Глава 16
Однако, вместо того, чтобы направиться в командирский отсек, Туманский связался с Качмареком. Обрисовав в нескольких словах состоявшийся между ним и Кайт разговор, он произнес:
— Думаю, что Луни следующая, и я хочу попытаться её спасти.
— Ты что, шутишь? Мне кажется, ты зря ввязываешься в эту игру. С американцами, да еще из военного ведомства, связываться не рекомендую. Они действуют жестко и профессионально.
— Оно и видно, если судить, как они быстро решили убрать Кайт. Но что-то мне подсказывает, что Луни может стать важным аргументом в мою защиту, если начнется разбор полетов.
— Ты уверен?
— Нет, но…
— Хорошо. Ты где будешь?
— Я отправляюсь в медико-биологический отдел. Выясню на месте обстоятельства гибели Кайт, попробую переговорить с персоналом лаборатории. Благо статус мне позволяет это сделать.
— Я буду в командном отсеке.
— Понял, если что, я свяжусь с тобой.
В медико-биологическом отсеке Туманского встретили встревоженные сотрудники лаборатории. По их лицам было видно, что они ничего не понимают, как такое могло произойти.
— Где тело Хелен Кайт? — решительно произнес Туманский.
— Она мертва, — произнес один из сотрудников.
— Мне это известно. Где тело погибшей?
— У себя в каюте. Мы доложили в центр, нам приказано до прибытия специалистов, ничего не предпринимать и не трогать.
— Как командир станции, я имею право взглянуть на погибшую. Прошу двух представителей проследовать со мной в её каюту.
— Маргиус и Кэмбэл, как значилось в табличках на их костюмах, вызвались сопровождать Туманского.
Хелен лежала на полу в двух метрах от двери, с проломленным черепом. Видимо всё произошло в тот момент, когда она вошла в свою каюту. Убийца либо подстерегал её, либо, хотел о чем-то переговорить и пропустил Хелен вперед, после чего нанес смертельный удар по голове. Медицинский топорик торчал из черепа, а кругом медленно растекалась лужа крови. Зрелище было жуткое.
Оценив ситуацию и бегло взглянув на окружающую обстановку, Туманский вышел в коридор, после чего связался с Качмареком и попросил, чтобы тот прислал ему двух сотрудников, и всё необходимое, чтобы опечатать каюту до приезда американских специалистов.
Когда со всем было закончено, он вернулся в лабораторию. На вопрос, есть ли у кого-то, что-либо сообщить по данному происшествию, все промолчали. Оценив ситуацию, Туманский взял инициативу в свои руки.
— Господа, поскольку произошло убийство, все здесь присутствующие, находятся под подозрением в совершении оного. Согласно параграфа сто восемь, пункт один, в случаях подобно этого, командир станции до прибытия следственных органов или лиц уполномоченных для принятия иных действий, обеспечивает контроль места совершения убийства. Пункт второй, того же параграфа дает мне полномочия провести с каждым из вас беседу для выяснения причин гибели сотрудника лаборатории. Если вопросов нет, прошу всех оставаться в лаборатории. Беседовать буду в комнате отдыха.
— Извините, господин Туманский, но мы являемся гражданами США, и не обязаны отвечать на ваши вопросы. Кроме того, представители нашей страны скоро будут на станции, и займутся выяснением причин гибели руководителя лаборатории.
— Вы можете быть представителем любого государства, хоть Папуа Новой-Гвинеи. В данном случае, вы находитесь на территории международной космической станции и мои права и обязанности определены международным комитет. Поэтому я действую строго в рамках возложенных на меня полномочий. Если вас что-то не устраивает, можете подать апелляцию в комитет, где её рассмотрят на пленарном заседании, — при этом Туманский мило улыбнулся и посмотрел на бирку с фамилией задавшего вопрос. На ней значилась фамилия Кэмбэл.
— С вас, господин Кэмбэл, мы и начнем. Прошу пройти со мной.
Нахмурившись, Кэмбэл проследовал за Туманским. С ними отправился вахтенный офицер, которого прислал Качмарек.
Как и следовало ожидать, Кэмбэл ничего не видел и не слышал. На вопрос:
— Как стало известно сотрудникам лаборатории, что Кайт мертва? — последовал ответ.
— В лаборатории находится дисплей с показаниями жизнедеятельности сотрудников лаборатории. Он дублирует данные, поступающие на главный компьютер станции. Кто-то, кажется Набсон, заметил мигающий сигнал тревоги.
— А почему не сработал звуковой сигнал?
— Кто-то отключил провод звуковой сигнализации.
— Понятно. Значит убийца, перед тем, как совершить преступление, предусмотрительно выключил звуковую сигнализацию, и поэтому лампочка могла мигать до тех пор, пока кто-нибудь не обратит на это внимание. Расположение дисплея надо полагать такое, что на него вряд ли постоянно бросают взгляд, не так ли?
— Да, он висит возле шкафа с инструментами. Я вообще не знаю, зачем вывели этот показатель, раз он есть у вас на мониторе в командном отсеке.
— Хорошо. Благодарю за информацию. Вы свободны.
В тот момент, когда Кэмбэл вышел, Туманский попросил офицера пригласить следующего сотрудника лаборатории, а сам тем временем связался с Качмареком.
— Вацлав, корабли, которые прилетели с луны, уже улетели или нет?
— Один остался. Я согласовал с лунной базой его задержку до тех пор, пока не починят двигатель для корректировки орбиты станции.
— Очень хорошо. Кто там командир на корабле?
— Моравский.
— Я его знаю. Срочно свяжись с ним и переговори, возможно, понадобится его помощь. Ты меня понял?
— Разумеется.
— Я всегда знал, что мы в одной команде.
— А ты что, сомневался?
— Никогда.
— И правильно считаешь. Я договорюсь с Моравским, чтобы он отстыковал свой корабль и пришвартовал его возле лаборатории, туда, где находился американский челнок.
— Отлично.
В этот момент в комнату вошел Хамерсон, в сопровождении офицера станции.
— Я прошу извинить, господин Хамерсон, но сначала я хотел бы поговорить Луни.
— Луни! Но она робот, её показания не имеют юридической силы.
— Кто бы спорил. Я и сам это прекрасно знаю, но я не провожу следственного допроса, а всего лишь уточняю детали преступления до прибытия следственной бригады. Учитывая, что Луни включена в ваш список, как член экипажа и имеет имплантант датчика биологической жизнедеятельности, я могу с ней побеседовать. Не так ли?
— Воля ваша, вы здесь командир.
Через минуту Луни вошла в комнату. Она села напротив, и Туманский сходу задал ей вопрос:
— Вы в курсе того, что руководитель вашего проекта Хелен Кайт убита?
— Да.
— Кто первым заметил сигнал на стенде показателей жизнедеятельности сотрудников лаборатории?
— Набсон.
— Вы в курсе того, кто отсутствовал в лаборатории в интервале времени, когда могло произойти убийство, иными словами, за десять или пятнадцать минут до того, как был замечен сигнал?
— В лаборатории находились, — Луни стала перечислять фамилии сотрудников лаборатории.
— Кэмбэл и Скайтер вернулись за несколько минут до того, как был замечен сигнал тревоги. Воэл находился в своей каюте. Он ушел давно и вернулся только тогда, когда стало известно об убийстве.
— Скажите, у вас есть предположение, кто мог убить Хелен Кайт?
— Да.
— На чем оно основано?
— Моделирование процесса принятия решения не имеет достаточно веских оснований для того, чтобы совершенно точно утверждать, кто убил Хелен Кайт, поэтому я могу высказать лишь предположение. Из трех подозреваемых, которые отсутствовали в лаборатории, и могли быть причастны к убийству, только у Воэла параметры жизнедеятельности превысили нормальный уровень. Частота пульса составила девяносто восемь ударов в минуту.
Туманский посмотрел на Луни, потом перевел взгляд на офицера и попросил его выйти. Когда дверь за ним закрылась, Туманский снова внимательно посмотрел на Луни.
— Значит, вы утверждаете, что Воэл, мог находиться у себя в Каюте, и когда Хелен Кайт пошла к себе, убить её?
— Этого я не знаю, но вероятность такого развития событий достаточно велика.
— Хорошо, а как вы считаете, ваша жизнь в опасности или нет?
— Степень опасности девяносто пять процентов, — невозмутимо ответила Луни, как будто речь шла о ком-то другом.
Минутное замешательство Туманского сменилось решительностью.
— Вы готовы принять помощь для спасения своей жизни?
— Да.
— Вам придется срочно эвакуироваться со станции, вы согласны?
— Да.
— Вы понимаете, что спровоцировав побег, вы одновременно станете главной подозреваемой в деле об убийстве Хелен Кайт. Кроме того, вам наверняка инкриминируют все остальные события, которые имели место на станции за эти несколько часов, включая взрыв в десятом модуле, вторжение в главный компьютер станции. На основании этого, угроза вашей жизни увеличится. Вас объявят в розыск, а поскольку вы биоробот, то при преследовании, постараются уничтожить. Вам понятна моя мысль?
— Да я все поняла.
— Так вы согласны, или предпочтете остаться до прилета комиссии?
— Я принимаю ваш план побега.
— В таком случае, вам нужно войти в главный компьютер станции и запросить доступ на корабль, который прибыл с Луны. Чтобы вы смогли это сделать, я внесу параметры допуска в свой личный архив. Вы ведь его еще не стерли, не так ли?
— Нет, не стерла, — Туманский и Луни обменялись взглядами.
— Как только получите доступ к компьютеру корабля, следуйте инструкциям, которые я вам передам. Но повторяю, после этого, вы станете объектом преследования, поэтому вам необходимо продумать, как сделать так, чтобы вас считали погибшей. Только в этом случае, у вас останется шанс уцелеть. Вам понятно?
— Да, — он смотрел на Луни и не верил, что перед ним сидит робот. Она внимательно слушала командира, напряженно всматриваясь в его лицо, изредка, подобно человеку, моргая веками.
— Может она просто делает обычную видеосъемку, а мне лишь мерещится не знамо что? Пустит, к примеру, слезу, и я окончательно поверю, что она Зоя, которую собрали по кусочкам и сделали, не пойми кем, на половину человеком, на половину роботом, а мне лапшу вешали, что она биокиборг с позитронными мозгами. Ерунда, конечно, всё это, хотя порой так хочется верить в чудеса. На самом деле никакая это не слеза, а просто очиститель линзы, подобно тому, как омываются фары или лобовое стекле в автомобиле. Ладно, сантименты оставим на потом, когда все утрясется.
Он отпустил Луни и провел беседу с остальными сотрудниками лаборатории, после чего снова связался с Качмареком.
— Чем порадуешь?
— Все отлично. Корабль уже находится на стыковочной платформе возле лаборатории, но учти, у нас времени в обрез.
— Почему?
— Не знаю, как получилось, но американцы выслали корабль со своими представителями еще до того, как произошло убийство. Либо они заранее предусмотрели все последствия, либо, Короче, они будут на станции через полтора часа, а если быть совсем точным, через час сорок две минуты.
— Ты случайно не поинтересовался у них, откуда у них такое предвидение событий, что они отправили своих людей на станцию загодя?
— Был соблазн поддеть их и поинтересоваться, но ты не поверишь, они первым делом сами объяснили такой поворот событий.
— Интересно, и какие же доводы они привели?
— Весьма правдоподобные. Они заявили, что срочно хотят прервать эксперименты с биороботом, так как есть опасение, что он представляет опасность, и его необходимо срочно забрать со станции. — это святое. Чуть что и виновата техника.
— Само собой. В любом случае, действуем по договоренности.
— Я тебя понял, возвращаюсь в командирский отсек.
