поверю!

– Уверена, что это так, – во весь рот улыбнулась Рози. – И если ты встретишь на этом самом поле кого-то из моей фамилии, не убивай его, а позови меня. Я сама хочу это сделать. Договор?

– Договор, – искривились губы Белой Ведьмы. – Пусть будет так, уломала. Итак – все вновь прибывшие усилили собой и без того изрядное войско, которое нависло над территориями, с некоторого времени по праву принадлежащими Лесной Короне. Владыка Меллобар отправил ноту недовольства принцу Георгу, который назначен Линдусом Вторым самым главным полководцем, но, как вы понимаете, благоразумного ответа ждать не стоит. Империя пришла забрать то, что они считают своим, а то еще и чужого прихватить. Времена стабильности границ кончились, Луанна их не остановит, они пойдут и дальше, дай им волю, и это всем, включая вас, предельно ясно.

Признаться, я так и не понял, к чему она все это нам говорила. Ну да, речь хорошая, такую перед боем солдатам полезно послушать, чтобы дрались злее. Но только меня лично проблемы эльфов мало волнуют. Идеальным поворотом событий мне видится тот, когда они друг друга полностью перебьют, – ни по тем, ни по другим я плакать не стану. Но, разумеется, после того, как мы доберемся до глоток мастера Гая и Форсеза, который, уверен, тоже здесь. Нам их жизни нужны, а не чьи-то еще. А так – чихать я хотел как на Медон, так и на Империю, как верно было подмечено мастером дель Кордом. Мы просто сделаем то, за чем сюда пожаловали, заберем из лесу Люсиль и Миралинду, а после отбудем в Халифаты, на этот раз навсегда. По крайней мере – большинство, за Мартина с Жакобом и Фришей я не поручусь.

– Я знаю, о чем вы думаете, – обвела нас недобрым взглядом Белая Ведьма. – Знаю. Но вы ошибаетесь, это теперь и ваша головная боль. Дезертировать не получится, поверьте. Там, за пепелищами и лесами, вас ждут не дождутся слуги Ордена Истины с уже зажженными факелами и врытыми в землю столбами. Причем столбы люди в черных рясах добросовестно обложили дровами, сбрызнутыми маслом. А здесь земли Лесной Короны и ее подданные, которые стрелой муху на лету сбивают. И я тоже тут, про это не забывайте. Так что если заключили договор – служите на совесть, причем это не просьба и даже не совет. Это предупреждение. Что там вам нужно? Головы тех, кто убил вашего наставника и друзей? Берите, никто не против. Но помните о том, что это не ваша война, а наша. И вы в ней просто солдаты, которые получают приказ, а после его выполняют. Солдат награждают за храбрость и доблесть или карают за трусость и предательство. Так было и так будет. Вы услышали меня?

Интересно, только у меня сейчас возникло ощущение, что мы где-то немного ошиблись в своих расчетах, а? Вернее – не немного, а очень сильно, не сказать – будь здоров как. Она определенно не шутит, не просто же так по моей спине мурашки пробежали.

– Так и послужим, – подбоченился Карл. – Чего ты сразу нас стращать начинаешь? Или ты полагаешь, что у тебя последние года два весело прошли, а мы где-то отсиживались да щеки наедали? Вовсе нет. Тоже горячего из котелка без ложки нахлебались. Так что ты раньше времени нас не совести, пустое это дело.

Все-таки хорошо, что у нас есть Фальк, который всегда свято верит в то, что говорит. Я бы так уверенно соврать сейчас не смог, хоть и немалый мастер в этом деле.

Семь демонов Зарху, но какая же Аманда все-таки жуткая стала! Иногда мне кажется, что она вообще больше не человек.

– Я очень хочу надеяться, что все именно так и будет, – обвела нас, примолкших, своим единственным глазом Белая Ведьма. – Не то чтобы я за вас поручилась, но моя репутация отчасти послужила вам защитой и рекомендацией. Все же мы соученики, вот эльфы и рассудили, что вы чего-то да стоите. А я своей репутацией дорожу, советую всем об этом помнить. Ну или хотя бы задуматься. Все, собирайтесь в путь.

Она развернулась на каблуках и направилась к дому, на крыльцо которого снова вышел Аэль.

– Не скажу, что мне очень по душе это ее раздутое самомнение, но с ним приходится считаться, – не обращаясь ни к кому конкретному, произнес дель Корд. – Пара моих приятелей, неплохих, в общем-то, магов, с чего-то решили, что эта девочка шутит с ними шутки, изображая строгую командиршу. Это еще в самом начале было, когда мы только-только прорвались сюда с территории Империи. Замечу – Ведьма сначала попробовала до них достучаться, но те, как видно, приняли добрую волю за слабость и от нелепых шуток перешли к хватанию ее за разные выпуклости.

– И? – поторопила его Рози. – Можно же обойтись вот без этих балаганных пауз?

– Голову одного так и не нашли, – выполнил ее пожелание маг. – От его тела вообще мало чего осталось. Второй сохранился чуть лучше, но я не берусь даже судить о том, что ему довелось пережить до той минуты, когда дух покинул тело. К чему рассказал все это? Ведьма не самый скверный лидер, поверьте. Она никогда не убивает соратников просто так, для удовольствия, и это в наше скверное время уже достойно уважения. Но с ней не стоит шутить или спорить, это не приведет ни к чему хорошему. Высказать толковую мысль – можно, здоровые сомнения по тому или иному поводу – тоже. Но не более того. Она не такая как мы, она скорее эльф, хоть и рождена человеком. Просто поймите это, и все станет значительно проще.

– Ну да, ну да. – Рози усмехнулась, глядя на то, как рука Аманды демонстративно нырнула в штаны Аэля в то время, когда она что-то нашептывала ему на ухо. – Как не понять?

– А мне все равно, кто с кем спит, – пожал плечами Мартин. – Хочет она с эльфом кувыркаться – пусть ее, нам-то какая разница? В конце концов, она на самом деле нам немного, но помогла, уже за это спасибо. А дальше будет видно, как и что. Пошли лучше к лошадям, похоже, что мы скоро в путь отправимся.

– Не думаю, – усмехнулась Рози, неотрывно смотрящая на обнимающуюся парочку.

– Ручаюсь, – хохотнул Мартин. – Поверь моему опыту, это всего лишь прощальное рукопожатие.

От хохота Жакоба и Карла, которые, похоже, так и не уяснили, о чем нас всех предупредил дель Корд, с крыш вспорхнуло несколько ворон, и они, галдя, заметались над деревней.

– Мастер Люций, не подскажете еще… – обратился я к магу, когда все разошлись в стороны.

– Давай на «ты», – попросил меня тот. – В самом деле – сколько можно? Вы теперь одни из нас, так что к чему это расшаркивание? Что ты хотел узнать?

– «Октарэн» – это как переводится с эльфийского?

– Если упрощенно – то «неистовая», – охотно ответил дель Корд. – Но это очень упрощенно, в их языке одно и то же слово может иметь много оттенков, в зависимости от ситуации, к которой применяется. Поди знай, что имел в виду Аэль, когда дал подобное прозвище твоей соученице? Может, речь шла о том, какова она в битве, может, о том, какова в постели. Но не советую выяснять это у него, подобное любопытство может выйти боком. И еще. Если ты в прежние времена имел на нее виды – забудь. Кроме смерти, тебе ничего не перепадет.

– А? – Я даже закашлялся. – И в мыслях нет! Просто интересно.

– Вот и правильно, – одобрил мои слова Люций, поглядывая на крыльцо. – Однако твой приятель все верно предсказал, дело к отъезду идет. Сразу видно, что он знает толк в женщинах. Только ты ему все же посоветуй лишнего не болтать, коли язык дорог. Пойду на конюшню, Ведьма никогда никого не ждет, нет у нее такой привычки.

– Это да, – согласился с ним я. – Она и раньше подобными слабостями не отличалась. Скажи, а мы вообще куда отправляемся-то? Далеко ехать?

– Не то чтобы, – почесал бок дель Корд. – Засветло не доберемся, ясное дело, но поспать нынче еще успеем, если никаких сюрпризов не произойдет.

Лошадь у Белой Ведьмы оказалась под стать новому облику ее хозяйки. Черная как смоль, с бешеным взглядом и зубами такими, что у меня сразу появились сомнения в травоядности данного животного.

– Эльфийская порода, – подсказал мне Эль Гракх, запрыгивая в седло. – Особенная. Я таких в Панте видел, наш повелитель был большой любитель лошадей и золота на них не жалел. Вот такую тоже ему привозили. Так она в первую же ночь убила конюха копытом, вырвалась из стойла и покалечила несколько жеребцов, которые подумали, что та таким образом страсть проявляет.

– И чем дело кончилось? – заинтересовалась Фриша.

– Забили ее, а после зажарили и съели, – поведал пантариец. – Очень повелитель на нее зол был, просто убить эту тварь ему показалось недостаточным. Конюх-то ладно, одним больше, одним меньше, но вот жеребцов она непростых покалечила, будущих родоначальников породы. Так что совет – держитесь подальше.

– От коня или от его всадницы? – уточнила Рози.

– От обоих, – вставил свое слово Монброн. – И особенно это касается тебя, де Фюрьи. Аманда, конечно, всячески демонстрирует нам то, что она теперь вроде как не она, но кто знает, что в ее голову взбредет завтра. А ты, между прочим, в свое время ее изрядно доводила, да и теперь вон все норовишь съязвить. Так что не усложняй себе и нам жизнь.

Минут через десять мы покинули деревню, оставив за своей спиной свободу выбора пути, кое-какие принципы и несколько истерзанных трупов в черных рясах, сваленных в одну кучу у стены дома.

– И все-таки – так куда мы едем? – снова поинтересовался я у мага.

– Мы живем отдельно от основных сил экспедиционного корпуса, – тихонько пояснил мне тот. – Наособицу. И еще всегда недалеко от тех мест, где разворачиваются наиболее горячие события. Сейчас разместились в небольшой деревеньке, название которой мне даже неизвестно. Но зато стоит она почти на самой границе Сезии и Ливорно.

– Ливорно под рукой Империи, а Сезия, значит… – я не стал заканчивать фразу, мне и так все стало ясно.

– Сообразил – и молодец, – похвалил меня Люций. – О, тебя чего-то Ведьма зовет. Подай вперед. И – лишнего не болтай, ясно? Жалко будет лишиться мага крови, пусть и начинающего. Есть у меня пара ритуалов, где без тебя не обойтись.

Не знаю, что это за ритуалы, но не уверен, что хочу в них участвовать. Вот так сразу – не хочу. Но, само собой, вслух я это не озвучил, тем более что дель Корд ответа и не ждал. Вместо этого я чуть пришпорил лошадь и стал нагонять ту, кого когда-то я знал как Аманду Грейси.