Кто я? Ангел или демон?

Я стоял на напольных весах, и они показывали цифру 100. Охуеть и не встать!

100 кг! Это начало меня беспокоить и тревожить. Я слез с этих проклятых весов и задумчиво уставился на прекрасный вид из окна 13 этажа. Хотелось чем-то отвлечься, развлечься и убежать от действительности, поэтому моя рука потянулась к печенью.

Когда я покончил с печеньем, то полностью разделся и встал перед зеркалом. У твоего сына отец – жирный ублюдок, сказало мне зеркало вслух. Мне явно не нравилось то, что видел перед собой, у меня висели бока, у меня был натянутый живот, и я принял очередное, наверное сотое решение: что-то поменять в своей жизни. Я уже заранее знал, что из этого решения ни черта не выйдет. О, как же мне нравится принимать такие решения. Вроде как попытку сделал…

Поэтому ноги вновь привели меня в полумрак кухни, и я пустыми глазами смотрел на пустой пакет, в котором уже не было никакого печенья. Тогда моя сильная воля понесла ноги в ближайший супермаркет, чтобы купить себе еще что-нибудь сладкое.

Мой мозг щедро сеял оправдания, что у меня широкая кость, что я всегда смогу сбросить вес – зная, что это грязная ложь самому себе. Я долго держал цифру 96 килограмм, но сотка – это уже никуда не идет. И вот перед полками с печеньем от великого множества производителей, которые бережно предоставили мне большой выбор, началась осознанная война в моей голове.

Ангел пел мне ласковым голосом: «Купи себе печенья, оно вкусное и ничего плохого в том, что ты его съешь, не будет. Ведь его едят все. Оглянись вокруг себя. Видишь, вон, мама покупает ребенку, а вон старушка покупает себе. А вон тот мужчина, он тоже их покупает. Все в порядке. Посмотри на их состав. Там ничего плохого нет!»

Тут в разговор вмешался демон: «Ладно. Бери это печенье. Но возьми его много. Возьми столько, сколько сможешь унести. Придя домой, сожри его все. Набей себя им, давись им до блевотины, и твой ангел будет счастлив».

Что я и сделал, а именно купил несколько килограмм печенья. Пришел домой и начал его есть. Я ел, не останавливаясь и не отвлекаясь ни на что. Я ел и ел. Все лицо мое было в крошках, вокруг меня были крошки, я был одержим печеньем и начал им давиться.

Я ел до тех пор, пока ноги не понесли меня в туалет, где меня вырвало. В этот момент я ненавидел печенье и еду в целом.

Ангел мне говорил, чтобы я больше не ел, а демон-искуситель подталкивал, чтобы я съел еще парочку. И вернувшись на кухню, я снова принялся есть. Куски сахарного печенья не хотели больше попадать в мой организм, но я ел и запивал их сладким чаем. Очень сладким чаем. Жирного ублюдка отца моего сына вырвало еще раз.

Вечером я плохо себя чувствовал как физически, так и морально. Мне отвратительна была любая еда, о ней даже думать не мог. Мне отвратителен был жирный отец моего сына. Ведь мой жир – это следствие моей слабости, а не силы. И если кто-то копит в себе силу, то получается, я копил в себе слабость. Жир – это слабость.

В это время ангел говорил, какой я идиот, а демон смеялся и призывал меня съесть еще килограмм печенья. Я не выдержал эту войну и вышвырнул печенье в мусорное ведро. Потом открыл холодильник, и в мусорку полетела вся моя еда. В моем доме осталась только вода и ничего больше.

В 3 часа ночи жирный отец моего сына проснулся от того, что его тошнило. Я вскочил с кровати и побежал к белоснежному унитазу, стараясь удержать тошноту внутри себя. Удержал, так как в желудке ничего не было. Мне стало легче. По крайней мере, эмоционально точно. Физически я чувствовал себя плохо, поэтому решил прогуляться по ночному городу.

Я шел по теплому асфальту босиком и ощущал уютный ветер кожей и волосами, и не чувствовал ни ангелов, ни демонов. Мыслей не было. Я просто шел и был счастлив, веря, что что-то в моей жизни начинается.

Тогда я побежал. Легкой трусцой, навстречу свежему ночному ветру. Ангел начал говорить, что опасно бегать ночью, что лучше отложить это на более удачное время. Не лучшее время для бега ночью. А демон мне говорил: давай, парень, еще ускорься, беги изо всех сил. Трусца для слабаков.

Я побежал что есть сил! В это время у меня был хор мыслей, переплетение зла и добра в одном мышлении обычного человека, и я остановился и крикнул на всю улицу изо всех сил, согнувшись пополам, куда-то в землю, куда-то в асфальт:

– Заткнитесь! Хватит!

И почувствовал тишину, после которой опять началось:

– Ты чего кричишь? Тебя же могут услышать.

– Давай кричи еще, кричи сильнее! Ори, ублюдок, что есть сил. Выпусти пар!

– Иди домой, ложись спать, ты завтра не выспишься. Тебе на работу. Ты будешь плохо себя чувствовать, и у тебя не будет настроения.

– Побежали! Чего ты стоишь? Сегодня не будем спать вообще! Будем жрать печенье. Бегать и жрать печенье.

Мне хотелось зажать уши руками, но я понимал, что это мне не поможет.

Тогда я решил пробежать еще. Я бежал так, как будто за мной гонится сама смерть. Где-то в руинах моего деградирующего сознания так оно и было. Я был готов бежать, пока не свалюсь замертво, пока не развалюсь на части, не превращусь теплый асфальт, так как я не видел никакого смысла жить так, как жил я.

Когда я вернулся домой, мокрый и довольный, я чувствовал, что я нащупал некую нить, на которую я буду ориентироваться, и идти туда, сам не зная куда идти. Я принял контрастный душ, выпил холодной воды и завалился спать.

Утром проснулся и купил себе новые кроссовки и яблоки. Целый день я ел яблоки и вечером вышел на пробежку. Пробежал 2 км по школьному двору, после чего сделал упражнения на пресс и несколько подходов отжиманий от грешной земли.

С двух сторон на меня нападали – и ангелы, и демоны, но принимал решение я. Я наблюдал за их игрой, и мне понравилась эта сказка, в которую я погрузил самого себя. Меня смешил демон и напрягал ангел.

Я пришел с ночной пробежки и встал на весы. Они показывали ровно 100.

– Может все-таки печенье? – спросил меня ангел.

– Да пошел ты к черту, ангел!

Демон раскатисто расхохотался.

Это было начало. По крайней мере, если верить теории Большого взрыва, то именно с него все и началось.

В тишине я услышал голос сына:

– Папа, ты чего смеешься?

Все, твой жирный папаша пошел спать.

Наверняка ты думаешь, что я псих? Но я просто умею очень хорошо играть, друг мой… Научить тебя?