Глава 14
Туманский сидел за столом в своей каюте и размышлял. Разговор, состоявшийся накануне утром с Луни, и позже, с первым помощником, дали пищу для того, чтобы основательно призадуматься обо всех событиях, произошедших на станции за последнее время. Мысль, которая пришла ему в голову во время беседы с Качмареком была довольно логичной. Поскольку Луни была робот, то компьютерное сканирование её позитронного мозга, могло бы дать ответы на целый ряд вопросов, которые связаны с вмешательством в работу главного компьютера станции. Но согласится ли на это Кайт?
— Вряд ли, — сам себе ответил Туманский и в подтверждении этого, добавил, — с какой стати ей надо что-либо подтверждать, тем более что приказы на центральный компьютер исходили от лица командира станции.
— Конечно, можно нажать на неё через комитет, но, во-первых, кто поверит мне, что приказы отдавала Кайт? Формально получается, что эти приказы исходили от меня, ведь я сам дал Луни выход на главный компьютеру через свою карту доступа. И как я не подумал о возможных последствиях? Но если вспомнить, какая в этот момент была ситуация, времени на обдумывание особенно не было. В результате имеем, что не Кайт, а скорее я сам попал в щекотливую ситуацию. А если комитет даст команду на проведение детального расследования происшествия, то многое будет свидетельствовать не в мою пользу.
— Как все хреново, — подытожил свои раздумья Туманский и взял с полки фарфорового зайца. Посмотрев, поставил на место, после чего не раздеваясь, лег на диван. Однако мысли моментально вернулись к прежней теме, но на сей раз, он стал размышлять о том, что необходимо предпринять.
— А если всё же переговорить с кем-нибудь из комитета и посоветоваться что делать? Вопрос только с кем? Лучше всего это было бы сделать с Николаевым. Он один из заместителей Сиранука Синха, имеет вес. В приятелях мы с ним не числимся, но хорошо знаем друг друга, не раз обращался, и он всегда, чем мог, помогал. Но сейчас не тот случай. Моментально возникнет мысль — хочет выгородить своего, значит не всё так чисто, вот тогда начнут капать по-настоящему. Нет, Николаев отпадает. Тогда кто? Можно с Лозинским или Ла Вуном. Но китайцам сейчас свои бы вопросы утрясти, а Лозинский… Нет, надо искать, как самому выпутываться из данной ситуации.
Впервые в жизни Туманский попал в такой переплет, когда с одной стороны, необходимо было предпринимать самые решительные действия для выяснения того, кто стоит за взрывом на станции, и одновременно решать, как быть, если комитет начнет расследование.
— Впрочем, расследование начнется так или иначе, а значит необходимо понять… Стоп, а что именно понять? — в очередной раз задал он сам себе вопрос и тут же на него ответил — кто стоит за взрывом на станции, и какие цели преследовал.
— Думай командир. Пустыми разговорами о том, кто, зачем, почему, дело с места не сдвинешь. Надо действовать, а ты разлегся на диване и нюни развел, — произнес внутренний голос. Туманский через силу улыбнулся, но по-спортивному легко и бодро встал с дивана, снова сел за стол и дал команду включить экран монитора.
— Ввожу код доступа командира станции «Хронопус».
— Доступ разрешен.
— Открыть архивные файлы.
— За какой период времени?
— За истекшую неделю, нет, отмена команды, за десять дней.
— Команда принята, файлы открыты. Жду указаний относительно поиска необходимой информации.
— Туманский потер пальцем переносицу, соображая, что именно его интересует.
— Даю запрос. Существует ли регистрация персонала станции о времени пребывания в том или ином модуле?
— Да.
— Отлично. Предоставить данные обо всех, кто находился в десятом модуле за истекшие десять дней.
— В десятом модуле присутствовало ноль человек.
Лицо Туманского вытянулось от удивления.
— Не понял, что значит ноль человек? Такого не может быть. А в соседнем одиннадцатом?
— Ноль человек.
— Ничего не понимаю. Почему ноль человек?
— Корректировка базы данных.
— Прошу пояснений.
— Архивные данные по данному виду были скорректированы ввиду обновления системной оболочки.
— Как понять, скорректированы, кем?
— Данных нет.
— Так, еще одна новость.
— Кто помимо меня и первого помощника имеет право допуска на корректировку системной оболочки архивного модуля и корректировки хранящихся в них данных?
— Разработчик программы, отвечающий за её рабочее состояние.
— Чей код доступа был предъявлен для входа в систему?
— Разработчика системы.
— Откуда исходил сигнал?
— Вход осуществлялся через интернет соединение.
— Круто.
— Вопрос некорректен.
— Понятное дело, что некорректен.
— Повторяю, вопрос некорректен.
— Запрос отменен, находиться в режиме ожидания.
— Принято.
— Так, что же делать? Все концы спрятаны в воду, и где искать?
В этот момент послышался сигнал и Туманский обернулся. Датчик на стене сигнализировал, что частота пульса перевалила отметку девяносто.
— Хорошо хоть, что не сто. Отключить извещение о самочувствии.
— Укажите время, — раздался упрямый и бесстрастный голос устройства.
— На два часа.
— Выполняю.
— Вот это другое дело, а то пищит тут, нервы трепет, трепет, трепет… — слово повисло на языке, потому что в этот момент какая-то мысль неожиданно проскочила в мозгу, и тут же оформилась в идею.
— Компьютер, новый запрос.
— Жду указаний.
— Данные с персональных датчиках биологической активности всего персонала станции в течение какого времени хранятся и где именно?
— В течение месяца, после чего автоматически берется два крайних показателя, и заносятся в персональную карточку астронавта. Место хранения — медицинский архив.
— Какова частота записи данных?
— Интервал записи — одна минута.
— Помимо самих параметров, что-то указывается еще или нет?
— Да, есть кодовая отметка.
— Кодовая отметка? Прошу пояснить.
— Кодовая отметка делается в момент перехода из модуля в модуль, посредством интегральных датчиков, встроенных в тамбурах перехода. Служит для статистических наблюдений.
— Вот это уже любопытно.
— Вопрос не корректен.
— Согласен, поэтому формулирую задачу. Войти в медицинский архив, поднять все папки личного состава станции, а так же всех посещавших её за последние десять дней и определить через кодовую отметку, кто был в десятом модуле? Сделать анализ по частоте посещения, времени пребывания, сопоставить время выхода и входа, и еще, сопоставить все данные и отдельным списком указать тех, у кого параметры имели отклонения от нормальных.
— Выполняю. Время на обработку данных четыре с половиной секунды.
Как только данные появились на экране, Туманский внимательно стал их просматривать.
В первую очередь он взглянул на список тех, у кого были зашкалены выше обычных, личные параметры жизнедеятельности организма, к примеру, поднялось или понизилось давление, участился пульс. Среди перечня имен, практически всех он хорошо знал. Исключение составляли лишь два астронавта. Данные на них, которые командир запросил, говорили, что это рабочие, возвращавшиеся с Луны на Землю, и, судя по данным, транзитом прошли через десятый модуль. Судя по отметкам датчиков, стоящих в переходах, их пребывание составило время, которое обычно затрачивают, чтобы пройти от одного конца модуля до другого.
— Что же, идея была хорошая, — подумал Туманский, скорчив недовольную мину, — тот, кто ставил взрывное устройство, обязательно должен был нервничать. Остается взглянуть на основной список.
В отличие от предыдущего, в основном списке значились имена практически всего персонала станции, и четыре человека летевших с Земли на Луну, и посетивших станцию. Туманский быстро пробежал взглядом список, пытаясь интуитивно зацепиться хоть за самую малость, как вдруг его пульс участился. Он неожиданно увидел имя — Луни.
— Луни! А она как тут оказалась? Что она могла делать в десятом модуле? И почему рядом не значится ни одного имени из числа сотрудников медико-биологического отдела? Выходит, что она была там одна? Когда, зачем? Очень странно!
— Снова послышался сигнал датчика.
— Я же дал указание, отключить голос режим предупреждений на два часа.
— Согласно инструкции, при переходе на следующий режим, первоначальный приказ отменяется. У вас второй порог увеличения сердечной активности, сто двенадцать ударов в минуту. Следует принять успокоительные.
— Хорошо, сейчас приму.
— Ну что же, есть зацепка, вот только куда она приведет? Если это всего лишь случайное совпадение, это одно, а если нет? Пожалуй, стоит посоветоваться с Качмареком.
— Однако, — произнес Качмарек, после того, как Туманский рассказал ему о выявленном факте пребывания Луни в десятом модуле.
— Вопрос напрашивается сам собой. Что делал биоробот в десятом модуле?
— Вот именно. Главное, мне совершенно непонятно, каким образом из компьютера исчезли данные о перемещении по станции всего персонала, включая вновь прибывших?
— Как раз это понять можно — заметали следы. Другое дело, почему они не стерли данные из медицинского архива?
— Могли просто не знать, что они там фиксируются. Ты, к примеру, знал об этом?
— Понятия не имел. Но ты извини, одно дело я, а совсем иное те, кто готовил операцию. Наверняка они всё продумали до мелочей.
— И на старуху бывает проруха.
— Что?
— Поговорка у нас есть такая. В переводе означает — все не предусмотришь.
— Это верно, и все же. Слишком велик риск, чтобы так лохонуться, тебе не кажется?
— Верно, и тем не менее. И потом, допускаю, что те, кто задумал и провел операцию, могли просто этого не знать.
— С чего такая уверенность?
— Я сделал запрос. Программу разрабатывала российская сторона. Шесть месяцев назад была очередная переустановка новой версии.
— И что из этого?
— Я выяснил, этот параметр разработчики ввели в качестве дополнительного. В техническом задании на разработку, его не было. Поэтому он так странно и назван — кодовая отметка. Мне самому пришлось уточнять через компьютер, что под этим подразумевается.
— Предположим, что ты прав. Даже, скорее всего, но что тогда получается? Луни устанавливает взрывчатку, и она же спасает станцию от гибели? Не вижу логического объяснения. Даже если исходить, что цель была — отработка возможностей биоробота в экстремальной ситуации, слишком рискованная затея. Я бы выразился — на грани авантюры. Что скажешь?
— Собственно говоря, я не спорю. Ты все верно говоришь. Но тогда возникает вопрос — что она там делала?
— Осматривала станцию. Как тебе такой вариант?
— Одна, без Кайт или её сотрудников? Допускаю, но с большой натяжкой.
— Постой, а когда зафиксировано её посещение десятого модуля?
— На следующий день после того, как прилетели китайцы.
— Вот как! Интересно. Даже очень.
— А что в этом интересного?
— Как что. Спустя день она выходит в космос, и её пытаются похитить. Следом за этим она серьезно пострадала, и её в срочном порядке реанимируют. Стало быть, её могли основательно почистить, и всю лишнюю информацию стереть. Так что доказать, что это сделала она, вряд ли удастся, даже если нам разрешат просканировать её мозги.
— Выходит тупик?
— Надо думать. Собрался и нашел зацепку. Поразмысли, может быть, еще что-то удастся выудить.
— Ты так считаешь?
— А что остается делать.
— А если взять, и напрямую поговорить с Кайт? Как в картах, сделать вид, что у нас на руках козыри, и посмотреть, как она себя поведет?
— Блефовать, конечно, можно, но рискованно, а вообще-то идея интересная, стоит обмозговать.
— Но тянуть с этим не стоит.
— Само собой.
— Значит решено?
— Подожди, еще ничего не решено. Сначала надо основательно обдумать всё до мелочей, а потом решаться на разговор. И потом, необходимо так обставить беседу, чтобы в случае чего, я мог всё слышать и прийти на помощь.
— Вряд ли можно ожидать с её стороны чего-то.
— Если бы речь шла о взбесившемся биороботе, это одно, а мы имеем дело с людьми. Поэтому нужно всегда помнить, от тех, кто решился взорвать станцию, можно ожидать чего угодно.
— Согласен.
— Вот это другое дело. Вечером обсудим.
