Немногое и многое изменилось со времени написания первой главы «Откровения смертника».

Внешне всё почти так же. Передо мной деревянный стол, листы рукописи и даже, как тогда, кружка с горячим чаем. Только за окном кельи сейчас не стальное небо, а мягкая вечерняя заря. Она разлилась и сияет над соседней горой, словно нимб. Солнечные блики сливаются с алым светом лампады и отражаются на иконе Спасителя, озаряя келью.

Лик Спасителя благ, прост, мудр, строг, исполнен сострадания и любви. Только Он, Сердцеведец, до конца знает, что происходит в наших душах… в моей душе. Словами не рассказать обо всём сокровенном. Достаточно, если мне, помилованному на земле смертнику, удалось, хотя бы отчасти, вместить в эти белые листы невместимое откровение…

Простите.