Глава 3

Когда броневик остановился, первым наружу выпрыгнул Идзивару, всё время поездки сидевший на одном из пустующих сидений. Поводя из стороны в сторону мордой, Идзивару осторожно отошёл в сторону и уселся, дожидаясь остальных. Положив руку на загривок Бранда, лежащего у моих ног, чуть подтолкнул его вперёд, чего умному псу было достаточно, так что вторым вышедшим наружу был он. Ну а вслед за собакой вышел и я. Выбирались мы из задней двери, так что, утвердившись на земле, помог выбраться из броневика Атарашики.

— М-да, — огляделась она. — Пустовато.

Нет, народу вокруг хватало, так что она явно говорила о самой базе, которой, по сути, не было. Мы только-только закончили расчищать её от мусора и занялись планировкой новой застройки. Однако подтекст её слов был понятен — Хейги нанесли очень много урона, раз нам пришлось фактически строить базу заново. И какого хрена ты не свалил, когда мог.

— Базу отстроим, благо есть кому этим заняться, — произнёс я.

— Казуки хороший мальчик, — покачала она головой. — Но тебя он заменить не сможет, так что впредь рискуй поменьше.

— Уж тебя я переживу, — вздохнул я устало. — Будь уверена.

— Все вы, молодые, так говорите, — хмыкнула она. — Исао, отправляясь на тот проклятый остров, говорил примерно то же самое.

— Без обид, старая, но сравнивать меня и твоего внука… некорректно как минимум, — произнёс я, глядя, как Бранд, отбегая чуть дальше, прошёлся прямо по Идзивару, на что тот в ответ отмахнулся лапой, но достать смог лишь до хвоста ушедшего вперёд пса.

— Твой комплекс бессмертия меня уже пугает, — нахмурилась Атарашики. — Мне нужно отдохнуть. Где ты тут обитаешь?

Дома нас, естественно, встречал Суйсэн с внучками, которые и взялись помогать Атарашики. Вещи старухи ехали в другой машине, так что сначала, пока их заносили в дом, она отдыхала со стаканом чая, а уже потом утопала в подготовленную для неё комнату. Ну и пока она принимала ванну, потом отдыхала, а в её возрасте после такой поездочки отдохнуть надо, в доме собрались основные лица альянса простолюдинов. Не все, естественно. Наёмникам тут места не было, кроме Меёуми, если его вообще можно назвать наёмником, и Минэ Канаэ — командира наших пилотов, которого я всё же решил пригласить. Раненые тоже отсутствовали. В итоге, когда Атарашики зашла в гостиную, там, помимо меня, находились Клаус Шмитт — формальный глава альянса, Добрыкин — командующий сухопутными силами и представитель бывших Слуг клана Вятовых, Меёуми Юдай — командующий флотом, Махатхир — глава Мири, Беркутов — заместитель командующего, командир первого полка и представитель бывших Слуг клана Дориных, Оливер Лам — командир второго полка и представитель бывших Слуг клана Липпе, Антипов — командир тяжёлой пехоты, Иван Фанель — командир первого полка шагающей техники, Минэ Канаэ — представитель пилотов, которых я нашёл в его клубе и командир второго полка шагающей техники, Тойчиро Минору — глава Целителей и представитель бывших Слуг клана Докья, Боков — глава техников, и Шимамото Хироя — глава полевой разведки. Места в гостиной после того, как все собрались, было маловато, но не на улице же сидеть? Я предлагал в штабной палатке собраться, но Атарашики забраковала эту идею. Вроде как пропадает ощущение избранности приглашённого в дом. Штабная палатка — это просто рабочий процесс.

Само собрание было обычным докладом людей о состоянии дел в его зоне ответственности, но… Сложно объяснить. У нас собрания тоже были далеко не формальными, но здесь Атарашики сумела создать полудомашнюю обстановку. Где-то улыбка, где-то горестное покачивание головой, где-то уместно вставленная шутка. Ну и пару слов лично докладчику. Шмитта похвалили и поздравили, Меёуми предрекли великое будущее Рода, Добрыкина поблагодарили за виртуозное командование и так далее. Атарашики никого не обошла добрыми словами. А вот меня она вечно пилит. То ей не то, это ей не так.

После собрания, Атарашики решила навестить госпиталь.

— Так себе идея, — скривился я. — Не стоит напрягать раненых.

— Это как же я их буду напрягать? — возмутилась она.

— Наверняка многие попытаются вскочить и поклониться, — пожал я плечами. — А они ведь больные.

— Хо-о-о? — протянула она, изогнув бровь. — Ты меня явно недооцениваешь. Всё, идём в госпиталь.

Не то чтобы она сумела меня удивить, но в амплуа доброй бабушки я её ещё не видел. Да, некоторые пытались подняться, но доброе «лежи, не усугубляй раны», действовало безотказно. Величие, гордость, надменность — всё улетучилось из её образа, оставив лишь доброту и сострадание. Домашние, если так можно выразиться, доброту и сострадание. Щукина с компанией мы тоже навестили, они шли на поправку и обитали в одной из палаток, где лежали выздоравливающие. Вот тут-то Атарашики и опростоволосилась, просто Святов, Ёхай и Щукин подскочили настолько быстро, что она и пикнуть не успела. И ладно Щукин, он знаком со старухой, а вот от парочки «учителей» я такого не ожидал. Ну а вслед за ними повыскакивали и остальные пациенты. Но тут уже, похоже, просто за компанию — если уж начальство вскакивает, то и мне надо от греха подальше. А орать на всю палатку Атарашики было уже нельзя — положение обязывает, как говорится.

— Этим можно, — произнесла она с застывшей улыбкой. — Они ведь почти здоровы.

В общем, я в каком-то смысле оказался-таки прав, и это ей не понравилось, хотя свою роль она отыграла до конца.

С Брандом и Идзивару тоже забавные моменты случались. Например, малайцы во главе с Махатхиром до усрачки боялись Бранда. Было забавно наблюдать, как глава всех малайцев Мири выбирался из моего дома после собрания. Вдоль стены, осторожно, прикрываясь другими, при этом он ещё и лицо пытался сохранить. Я потом поинтересовался в чём дело, и как выяснилось, Бранд один в один был похож на спутника Опо Лахатала — местного божества, судьи мёртвых. Чёрный пёс, источающий мрак, чьё рычание и лай отдаются во всём теле, а взгляд заставляет вспоминать близких, что уже умерли. Как по мне — бред, хотя бы потому, что страх перед Брандом испытывают лишь малайцы.

С Идзивару всё тоже непросто. Точнее, сначала я ничего не понял, а как до меня дошло, всё и стало сложным. Случай произошёл вечером, когда все дела были завершены, и Атарашики отправилась спать. Я же, как и всегда перед сном, занимался бумажками, так что спать пошёл позже. Вот после ванны, зайдя на кухню выпить чаю, я и застал, как старшая из сестёр Ямада — Ямада Эйка, пытается погладить кошака. Идзивару был не то чтобы против, но природная вредность не позволяла согласиться на ласки сразу, так что он лениво, лежа на боку, отмахивался лапой. Причём явно без когтей.

— Ты бы поосторожнее с ним, — заметил я.

Идзивару в этот момент как раз ударил её по протянутой руке. Потом ещё раз, но уже, как мне показалось более напряжённо, потом ещё раз…

— Да ничего, — глянула на меня Эйка, — я «доспех ду…» Ай!

Это она резко отдёрнула руку после очередного удара лапой вскочившего на все четыре конечности кота.

— Я ж говорил, — пожал я плечами.

А Эйка с удивлением смотрела на свою поцарапанную руку. Посмотрела на Идзивару. На руку. Опять на Идзивару, и снова на руку. После чего выражение лица у неё сменилось с удивлённого на испуганное. Медленно, спиной вперёд, придерживая ладонь, она вышла из кухни. В дальнейшем сёстры Ямада старались держаться от Идзивару подальше, а до меня только в кровати дошло — это рыжее чудовище пробило «доспех духа»! Как?! И ведь не спросишь. Я его, конечно, неплохо понимаю, но вот общаться с ним мы всё же не можем. И слава богу, кстати. Если в этом мире ещё и животные заговорят, то я… Мне это будет сложно принять.

На следующий день Атарашики продолжила знакомиться с местной ситуацией и людьми, а вот ещё через день мы, наконец, отправились на дело, ради которого она, собственно, сюда и прибыла. Остров Хейгов. Во-первых — мне не нужна их база под боком. Но если раньше мы не могли с этим ничего поделать, то теперь можем. Раздолбать-то мы её могли, но толку? Хейги были сильны и остров просто так не оставили бы. А главное, я без понятия, как бы они стали действовать в случае угрозы их Родовым землям. Во-вторых — операция должна быть показательной. Видимый всем ответный удар малыми силами. Ну а сделать это с помощью камонтоку Рода и вовсе символично. Правда для посторонних останется вопрос, почему Атарашики, а не я, но это уже почти не важно. Так-то да, уж за год раскачать бахир хоть немного я должен был, для камонтоку хватило бы, и странно, что наследник Рода этого не сделал, но как я и сказал — этот вопрос уже почти не важен. К тому же, ответов на этот вопрос может быть уйма, так что пусть гадают.

Идзивару и Бранд отправились с нами. Вообще-то они не просились, но на прямой вопрос отреагировали одинаково. И если с тем, что Бранд явно животное совсем не простое, я уже смирился, то феноменальный для кота разум всё чаще меня напрягает. В конце концов Бранд — это Бранд, моя верная псина, а Идзивару… Именно на этой мысли кошак запрыгнул мне на колени. Пусть мы и плыли в тот момент на катере в сторону эсминца, на котором и отправимся к острову, места хватало, так что я немного удивился кошачьему манёвру. Но почти сразу всё понял — в момент, когда катер опускался на волнах, Идзивару выпускал когти. Оказывается, наш стальной кошак тоже чего-то боится. Правда, наверняка этого не признаёт. Кхм. Не признавал бы, будь он разумный. Почесав его за ухом, промолчал. Незачем напоминать мужику о его страхах и уж точно незачем в них тыкать. Заодно другой рукой погладил Бранда, положившего морду мне на колено, почти уткнувшись носом в бок Идзивару.

Ладно, разумный кот тоже прикольно.

Путь до острова Хейгов прошёл скучно, с одной стороны, и продуктивно, с другой. Делать было нечего, так что я экспериментировал со своим пространственным карманом. Например, узнал, что горячая вода сохраняет температуру как минимум двое суток. Вернусь в Токио, проверю бутылку ещё раз. А вот еда портится буквально часа за четыре. Она не тухнет, просто теряет вкус и превращается в какую-то кашицу. Причём если отправить в «карман» свежеприготовленную пищу стоит определённых трудов, то вот вернуть ту кашу, в которую она превратилась, гораздо проще. Похоже, подпространство вообще довольно агрессивно влияет на органику. Ну или не на органику, не биолог я, а на какие-то конкретные вещества. Более-менее живые, скажем так. Попробовал создать Сферу давления, запихнуть в «карман», а потом вернуть её. Не получилось. Первая часть прошла как надо, но уже на палубе, при попытке достать Сферу, получил фигу. Словно воздух достаёшь. То есть сам факт доставания чего-то я фиксировал, но в руке была пустота. А жаль. Тысяча Сфер давления даже звучит круто. Ещё один эксперимент показал, что я не могу убирать в «карман» предметы, летящие сверх определённой скорости. Брошенный обычным человеком камень я ещё смогу на лету убрать, а вот что-то вроде стрелы, если она не на излёте, уже нет. Про пули и говорить не стоит. Также, к сожалению для себя, констатировал, что пользование карманом всё же отбирает какие-то силы. Небольшие, но как факт. Правда, проверял я на «Плевке», а что будет, если предмет тяжелее или более «живой», вроде той же пищи, я не знаю. Пока не знаю.

Помимо этого, плавание запомнилось чередой спаррингов со всеми желающими. Без бахира с их стороны, и без ведьмачьих сил с моей. Про последнее, правда, знали лишь избранные. Как, например, Щукин, который вырвался ради этой поездки из госпиталя. Ёхай и Святов не смогли, так как их лечили «медленно, но верно», из-за чего тот же Святов на ногах до сих пор стоял неуверенно. Мог, но они у него болели и напрягать их было нежелательно. В общем, сначала Щукин, потом бойцы «Тёмной молнии», а потом и часть команды были мной уложены на палубу без каких-либо проблем. Ну да, с моим-то опытом рукопашного боя было бы странно, проиграй я. Можно сказать, что я отдыхал душой в этих спаррингах, всё-таки технику рукопашного боя я показывал редко — не тот тип противника у меня. А тут только техника и опыт. Использовал Джиу-Джитсу, в котором я мастер. Сам стиль на начальных этапах не более чем клоунада, ну или театр, а вот позже всё становится гораздо интереснее.

Изначально корабль остановился достаточно далеко от острова, так что вплавь дотуда добираться пришлось несколько часов, а вот обратно я плыл гораздо меньше. Просто после выполнения миссии я подал сигнал и эсминец начал приближаться к острову. Взобравшись на палубу по верёвочной лестнице, нос к носу столкнулся с Атарашики, Сейджуном и Щукиным. Это из людей. Идзивару тоже сидел неподалёку, а Бранд так и вовсе бросился вылизывать мне лицо.

— Ох ты ж, — чуть не сбил он меня с ног. Что забавно, так как с ног меня сбить довольно сложно. — Бранд, ты уже давно не щенок, хорош… Да отстань ты от моего лица! Всё, — оттолкнул я его. — Сидеть.

— Ну, что можешь сказать по силам Хейгов? — спросил Щукин.

— А смысл рассказывать? — усмехнулся я. — Скоро их всё равно не станет.

— Но нам же любопытно, — пожал он плечами.

— Их там почти нет, — ответил я. — Оттуда вообще почти всё вывезли. Еле удержался, чтобы самому там всё не стереть.

— Это правильно, — кивнула Атарашики. — Камонтоку должен быть продемонстрирован. Не только врагам и… любопытным, но и тебе.

Под любопытными она имела ввиду всех тех, кто сейчас за нами наблюдает. Как через беспилотники, так и через спутники. Да и корабли-невидимки, одним из которых обладают Фудзивару, тоже нельзя сбрасывать со счетов.

— Мне-то зачем? — двинулся я вперёд. — Пойду переоденусь.

— Ты Аматэру, и должен это увидеть, к тому же… — замолчала она, поджав губы. — В общем, ты должен это увидеть.

— Как скажешь. Я быстро, — прошёл я мимо неё.

Обтеревшись и переодевшись в свою обычную одежду, то есть в простую армейскую, вновь вышел на палубу, где народу значительно прибавилось. Атарашики была не против, так что многие захотели посмотреть на легендарное камонтоку Аматэру. Конкретно к нам они не подходили, но даже без членов команды вокруг старухи собралось немало народу. Я, Щукин, бойцы «Тёмной молнии», хотя эти всё же держались подальше, окружая нас кольцом, Меёуми, который в этом плавании командовал кораблём, Сейджун, Такано Кизаши — командир «Тёмной молнии», ну и Бранд с Идзивару. Последний, кстати, сидел на голове Сейджуна.

Остов находился в прямой видимости, километрах в пяти от нас. Порт и прибрежные постройки были прекрасно видны, а если надо, мы и ближе подойти могли. К тому же старухе не нужно было хорошо видеть то, что нужно уничтожить, главное, видеть сам элементаль. Но на всякий случай, я держал в руках бинокль. Глубоко вздохнув, Атарашики кажется ещё сильнее выпрямила и так прямую спину, после чего немного прищурилась. Сам камонтоку формировался полторы минуты ровно, и выглядело это крайне… эпично. Сначала я подумал, что в километре от нас начали подниматься закручивающиеся столбы воды, и так в общем-то и было, только из этих столбов постепенно начали формироваться два торнадо, или, наверное, лучше сказать — смерчи. Потом эти смерчи изогнулись и соединились верхними частями, образуя ещё больший смерч… Тело, как я понял чуть позже. При появлении «тела» вокруг «ног» начали виться заметные потоки сине-зелёной энергии. А потом цвет ветра, который был подкрашен цветом воды, начал меняться, наливаться чернотой. Вокруг «тела» стала формироваться… юбка, назовём это так. Юбка из тёмного тумана. Конечно, это не туман, но я не могу описать это как-то иначе. Вроде и ветер, постоянно движущийся, но не бывает тёмного ветра, у него вообще нет цвета. Вот сформировался «торс», вновь похожий на смерч, потом «грудная клетка», которая опять напоминала скорее туман, или дым. А внутри «грудной клетки» стали заметны всполохи всё того же сине-зелёного цвета. Словно у него в груди били молнии. «Голова» была вытянута вверх, без шеи. Вот сформировались отчётливо видимые провалы «глаз», из которых повалил сине-зелёный туман. Параллельно с головой, начали формироваться «руки», только когда дело дошло до кистей, изнутри этих «рук» вспыхнул всё тот же свет и появились трёхпалые «кисти» из молний того же цвета.

Пятьдесят метров ветра, молний и мощи. Это был тёмный гигант, олицетворяющий ярость и смерть.

Самое интересное, мы, люди на палубе, не чувствовали какое-то изменение в потоках ветра, хотя, казалось бы, такая хренотень в километре от корабля, должна была как-то повлиять на окружающее пространство. А потом элементаль сделал шаг, направляясь к острову. Вот уж не хотелось бы оказаться на месте людей Хейгов. Нет, я их не жалел, просто не хотелось бы попасть в такую же ситуацию. До острова элементаль добрался быстро. Ещё бы, с его-то шириной шагов. Островной порт он даже не крушил, хватило того, что он прошёлся по нему. А вот дальше, его когти из молнии вытянулись, увеличивая и так длинные «руки», и он, слегка нагнувшись, начал водить ими по земле. Вокруг него и так дома летали, а тут ещё и молнии в виде когтей. Куролесил элементаль минут двадцать, мне даже пришлось дать Атарашики бинокль, хотя она в него почти не смотрела, но в какой-то момент, я заметил, что старухе стало тяжелей дышать.

— Хватит. Этого более чем достаточно, — положил я ей руку на плечо.

Спорить она, слава богу, не стала, и то, что формировалось полторы минуты, развеялось за четыре секунды. Прикрыв глаза, Атарашики ещё с минуту успокаивала дыхание. Взяв её за руку, молча кивнул Щукину — окончание операции на нём. Ему и надо всего лишь сплавать на остров с «Тёмной молнией» и добить тех, кто, возможно, выжил на базе. Но если такие и есть, то вряд ли их слишком много. Вот те, кто успел убежал в леса, будут. Благо остров большой. Для них благо. Захватывать остров я пока не буду. Пока что. Для Хейгов это будет словно серпом по одному месту, но сейчас они ничего сделать не могут. Если я хочу вытянуть их силы из Штатов, необходимо подождать, чтобы эти силы у них появились. Главное, не переусердствовать с ожиданием. Но тут многое будет зависеть от дочери Райта.

Ну а когда у острова Хейг всё было закончено, мы отправились на другой остров.

Вместе со мной высаживаться решила и Атарашики. Ну и Щукин. И Такано Кизаши. И Сейджун, куда же без него? Судя по тому, что на скалистом берегу с небольшим песчаным пляжем в землю была воткнута длинная палка со слегка порванным и подгорелым флагом Аматэру, остров Хейги так и не взяли. Правда, всё равно не факт, что там ещё есть живые. С другой стороны, считать защитников мёртвыми тоже не стоит раньше времени. Сам остров был довольно приличным по размеру и покрыт лесом и скалами. Высадиться на него можно было в разных местах, но раз уж флаг стоит именно на этом пляже, то почему и не здесь?

Из моторной лодки я выходил предпоследним, помогая выбраться из неё Атарашики, в то время как Щукин и бойцы «Тёмной молнии» окружили нас кольцом и внимательно осматривали окружающее пространство. Правда, ещё не заметили приближающегося к нам человека. Ну да это нормально, он ещё далековато от нас.

— И куда нам идти? — спросила Атарашики, добавив в голос немного вредности.

Типа, какого хрена мы тут вообще делаем?

— Никуда, — ответил я. — К нам уже направляется местный. Просто подождём.

Интересно, как он нас заметил? Хотя о чём я, вон на той скале наверняка сидел. Правда, чуть позже я уже засомневался. Когда я засёк человека, он был на земле, и сказать с уверенностью, где его наблюдательный пункт, не мог но, когда он вышел к нам, я не был уверен, что он смог бы лазать по скалам. Пусть и небольшим.

Это был Сугихара. В разгрузке на голом торсе и в армейских штанах. С кобурой на поясе и луком за спиной. Руки, торс и голова в бинтах, но перебинтовывал его то ли полный неумеха, то ли он сам. Бинтовать самого себя, если что, довольно неудобно. Но главное, у него не было левой ноги по колено, так что ковылял он к нам, опираясь на какую-то корягу. Пройдя мимо Бойцов «Тёмной молнии», которые молча расступились перед ним, Сугихара остановился рядом со мной и Атарашики.

— Рад вас видеть, Аматэру-сама, — попытался он поклониться. Точнее, он поклонился, но явно хотел сделать поклон глубже. — Госпожа. Как видите, остров всё ещё принадлежит вам.

— Остров и так всегда был нашим, — окинула его взглядом старуха, немного опередив меня с ответом. — И что у тебя с ногой? Неудачно споткнулся?

— Скорее, где-то потерял, — улыбнулся он. — Бывает.

— Что с твоими людьми? — спросил я.

— Кого-то убили Хейги, кого-то убил я, — пожал он плечами. — Сейчас я один на этом острове.

— Бедняжка, — вздохнула Атарашики. — И в картишки перекинуться не с кем. Скучаешь, небось?

— Скучаю, госпожа, — кивнул он, и добавил: — Иногда.

Я и влезть-то не мог. Не знал, как бы потактичнее осадить старуху. Да и пауз в их разговоре не было.

— Бедолага, — произнесла она сухо. — Наверное, думаешь, что теперь твоя семья достойна прощения? Герой.

— Как можно, госпожа, — покачал он головой. — Мы только начали выплачивать долг.

— Ты так думаешь? — вздёрнула она брови. — Ты правда думаешь, что вы что-то там начали?

— Значит, это была всего лишь подготовка, — склонил он голову. — Надеюсь, что когда-нибудь вы позволите начать платить по счетам.

— Хм, — замолчала она. А я уже и не собирался встревать, старуха явно не просто так над ним издевается. — Дозволяю, — произнесла она надменно, после чего развернулась и направилась к катеру, на ходу бросив: — Но на корабль ты поплывёшь без меня. Не хочу находиться с тобой в одной лодке.

Когда мы вернулись на базу, Сугихару отправили в госпиталь, а старуха в приказном порядке заявила мне, что мы возвращаемся в Токио. Нет, женщинам здесь, конечно, многое позволено, но далеко не всё. Даже если ты древняя уважаемая старушка и Старейшина Рода. Даже если я и сам собирался вернуться в Токио. Самое забавное, что, если я сейчас взбрыкну, и скажу, что остаюсь, она просто согласится — мол, как скажешь, а мне после этого что, из принципа тут ещё неизвестно сколько куковать? Ладно, ерунда это всё.

— Ты бы лучше молчала, чем такой бред нести, — сделал я глоток чая.

— Бред? — приподняла она бровь. — Ты решил остаться?

— Конечно, нет, — поставил я чашку на стол. — Потому и бред. Представь, если бы я на тебя наехал и с пеной у рта доказывал, что вода мокрая. Как бы я выглядел в твоих глазах? Но мы-то с тобой ладно, смотри не сморозь такую ерунду при посторонних. То, что мне надо возвращаться домой — очевидно. Незачем мне это говорить, особенно таким тоном. Или погоди, ты меня что, за дебила считаешь? Как-то это…

— Всё, всё, я поняла, — отмахнулась Атарашики. — Сглупила, признаю.

Ну а на следующий день я провёл последнее совещание. Вообще подготовка к моему отъезду давно завершена — общие планы намечены, приказы отданы, документы собраны и, в некоторых случаях, розданы, куча мелких, но обязательных дел переделана, так что можно и отчаливать. Но последнее совещание провести надо, чем я и занялся. В целом, у тех, кто здесь остаётся, работы не очень много, а вот у меня в скором времени её будет невпроворот. Одно лишь разделение земли чего стоит. Я, например, точно знаю, что аристократы уже подбивают клинья к Одзава и Кондо. Шмиттов не трогают, так как по ним должны решать Аматэру и Император. Первые инициировали ритуал, второй отвечает за эдикт. С кланом Амин надо разобраться — землю я им выделю, но вот где именно — ещё не знаю.

На собрании присутствовали многие. Все те, кто общался с Атарашики не так давно, плюс командиры наёмников, плюс помощники Махатхира — всё же по Мири тоже надо многое сказать. Слишком многое я собирался перестроить в городе. Напутствия я раздавал порядка двух часов, после чего поехал к малайцам — с ними тоже надо было многое обговорить. Например, за себя попросил Одзава, и нужно было провентилировать обстановку. Серьёзно будем говорить потом, да и скорее всего не лично, но замолвить словечко было нужно. Мне это ничего не стоит, а контролировать возможных будущих аристократов Одзава хотелось. Точнее, не контролировать, а иметь рычаг давления на них. Заодно предупредил, чтобы малайцы не трогали Меёуми и его остров.

Вечером поехал к Кояма, где пообщался со всем их альянсом. Ну… с главами альянса, если точнее. Разговор вышел суховатым. С ними я тоже хотел поговорить об острове Меёуми, но, в отличие от малайцев, всё было сложнее. Пришлось вскользь упоминать, что я до сих пор состою в альянсе с Токугава и Меёуми. И если с Токугава они, похоже, смирились, то вот у Меёуми землю отжать вполне могут попытаться. Уж больно остров Риау большой. Лакомая добыча.

Поговорил с Кирой Такехиро — представителем Императора, который ведёт дела с малайцами. Но там всё было крайне просто и приземлённо. Чисто деловые разговоры. Попрощался по видеосвязи с Токугавой. Нашёл братьев Хасэгава, попрощался и с ними тоже. И даже пригласил их к себе в гости, что для аристократа довольно редкое явление. Когда мне почти то же самое предлагал Охаяси Дай, я не придал этому особого значения, но для простых простолюдинов, в том числе и братьев Хасэгава, это многое значило. Конкретно Фусаши и Тароу я приглашаю в гости уже во второй раз, только теперь не в свой дом на базе, а в поместье в Токио. И на шутку зажравшегося аристократа это уже не спишешь. Фактически, но это им пояснит отец, я дал им разрешение обращаться ко мне с просьбами, если что-то случится. Да и если не случится.

На следующий день сборы были закончены. Пока я общался с людьми, Суйсэн с внучками собирали вещи. Пока мы с Атарашики сидели в машине и ждали, когда загрузят последние вещи, мне в голову пришла мысль.

— Слушай, а почему ты сюда без слуг прилетела? — спросил я её.

— Много слуг брать бессмысленно, — пожала она плечами, — меня ими и тут обеспечат, а личных слуг, как у тебя, у меня уже нет. Пережила всех. И не вижу смысла заводить новых.

— А как же Мурата Изуми? — удивился я.

— Это моя подруга, дебил, — посмотрела она на меня как на идиота. — Столько лет ездил к нам в онсэн и не понял этого?

— Про подругу я знал, просто думал… А, не важно.

— Личные слуги, Синдзи, — вздохнула Атарашики, — останутся с тобой до конца. Даже если ты полное дерьмо и глава Рода решил от тебя избавиться, такие слуги пойдут против всех, но будут на твоей стороне. Не путай их с обычными, которые просто прикреплены к тебе. Мои личные слуги мертвы. Остались просто постоянные, которые уже много лет прислуживают только мне.

Задолбали уже эти мелочи в культуре другого мира. И страны. Я-то уж, грешным делом, начал думать, что вник в большинство из них, а тут под самым носом что-то новенькое.

В Токио мы возвращаемся не одни. Вместе с нами полетят Суйсэн с внучками, Щукин, Святов, Сейджун, Ёхай с моими телохранителями и Райт. Плюс Бранд с Идзивару. Для двадцатичетырёхместного самолёта нормально. Остальные вернутся позже, через несколько месяцев, но возможны и задержки. Полёт в Токио ничем не запомнился, разве что Идзивару проспал всё это время на спинке одного из пустых кресел. То есть не на коленях у кого-нибудь, не на самом сиденье, а именно на спинке. Ну а сам полёт… Не в первый раз на таком самолёте летаю, ничего особенного.

В Токио, у трапа самолёта, нас ждали машины с охраной, а чуть в стороне небольшая толпа репортёров с камерами. Приближаться, а уж тем более брать интервью, им никто не разрешал, а вот снимать со стороны не запрещали, чем они и пользовались. Надо бы пригласить к себе Комацу Аю. Вбросить в инфополе эксклюзивчик. Да и не забыть отдать нужным людям отснятую ушлой журналисткой битву. Пусть смонтируют что-нибудь пафосное, но с минимум информации обо мне. После обнародования своего патриаршества, верну обработанную запись Комацу, пусть использует её в своём документальном фильме. А можно сделать ещё одну версию той записи, чуть более расширенную, и выложить её в своей социальной сети. Типа утечка.

В главные ворота особняка мы заходили с Атарашики лишь вдвоём, остальные отправились с машинами. Ну, кроме Бранда и Идзивару. Хотя последний и вовсе, как только выбрался из машины, умотал по своим делам.

— С возращением, Аматэру-сама, — встретил нас поклоном Такано Кейтаро — церемониймейстер Рода.

Вообще перед воротами нас встречала целая толпа Слуг, но кого-то главного у них не было, так что и выступил церемониймейстер. Главного именно по Слугам, ну или по Слугам этого особняка. Здесь по факту, главным был Ёсиока Минору — глава семейства, вот уже не одну сотню лет служащего хозяевам особняка, но вот как раз Слугами Рода они не были. «Главные» тоже были, но своего направления — церемониймейстер, глава разведки, службы безопасности, моя правая рука, директор Шидотэмору и так далее. Только вот для конкретного случая специального Слуги, из-за Ёсиоки, не было. Встречать должен тот, кто отвечает за то место куда прибыли хозяева.

— Я дома, — стандартная, скорее даже формальная фраза, но сейчас я хотел сказать именно это.

И первое, чем я занялся после душа и переодевания в домашнее кимоно — это разбор бумаг. Точнее почты, но как-то я не рассчитывал опять вернуться к бумажкам так скоро. Вот я и принялся разбирать корреспонденцию сидя в удобном кресле своего кабинета. Как позже выяснилось, Атарашики на последнем приёме намекнула, что наследник в ближайшее время возвращается, вот и завалили меня конвертами. В основном, это были просьбы принять народ для важного разговора. Были приглашения на различные семейные праздники. Было письмо из Дакисюро. Но что интереснее, были письма и из других школ. Не только из трёх оставшихся самых именитых в Токио, но и менее значимых, но тоже элитных. И если Дакисюро уточняла, нужна ли мне отсрочка перед возвращением, на решение личных дел, то остальные без прикрас сманивали меня к себе. Я же задумался, а нужна ли мне вообще теперь школа? По сути, ведь это лишний гемор, не более. Если мне нужно свидетельство об окончании старшей школы, я его и без самой школы достану. Да и домашнее обучение никто не отменял. Связи? Ну да. Только в моём положении, точнее, с моим статусом, связи искать надо в других местах, а не в школе. Был бы я всё ещё Сакураем — обязательно вернулся бы, а сейчас… Даже не знаю.

Покосившись на две коробки различных бумаг, привезённых мной из Малайзии, со вздохом отложил последний конверт к кипе его собратьев. Работать не хотелось, думать о сложных вещах тоже, а возвращение в школу это, как ни крути важный вопрос, а ответ на него сложный. С одной стороны — нафиг надо, а с другой — кого-нибудь это может сбить с толку. Особенно, если я вернусь именно в Дакисюро. Судя по тому, что другие школы прислали свои предложения, бытует мнение, что с Кояма, а значит и Дакисюро, я не в ладах. Или они думают, что я вообще брошу школу и просто надеются на чудо? Стоит ли тратить своё время, ради эфемерных целей, которые не слишком важны? Технически и логически — не стоит. А что у нас на практике? Может я что-то упускаю? Надо бы у Атарашики спросить.

— Конечно тебе надо закончить школу, — ответила та на мой вопрос.

Нашёл я её у себя в комнате, где она перебирала письма, предназначенные лично для неё.

— И зачем? — был мой очевидный вопрос.

— Не буду говорить про знания, для этого есть домашнее обучение. Бумажки об окончании старшей школы тебе тоже в жизни не пригодятся. Но ты подумал о том, что школа может стать отличным оправданием в некоторых вопросах? А о выстраивании имиджа? На приёмах люди видят… общественную маску, если так можно выразится, и все об этом знают. Школа, как и университет, более свободное место и выстраивать для себя твой образ будут именно по ним. Да, это отнимет твоё время, но школа и университет — это работа на будущее. С другими подростками, к слову, сбор подобной информации действительно имеет смысл, но ты, ты уже сам можешь использовать эту ситуацию. Показать себя с той стороны, которую сам хочешь, чтобы увидели. Я уж молчу о том, что ты можешь влиять на нужных тебе людей. Связи ты, так сказать, в рабочем порядке наберёшь, а вот влиять на детей, которые в будущем будут иметь влияние в своих Родах и кланах, ты потом уже не сможешь. И возможностей будет меньше, и сами дети заматереют.

— Мощно выдала… — пробормотал я.

— А то, — услышала она меня. — Только учти, что ты не один такой умный, есть детишки, не уступающие тебе в этом, и они тоже не прочь поработать с мозгами сверстников.

— Работа на будущее, значит, — вздохнул я.

— Знаю, — произнесла Атарашики. — Будет не просто. Дел у тебя и без школы полно, но надо. Во многом я тебе помогу, так что не думай, что придётся всё тащить на своём горбу. Но школа и университет — это важный этап твоей жизни. К тому же, порой проще добиться своей цели через детей, чем пытаться договориться с родителями. Да, бумажка об окончании старшей школы тебе не нужна, а вот слава человека, хорошего и в учёбе, и в спорте, не помешает.

— Это ты сейчас к создаваемому образу вернулась, — дёрнул я уголком губ.

— Просто как пример того, что ты можешь сделать, — пожала она плечами. — Сам подумай, какие минусы ты видишь в школе?

Я задумался. А ведь и правда…

— Время, — произнёс я. — По сути только потраченное зря время.

— Именно, — кивнула Атарашики. — Но время — это просто дополнительные нагрузки, которые можно и потерпеть ради Рода.

— Нехилые такие нагрузки, — поморщился я. — А главное, множество упущенных выгод из-за нехватки этого самого времени.

— Жизнь — штука суровая, — повела она плечом. — Да и время для Аматэру тоже непростое. И мы не можем разбрасываться таким ресурсом, как школа и университет.

— Ладно, убедила, — произнёс я после недолгих размышлений. — Не забудь прочитать эту лекцию Казуки, а уж я найду ему работу помимо школы. Не одному же мне страдать?