Глава 40. Кусач.

Кадет сидел на полу кабины, чуть прикрыв глаза и, казалось, совершенно отрешился от окружавшего его пространства. Казаков стоял в открытом проеме люка, соединявшего десантный отсек с кабиной, и ненавязчиво держал руку на рукояти виброклинка. Из всего экипажа платформы, лишь Андрей да Илья знали истинную природу Кадета. Для остальных, он являлся лишь обычным иммунным с какой-то сильной сенсорной способностью. Конечно, ошейник являлся неплохой гарантией повиновения перебежчика, но мало ли что, перестраховаться лишним не будет.

-Не знал я, что у нас такие сильные сенсы водятся, - уважительно произнес пилот, скосив глаза на Кадета, - поиск на таких дистанция... Да я о таком только в пьяных россказнях иммунных слыхал, а какое им доверие то…

Пробурчав нечто неопределенное, Андрей вперился в экраны. Ну не объяснять же пилоту и обоим стрелкам, что сейчас на борту платформы находится, по сути, враг. Вражеский диверсант, только только переметнувшийся к ним, да и то, без особых гарантий. Если не считать таковыми серебристую полоску плотно прилегающего ошейника, способного в секунду отделить голову от тела. Кадет дернулся и открыл глаза, растерянно озираясь. Взглянув на экраны, он указал рукой направление.

-Туда. Там, что-то чувствую, думаю это оно…

Под платформой простирался местный лес, мудреное полотнище из кусков лесов иных миров. Зеленый покров в этой местности был столь густым, что почти не оставлял нормального обзора. Без «особенностей» Кадета, найти тут что-либо стало бы настоящим геморроем. Кадет снова начал трястись, оседая на пол. Он пытался что-то сказать, но все превращалось лишь в невнятное бормотание. Что-то тут было не так, но что?

-Илья, унеси его отсюда!

Подскочил Казаков, хватая Кадета под руки, и утягивая в десантный отсек. Взор диверсанта на секунду прояснился, и он протянулся к Андрею, шепча хриплым голосом. Стоило большого труда услышать его слова.

-Близко… Они слишком близко…

О чем говорил перебежчик, Андрей понял уже в следующую секунду. Поздно. Из под лесного покрова, только сейчас показавшегося откровенно странным, взмыли в воздух с десяток ракет масочников. Чертова самоуверенность. Первая атака была слишком уж удачной, вот и расслабились, но те то не спешили нападать. Надеялись видать, на силу своей защиты от прицеливания электроникой. Пилот резко дернул машину в сторону, уходя из под обстрела. Казаков, уронив Кадета на пол, с руганью улетел к стене. Андрей, вжавшись в кресло, внимательно наблюдал за приближением снарядов, приготовившихся преследовать избранные ими цели.

-Я переведу все резервы на щиты, а вы там, держитесь! – прокричал пилот, выполняя какие то манипуляции с пультом с невероятной скоростью. Сразу видно, летун опытный. Сам воздух гудел от напряжения. Расстояние сокращалось с каждым мгновением, растягивавшимся в минуты для напряженно уставившегося на экраны Свиридова, беспомощного и безучастного наблюдателя.

Удар. Повинуясь инстинкту, Андрей закрыл глаза, и пропустил момент столкновения с ракетами, но прошедшую через всю машину вибрацию он ощутил вполне. Попали, а то и не один раз. Платформа как то странно наклонилась. Неужели опять падение? Да сколько же можно! Открыв глаза, Андрей обернулся к пилоту. Тот упал на панель управления, безвольно свесив руки. Отлетался. В узкой дыре, расположившейся прямо под ногами пилота, свистел ветер. Все таки весь урон щиты не погасили. Неуправляемая платформа явно собралась познакомиться с земной твердью. Едва не вырвав ремни с креплениями, Андрей подскочил к пилоту, и приподнял его. В груди иммунного торчал увесистый осколок металла. Насквозь не прошило, но помощь тут уже не требуется. Мертвым вообще уже ничего не нужно. Бесцеремонно отбросив пилота на пол, Андрей уселся на его место, и начал судорожно вспоминать все, что знал об управлении платформами. Досталось машине нехило. Строчки отчетов о повреждениях мелькали беспрерывным хороводом. Платформа вновь содрогнулась, и даже, на секунду показалось, застонала. Падение остановилось. Какая знакомая картина. Экраны в трещинах, умирающая техника, и сам Андрей, в эпицентре этого беспорядка. Нет, не стоит ему летать, не стоит. Ни к чему хорошему такие полеты никогда не приводят. В кабину ввалился Казаков, перешагивая через труп пилота.

-Андрей, уходить надо, в нас раза три попали! Дела плохи, в энергоблоке искрит нехорошо.

Свиридов кивнул, набирая высоту. Обзорный экран показал то место, из которого была произведена атака. Сейчас, в зелени были прекрасно видны оставленные вражескими снарядами обгорелые проплешины. Вторая платформа, испуская дымный шлейф, также отступала. Не им одним не повезло. Казаков, заняв бывшее кресло Андрея, о чем то переговаривался с другим экипажем.

-Что там у них?! – спросил Андрей, с трудом перекрывая свист врывающегося в кабину воздуха.

-Не очень! Левый двигатель поврежден, но до плато добраться должны успеть. Надо уходить отсюда! Чего хотели, уже добились.

-Да знаю я, знаю!

Снова на экране появились огненные болиды, упорно направляясь к ним, причем именно к платформе Андрея, которую непонятно почему сочли лучшей целью. Шесть ракет. Андрей с ужасом понял, что уклониться они не успеют. Только не сейчас, не на этой едва живой машине. И в этот момент, ожила ракетная установка платформы. Судя по всему, Казаков успел что-то сделать. В направлении вражеских зарядов вылетел целый рой, все имевшиеся в пусковых установках платформы ракеты. Серия взрывов заставила воздух содрогнуться, подбрасывая платформу вверх. Машина снова издала непонятный звук, словно стон умирающего механизма. Весь экран покрылся красными предупреждающими надписями. Все таки достали их. Читая бесконечный рапорт повреждений, Андрей понял что улететь отсюда они уже не смогут. Платформе остались считанные минуты до того момента, когда двигатели просто выключатся, и порядком потрепанный механизм рухнет на землю. Смириться с этим? Или… Вглядевшись в экран, Андрей резко развернул платформу, используя остатки доступных мощностей, и устремил ее к земле.

-Андрей, ты что творишь, - испугался Казаков, - мы же разобьемся.

-Мы так и так теперь разобьемся. Вопрос только в том, где именно!

Скрытое до того под листвой мельтешение и помехи стали теперь видны. Вражеская машина. Она была там, под сенью деревьев, невидимая с воздуха и потому, как наверное кажется масочникам, почти неуязвимая для лишенных своей мощной автоматики платформ. Раз уж так все сложилось, надо бы обломать им эту уверенность.

-Ты что, на таран собрался что ли!?

-Ага, - с улыбкой идиота кивнул Андрей, -именно так. Закончим начатое, и заберем с собой их установку. Платформа прочная, столкновение должна выдержать.

Илья посмотрел на него, как на сумасшедшего, быстро пристегиваясь, и что то крича оставшимся в отсеке бойцам и Кадету. Что именно, Андрей уже не слышал, да и не желал того. Сейчас у него была лишь одна цель, и она быстро приближалась. Вспыхнул еще один вражеский болид, пролетая мимо. Какое теперь до него дело, когда платформа взяла такой разгон, и несется прямо на позиции его операторов. Очередной удар, и платформа, задев отваливающимися двигателями несколько древесных стволов, влетела на небольшую полянку. Посреди нее стояла большая черная машина. Рассмотреть ее не вышло – в следующий миг экран потонул в помехах, но дело было сделано. Столкновение неизбежно. Страшный удар едва не выбросил Андрея из кабины, и лишь напрягшиеся до предела ремни удержали тело в массивном костюме. Свет в глазах Свиридова померк. Последними мыслями, всплывшими в засыпающем сознании, стали сетования на то что это уже четвертая угробленная при его участии платформа.

***

Сколько длилось беспамятство, Андрей сказать не мог. В носу свербело от засохшей крови, запах которой, кажется, пропитал весь шлем. Попытался пошевелиться, но это оказалось не такой уж простой задачей. Тело словно сдавило в тисках. Собравшись с силами, Свиридов открыл глаза, тут же зажмурившись от ударившим по ним отблескам яркого света. Кто бы мог подумать, что кабина платформы, мудреного творения инженеров родного мира, может превратиться в такое. От экранов не осталось вообще ничего. Повсюду торчат искрящие провода и обломки электроники. А еще обломки металлических конструкций, со всех сторон обжавшие Андрея. Через тихо шипящие фильтры поступает очищенный воздух, но все равно, легкий аромат гари пробивается. Герметичность нарушилась, что ли. Плохо.

Повернул голову в ту сторону, где должен был сидеть Казаков, но ничего не увидел. Погнутый фрагмент корпуса полностью перекрыл обзор на ту часть кабины. Дернулся. Правая рука, кажется, смогла пошевелиться. Уже успех. Дернулся, вкладывая в движение всю силу костюма. Металл со скрипом отогнулся, отпуская руку из своего плена. Разогнавшаяся конечность с силой врезалась в обломки экранов, пробив остатки начинки экранов насквозь. В открывшемся отверстии Андрей увидел бледную небесную синь, и верхушки деревьев. На листве плясали отблески горящего огня. Пожар? Вряд ли кто-то сейчас станет разводить тут костры. Надо убираться, срочно, пока твари не прибыли. Вновь замахнулся, но накатившая дурнота заставила остановиться. Рука бессильно опустилась.

«Мясо? Мясо, вкусно… Где?»

Андрей вздрогнул. Странные слова словно доносились до него сквозь незримую пелену. Приглушенные, лишенные большинства тех интонаций, что присущи человеческому голосу. Стало страшно. Он ослаблен, и заперт в этой клетке. И этот голос. Как тут не испугаться? Замерев, Андрей постарался полностью слиться с окружением. Стать его частью. Не так уж это и сложно сделать, будучи закованным в сплошную броню?

«Мясо… Кровь… Вкусно поесть…»

С трудом удалось подавить дрожь, когда в оставленной кулаком костюма дыре что-то мелькнуло. Андрей не дышал, отчаянно вслушиваясь в окружение, и послушная система костюма также стала собирать звуковую информацию. Кто то бродил вокруг «саркофага» Андрея, заинтересованно урча. Вот только… Почему вместе с этим урчанием приходят слова?

«Мясо, где? Горячо, страшно… Мясо вкусное, мясо свежее… Запах…»

Резкий скрежет ударил по рукам. Металл гнулся, пусть и с трудом, но поддаваясь напору твари. Часть панели отогнулась, и в образовавшееся отверстие заглянула отвратительная морда, исходящая слюной. Морда исчезла, и в дыру залезла длинная рука, пытаясь дотянуться до Андрея. Схватив его за ногу, зараженный резко дернул, но вырвать конечность костюма из металлического плена не смог.

«Трудно… Горячо… Хочу мясо, вкусное мясо…»

Рука исчезла, и вновь раздался скрип отдираемых металлических частей. Скосив глаза на небольшую панель внешних данных, Андрей отметил что температура снаружи и правда высоковата. Градусов пятьдесят-шестьдесят. В костюме не чувствуется, но твари вряд ли такое понравится, учитывая что она и сама по себе довольно «горяча». Откуда такой жар? Хотя, если вспомнить отблески пламени… Видимо, что то все еще горит. В этот момент, тварь все таки одолела обломки, оторвав разом огромный кусок, и отбрасывая его в сторону. Перед Свиридовым предстал во всем своем отвратном величии кусач, которому самой малости не хватает до рубера. А может, он уже и перешагнул эту границу. Слишком размыта классификация. Андрей окончательно приуныл. Это уже даже не пугало. Какой смысл пугаться? Кусач радостно заурчал, на разные лады восхваляя пищевые качества представшей перед ним живой консервы.

«Вкусное… Теплое мясо… Есть мясо, иметь силу…»

Тварь, видать, совсем от голода обезумела, раз так стоит и таращится на беспомощную цель. Пользуясь мгновениями покоя, Андрей пошевелил свободной рукой, и ухватил какой то обломок, вроде как ни с чем не соединенный. Хреновое оружие, но другого нет. До ножен с виброклинком быстро не дотянешься.

Зараженный, наконец, понял что добыча уже совсем близко, и подобрался. Если не выйдет отбиться от него за пару ударов, тварь скорее всего нанесет костюму достаточно серьезный урон. Энергетическая защита вырубилась, выполнив свою службу сполна. А уж там, голодая тварь помаленьку выковыряет останки лейтенанта Свиридова из импровизированной консервной банки. Эти мысли вызвали у Андрея приступ неожиданной ярости. Молчать смысла не было.

-Что, тварь!? Сожрать меня решила?! А вот хер тебе!

Услышав звуки человеческого голоса, кусач взбесился, и прыгнул вперед, выставляя вперед длинные лапы на манер тарана. Глупо. Хоть броня и без энергетических экранов, но серьезного вреда такой прямой удар не нанесет. Собрав все силы, Андрей махнул рукой. Назвать это полноценным ударом язык не поворачивался. Слишком неудобное положение, да и зажатый в руках металлический обломок оказался куда более неудобным, чем казалось раньше. Хоть юные умы и любят рассуждать о прелестях остро заточенных предметов, демонстрируя блестящие кромки своих ножей, для истинно настоящего членовредительства нет ничего лучше испещренного беспорядочными острыми выщерблинами. Кусок металла ударил по морде твари, еще не успевшей покрыться органической броней, и скользнул по коже. Острые кромки, помноженные на силу костюма, все же смогли пробить прочную шкуру. Брызнула кровь. «Нож» продолжал двигаться, и неожиданно чуть провалился, взрезав глаз твари и ударившись о прочные кости. В этот момент по пластинам брони костюма ударили лапы, едва не вышибив дух. В последний миг, подчиняясь скорее какому то рефлексу, чем осмысленно этого желая, Андрей пустил остатки энергии через перчатку. Поврежденный глаз твари лопнул, забрызгав шлем мерзкой жижей. Монстр отшатнулся, зажимая глазницу и обиженно урча.

«Боль… Больно… Мясо больно… Убить, убить мясо…»

Снова накатила дурнота. Обломок выпал из руки. Андрей потянулся к виброклинку, но вяло. Тварь уже отошла от первоначального потрясения, осторожно приближаясь к Свиридову, с явно не самыми дружелюбными намерениями. Ну, теперь точно все. Отбегался, Андрюша, и ничего так толком и не сделал. Рванулся, в отчаянной надежде все таки разрушить металлический плен. Показалось, или же почти вырвался? Но нет, времени не хватит. В этот момент, уже подобравшаяся на расстояние вытянутой руки тварь рухнула прямо на Андрея, явно не по своей воле. Где то рядом строчил автомат, отправляя пулю за пулей в спину кусача. Сраные спасители, да сейчас для костюма Андрея любая пуля может стать последней в его карьере. Тварь, невольно сыгравшая роль живого щита, резво развернулась, и скачками ринулась в сторону неизвестного стрелка. Далеко уйти не успела. Очередной заряд, калибром явно покрупнее, снес верхнюю часть черепа, вместе с частью спорового мешка. Андрей лежал, и уже не хотел думать не о чем. Масочники, свои, да какая разница. В этом мире самым простым решением всех проблем разом является, наконец, сдохнуть. Стикс, видать, ненавидит всех своих гостей, как званых, так и незваных.

-Андрей, ты жив?! – в поле обзора показался Казаков. Костюм покрыт черной копотью, но не узнать голос друга было бы трудно. В руках сжимает крупнокалиберную винтовку. Вот, значит, кому кусач обязан своей бесславной кончиной.

-Жив, только зажало меня маленько…

-Что-то голос странно у тебя звучит. Ты как?

-И лучше бывало. Ну как, поможешь отсюда выбраться?

Казаков положил винтовку на землю, и ухватился за одну из погнутых конструкций. Его тяжелый боевой костюм аж заскрипел от натуги, но все же обломки поддались, и с шумом отлетели в сторону, освобождая верхнюю часть туловища. С тем, что зажало ноги, пришлось повозиться, но все же удалось и это. Осмотревшись, Андрей смог наконец оценить размах учиненного им самим беспорядка. Изувеченная до неузнаваемости кабина лежала на стволе сваленного дерева. Задняя часть платформы исчезла. Оторвалась, судя по всему. И как вообще смогли выжить остальные? И ведь как то смогли. К Андрею и Казакову ковылял один из стрелков и Кадет. Стрелок выглядел еще ничего, разве что помятый слегка, а вот Кадет… Морщась от боли, перебежчик прижимал к груди остатки правой руки. Все, от локтя до кончиков пальцев, превратилось в мясной фарш. На ноге Кадета виднелся широкий порез. Ну, а чего еще ожидать. Он единственный, кроме пилота, на ком не было костюма, но пилоту то уж он точно в момент крушения был без надобности.

Деревья вокруг кабины были обуглены. Некоторые все еще тлели, а чуть дальше, в той стороне, куда уходила пропаханная кабиной борозда, полноценно полыхало пламя.

-Что случилось? – Андрей обращался к Казакову, но ответил Кадет.

-Да ничего особенного. Когда тебе захотелось поиграть в камикадзе, и ты на полном ходу всадил платформу во вражину, что то взорвалось. То ли вражина, то ли платформа… Хотя, чему в ней взрываться… Порвало нашу лошадку надвое. Тебя вперед выбросило, нас назад. Легко отделались. Я почти сразу выпал наружу, этот вот тоже, а его товарища малость расплющило вылетевшим из технического отсека энергоблоком. А потом еще и с остатками масочников разбираться пришлось, теми, кого твоим взрывом не прибило нахрен…

-Остатками? Что с ними? – глупо спросил Свиридов, пытаясь привести разбегающиеся мысли в порядок.

-Мертвы твои остатки, - мрачно прокомментировал Казаков, - кого они постреляли, кого я. Меня в момент взрыва выбросило прямо в огонь. Хорошо хоть, жар там был не тот, чтобы помереть. Энергетическая защита спасла от ударов. О другом сейчас надо думать. Сюда сейчас все не успевшие убежать твари ринутся. Шум, дым, пламя. Такое они после долгой голодовки точно не пропустят. Надо поискать, может не все машины масочников превратились в пылающие костры.

Посмотрев на покойного кусача, Андрей очень захотел оказаться отсюда подальше. Лимит терпимости к мерзким мутантам на сегодня окончательно исчерпан. Поддерживая довольно сильно раненого Кадета, отряд быстрым шагом направился в сторону основного зарева. Транспорт сейчас слишком важен, чтобы игнорировать возможность его добыть.