Глава 33

– Он его забрал.

Оливер не ответил, и, если бы у Дэна было хоть немного сил, он бы выскочил из постели и принялся бы его трясти.

Комната над магазином, в которой, судя по всему, жил Оливер, была тесной и низкой, с единственным грязноватым окном, выходящим в переулок. Вдоль стен стояли книжные шкафы с набитыми до отказа полками. Пошел дождь, и капли барабанили по стеклу. По мере того как усиливался ветер, нарастало и их умиротворяющее крещендо. С потолка свисало несколько лампочек без абажура, а на свободных участках стены виднелись черно-белые фотографии незнакомых Дэну людей. Наверное, родственников Оливера. Некоторые из снимков были такими старыми, что, вероятно, относились к эпохе открытия магазина.

– Послушай, Дэн. Я сейчас расскажу кое-что такое, что тебе не понравится. Ты просто выслушай, а ненавидеть меня будешь потом, хорошо?

Дэн содрогнулся под одеялом. Он не хотел слушать. У него не было выхода, но он все равно ничего не хотел знать. Постичь то, что он видел, глядя на свою руку, не получалось, и слова Оливера, по крайней мере, отвлекали его от того факта, что все равно придется с этим смириться.

– Вот коробка, которую ты хотел получить, – произнес Оливер, подходя и усаживаясь на шаткий стул рядом с матрасом. – Но это не совсем то, что я тебе сказал.

Оливер откашлялся и выпрямился на стуле. У его ног ожидала картонная коробка – потрепанная, грязная и пустая.

Оливер попытался протянуть ему чашку чая, стоявшую на тумбочке рядом с постелью, но Дэн отказался. Теперь он не хотел от Оливера ничего. Да, ему была нужна коробка, все верно, но теперь было ясно, что коробка – всего лишь какая-то уловка.

– В ней ничего нет, – произнес Дэн, с трудом отводя взгляд от коробки и глядя в глаза Оливеру. – Это шутка?

– Но была эта коробка. Дэн, пожалуйста, ты должен позволить мне все объяснить.

– Я должен? – Он рассмеялся сухо и саркастично, закатив глаза к потолку. – Да, пожалуй, должен, поскольку я даже не уверен, что ноги мне сейчас повинуются. Надеюсь, что они все еще на месте.

– Он взял только палец.

– Почему? Почему только это?

Оливер в упор посмотрел на него и облизал губы, прежде чем ответить.

– Потому что это все, что ему необходимо. Это зависит… Иногда мы берем гораздо больше, чем палец, но на это всегда есть свои причины. Обычно причина нам неизвестна. Зато она известна Финноуэю.

– Нам?

– Да, Дэн, нам. Это часть того, что я пытаюсь тебе рассказать. Я связался с этими Художниками Костей, как тебе и говорил. Но я никогда не прекращал на них работать. История, которую я вам рассказал… Она была не совсем правдива. Кое-что мне пришлось выдумать.

Дэн подтянул колени к груди, помогая себе левой рукой. Он подумал, что придется привыкнуть какое-то время обходиться без правой руки. Пока что от одного взгляда на нее переворачивалось все внутри, и по мере того, как к рукам и ногам возвращалась чувствительность, боль становилась нестерпимой.

– Пока что я все еще накачан лекарствами и не могу тебя двинуть, так что, будь добр, воспользуйся этим преимуществом.

– Бить меня не обязательно, – произнес Оливер, поднимая руки в знак капитуляции. – Ты не сможешь сделать мне хуже, чем я себя уже чувствую. Хотя тебе от этого не легче.

– Джордан говорил, что тебе нельзя доверять. О Боже, он тебя вычислил в первый же день.

– Ты все еще не понимаешь. Дело не во мне. Или не только во мне. Это все началось с наших семей. Моего дедушки и твоих родителей. Их всех преследовали за то, что они перешли дорогу Художникам Костей, а Художники Костей никогда и никому ничего не прощают, пока долг не уплачен сполна. Я пытался избавиться от этого долга и начал по мелочам помогать Мике. Когда они приказали мне красть кости, я действительно пытался отвертеться. Но Финноуэй меня не отпустил.

Дэн молчал, надеясь, что если наберется терпения, то рано или поздно этот кошмар закончится и он окажется в квартире дяди Стива, в теплой безопасной постели с тарелкой пончиков, и все его десять пальцев будут при нем.

– О каком именно долге идет речь?

Оливер кивнул на фотографии на стене позади Дэна.

– Видишь ту статую? Она находится в парке меньше чем в шести кварталах отсюда. Это мой дед, Эдмунд Беркли. Он был лавочником, потом юристом, потом одним из самых справедливых судей, которых только можно себе представить. Этот город его любил и полюбил еще больше, когда он избавил его от Джимми Орсини и его банды контрабандистов и грабителей.

Это имя вывело Дэна из полусонного состояния. Он приподнялся, пытаясь сесть ровнее.

– В том сражении мой дед был на правильной стороне, стороне закона. Джимми не окончил свои дни в тюрьме, как ему было предписано приговором. Он умер во время перестрелки, когда сообщники пытались его оттуда вытащить. Что вполне устроило большинство законопослушных горожан.

– Я слышал эту историю, – произнес Дэн, и брови Оливера взлетели вверх. – Эбби исследует историю Орсини в рамках своего фотопроекта. Мы даже нашли в Шривпорте старую статью о нем с этим жутковатым стишком о Художниках Костей.

Оливер вздохнул и почесал подбородок, снова кивнув на снимок с памятником деду.

– Я не знаю, догадывался ли он, насколько серьезна история Джимми. Когда мой дед упек его за решетку, Джимми был уже стариком. Но он был одним из основоположников этого бизнеса. Черт, в этом проклятом стишке он мог быть хоть королем расхитителей могил. Дело в том, что он торговал не только джином и наркотиками, но и человеческими костями тоже. Он приписывал им магические свойства.

Дэн медленно кивнул.

– Именно это мадам А и сказала Джордану. Я подозреваю, что тебе известно о них больше, чем ей.

– Гораздо больше. Больше, чем мне хотелось бы.

– Выходит, когда твой дед отправил Орсини в тюрьму, остальные Художники Костей пришли туда за ним? – произнес Дэн. – Но какое, черт возьми, отношение это имеет к моим родителям?

– Художники Костей – это династия. У них семейный бизнес. Они завозят сюда выпивку и наркотики с незапамятных времен, и они будут это делать здесь всегда. Но теперь это не просто шайка бандитов. Они хорошо организованы и, как я уже сказал, затаили злобу. – Оливер потянулся и достал из-под своего стула полупустую бутылку рома. Сделав глоток, он вытер губы тыльной стороной ладони. – Они хотят уничтожить всю мою семью за то, что сделал мой дед, а твою – за то, что сделала твоя мать.

– Что сделала моя… – Дэн умолк. Ну конечно. Как назвала Мэйзи Мур корпорацию «Тракс» в своей статье? Шайкой современных контрабандистов? Мать Дэна обнаружила компанию, которая годами продвигала на Юг и в Новую Англию медикаменты, не прошедшие клинические испытания. Бруклин также их получал, когда там работал главврач Кроуфорд. Но она восстановила против себя не просто коррумпированную корпорацию, а мощный тайный культ.

Несколько мгновений Дэн не мог произнести ни слова. У него в голове царил хаос. Целый год он считал, что в его жилах течет ядовитая кровь Кроуфордов, что наследие главврача обрекает его на жизнь парии. Теперь он понял, что то же самое касается и Ашей, его семьи по линии матери.

– Значит, твой отец… Сабрина сказала, его сбил пьяный водитель?.. – спросил Дэн, пристально глядя на Оливера.

– Я не знаю, как пьяный водитель может спокойно и без приключений проехать через всю дамбу, а потом – бам – решить выехать на соседнюю полосу. Но водитель с места аварии скрылся. Повесить преступление было не на кого. Ты понимаешь, что я хочу сказать? То же самое касалось и пары, внезапно сорвавшейся в автомобиле с высокого утеса.

Он произнес это, мрачно глядя Дэну прямо в глаза.

Моих родителей убили. И хотя в глубине души он подозревал это и раньше, узнать об этом как о свершившемся факте оказалось гораздо труднее. Это было все равно, что смириться с тем, что у него теперь нет мизинца.

Но вскоре отчаяние сменилось гневом.

– Ты все это знал? Выходит, я был для тебя чем-то вроде наживки? – Он поднял перебинтованную руку и сунул ее в лицо Оливеру. – Это произошло по твоей вине!

Оливер покачал головой и осторожно оттолкнул руку Дэна.

– Когда я впервые услышал от Мики, что ты можешь мне помочь, я подумал, что, возможно, ты располагаешь какой-то информацией, которой я мог бы оплатить свой долг. Или, во всяком случае, продать ее, как это делал Мика. Я обнаружил вашу палатку именно там, где и сказал мне Мика. Вот только я сомневался, стоит ли тебя во все это впутывать. Затем ты пришел в мой магазин в тот самый первый вечер и сказал, что твоя фамилия Кроуфорд. Вот тут до меня и дошло. Незадолго до этого я увидел на складе коробку с надписью КРОУФОРД И АШ. Вот в тот вечер я тобой и заинтересовался.

Оливер встал и поднял с пола бутылку с ромом. Поворачивая ее в разные стороны, он разглядывал полуотклеившуюся потертую этикетку.

– Мы все знаем, какие семьи в этом списке – какие долги Художники Костей до сих пор не взыскали. Аш – одна из таких семей. Мне очень жаль, но ты сказал, что Мика умер, и ты ничем не мог мне помочь. Но как только до меня дошло, что ты сын Эвелин Аш, вещи которой хранились на складе моего отца, я понял, что ты моя последняя надежда вырваться из их когтей. И теперь эта надежда умерла.

Дэн хотел вскочить. Ударить его. Убить его. Он не мог даже шелохнуться – его буквально парализовало осознание того, что все это – смерть Мэйзи Мур, нападение на Стива, его собственный отрезанный палец – произошло потому, что Оливер его сдал.

– Ты отдаешь себе отчет в том, насколько ты эгоистичен и жесток?

Оливер смотрел на него широко раскрытыми глазами, в которых светилось отчаяние. Он перевел взгляд на пол, а затем на перебинтованную руку Дэна.

– Теперь я это понимаю. Я думал, что какой-то незнакомец – справедливая цена за возможность вернуться к нормальной жизни. Но ты больше не незнакомец. – На глаза Оливера навернулись слезы. Затем он их сглотнул, а когда снова посмотрел на Дэна, его лицо было лишено всякого выражения. – Как бы то ни было, даже после тебя Финноуэй не простил мне долг. Теперь ясно, что он никогда этого не сделает. Дэн, мне так жаль. Я предал Мику, я предал доверие отца, и я предал тебя. Мне не остается ничего, кроме как пообещать, что я все исправлю, и исполнить свое обещание.

– Исправишь? – задохнулся Дэн.

Оливер собирался использовать его, как… как предмет торга! И теперь он просто собирался извиниться?

Дэн перекатился на спину, отсутствующим взглядом уставившись в потолок. Возможно, прошлым летом ты тоже был способен на такой поступок, если бы это означало возможность избавиться от зловещей тени главврача, разве нет? Даже сейчас – готов ли ты пожертвовать одним человеком ради того, чтобы эти кошмары – Бруклин, Алые и вот теперь Художники Костей – прекратились?

Дэн знал, что способен и что готов. По крайней мере, выбор Оливера, хотя Дэн ни за что бы с этим не согласился, начал обретать ужасающий смысл. Это было несправедливо и неправильно. Но если на одной чаше весов жизнь постороннего человека, а на другой – твоей семьи? Совершенно дикая ситуация.

– Забавно. Финноуэй тоже меня о тебе предупреждал.

Голос Дэна срывался, но он должен был это сказать.

– Скорее всего, он сделал это совершенно искренне. Этот человек – чудовище, но чудовище со своим кодексом чести. – Голос Оливера звучал хрипло и слабо. – Он понятия не имел, кто ты такой, пока я ему не сказал. А потом, сегодня утром, когда ты прислал сообщение, что идешь в похоронное бюро, я сообщил ему, где ты находишься.

– Что ж, мне повезло уцелеть. Это уже кое-что. С этого и начнем.

– Это еще не все.

Дэн вспомнил пророческие слова Джордана. Всегда есть что-то еще.

– Осмелюсь спросить, что еще.

Дэн услышал столько, что уже не понимал, на сколько еще его хватит.

– Твой палец необходимо вернуть.

Темная тень скользнула по лицу Оливера. Его мальчишеские черты заострились и стали жесткими. Стиснув зубы, он играл желваками.

– Если Финноуэй не сделает из него талисман, то использует в других целях. Он слишком умен. Он ничего не делает просто так. И на то, чтобы отнять у тебя палец, тоже есть причина.

– Вернуть палец? – взревел, не сдержав возмущения, Дэн. – Как ты себе это представляешь? В любом случае, худшее уже произошло. Пришить его обратно все равно не удастся.

– Подумай, Дэн. Подумай о Мике.

– Ты думаешь, что они используют скелет Мики, чтобы посылать нам сообщения? А теперь они будут использовать еще и кости моего пальца? Для чего? Все эти талисманы – просто сказки. Страшные истории для детей. Даже Финноуэй так говорит.

– Финноуэй тебе солгал, так же как и я. По нашему обыкновению.

Оливер горько усмехнулся и отпил из бутылки.

– Эти люди пойдут на все, чтобы до тебя добраться. У них не только твои кости. У них теперь есть твой отпечаток пальца, кровь, ДНК… Даже если все остальное – пустые россказни, то твои плоть и кровь вполне материальны. Я никогда не видел, как изготавливают талисман – я слишком мелкая фигура, – но их делают, и они работают. Это я знаю точно.

Дэн вздохнул, вспоминая профессора Рейес и ее одержимость хрустальными бусами Модира. Случаются и более странные вещи, размышлял он.

– Полагаю, я вынужден тебе верить, даже если мне очень и очень этого не хочется. – Он опустил голову на левую ладонь. – Так как же мне его вернуть?

– Если честно, то я не знаю, – пробормотал, отворачиваясь, Оливер. – Но надо это сделать, и поскорее.

– Я согласен. Но сначала вот что. Я знаю двух людей, которые вот в этот самый момент очень обо мне беспокоятся.