83

Нола приняла окончательное решение в тот момент, когда разглядывала дыру в потолке. Что ее заставило посмотреть вверх, она уже не помнила – может, залетевшая в авиационный ангар птица? – но сразу заметила в крыше светлую точку размером с отверстие от булавки.

Сам собой возник вопрос: что ее проделало? Белка? Градина? Не-а. Пуля. На любой военной базе земного шара, включая этот крохотный форпост близ национального парка на Аляске, в крыше имелось хоть одно пулевое отверстие.

– Пассажирам пройти к самолету. Приготовиться к посадке! – выкрикнул молодой солдат ВВС с усталыми глазами. – Прошу не оставлять мусор на аэровокзале!

Небольшая группа людей забрала вещи, сложенные у скамьи, начала доставать посадочные талоны. Первым стоял пожилой мужчина в шерстяном зимнем пальто – особо важное лицо, Нельсон Рукстул, директор Библиотеки Конгресса США. Увлекая за собой всю группу, он быстрым шагом направился к летному полю. Сержант-технарь ВВС взял планшет с полетным листом.

Нола достала свой посадочный талон и хотела уже присоединиться к группе, но, увидев дырку в крыше, повернула обратно.

– Постой… ты не летишь? – выкрикнул женский голос.

Нола не расслышала. Она уже подошла к выходу и раздвинула свисающие в проеме пластмассовые ленты, не дающие теплу выходить на улицу.

– Сержант Браун! Сержант Браун! – окликнули ее, откидывая занавеску. – Это я!

Нола обернулась, окинула взглядом молодую девушку с продолговатым носом и серебряными каффами в ушах. Нола хорошо ее помнила. Изучила наизусть. Вчера она закончила ее портрет, даже подарила холст, когда та расплакалась от умиления, – сцена до сих пор стояла у Нолы перед глазами. Камилла.

– Извини, что побеспокоила, сержант Браун. Просто я… Этим рейсом… Ты уходишь?

Прищур Камиллы, как обычно, говорил больше, чем слова. С шеи девушки свисали черные очки-авиаторы.

– А что? – спросила Нола.

– Мне дали отпуск по случаю… ну, ты понимаешь…

Нола молча ждала продолжения.

– Пыталась попасть на этот рейс, сказали – мест больше нет. Но если ты не летишь… – Камилла замолчала, только сейчас как следует рассмотрев сержанта Браун. – С тобой что-то случилось?

Нола бросила взгляд на ВПП. К самолету, стоящему на расстоянии длины футбольного поля, задом подъехал «Хаммер» в зимней маскировке. Человек лет пятидесяти начал загружать в самолет припасы. Нола его узнала. Ошибки быть не могло. Первый раз он попался ей на глаза еще вчера. Она садилась в машину, вся сцена заняла долю секунды. Но это лицо она никогда в жизни не забудет. Ройол.

– У тебя такой вид, словно ты увидела привидение, – заметила Камилла.

Так оно и было. Нола не спала всю ночь, решая, что делать дальше. Она-то его видела – а он ее? Нет, вряд ли. Это давало преимущество… но воспользоваться им можно, лишь имея четкий план. Сесть в самолет. Не подавать вида. Зная, где он находится, Нола могла легко разыскать его снова, даже прилететь на Аляску второй раз. Вернуться, как следует подготовившись.

Хороший план, тем более что она придумала, как использовать лопату, найденную в кладовке вчера вечером. Но когда главный библиотекарь Конгресса поднялся на борт самолета, а пилот обошел вокруг машины, выполняя предполетный осмотр… сама мысль, что Ройол может улизнуть… что она опять потеряет его из виду… Нет уж. После стольких лет Нола не могла пойти на такой риск.

– Мне пора уходить, – сказала Нола, не сводя глаз с Ройола на ВПП.

Тот погрузил в самолет последний предмет – небольшой чемоданчик.

– Из-за него? – спросила Камилла, перехватив ее взгляд.

Нола повернулась. Камилла была сообразительна, с тонким нюхом. Нола поняла это еще вчера, когда работала над портретом. Именно поэтому все последние годы она рисовала тех, кто пытался лишить себя жизни. Люди считали их жертвами. И считали справедливо. Однако в них было больше силы, чем казалось.

– Откуда ты его знаешь? – спросила Камилла.

Нола не ответила.

– Неприятная история, да? – продолжала допытываться Камилла.

– Вроде того.

Камилла кивнула – скорее собственным мыслям. Ройол забрался в замаскированный под снег «Хаммер».

– На вид старый уже, – прокомментировала Камилла. – И не такой уж крепкий.

– Много ты знаешь, – вырвалось у Нолы.

Она немедленно возненавидела себя за то, что так глупо проговорилась.

Камилла заметила, что сержант сделала шаг в сторону, чтобы ее не заметили.

– Да ты его не на шутку боишься, а? – спросила она Нолу.

Пропустив вопрос мимо ушей, Нола перебирала в кармане карандаши, которые везде носила с собой. Только в это мгновение она осознала, с какой силой снова защемило грудь от прежних страхов. Ей это не понравилось.

– Мне действительно пора, – бросила она, обходя вокруг Камиллы.

– Стой, стой. Пока ты не… Как насчет твоего места?

– Что?

– Твое место. В самолете. Ты же знаешь, как летуны любят показывать собственную важность. Сказали, полетный лист уже заполнен – самолет полон под завязку. Но если ты уступишь мне свое место…

– И не подумаю, – заявила Нола.

Ройол вдруг посмотрел в их сторону. Взгляд длился не дольше секунды. Нола тут же отвернулась, чтобы Ройол не успел ее как следует разглядеть.

Камилла оценила обстановку. Наконец прошептала:

– Что он с тобой сделал?

Нола тряхнула головой – мол, ничего такого.

Камилла ей не поверила. Военные – мастера скрывать свои чувства, но по осанке и жестам Нолы девушка поняла: Нола не просто смотрела на Ройола, она от него пряталась.

– Он тоже летит этим бортом?

Нола, по-прежнему стоя к Ройолу спиной, отрицательно покачала головой.

– Тогда в чем дело? Поменяйся со мной. Следующий рейс только через три дня. Я успею вернуться еще до твоего отъезда.

– Пассажиры, последнее напоминание! – крикнул молодой военный из здания аэровокзала. В отличие от коммерческих рейсов военные, однажды проверив документы, больше их не перепроверяли и лишь отмечали фамилию в полетном листе.

– Сержант Браун! Ну, пожалуйста! После всего, что случилось… Нет, не так – мне надо хорошо отдохнуть на выходные. Надо позарез. У меня есть парень, которого я не видела несколько недель. Он даже не знал, что я… – Камилла опять запнулась. – Я понимаю, это глупо, но я хочу сделать ему сюрприз. В эти выходные у него день рождения.

Нола хотела было отказать. Но тут ее взгляд упал на рюкзак Камиллы, к его верху был пристегнут свернутый в трубочку плакат. Нет, не плакат – холст, который написала Нола. Камилла взяла его с собой, чтобы показать парню.

Двенадцать дней назад Камилла смешала взбитые сливки с целым баллончиком средства от насекомых в желании покончить с собой. А сегодня пританцовывала от возбуждения с заискивающей улыбкой на лице.

– Держи. – Нола протянула ей посадочный талон.

Камилла на десять секунд заключила ее в восторженные объятия – такой счастливой Нола ее еще не видела. Девушка даже не заметила, что Нола стоит на месте, не шевелясь, опустив руки, и даже не пытается отвечать на объятия.

– Ты не пожалеешь! – крикнула Камилла на бегу. Раскинув в стороны ленточную занавесь, она бросила последний взгляд на стоящую на холоде спиной к самолету Нолу.

– Последнее объявление на посадку! – выкрикнул солдат ВВС с планшетом. – Вызываю Нолу Браун!

– Это я! Прошу прощения! – затараторила Камилла, бегом направляясь к самолету и размахивая посадочным талоном, словно выигрышным лотерейным билетом. – Нола Браун – это я!