Глава 4

Глава 4

Черпая из памяти все, связанное с понятием амнезии, я убеждался лишь в том, что ничего не могу с этим поделать. Какие-то детали складывались в целостную информацию, и я резко вспоминал что-то из земной жизни, но ничего связанного лично со мной. Это происходило спонтанно, и мне не удавалось найти в этом закономерность, так как все, что меня окружало, не вызывало абсолютно никаких ассоциаций. Может быть, это уже не первый раз, когда я пробуждаюсь и просто не помню этого? Не представляю, сколько времени я уже нахожусь здесь, и меня напрягает перспектива зависнуть в этом состоянии на годы.

Пожевывая кусок белого мяса, похожего на куриную грудку, я старательно держал тарелку у рта, чтобы не мусорить на постели. Не хотелось обременять моего лекаря еще сильнее. Проведя несколько дней в сознании, я успел понять, что за мной постоянно ухаживали, пока я был овощем, и подчищая все съестное, что мне приносили, я надеялся подняться на ноги как можно скорее. К слову, естественные нужды меня не тревожили, что было более чем странно, но в условиях присутствия непонятных для меня умений и окружения, я все списал на удивительные лечебные практики этого мира.

Лея прибегала ко мне каждый раз, когда ее отец покидал дом. Указывая на разные предметы в комнате, она старательно произносила их название, а я вдумчиво повторял. К сожалению, Сорас, так звали целителя, не часто пропадал, и спонтанно начавшееся обучение продвигалось довольно медленно.

Запоминая лексику, я повторял названия в одиночестве, чтобы не забыть. Да и других занятий у меня не было, особенно по вечерам, когда дневной свет пропадал, и в комнатушке эстафету моих спутников принимал мрак. Не знаю почему, но Сорас, видимо, считал, что я вижу в темноте. Или это намек на отдых, вместо ночных гляделок на какой-нибудь трепыхающийся огонек свечи.

Опустошив деревянную тарелку, я поставил ее на тумбочку и повторил название обоих предметов.

- Партиса, дуорчек.

Эх, поскорее бы уже выйти наружу.

Я снова улегся на подушку, и поглощенная пища дала о себе знать приятным, теплым комочком.

Для меня вопрос удивительных способностей мужика все еще оставался загадкой, так как я не мог напрямую спросить "что это такое". Он использовал свои умения так обыденно и просто, что у меня руки не поворачивались попытаться объяснить свой вопрос на пальцах. Я боялся, что буду выглядеть слишком странно даже для не знающего языка больного, и от меня захотят избавиться от греха подальше. Нужно было сначала встать на ноги, чтобы в случае чего выжить, где бы я из-за последствий этого вопроса ни оказался.

- Рода (хорошо), - тихо сказал сам себе.

Завтра попробую нормально встать, чтобы Сорас сильно не пыхтел, разглядывая мои несчастные попытки.

Дверь резко открылась, и как по мановению волшебной палочки, в комнату вошел целитель. Почему целитель? Да потому что он каждый раз осматривает меня, как врач: цепко, молча, хладнокровно. Но я решил, что слова врач и лекарь не совсем подходят к моему окружению.

Сорас как всегда молча сел на стул и начал вдумчиво водить надо мной руками. Я продемонстрировал ему движение пальцев рук, и он, удовлетворенно кивнув, выдавил подобие улыбки.

- Рода. За кон’дар гинэ, – тепло сказал он и, поднявшись, собрался уходить, но остановившись возле двери, развернулся. - Леа, дорани за каис’та ямен’а. Ге т-тон. *

Я, конечно, ничего не понял, но спокойный голос не предвещал беды.

Оставшись в одиночестве, я приподнялся и повернулся к окну, чтобы разбавить картинку мира чем-то кроме потолка и стен. К сожалению, смотреть было особо не на что, так как огромное дерево перекрывало почти весь вид. Здоровое, с серой потрескавшейся корой, оно выглядело так, будто вылезло из старинных мифов, в которых на вот таких вот исполинах селились лесные духи или еще какие-нибудь феи. За ним, иногда разбиваясь на пары, тянулись более мелкие представители местной флоры, заканчивая свой редкий бег стеной леса. Серое небо, к сожалению, не порадовало тонких струн моей души.

Разглядывая всю эту холодную красоту, мне стало не по себе, и завернувшись плотнее в одеяло, я поджал колени и попытался уснуть.

- Мареа, – прошептал я слово, обозначающее сон…

…

- Ге дорани готра, – сказал я Сорасу, стоя перед ним ровно и почти не колыхаясь.

Он придирчиво посмотрел на меня и нахмурил густые брови.

- Готра? - спросил он недоверчиво.

- Дэк! – уверенно подтвердил я.

Мне действительно надоело камнем лежать и жутко хотелось начать делать хоть что-то, кроме дыхания, питания и сна. Для начала, неплохо было бы получить разрешение от целителя на то, чтобы передвигаться по дому. Разумеется, я мог бы передвигаться по комнате, пока он не видит, но не хотелось испортить его лечение своим нетерпением. Он и так по непонятной для меня причине выходил меня и даже не намекнул, что мне следует в скором времени покинуть этот дом.

- Хм, - Сорас окинул меня взглядом и кивнул. – Рода, за кон’дар. Ге т-тон за ат’о переса.*

На радостях я чуть не подпрыгнул, но удержался от бурной реакции. Все-таки борода не маленькая, а значит, я не могу вести себя как подросток. Да и споткнуться на месте, свалившись под ноги Сорасу, было бы верхом фиаско.

Целитель покинул комнату, и я спешно натянул выданные мне серые, из довольно плотной ткани, штаны и такого же цвета рубашку. К слову, материал, несмотря на плотность и неказистость пряжи, был удовлетворительно мягким и приятным на касание.

- Ктааа! – закричала девушка, врываясь в комнату.

Как всегда улыбчивая и жизнерадостная, Леа начала тараторить так быстро, что я не успевал различать паузы между словами, чтобы уловить хоть что-то.

- Тер, - улыбнулся я ей в ответ.

Эта девочка никогда не переставала раскидывать вокруг себя волны добра, не давая в ее присутствии замкнуться на своих проблемах. А если принять во внимание уродство ее ожогов, то становилось даже стыдно думать о себе многострадальном. Амнезия - это плохо, но я жив, и мои конечности на месте.

А ведь могло оказаться иначе, если верить тому, что пыталась мне рассказать Леа.

За неделю, что я бодрствую, мне удалось запомнить приличное количество слов и начать потихоньку разговаривать. Более того, насколько я могу судить, их язык до ужаса простой, и его грамматику по сложности можно сравнить с шинглийским. Может быть, даже проще. Я заметил только временные склонения. Оставалось расширять лексикон и не тупить.

- Сон-на, готра те туоса! – потянула меня за руку непоседа.

- Рода, рода, - крякнул я сквозь смех.

Меня самого переполнял энтузиазм и предвкушение. Эта комната мне порядком осточертела, и хотелось выйти хоть куда-нибудь. Я не думал, что увижу за стенами дома что-то сверх того, что видел через окно или на Земле, но все равно был в предвкушении. Ведь перед моими глазами предстанет другой мир.

Раскручивая голову как юлу, по ходу продвижения к двери, я рассматривал остальной дом Гостиная была приличных размеров с высоким потолком и несколькими квадратными окнами. Отделка была не лучше выделенной мне берлоги, но украшения в виде разных картин и каких-то ручных поделок безусловно добавляли изюминку и радовали глаз. В центре находился большой квадратный обеденный стол, из темного дерева, на ровных ножках. У противоположной от входной двери стены стоял широкий шкаф с посудой. Привлек внимание большой пылающий камин и пара кресел рядом, видимо, для вечерних историй перед сном.

Поймав что-то, напоминающее пальто, я накинул теплую вещицу на плечи и вывалился в предбанник следом за Леа, где нас ждала уличная обувь.

Я оглядел местную природу и поразился ее обычности. Те же деревья, та же трава. Ветер, трепещущий волосы и норовящий пробраться под пальто. Запах растений и звуки хлопающих крыльев. Два еле заметных круглых спутника и… Стоп!

Два спутника?

А вот это уже было интересно. В небе при дневном свете мутно виднелись да спутника. Один был размером с солнце в период перигелия, а другой в несколько раз больше. Картина складывалась невероятная: светило с одной стороны и два огромных блина с другой. В голове пронеслись кадры из фантастических фильмов, где высадившиеся на неизведанной планете люди поражаются необъятной и грандиозной картиной.

- Ко, т-те и за, Каин? – услышал я взволнованный голос Леа.

- Кен’а, Леа, - улыбнулся ей. – Кшоти эна на’ра руоса.***

Я и правда очень давно не был на открытом пространстве. Особенно, учитывая то, что потеря памяти, судя по всему, вырезала львиную долю ближайших лет моей жизни, оставив лишь клочки воспоминаний. Было приятно вдохнуть свежий воздух и всмотреться дальше, чем находится стена комнаты или граница оконного обзора.

Но это все было ничем, по сравнению с видом на огромные спутники. По крайней мере, для меня. Тем не менее, девочке было незачем об этом знать.

Внимательнее осмотрев местность вокруг дома, я понял, что здание находится на широкой вырубленной поляне, усыпанной не выкорчеванными пнями. Что ж, возможно, я нашел себе фронт работы. Надо ведь как-то начинать благодарить этих людей.

От двери в сторону леса бежала утоптанная дорожка, врезаясь в лес и раздвигая его плотный строй, как Борисей разделил море. Никаких ограждений, заборов или ворот. Лишь пустое вырубленное пространство, окутанное морем деревьев. Подойдя ближе к живой стене, я понял, что толстяк за моим окном не такой уж и толстяк, а обычная местная растительность.

Все это время Леа молча шла рядом со мной и, поглядывая на мою выразительную реакцию, довольно улыбалась.

- Нарит’а? – спросила она негромко.

- Тер, - ответил я в тон.

И я не солгал, мне действительно нравилось находиться здесь. В моей памяти было достаточно воспоминаний об увиденных мною фотографиях с такими уютными и дикими видами. Но к сожалению, городскому жителю почти не суждено выбраться и остаться навсегда в такой местности. И дело не в отсутствии физической возможности или финансах, а в банальном комфорте и досуге. Поэтому когда человек оказывается в безвыходной ситуации и вынужден уединиться в подобном месте, часто бывает так, что он подсознательно этому рад. Если, конечно, сложная ситуация не сопрягается с опасностью для жизни.

Я же сейчас в предельно безвыходной ситуации, так что получать удовольствие вполне приемлемо.

- Дорани с’каер туар-а инус’ат?**** – спросила Леа, демонстрируя белые зубки.

- Тер, некоро.

Леа повернула ладони к небу и, что-то быстро шепнув, свела их вместе. В этот момент я увидел, как от ее рук отделилась почти незримая искажающая воздух волна и, в мгновение ока ударив по деревьям впереди нас, подняла к небу массивную тучу разноцветных листьев. Но я не увидел, как буквально волшебный листопад осыпал деревья, я смотрел на руки Леа, и мое сердце трепетало как у влюбленного подростка.

Вот она, магия?

----------------------

*- Хорошо. Ты выздоравливаешь парень. Леа хочет тебя учить языку. Я разрешил.

**- Хорошо, ты здоров. Я разрешаю тебе покидать комнату.

*** - Эй, что с тобой, Каин?

- Ничего, Леа. Просто давно не был снаружи.

****– Хочешь, покажу кое-что интересное?

- Да, конечно.