На сей раз собраться в «пузыре» было невозможно — в этой комнате технически невозможно было поставить передающую аппаратуру. Такая аппаратура была в кабинете консула — конечно, менее защищенном от возможного прослушивания. Строго говоря, сегодняшний сеанс связи с Лондоном вообще не был предусмотрен никакими планами — но и обойтись без него было нельзя.

Консула уговорили приехать на работу чуть попозже, а сейчас в его кабинете сидели двое. За роскошным «чипендейловским» столом с малахитовым письменным прибором сидел бейрутский резидент, сэр Тимоти Карвер, человек с птичьим лицом. В ожидании связи он спокойно сидел, уставившись взглядом в ведомую только ему одному точку на полированной ореховой столешнице. За огромным столом сэр Тимоти выглядел комично, это место было явно не для него — но сейчас всем было не до смеха…

У приставного стола, на неудобном стуле, больше похожем на табуретку, примостился Сноу, аккуратно выложивший перед собой на столик перевязанную руку — доктор перевязал его, но несколько дней рану бередить было нельзя, иначе могла снова пойти кровь. С его ростом он как раз чувствовал себя за приставным столиком весьма неуютно — но деваться было некуда…

А еще в кабинете была система связи. Огромный сорокадюймовый плоский экран светился матово-серым светом, а с четырех точек на сидевших в кабинете людей холодными электронными глазами смотрели видеокамеры. Изображение, полученное от них, синтезировалось и передавалось в виде пакетов на висевший в двух сотнях километров над землей военный спутник связи, а уже оттуда — в неприметный кабинет в Лондоне, в здание министерства иностранных дел. Там должен был находиться человек, которому сэр Тимоти Карвер должен был сообщить о чрезвычайном происшествии и передать всю информацию, которую работавшая последние сутки на износ бейрутская резидентура собрала…

Экран мигнул, матово-серый цвет сменился на настроечную таблицу, и почти сразу зажглось изображение. Темный, обставленный в старинном стиле кабинет. Горящая на столе лампа — сэр Энтони Браун даже днем работал при освещении, не отдергивая с окон плотных черных штор. И сам сэр Энтони — седовласый, в роскошном серо-стального цвета костюме, чей консервативный вид оживлялся необычным красным галстуком. Лицо сэра Энтони было матово-бледным, как и у всех чиновников, занятых кабинетной работой и почти не бывающих на солнце…

— Сэр Энтони… — начал Карвер.

— Опустим вступления, Тим. — Человек в Лондоне, с которым они когда-то вместе играли в шахматы в Оксфорде, резко махнул рукой, словно отрубая все ненужное. — Давай ближе к делу. Кратко и четко — что?

— Думаю, тебе лучше послушать мистера Сноу, Энтони. Он-то как раз и раскопал все это…

Сноу неуклюже повернулся на стуле, взглянул в холодные глаза постоянного заместителя министра иностранных дел, находившегося в паре тысяч километров от него, в Лондоне. Сейчас решалась его судьба. Если его заметят, а его информацию оценят — то его ждет феерическая карьера в британских разведслужбах. Если же нет…

— Джон Сноу, сэр…

— Кратко и по делу! — перебил Сноу чиновник. — Времени на вступления нет…

— Понял, сэр… Согласно полученной нами информации в Бейруте действует особая ударная группа. Возможно, она не одна, но пока нам известна эта. Возглавляет ее чиновник, представляющийся как «Иван Иванович», идентифицировать мы его пока не смогли. В группу входят двое, оба прошли специальную подготовку, приписаны к подводным диверсионным силам и средствам Черноморского флота. Оба по званию — старшие лейтенанты флота, оба учились вместе. Первый — князь Александр Воронцов, потомственный дворянин. Двадцать семь лет, учился в Севастополе, затем в Санкт-Петербурге. Сирота, из родственников только дед — адмирал Воронцов, последнее место службы — начальник Главного оперативного управления штаба ВМФ. Второй — некий Али Мехмет Халеми, двадцать семь лет, учился в Севастополе…

— Чем занимается эта группа? — перебил Сноу сэр Энтони.

Сноу и Карвер переглянулись…

— Убийствами, сэр… — продолжил Сноу. — Официально они входят в состав экипажа десантного корабля «Адмирал Колчак», последнее время находящегося недалеко от Бейрута. Но на самом деле они — ликвидаторы. Информацию о лицах, подлежащих ликвидации, им передает «Иван Иванович», непосредственно ликвидациями занимается Воронцов, Халеми у него на прикрытии и подхвате. Судя по всему, русские приняли решение о выявлении и физической ликвидации всех известных им звеньев исламского террористического подполья в Бейруте. Князь Воронцов получил такой приказ…

— Откуда все это известно? Может, это дезинформация? Весьма похоже на дезинформацию…

— Извините, сэр… Данные получены из нескольких независимых источников. Основную информацию дал сам Али Мехмет Халеми — он не смог дальше убивать правоверных, будучи одной с ними веры, и сорвался. Один из «братьев», некий Салик, заметил его в мечети и обработал. Тот раскололся…

— Что значит — обработал? — недобро спросил сэр Энтони.

— О, не то, что вы подумали. Просто поговорил по душам. Источник жив, здоров и готов к дальнейшему диалогу…

— Где этот источник сейчас? У вас?

— Нет, сэр… Салик позволил ему уйти. И поступил, на мой взгляд, совершенно верно. Этот источник нам еще пригодится…

Сэр Энтони неспешно вытащил расческу, провел ею по волосам — он всегда так делал, когда ему нужно было несколько секунд на размышления…

— Думаю, ваши люди поступили совершенно верно… Делать такой источник одноразовым, без перспектив дальнейшего сотрудничества и в самом деле верх глупости. Эта информация проверена?

— Проверена и косвенно подтверждена данными из другого источника. Наш агент, Мадлен, находится в интимной связи с Воронцовым. В те дни, когда неизвестные совершали убийства, Воронцова невозможно было найти…

— Как же вы сумели подложить русскому пташку в постель так быстро, Тим? — со смешком осведомился сэр Энтони. — Это выходит за пределы моего воображения…

— Все произошло случайно, сэр… — ответил за своего начальника Сноу, хотя это было нарушением субординации. — Мадлен познакомилась с ним случайно, когда нам еще ничего не было известно…

— Случайно… — В голосе сэра Энтони просквозил убийственный сарказм. — Вы верите в случайности, молодой человек? Я вот, например, уже не верю… Раскаявшийся мусульманин и случайная связь вашего агента — итого две случайности в одном деле. Не слишком ли много для случайностей?

— Энтони, это именно случайность! — быстро вступил в разговор Карвер. — Я лично все проверил и нахожу, что все это — случайности, дикие — но случайности. Да и если не случайность — то в чем тогда смысл проводимой русскими операции? Скомпрометировать Мадлен? Выслать Сноу? Это можно сделать намного проще, не убивая никого. Кроме того, убийства действительно произошли, и иного объяснения им у нас нет…

— Что удалось сделать этой группе?

— Многое, сэр… Начнем по хронологии. Четырнадцатого июня сего года десятью выстрелами убит сотрудничавший с нами Али Хасан Джималь, мулла мечети, расположенной на улице аль-Сайдех. Неизвестный подстерег его ночью у одного… салона в мусульманском квартале и выпустил десять пуль из мощного пистолета.

Все десять попали точно в цель. После чего полиция накрыла салон, и русские дали информацию в газеты…

— Что за салон?

— Э… с детьми, сэр… Джималь был… в общем, на этом мы и склонили его к сотрудничеству…

— Избавьте меня от подробностей… — скривился сэр Энтони. — Дальше.

— Через три дня, семнадцатого июня, был убит Хасан Бакр, крупный предприниматель, имеющий совместные с «Бритиш Ойл» и с «Роял Датч Шелл» нефтяные интересы. С нами он сотрудничал чисто на коммерческой основе и был одним из наших основных спонсоров здесь. Его убил опытный снайпер с расстояния более тысячи метров. У нас уже была информация от нашего человека из департамента полиции, что против Бакра готовится какая-то провокация, мы дали знать охране — но того, что произошло, не ожидал никто. При отходе снайпер наткнулся на группу бодигардов Бакра, посланную на перехват, убил их всех, захватил машину и ушел. И, наконец, самое главное. Двадцать третьего июня произошло нападение на мечеть имама Али, в районе Шия, где в медресе скрывался Мохаммед Атта. По словам Халеми, информацию о местонахождении Атты и приказ им передал «Иван Иванович», сама операция готовилась с огромной спешкой. Атта постоянно меняет укрытия, и реализовывать информацию надо было сразу, без подготовки. Сначала снайпер обстрелял мечеть, потом еще один стрелок открыл огонь по машине, на которой скрывался Атта. Повторяю — целью было не задержание, а уничтожение. Атте удалось уйти, но он получил ранение. Пока это все, сэр…

— Что у вас с рукой? — неожиданно спросил сэр Энтони.

— Э… порезался дома, сэр…

— Печально… Печально… — Сэр Энтони посмотрел куда-то мимо камеры, затем снова — в камеру, прямо в глаза тем, кто сидел в Бейруте. — Как вы считаете, какова вероятность того, что русские владеют хотя бы частью информации о… предстоящих в ближайшее время событиях?

— Разрешите, сэр… — осмелился Сноу.

— Да?

— Халеми сказал, что Воронцов входит в какую-то закрытую организацию. Именно поэтому он и вызвался вершить расправу своей рукой. По словам Халеми, вся информация о том, что планируется в дальнейшем, есть только у Воронцова. Если мы сможем ответить на наш вопрос — то только тогда, когда ответ на него даст сам Воронцов.

— Вы предлагаете его… изъять?

— Именно, сэр. Иного выхода нет.

— И вы сможете?

— Мы — нет, Энтони, — начал Карвер. — Но ты сможешь. Нужно отдать приказ команде «А». Я понимаю, что команда «А» здесь совсем с другими целями и, используя ее не по плану, мы ставим под угрозу всю операцию. Но если мы не знаем, что происходит и что известно русским, — это еще большая угроза для операции…

Сэр Энтони с силой потер лоб. Надо было принимать решение — ему. И отвечать за последствия…

— Хорошо, — решился он, — такой приказ будет отдан. Командир группы «А» сам выйдет на вас сегодня же. Далее. Мадлен пусть развивает отношения с вашим… Воронцовым — но активно ее пока не задействуйте, она будет вашим последним шансом. Пока попытайтесь его изъять силами группы «А». С Халеми плотно работать, его нужно склонить к сотрудничеству со стопроцентной гарантией. Его агентурное дело выделить в особое производство и наверх информацию не подавать во избежание утечки. В этом я вас прикрою. Докладывать мне ежедневно, в это же время. На этом — все, джентльмены…

Изображение в долю секунды свернулось в светящуюся точку, и серая рябь побежала по экрану…