Раскаленная жарким солнцем узкая асфальтовая лента бросалась под колеса внедорожника, ровно рычал мотор. Али вел машину как профессионал, почти не пользуясь тормозом даже на поворотах, только сбрасывая газ. Я же, пока у меня были свободны руки, занимался оружием…

Винтовку я выпихнул в окно прямо на ходу, когда мы неслись по самому краю десятиметрового обрыва — жаль, но ничего не поделаешь. Свое дело она уже сделала, возможно, ее никогда и не найдут. А скорее всего — найдут случайно через пару месяцев, когда уже будет поздно и расследование зайдет в тупик. Отпечатков на ней не было никаких — и я и Али покрыли ладони специальным лаком, очень похожим на лак для волос, которым цирюльники пользуют своих клиенток. Раздражает кожу, но можно и потерпеть, в конце концов, — зато отпечатков не остается нигде и никаких…

«АК» был в полном порядке — два магазина к нему, сцепленных специальным держателем, и граната в подствольном гранатомете — более чем достаточно, тем более что нам не бой в окружении вести. «Скорпион» я перезарядил, положил своему другу на колени — тот кивнул, не отрывая напряженного взгляда от дороги. Пошарившись в карманах дверей, я нашел два пистолета «браунинг» с запасными обоймами — судя по всему, машина принадлежала охране и была буквально напичкана оружием…

— Как думаешь?

— На побережье возьмем катер или мотоцикл, — бросил Али.

Вот и договорились. Действительно, лучший путь отхода — по воде, на ней следов не остается…

— Казаки! Пост впереди! — Пост на дороге я увидел первым, казаки частенько устраивали такие посты на контрабандистов — контрабанда, несмотря на все усилия, ширилась и процветала…

Али крутанул руль — и внедорожник с треском проломил ограждение дороги, ломанулся вниз по горному склону. Настало время помянуть господа — ибо наша машина летела вниз под углом градусов сорок-пятьдесят, что было впереди, мы не знали. Возможно, что и обрыв. Любая попытка порулить или затормозить неминуемо привела бы к тому, что машина перевернулась и остаток пути к берегу мы проделали бы, кувыркаясь в смятой машине. Да и сейчас было не намного лучше — казалось, внедорожник выделывал жуткие скачки, будто необъезженный жеребец, и при каждом таком скачке я больно ударялся головой о крышу. Али было не лучше…

— Держись! — Машина соскочила с какого-то обрыва, пролетела вниз метра три и со страшным грохотом приземлилась на землю, хорошо, что на колеса. От страшного удара вздыбился капот, окончательно закрыв нам обзор…

Внезапно, когда мы уже думали, что эта дикая скачка по камням будет вечной, машина вдруг вылетела на пляж, с размаху врезалась в воду, прокатилась еще пару метров и застыла…

Ф-ф-ф-у-у-у-у…

Нос внедорожника медленно погружался под воду…

— Валим. Сейчас здесь будут казаки…

Машина ушла в воду примерно по окна; с трудом открыв дверцу, я вывалился из машины, удержав равновесие и только чудом не выронив автомат. Нас готовили ко всему — но это… Диким взглядом оглядев дикий пляж — тонкую полоску желтого песка у скал, я не поверил своим глазам — метрах в двадцати от нас стоял водный мотоцикл! Наконец-то и нам повезло сегодня…

— Казаки!

Глянув на горный склон, я поразился — как мы сумели его проехать. То тут, то там были разбросаны — словно игрушки какого то великана — огромные валуны, и попади мы хоть на один из них — нас бы размазало по этим валунам так, что потом и не опознали бы. Но самое главное — на склоне были видны фигурки бегом спускающихся к пляжу казаков…

Прямо по пояс в воде я рванул к мотоциклу, потом сообразил, что по песку я доберусь до него быстрее…

— Эй, это… — Парень лет двадцати на вид, крепкий, с длинными светлыми волосами, вскочил нам навстречу, но застыл как вкопанный, увидев в моих руках автомат. Его подружка, молоденькая и очень привлекательная арабка, судорожно пыталась прикрыть свою наготу одеялом…

— Извини, парень, но мне твой мотоцикл нужен. Обещаю, что не разобью и в порту его брошу…

— Ты русский? — изумленно выдохнул тот.

— Русский, русский. Не болтай про меня…

За спиной надсадно взревел мотор мотоцикла — Али добрался до него первым…