Глава Двадцатая
Когда представление закончилось, когда все вокруг стола встали, а остальные гости вернулись в зал, Локи почувствовал, как Амора снова взяла его за руку и потянула к кулисам сцены.
- Я ненадолго, - прошептала она, и он почувствовал ее дыхание на своем ухе. - Пойдем со мной.
Он последовал за ней, чувствуя мягкий шелест занавесок, когда они проходили за кулисы. Она провела его по узкому кирпичному коридору, вдоль которого тянулись веревки и блоки, а затем через боковую дверь в помещение, которое, должно быть, было ее гардеробной. Было темно, огонь в камине превратился в бледный пепел, а стены были увешаны зеркалами, края которых запотели и потрескались. Прилавки перед ними были в беспорядке завалены косметикой, толстыми красками и кистями. Горшок с порошком опрокинулся, разбрызгивая его сверкающее содержимое вокруг себя, словно пуля, попавшая в снег.
Амора закрыла дверь, затем повернулась к Локи, срывая с себя вуаль, так что ее волосы рассыпались по спине.
- Локи, - сказала она, и он не знал, что сказать в ответ. Даже ее имя показалось бы слишком громким. Он не мог заставить себя пошевелиться, поэтому она подошла к нему, прижала руки к его лицу и уставилась в него. - Я не могу в это поверить.
- Амора. - И наконец, он снова обрел себя. Он раскрыл объятия, и когда она упала в них, он не мог вспомнить ни слова, ни звука, ничего в Девяти Мирах, кроме ее имени. Запах ее волос. Ощущение того, как она прижимается к нему. Он не осознавал всей глубины своей тоски по ней, пока она снова не оказалась здесь, с ним.
- Что ты здесь делаешь? - спросила она, уткнувшись лицом ему в плечо.
- У меня задание от отца.
- Задание? Звучит очень официально. Даже по-королевски. - Она обвила руками его шею и откинула голову назад, чтобы заглянуть ему в лицо. - Я назвала тебя не тем именем? Нужно говорить «Король Локи»? И, тем не менее, звучит очень правдоподобно.
Он не хотел говорить ей об этом. Он пока не хотел говорить об Асгарде. Он знал все о том, что произошло между ним и его отцом с тех пор, как Амора была изгнана… он хотел знать все о ней.
- Садись, - сказала она, указывая ему на один из низких стульев у камина. - Хочешь чаю? У меня всего четверть часа до следующего представления, но огонь, скорее всего, еще достаточно теплый.
- Как ты вообще здесь оказалась? – спросил он, усаживаясь. - Предсказываешь судьбу и вызываешь мертвых?
Она сняла чайник с огня и начала наполнять его водой из кувшина, стоявшего на одном из туалетных столиков.
- Поверь мне, это был не первый мой выбор. Я обошла все это жалкое маленькое царство, пытаясь найти кого-то, кто мог бы помочь мне или восстановить мои силы. Лондон - такое же хорошее место, как и любое другое, чтобы эксплуатировать людей, которые думают, что этот спиритизм - настоящая магия. Если ты говоришь серьезно и торжественно, носишь черное, они поверят всему, что ты скажешь. - Она усмехнулась. - А мне всегда нравился театр.
- Вот так это называется? - спросил он. – «Спиритизм»?
- Это только одно из названий. Люди верят, что некоторые люди среди них могут общаться с миром духов - так некоторые из них называют то место, где обитают мертвые.
- А они могут? - спросил он.
- О Боже, нет. - Она рассмеялась. - На этой планете едва ли найдется хоть капля магии, не говоря уже о том, чтобы вызывать призраков. Но все умирают от холеры, брюшного тифа и дизентерии или подвергаются жестокому обращению со стороны людей в Уайтчепеле… и это даже не считая этого недавнего бедствия. Так много тел, что они не могут похоронить их достаточно быстро, и они часто болеют и умирают без предупреждения, так что нет времени, чтобы попрощаться. Это все, что люди хотят - попрощаться или послать свою любовь или свои извинения, или передать последние сообщения, которые они никогда не говорили людям. Все это безумно трагично и жалко.
Амора закрыла чайник крышкой и повесила его над огнем. Локи наклонился вперед, готовый снова зажечь пламя заклинанием, чтобы сэкономить время, но Амора протянула руку к решетке раньше, чем он успел это сделать. Под ее пальцами вспыхнуло пламя.
Локи ахнул. Она повернулась к нему, ее восторг был равен его удивлению, и слегка поклонилась.
- Сюрприз.
- Ты все еще можешь колдовать, - сказал он, не в силах скрыть потрясение в голосе. - Каким образом?
- Это далось мне нелегко. - Она придвинула к нему стул, их руки соприкоснулись. - Мидгард почти осушил меня. Каждая частичка магии, которую я использовала, исчезла навсегда. Можешь себе представить? Жить без магии? Это все равно что потерять конечность. Даже больше. Это как если бы твое сердце было вырезано из груди и от тебя ожидали, что ты просто научишься жить без него. И когда магия покидает тебя медленно... - Она вздрогнула, растирая руки, как будто ее пробрал озноб. - Я умирала. Хотя гниение, пожалуй, более подходящее слово. Это было так медленно и ужасно.
- Но ты нашла способ восстановить ее?
Она откинулась назад у камина, поглаживая пальцами воздух, когда пламя завивалось в ответ.
- Через эту чушь про спиритизм, на самом деле. Я почти смирилась с судьбой худшей, чем смерть, когда начала работать здесь и обнаружила, что люди, которые приходят на эти шоу, такие грубые, готовые и открытые моему влиянию. И так охотно предлагают кусочки себя. Человеческая энергия не дает много пищи, но я могу выкачать достаточно, чтобы прожить. Достаточно для выполнения небольших заклинаний. И нет недостатка в людях, готовых отдать себя мне. Хотя они не всегда знают, что делают это.
Что-то в ее словах, окольное, скрытое гремело внутри Локи. Он наблюдал, как она сняла чайник с огня, налила чай в две чашки и протянула ему одну с блюдцем. То, как она поднесла к губам свою чашку с чаем, как ее ногти, длинные и изящные, мягко постукивали по фарфору. Ее кожа все еще была упругой и бледной. Она почти не выглядела постаревшей с тех пор, как они расстались, и не носила грязи этого города, как все остальные. Он чувствовал, как она кружит вокруг чего-то, какой-то истины, которую она не хотела говорить ему, но все же хотела, чтобы он знал. Что-то, о чем он должен был догадаться.
Она улыбнулась ему, уголки ее губ приподнялись над краем чашки.
- Ты убийца, - вдруг сказал он.
Она замерла, все еще прижимая чашку ко рту.
- Прошу прощения?
- Это ты оставляешь трупы живых мертвецов по всему Лондону, - сказал он, и в нем расцвела уверенность. - Ты тот, кого ищет общество ШАРП.
- О, Боги. - Она поставила чашку обратно на блюдце с дребезжанием, похожим на её смех. - Неужели Один заставил тебя играть в детектива с этой бандой неудачников?
- Ты их знаешь?
- Только по репутации. Они берут на себя труд пометить каждое нечеловеческое существо в пределах досягаемости своих приспособлений. Это восхитительно, как они, кажется, думают, что могут сделать что-то, чтобы остановить любого из нас, если попытаются.
- Они работают на моего отца.
Амора прижала руку к сердцу и бросила на него болезненный взгляд, которым можно было бы наградить ребенка, который, не понимая, как действует гравитация, предложил объяснение, связанное с невидимым клеем, почему их ноги прилипают к Земле.
- Милый, они работают на твоего отца точно так же, как люди, которые чистят канализацию в дворцовых конюшнях. Этот идиот Шарп ухватился за существование Асгарда через оплошность со стороны твоего отца, и поэтому твой отец дает ему небольшие задания, чтобы он не болтал о существовании Девяти Миров. Никто не хочет, чтобы люди участвовали в межпространственных делах. Они бы все замедляли.
- Он мертв, - сказал Локи. - Мистер Шарп. Теперь организацией руководит его жена.
- Жена? Бедная курица, - ответила Амора, поджав губы. - Земля полна решимости сделать все, что трудно мужчине, вдвойне трудным для женщины.
- Но ты крадешь энергию у людей? - спросил он.
Она пожала плечами, закинув ноги на стул под собой.
- Сначала это было небольшое количество - достаточное, чтобы сохранить мне жизнь, но незначительное, чтобы его заметили. А потом этого оказалось недостаточно. - Она сделала глоток чая, затем посмотрела на его чашку, все еще нетронутую. - У меня есть сахар, если хочешь. Хотя, если я правильно помню, ты предпочитаешь чай... горьким.
- Ты высасываешь из людей их сущность, чтобы сохранить свою собственную, а потом оставляешь их тела на улицах? Как это восстановит твою магию? У людей ее нет.
- Но для таких магов, как мы, наша жизненная сущность настолько тесно переплетена с нашей магией, что это одно и то же. Обновить одно - значит обновить и другое. - Ее взгляд окинул его - тот самый, напряженный, испытующий взгляд, который он помнил. От этого у него зачесалась кожа. От этого ему захотелось отвернуться. Ему захотелось потрогать свои волосы, чтобы убедиться, что они не выбились.
Наконец, она откинулась на спинку стула и сказала, слегка надув губы: - Похоже, ты не так впечатлен, как я ожидала.
- Я не знал, что ты можешь такое сделать.
- Я тоже, и на то есть причина. Лучше всего не позволять ученикам знать, что именно они могут делать со своими силами, опасаясь, что они могут превзойти вас. - В ее голосе безошибочно угадывалась горечь.
Амора снова взялась за чай, ее губы скользнули по краю чашки так, что в Локи вспыхнула странная ревность. Он так по ней скучал. Он не осознавал этого до тех пор, пока она снова не оказалась здесь и он не вспомнил, каково это - иметь кого-то, с кем можно поговорить. Кто-то, на кого можно положиться.
Она убивала людей. Он видел их в морге, а последнего мальчишку - трубочиста - прямо в уличной грязи. Она забирала человеческие души, чтобы прокормить себя.
И все же, почему-то, он все еще не мог перестать думать о том, как сильно он скучал по ней. Как она оказалась здесь. Она была здесь, и он был здесь. Он почти потянулся, чтобы взять ее за руку, просто чтобы доказать себе, что она действительно рядом с ним.
Амора поставила чашку на комод и сжала пальцы вместе, рассматривая его.
- Локи, посмотри на себя! Раньше ты был таким тощим и неуклюжим, а теперь ты стал менее тощим и менее неуклюжим.
Он рассмеялся.
- Ты не поверишь, насколько я больше Тора.
- Как поживает твой дорогой брат? - спросила Амора. - Еще не погиб в бою?
Локи сделал глоток чая и чуть не выплюнул его. Слишком сладко, даже без сахара.
- Нет, он все такой же белокурый и царственный, как всегда.
- Один назвал своего наследника?
- Пока нет. - Он сделал еще глоток мерзкого чая, ожидая, что она заговорит, но она молчала, уставившись на него. Наблюдая. Ожидая. - Я не буду королем, - выпалил он. Эти слова прозвучали как удар… не по ней, а по нему. Он когда-нибудь произносил их вслух? Когда-нибудь по-настоящему смотрел сути в глаза?
Она нахмурилась.
- Он все еще сомневается в тебе?
- Я никогда не буду для него чем-то большим, чем сын, который повел армию против него в его видении будущего. - Он потянулся и взял ее за руку, прежде чем смог остановиться. Она позволила ему подержать ее мгновение, а затем сжала обе его ладони в своих. - Я так по тебе скучал.
- Мне нужно идти, - сказала она, внезапно вставая, скручивая волосы в узел, и потянулась за сброшенной вуалью. - Но мы должны увидеться снова. Как скоро ты вернешься домой?
- Понятия не имею. Мой отец отправился на поиски Норнских камней и велел всем остальным не связываться со мной, пока он не даст разрешения.
- Норнские Камни? - повторила Амора.
- Из двора Карниллы украли камни.
- И она до сих пор их не нашла?
- Она не может чувствовать их, пока их силу не активируют, - ответил Локи. - И этого еще не было.
- Что ж, это интересно. - Она постучала пальцем по зубам. - Думаю, что мы можем сделать с сумкой украденных камней Норн.
- Общество ШАРП ищет тебя, - сказал Локи, вставая и следуя за ней, пока она проверяла макияж в одном из зеркал, проводя пальцами по рассыпанной пудре и нанося ее на скулы. - Они нашли твою карточку на последнем убитом человеке.
- Красивый трубочист? Он привел сюда свою жену для чтения, а затем вытащил ее в середине процесса, когда я предположила сложные времена в их будущей личной жизни. Удивительно, как люди делают свои собственные выводы, когда вы расплывчаты. - Она ущипнула себя за щеки, чтобы те покраснели. - Я не боюсь общества ШАРП.
- Знаю, что нет, - сказал он. - Но если они хотя бы намекнут моему отцу на твое имя, он может проявить более личный интерес.
Она остановилась, глядя сначала на свое отражение в зеркале, потом на него.
- Думаешь, он придет за мной?
- Понятия не имею. Но если он это сделает, на этот раз изгнанием ты не отделаешься.
Она рассмеялась, поджав губы.
- Твой отец уже сделал со мной самое худшее.
- Не испытывай его, Амора, - ответил Локи.
Она потянулась за щеткой с серебряной ручкой, лежащей на столешнице, и, не раздумывая, он схватил ее за локоть и повернул лицом к себе. Внезапно ее лицо оказалось гораздо ближе к его лицу, чем он ожидал.
- Пожалуйста. У тебя должен быть другой способ восстанавливать свои силы.
- Неужели ты думаешь, что я не потратила каждую минуту своего изгнания, пытаясь найти его? - требовательно спросила она, ее тон был язвительным.
- Позволь мне помочь тебе. Мы заберем тебя отсюда. Там, где мой отец не найдет тебя, где тебе не придется красть души, чтобы выжить.
- Каким образом?
- Я найду способ.
Она пристально посмотрела на него, потом опустила взгляд на то место, где его рука все еще лежала на ее локте. Он отпустил ее так быстро, словно обжегся, но она не двинулась с места. Она держала свою руку поднятой между ними, как бы приглашая снова обнять ее. Он хотел этого.
Но потом она повернулась, взяла с прилавка вуаль и протянула ему. Сверху был прикреплен черепаховый гребень.
- Засунь это мне в шиньон, ладно?
Он приподнял вуаль, вплетая зубья гребня в мягкие светлые пряди ее тщательно уложенных волос. Его глаза скользнули по ее обнаженной шее над воротником, по бледно-белому изгибу. Она, должно быть, почувствовала его взгляд или увидела в одном из зеркал, потому что роскошно наклонила голову, проведя пальцем по шее, как бы демонстрируя себя.
Локи моргнул и опустил руки.
- Вот.
- Спасибо. - Она повернулась и быстро поцеловала его в щеку. - Возвращайся и повидайся со мной. Мне еще так много нужно тебе сказать.
Его сердце екнуло.
- Как только смогу.
- И ты можешь держать общество ШАРП подальше от меня?
- Постараюсь.
Она уставилась на него на мгновение, высунув язык между зубами, чтобы облизать губы. Ее взгляд был горячим и голодным. Затем она наклонилась и снова поцеловала его - как раз в тот момент, когда он повернул голову, так что вместо того, чтобы коснуться его щеки, их губы соприкоснулись.
Амора опустила вуаль, прежде чем он успел увидеть выражение ее лица.
