Вот так у меня и сложилась трилогия. Я назвал ее «Треугольная жизнь». Почему – ясно: треугольник – самая, наверное, распространенная фигура в геометрии любви. В 2008 году вышел толстый том с очень стильной обложкой: на черном фоне легкий абрис обнаженной женской фигуры, напоминающей бокал с торчащей из него соломинкой, а на дне бокала – маслинка…

Вскоре случилось заседание совета по культуре при президенте России. Обычно такие мероприятия происходят в большом старинном зале с огромным круглым столом, чтобы проще было обмениваться мнениями, иногда очень острыми, касающимися состояния российской культуры. Редко, но бывает, когда кто-то из членов Совета заводит речь не про общественные, а про свои личные проблемы. Однажды Эдвард Радзинский довольно напористо попросил президента: мол, скажите, чтобы мне дали на Первом канале ТВ авторскую передачу. Дали, но членом Совета по культуре историк-беллетрист вскоре быть перестал.

Когда заседание заканчивалось, Путин обычно вставал и обходил стол, пожимая членам Совета руки. В этот момент кто-то передавал главе страны письма, прошения, проекты, режиссеры и актеры – диски с новыми фильмами, художники – каталоги своих выставок, писатели – книги. Вот и я тоже захватил с собой только что вышедшую «Треугольную жизнь» и долго соображал, какую дарственную надпись сделать – президент все-таки. Путин в тот день показался мне усталым, погруженным в тяжкие свои мысли. По-моему, как раз в ту пору решался вопрос: идти ему на третий срок или стать премьером, отдав ядерный чемоданчик Медведеву. Трудный выбор: с одной стороны – конституция, а с другой – исторический императив. И я написал: «Уважаемому Владимиру Владимировичу Путину от сочувствующего единомышленника. Ю. Поляков». Когда дошла очередь до меня, я протянул ему книгу:

– Вот, Владимир Владимирович, только что вышла.

– Интересно… – Он взял, посмотрел сначала на обложку, а потом с пытливым недоумением на меня. – Хм, «Треугольная жизнь», хм…

– Я вам тут еще и написал… – сообщил я с развязным умилением, какое часто нападает на людей при общении с большими начальниками.

– От сочувствующего… Хм… – тут уж Путин глянул на меня испытующе. – Почитаем… – и двинулся дальше.

– Ты совсем обалдел! – зашипел на меня стоявший рядом осведомленный театральный деятель.

– А что такое?

– Ты ничего не знаешь?

– Конечно, знаю, он сейчас решает с выборами…

– При чем тут выборы! Они с Людмилой Александровной решили развестись!

И я понял, почему Путин так посмотрел на меня – сочувствующего…

Когда вышла «Треугольная жизнь», я решил: хватит писать о «мужских побегах», пора «закрыть тему». Но зарекаться не стоит: автор не отвечает за свои слова, слова отвечают за автора…

P. S. Зарок я нарушил в 2015 году, сочинив «Любовь в эпоху перемен».