Книга: Бремя империи
Назад: Казань, улица Хади Такташа 28 июня 1992 года
Дальше: Средиземное море 29 июня 1992 года

Великобритания, Лондон
Сент-Джеймс сквер
Клуб офицеров армии и флота
29 июня 1992 года

Понятие «британский джентльмен» было одним из тех бесспорных культурных завоеваний, которыми Британия может гордиться по праву, возможно, даже больше, чем завоеваниями территориальными. Годами взращивая и культивируя это понятие «британский джентльмен», британцы добились того, что это слово стало почти синонимом слова «интересный и достойный мужчина». Таких синонимов было — раз два и обчелся, одним из них было «русский офицер» — но британское «настоящий британский джентльмен» властвовало над умами большинства мужчин, живущих на нашей грешной земле. Это был своего рода идеал, который британцам дается от рождения, а остальные должны к нему тянуться, долго и тщательно работая над собой. И тянулись, работали.
Для того чтобы стать настоящим «британским джентльменом», нужно было перенять множество малопонятных всем, кроме британцев, традиций. Одной из них, наряду с «файф-о-клоком», газоном, который надо триста лет подряд стричь, и дикими скачками по пересеченной местности за лисой, были клубы. Если американцы отдыхали в ресторанах, русские — в трактирах и «заведениях» — то для британского мужчины вторым домом был клуб.
Был даже придуман расхожий анекдот, базирующийся на истории Робинзона Крузо и Пятницы. Когда Робинзона Крузо нашли на необитаемом острове, то увидели не одну, а целых три хижины. Спросили — зачем же три? И Робинзон Крузо недолго думая гордо ответил: первая — это мой дом, вторая — это клуб, в который я хожу, а третья — это клуб, который я игнорирую. Вот так — ни больше ни меньше.
Клуб для британского мужчины, не обязательно аристократа, был больше, чем просто местом для праздного времяпрепровождения. Это место, где можно отдохнуть телом и душой, место, где вокруг — одни свои, одни единомышленники, место, где ты можешь быть сам собой. Исключение из клуба — это позор, нередко заканчивающийся самоубийством, это изгнание из общества. Средний британский мужчина пребывал в клубах не меньше двух часов в день.
В одной британской столице было более сотни клубов, каждый мог выбрать себе клуб по душе — но особо престижными были несколько. К таким относились королевский клуб «Реформа», Клуб путешественников (для того, чтобы в него вступить, нужно было совершить путешествие не меньше чем на пятьсот миль от Лондона любую сторону), Королевский автомобильный клуб, Клуб искусств и Клуб офицеров армии и флота, с любовью прозванный своими завсегдатаями «старым ковром». Были еще разные клубы — но наиболее престижным считалось членство именно в этих.
Из них выделялся Клуб офицеров армии и флота, объединявший в себе наиболее достойных представителей британской нации, что пошли на службу Ее Величеству. Располагался по адресу: Пэл-Мэлл, 36–39, на углу знаменитой площади Сент-Джеймс сквер, основан он был в 1838 году и находился сейчас под патронатом британского монарха. В пятидесятые годы, когда старое, с колоннами здание клуба обветшало вконец, его перестроили, заодно и расширили. Когда же строительные леса убрали, завсегдатаи клуба пришли в ужас — вместо привычных им колонн перед ними предстало обычное, с поблескивающими витражными стеклами офисное здание, каких много в Британии. Президента клуба немедленно сместили — но повторный ремонт затевать уже не стали. А потом и вовсе свыклись с новым видом любимого клуба, ведь внешний вид помещения в клубе не главное. Главное — люди.
В начале двадцатого века в клубе разгорелась острая дискуссия — следует ли принимать в клуб разведчиков. Собственного клуба у них не было, они также служили Британии и монарху и полагали, что это ставит их в один ряд с армейскими и флотскими офицерами. Многие же члены клуба так не полагали — считая, что заносить в клуб грязь и интриги, в которых преуспели рыцари плаща и кинжала, не следует, если надо — пусть основывают новый клуб, да где-нибудь подальше отсюда. Положительное решение прошло только с третьего голосования, причем не без прямого вмешательства Его Величества, о теперь британские разведчики так же гордо переступали порог «старого ковра», как и военные.
Глава британской разведки сэр Колин похлопал по плечу водителя бронированного «Даймлера», как только свернул на Пэл-Мэлл. Движение было просто адское, припарковаться, конечно же, было негде — и поэтому пришлось выходить со второго ряда, на несколько секунд остановив машину. Накрывшись только что прочитанной газетой — в Лондоне, как и большую часть года, моросил дождь, сэр Колин проскочил между капотами припаркованных у тротуара машин, перебежал тротуар и, досадуя за промоченные за время столь короткого путешествия ботинки, нырнул в гостеприимно открытую дверь клуба.
Дородный швейцар — не следовало обманываться его внешностью, это был бывший боец САС — двинулся навстречу гостю, готовый принять промокший плащ. Никаких членских карточек показывать было не нужно — швейцар знал членов клуба в лицо.
— Спасибо, Джеймс. — Сэр Колин вместе с намокшим тяжелым плащом сунул швейцару полгинеи, здесь это не поощрялось, но сэр Колин находил способ передать деньги незаметно, на то он и разведчик. — Сэр Энтони здесь?
— Прибыл полчаса назад, сэр… Третий этаж.
Вот и хорошо…
— Если меня кто будет спрашивать, Джеймс, — ты меня не видел.
— Всенепременно, сэр…
Сэр Энтони Браун прибыл первым и занял одну из небольших комнат на третьем этаже, чьим бесспорным достоинством в этот сырой и промозглый день был дровяной камин и бар с коньяком и виски. Прибыв первым, сэр Энтони уже обустроился — камин весело горел, испуская живительное тепло и потрескивая не совсем просохшими дровами, а сэр Энтони колдовал на приставном столике у бара, смешивая напитки. Сэр Колин подошел почти вплотную к камину, так близко, что рисковал прожечь брюки, и закрыл глаза, наслаждаясь теплом.
— Промокли? — насмешливо спросил сэр Энтони.
— Есть немного. Погода просто отвратительная…
— Камин и добрый глоток виски — все, что нужно человеку в такой мерзкий день… — насмешливо продекламировал сэр Энтони. — Гленфиддич, ваши вкусы не изменились?
— Было бы просто замечательно, сэр.
Сэр Колин осторожно отпил из бокала коричневую, отдающую дымком жидкость, подождал, пока огненный комок провалится в пищевод, и поставил бокал на прохладный, пока не нагревшийся от огня мрамор камина, дело было серьезное, напиваться не следовало. По крайней мере, пока…
Сэр Энтони же замахнул свой бокал целиком, мелкими глотками и блаженно щурясь при этом, и снова потянулся к бутылке.
— Что у нас по «Шторму»? — слегка осипшим голосом спросил он.
— По «Шторму» основная цепь событий в норме. Есть небольшие отклонения — но это именно отклонения, не мешающие развитию событий в нужном для нас ключе. Русские начали тайную переброску войск спецназа МВД через Казань, как мы и предполагали, по стратегической железной дороге. Прямое похищение Воронцова сорвалось, группа «А» отработала точно в соответствии со сценарием и выведена из игры полностью. Сноу действует в точном соответствии с планом. Единственное…
— Да? — обернулся сэр Колин.
— Я беспокоюсь за Циклопа. Мы косвенно — но подставляем его, впервые за все время сотрудничества. После того что произойдет, русские начнут разбираться, кто в этом виноват. А Цакая далеко не дурак.
— Бросьте. — Сэр Энтони отхлебнул из второго бокала, язык его уже малость заплетался. — Я не узнаю вас, Колин. Мы стоим в одном шаге от того, чтобы вернуть себе все земли, принадлежащие нам по праву, а вы беспокоитесь о судьбе какого-то русского, пусть и работающего на нас. «Лес рубят — щепки летят» — такая, кажется, у русских есть поговорка.
«Ах ты, гнида педерастическая, — с холодной яростью подумал сэр Колин, хотя на его лице ничего не отразилось. — Ты ведь, тварь, даже не понимаешь, что это такое — посылать людей на смерть. Совсем недавно ты отдал приказ ликвидировать четверых британских солдат из САС только для того, чтобы сделать еще один шаг в этой гребаной интриге. А теперь ты стоишь здесь, в комнате с камином, жрешь виски и даже думать забыл об этом. Для тебя люди — всего лишь буквы в списке. Мразь поганая».
Кстати — интересно, а как он вообще попал в этот клуб? Ни в армии, ни во флоте он не служил ни дня. В разведке он не состоит, он ее куратор от министерства иностранных дел. Он не должен быть членом клуба.
Сэр Энтони приблизился и дружески хлопнул сэра Колина по плечу, что-то весело говоря. Сэр Колин брезгливо отшатнулся.
— Эй, Колин. Вы здесь?
— Да, сэр, простите. — Сэр Колин снова взял стакан с виски с камина. — Я немного задумался…
— Минуту назад я спросил — а что будет, если Сноу пойдет вразнос. Он в этой операции планировался как слабое звено, подстава для русских — но не будет ли он слабым звеном и для нас тоже?
— Все продумано, сэр… — слабо улыбнулся сэр Колин. — Если Сноу будет действовать не так, как мы рассчитывали, мы просто сдадим его русским. И они выбьют из него всю ту информацию, которую, по плану, должен выбить из него Воронцов. Получится немного наиграннее — но все получится как надо.
— Хорошо… — задумчиво сказал сэр Энтони. — Это хорошо, что у вас есть запасной план. Основные, как правило, не выдерживают столкновения с жестокой реальностью. Кстати, я могу вас обрадовать — транспорты с десантом и корабли прикрытия готовы к выдвижению в сторону русской территории. Североамериканская подлодка прошла «Цепь» и вышла в заданный квадрат необнаруженной. Сейчас она лежит на дне в полной готовности.
— Это хорошо… Если североамериканцы хотят заправить свою машину на нашей бензоколонке — пусть сначала расплатятся.
— Вот именно. — Сэр Энтони допил второй коктейль и начал смешивать третий. — А насчет Циклопа — сделайте что-нибудь. Вытащите его из России, в конце концов, после того, как вся эта каша заварится. Я, что ли, должен вас учить, это же ваша епархия, черт побери.
Сэр Энтони говорил еще что-то — но сэр Колин уже его не слушал. Он размышлял, как хорошо будет, когда после операции он задаст здесь кое-кому вопрос — а на каком основании этого ублюдка приняли в клуб. Интересно будет.
Назад: Казань, улица Хади Такташа 28 июня 1992 года
Дальше: Средиземное море 29 июня 1992 года