Сборник
БеспринцЫпные чтения. ТАКСИчная книга
© Авторы, текст, 2019
© ООО «Издательство АСТ», 2019
Самое опасное место в машине
Александр Цыпкин
Рассказы израильских таксистов о любви
За неделю, проведенную в Израиле, раз …дцать пользовался такси. Молчать я всю дорогу не мог, водители тоже. В итоге появилось несколько зарисовок, рассказанных тель-авивскими извозчиками. А кто знает жизнь лучше, чем они.
Не щемит
Спрашиваю:
– Давно здесь?
– Лет двадцать.
– Друзья НЕ из России есть?
– Конечно, и не один, с армии много.
В Израиле ВСЕ служат три года. Не служил – не человек.
– А женщины?
– Нет, только наши.
– Почему?
– Сейчас расскажу.
Еду по бульвару, голосует девушка. Останавливаюсь. Она маленькая, с ней огромный чемодан. Я его еле в багажник запихал. Спрашиваю, куда едем и почему плачем. Оказалось, нужно в аэропорт, а плачет, потому что ушла от мужика и возвращается в Россию.
В общем, история обычная. Приехала с подружкой в отпуск, познакомилась с местным. Хороший парень, умный, красивый, ответственный, полгода друг к другу летали, потом она к нему перебралась. Жили год, но он все замуж не звал. В конце концов она сказала, что так не может, нужно страну выбирать и вообще будущее. А он промолчал.
Ну девушка посидела день, поплакала, собрала чемодан и решила домой вернуться. Уходила, он молчал. Только спросил, уверена ли? Хоть бы слезу пустил. Никогда его плачущим не видела.
Привез я ее в аэропорт, привычно дал визитку. Она говорит: «Да вряд ли уже», – но взяла.
Поехал назад, вдруг звонок. Та пассажирка спрашивает, далеко ли я? Вернулся, щебечет, что парень ей прислал СМС с предложением выйти замуж. Снова гружу чертов чемодан, летим обратно. Она, конечно, уже счастливая. Болтаем о чем-то. Привез, вытащил чемодан, допер до квартиры. Господи, что она там везла?! Сел в машину. Звонок. Ну, думаю, поблагодарить хочет. Ан нет. Просит ее забрать. Я уже расслабился, уверен, что поедем за кольцом. Оказалось, еще раз чемодан тащить. Она опять в слезах, едем в аэропорт. Спрашиваю:
– Что случилось?!
– Да я зашла, а он плачет, говорит, жить не может без меня.
– А ты?
– А у меня не щемит.
– В смысле?!
– Когда родной человек плачет, щемить должно, а у меня не щемит. Неродной он мне оказался. Ничего не выйдет.
Водитель замолчал.
– Так, а почему с местными женщинами-то не получается? – вспомнил я начало разговора.
– Не щемит.
– У них?
– У меня.
Верующие
В аэропорту садится в машину пара из России. Муж лет пятидесяти, в дорогих очках, надетых на умные глаза, в деловом костюме, голова увенчана кипой. Всю дорогу молчит.
Жена, с лицом настолько славянским, что хочется петь «Калинку-малинку», наоборот, безостановочно болтает в основном о том, как она любит Израиль, иудейскую культуру и особенно религию. Вероятно, уверена, что всех русских встречают агенты Моссада. Рассказала, что едут на бар-мицву и, дескать, как жаль, что в России нет таких праздников… и опять про любовь к иудаизму.
Подъезжают к отелю. Вдруг жена чуть ли не хлопает в ладоши и тычет пальцем из окна.
– Миша! Посмотри, какой я чудесный отель выбрала, прямо рядом с синагогой, будем каждый день ходить!
– Света, ты можешь… ну… просто помолчать, а? – ласково и с нежностью попросил муж.
Палец Светы указывал на знаменитую мечеть.
Еврейский русский патриот
Узнав, что я из России, таксист поведал о планах посетить Москву в качестве туриста. Я, конечно, начал балалаить, что у нас зимой медведи ходят строем, плевок замерзает на лету, и лучше бы ему летом приехать, и то, если шубу купит, так как зеленая зима немногим лучше белой. В общем, заткнуться я не мог минут пять. Наконец, когда мой словесный поток иссяк, водитель рассказал, что уже двадцать пять лет каждые два-три года в декабре прилетает с женой в Москву, берет билет на поезд и едет в Новосибирск. Так что в холоде он разбирается.
Вставив назад челюсть, я спросил только: «ЗАЧЕМ». Оказалось, у него жена из Новосибирска. Они как-то давно повздорили о том, что он не знает, что такое холод, не выжил бы в России и именно поэтому не может понять жену.
В итоге из его «слабо» и желания понять жену образовалась семейная традиция.
Еще говорит, зимой в Новосибирске можно выпить залпом полбутылки водки и всем ясно – ты не алкоголик, а просто замерз. А водку он любит, но пьет ее только в России.
Спрашиваю:
– А жену-то поняли?
– Нет. Но мы всего тридцать лет вместе, может, попозже и пойму. Хотя, если честно, я не уверен, что надо.
Индульгенция
Конец двухтысячных. Тель-Авив, аэропорт. В такси садится прилетевший из России мужчина за сорок. Небольшой чемоданчик, хитрые живые глаза и спокойная улыбка богатого человека.
– Здорово, иммиграция. Ну что, бомбим? Я в хорошем смысле слова.
– Понемногу. Ну, так сказать, а какова цель вашего визита?
– В морду дать, а потом Иерусалим посмотреть. Святой город. А я тут покрестился недавно.
– А в морду кому?
– Есть тут у меня должник.
Оказалось, в девяностых этот гражданин обнаружил в себе непреодолимую тягу к иудаизму, а особенно к корзине абсорбции (подъемные от государства), и решил перебраться на вновь обретенную историческую родину. Уезжали вместе с другом, оба начали в те годы мошенническую деятельность в России и по привычке решили кое-что контрабандой вывезти в Израиль.
Вдаваться в детали пассажир не стал, но речь явно шла не об оружейном плутонии, а, скорее всего, о лишней валюте или украшениях. В общем, одного из двоих таможенники взяли. Кое-как удалось отскочить от уголовного дела, но иммиграция не состоялась.
– И вот, представляешь, через год наверное, узнаю я, что сдал меня тот дружок, еще накануне стуканув ментам. Может, и к лучшему, я раскрутился, бизнес поднял, весь мир объездил. А недавно дети мне показали сайт «Одноклассники», на котором я случайно своего товарища нашел. Почитал внимательно и понял: нужно ехать бить морду.
– Зачем? У него здесь все хорошо? Лучше, чем у вас? Отомстить хотите?
– Э-эх… Не понимаешь ты в жизни ни хрена. Плохо у него всё. Работы толком нет, да и друзей тоже. В унынии человек пребывает, а это – самый главный грех. И я думаю, все потому, что тяжесть на душе – друга предал. А я сейчас приеду, рожу ему начищу, и он себя сразу простит. Я-то давно уже его простил. Может, в Россию уговорю вернуться, помогу чем смогу. Домой ему пора.
UBERистическое
Детектор правды
Вызываешь такси. Ты очень важный, успешный и, главное, с безупречным (как тебе кажется) вкусом. Особенно в музыке. Только высшие материи, только известные посвященным имена и мелодии.
И тут карета. В ней на вожжах, разумеется, простолюдин. Приходится дышать с ним одним воздухом. Хорошо, что не долго. Но слушать его колхозную музыку?! Увольте. Не успевает наша высокомерная задница усесться, а уже выпрыгивает изо рта грубо-недовольное:
– Переключите радио, пожалуйста.
Слово «пожалуйста» сказано таким тоном, что слышится: «Быстро, блять!»
И вот звуки уже слетают со связок, но неожиданно мы замолкаем. По радио (шансон, русское или другая дача) играет та единственная попсовая песня, которая нам нравится. Да, она одна. Да, нам стыдно, но мы знаем наизусть ее слова. Мы смотрим, чтобы окна были закрыты, не отвечаем на звонки, меняемся в интонации и, снизойдя до вежливости к плебеям, говорим: «А сделайте погромче, пожалуйста». И «пожалуйста» звучит как «братан». Мы подпеваем, неслышно шевеля губами, пританцовываем, беззвучно шевеля ступнями, вспоминаем юность, становимся проще и счастливее.
Песня заканчивается, мы грустим и слушаем, что же будет дальше по этому немыслепожатному радио, а внутренне благодарим судьбу, что посылает нам людей поприземленнее, иногда. И таких у водителя десятки в день. Сам он любит джаз или того хуже, «Pink Floyd», но пассажиры все время просят сделать погромче «Иванушек» или «Руки вверх». Вот он и мучается, останавливая любимый диск и включая беспощадно-попсовое радио, как только сажает нового человека.
Ислам подъезжает
Утренний Uber порадовал меня сообщением осмысленным и беспощадным:
«Ислам подъезжает».
Едем, ржем с Исламом, что один раз он религиозного клиента от синаноги забирал. Вот было шоу. Пардон, в беседе выяснили только что, что это был Музей толерантности. Не суть. И все смеялись. И ничего. Хороший мужик.
Новости от водителей Uber.
Артур из Краснодара
Гражданина тормознули нукеры из ДПС. Нашли какое-то мелкое правонарушение. Ждут подношения. Водитель инициативы не проявляет. Пауза.
– Командир, может, договоримся?
– Ну ты сделай предложение.
– Выходи за меня.
Отпустил. В слезах.
Пишут, что диалог популярный, но для меня его открыл именно этот товарищ. Так что вся слава Артуру.
Из Одессы с любовью
Uber, ну очень веселый водитель лет пятидесяти.
– Здесь поворачиваем?
– Я плохо знаю Москву.
– Приезжий?
– Я петербуржец.
– Ну усраться можно. Извините, я из Одессы, я любя.
Я – ваш Uber
В Москве водители Uber иногда обижаются, когда я открываю дверь и спрашиваю:
– Вы мой Uber?
Несколько опечаленно отвечают:
– Ну я не Uber, я Алексей.
А я ведь не из высокомерия, а просто каждый раз забываю.
В Питере жду машину. Водитель – женщина.
Я мистер вежливость. Открываю дверь, имя, блять, опять не посмотрел…
– Вы мой… ангел?
В ответ самодостаточное:
– Я ваш Uber.
