43
Как часто случалось в подобных случаях, защитные пневмопакеты ударили в лицо Зайля с такой силой, что едва не снесли ему голову.
На усеянное трещинами стекло кабины полились голубоватые струи нейтрализатора, и Эдди понял, что окислитель его уже не сожжет.
«Что ж, в плену люди тоже живут, – сказал себе капитан, отстегивая балансные ремни и хватаясь за рычаг аварийного сброса защитного колпака. – Правда, неизвестно, как они отнесутся к «сильверханту».
Колпак соскочил легко, и на Эдди обрушились сдобренные нейтрализатором гроздья кольцевых сетей, чем-то похожие на тропические лианы.
Ориентируясь только на мерцающий свет аварийных фонарей и помня, что правой плоскости у него уже нет, Зайль перекатился через край кабины – на левую, и она тотчас обрушилась вместе с пилотом, поскольку была сильно изъедена окислителем.
Впрочем, Эдди совсем не ушибся, потому что повсюду были волокна скользких кольцевых сетей.
Неожиданно совсем рядом распахнулась дверь и какой-то человек, увидев шевеление, крикнул:
– Сейчас я помогу вам, сэр! Сейчас помогу! – Он направился прямо к Зайлю, еще не зная, кто перед ним.
«Значит, они еще не поняли, кто влетел в аварийный док!» – дошло до Эдди.
Почему-то он был уверен, что первыми сюда ворвутся злые автоматчики из службы охраны. Потом долгий допрос с пристрастием и – в расход.
И вот – первый сюрприз.
– Я уже иду, сэр! Я уже иду! Вы не ранены? – вопил дежурный механик, разгребая ногами скользкие сети.
– Нет, я не ранен, – успокоил его Зайль, снимая тяжелый шлем и поудобнее перехватывая его правой рукой.
– Ну, повезло вам! – прерывисто произнес механик, вглядываясь в лицо спасшегося пилота. Он покосился на искореженный истребитель, и его улыбка стала угасать. Потеки окислителя сильно попортили корпус машины, однако слова «вирнет» и «Сильверхант» читались довольно отчетливо.
Зайль поднялся во весь рост, механик замер с опасливой миной на лице.
– Вы… не ранены? – еще раз спросил он.
– Нет, я не ранен, – ответил Зайль и со всей силы обрушил на голову несчастного свой тяжелый шлем.
Механик рухнул как подкошенный, а Зайль принялся лихорадочно стаскивать с него заляпанный маслом мешковатый комбинезон. Затем, уже значительно быстрее, он избавился от своего летного костюма и с трудом втиснул в него тело механика.
Проделав все это, Зайль нахлобучил на его голову шлем с лихой надписью «Сильверхант» и затянул до отказа крепежные ремни.
Покончив с маскировкой спасателя, Зайль надел его грязный комбинезон и засаленное кепи и вышел из аварийного дока, чуть не столкнувшись с целой толпой автоматчиков из службы охраны.
К счастью, на него как-то не обратили внимания, и Эдди удалось улизнуть. Урайские и примарские суда имели сходную планировку, а потому он быстро разобрался в схеме путепроводов и поспешил убраться с яруса прочь.
В каждом из стартовых залов все работавшие там знали друг друга очень хорошо, а вот во внутренних помещениях огромного авианосца вполне можно было встретить человека, которого ты прежде никогда не видел.
Остановившись возле первого попавшегося лифта, Зайль оглянулся. Из дока выволакивали брыкающегося «примара», нещадно колотя его со всех сторон.
«Ну и что я буду теперь делать? Сдаваться?» – спросил себя Эдди, глядя на эту сцену.
Он вышел на каком-то из вспомогательных уровней и осмотрелся. Что делать? Зайль перешел в другой лифт и снова поехал наверх.
На четвертом ярусе кабина была остановлена спецключом, и Эдди весь подобрался, собираясь продать свою жизнь подороже, однако это были не охранники, а пилот в чине майора. Статный янычар одного с Зайлем роста и с лицом настоящего аса, майор был одет в летный костюм и вертел в руках директивный диск, что означало немедленный вылет на задание.
Брезгливо покосившись на грязный комбинезон Эдди, пилот нажал кнопку восьмого яруса и, когда кабина пошла вверх, не глядя на механика, произнес:
– А разве ты не знаешь, грязнуля, что тебе нельзя появляться в пилотских лифтах?
– Знаю, сэр, – ответил Зайль, запинаясь словно бы от робости, – но мне поручили отправиться на восьмой ярус к четырнадцатому столу и сообщить майору Шернану, что в его машине нужно срочно заменить окислитель.
Фамилию майора Зайль успел прочесть на его мундирной планке, однако и это не спасло бы его от разоблачения, если бы Шернан, как всякий пилот, не относился к «здоровью» своей машины с болезненным вниманием.
– Во-первых, не к четырнадцатому столу, а к двадцать первому, болван! А во-вторых, почему об окислителе узнали так поздно?! У меня через семь минут вылет!
– Я понимаю, сэр, – уныло кивнул Зайль, дрожащими руками вытягивая из комбинезона поясок. Лифт поднимался быстро, и времени почти не оставалось, поэтому Зайль молниеносно накинул удавку на шею майора и начал затягивать ее так, как видел когда-то в детективном фильме.
Шернан что было силы оттолкнулся от стенки лифта и вместе с повисшим на нем Зайлем врезался в противоположную стенку. Однако это не помогло ему, и Зайль не только не ослабил удавку, но и ухитрился нажать кнопку нижнего этажа, поэтому лифт, поменяв направление, пошел вниз.
Майор еще несколько раз отчаянно дернулся, но момент был потерян, он умирал.
Никогда еще командир эскадрильи капитан Эдди Зайль не убивал людей голыми руками. Пусть даже и врагов.
В бою другое дело – Эдди вел счет на десятки, но это на расстоянии, когда не чувствуешь, как отчаянно бьется, борясь за жизнь, а затем обмякает чужое тело.
Зайль и не подозревал, что это так страшно.
Конечно, правильнее было бы оглушить майора. Оглушить, как он сделал это с механиком, однако шлем на голове пилота не давал Зайлю шансов одержать быструю победу.
Когда лифтовая кабина опустилась на складской этаж, Эдди осторожно выглянул наружу. Людей поблизости заметно не было. Эдди быстро выволок бездыханное тело и затащил его в проход между штабелями.
Переодевать майора в грязный комбинезон не имело смысла. Зайль оставил его раздетым на пыльном полу, а сам быстро облачился в щеголеватый летный костюм.
«Прощай, коллега, извини, что так обошелся с тобой. Просто у меня не было иного выхода», – мысленно произнес Эдди и, вернувшись в лифт, нажал кнопку восьмого яруса.
Кабина поплыла вверх. Как и на родном авианосце Зайля, в небольшое лифтовое окошко можно было мельком увидеть то, что происходило на тех или иных ярусах.
Повсюду царила суматоха.
«Меня ищут, – догадался Эдди, глядя, как вертят головами сотрудники охраны. – Но если будут проверять всех пилотов – разоблачение неизбежно».
Оставалось только сыграть как можно натуральнее, просто почувствовав себя рассерженным капитаном Зайлем. Такое ведь случалось. А уж майорские серебряные крылышки и похожая на Шернана фигура должны были сделать остальное.
Вот только механики… уж они-то знают пилотов лучше, чем иная мать своего ребенка… Но не охранники. На них можно и наорать.
Наконец лифт остановился на восьмом ярусе, и Зайль, помня величественную осанку майора, постарался повторить ее в точности.
– Одну минутку, сэр, – окликнул его охранник с автоматом.
– В чем дело, сержант?! – рявкнул в ответ Эдди и приблизил свое лицо к круглым глазам сотрудника безопасности. – Через полторы минуты у меня боевой вылет, а ваши люди уже задержали меня внизу! Все! Не желаю вас больше видеть!!! – добавил Зайль, вкладывая в этот крик все свое презрение, а затем демонстративно опустил стекло шлема.
Наблюдавшие за этим спектаклем механики засмеялись и одобрительно закивали. Дескать, здорово наш майор отбрил их.
После такой атаки охранники не произнесли больше ни слова, а Эдди, с надежно скрытым лицом, прошел к «своему» двадцать первому столу и уважительно посмотрел на стоявший на нем урайский перехватчик «фош».
Хорошо скомпонованная и сбалансированная скоростная машина. Зайлю «фоши» нравились, и он считал, что урайские пилоты не используют всех возможностей этой машины.
Сейчас перехватчик был оснащен четырьмя навесными пушками и двумя тяжелыми ракетами типа «галст», а значит, намечалась акция возмездия – удар по крупным судам с большого расстояния.
– Все в полном порядке, сэр! – отчитался перед пилотом пожилой механик, с обожанием глядя на «майора Шернана» и, видимо, ожидая от него похвалы.
Вспомнив надменный тон, Зайль без труда его повторил.
– Спасибо… дружище… – с расстановкой произнес он, всем видом показывая, что еще не отошел от стычки с тупоголовыми охранниками.
Поднявшись по приставной лесенке на плоскость, Зайль покачался на конце крыла и, сопровождаемый восхищенными взглядами механиков, легко опустился в просторную кабину перехватчика.
Привычным движением он вставил в приемник директивный диск, и все бортовые приборы тотчас активизировались, а радары стали получать информацию от внешних судовых антенн.
– Почему задержались, майор? – прозвучал в наушниках чей-то требовательный голос.
«Наверняка начальство», – догадался Зайль.
– Меня дважды останавливала внутренняя охрана, сэр, – ответил Эдди, придавливая кадык пальцем.
– Ах да… Но это, увы, необходимость. К нам на борт проник примарский пилот, и теперь он где-то прячется… Кстати, что у вас с голосом?
– Кислородом обжег, немного.
– Ну-у, для вас это непростительно… Хорошо, счастливого возвращения…
– Спасибо, сэр, – поблагодарил Зайль, не зная, что в таком случае говорят у урайских пилотов.
Наконец транспортерные столы двинулись с места, и перехватчики стали уходить в туннели.
Зайль взглянул напоследок на экран заднего обзора: на ярус ворвались «серые мундиры» – сотрудники внутренней охраны.
«Успею или нет?» – устав бояться, подумал Зайль. Оказавшись в кабине, он почувствовал себя значительно увереннее, хотя в любой момент стол мог остановиться и начать обратное движение.
В какое-то мгновение, как показалось Эдди, так и случилось, но это была лишь временная заминка, и скоро «фош» с номером «477» и изображенной на борту оскаленной мордой леопарда вышел в космос.
– Сделаем их, босс?
Вопрос, без сомнения, относился к Зайлю, которому и здесь приходилось выступать в качестве командира эскадрильи – его счетный датчик показывал сорок четыре борта.
– Другого и быть не может, – отозвался он и, бросив взгляд на маркированную полетную карту, без труда опознал указанную для атаки цель – свой родной авианосец «Гинсборро».
– Командир, я замыкающий. От борта все отошли без задержки, – доложили Зайлю, и ему стало даже как-то неловко оттого, что эти люди доверяют ему, как своему командиру, а он нанесет им удар в спину.
Впрочем, один против сорока трех… Тут годились любые методы.
– Внимание, майор Шернан, ответьте полковнику Уингарду! – прозвучало на открытой волне, и Зайль понял, что делалось это для того, чтобы слышала вся эскадрилья.
– Слушаю вас, сэр, – больше не искажая голос, ответил он.
– Но вы никакой не Шернан! Труп Шернана был найден между складских штабелей! Вы тот беглый примар, капитан Эдди Зайль!
– Ну и что вы предлагаете? – спросил Эдди, поглядывая по сторонам и замечая, что остальные «фоши» заходят ему в хвост. Он был уверен, что стрелять без приказа старшего они не станут.
– Ваш выбор известен: или вы разворачиваетесь и возвращаетесь на борт «Ирбана», или вас разнесут в клочья.
– Я могу подумать?
– Перестань кривляться, примар, мое терпение не безгранично! – предупредил Уингард, и по его жесткому произношению Зайль догадался, что полковник – ураец.
– Хорошо, я вынужден подчиниться силе. Только не стреляйте, если я буду маневрировать слишком неловко, – я в этой машине всего две минуты… Итак, левый поворот…
Намеренно рыская из стороны в сторону, Зайль активизировал обе ракеты «галст», и система наведения без труда захватила стоявшую под прикрытием штабного судна генераторную станцию, не имевшую опознавательной прошивки урайцев. Этот фокус, выдуманный для обмана примарских систем наведения, теперь обратился против вирусной станции.
«Ну вот и конец тебе, рогатая рыба, – подумал Эдди, дотрагиваясь до пускового механизма. – Мы столько людей положили, чтобы тебя достать, что даже если одним больше – это совсем немного».
Тяжелые «галсты» соскочили с направляющих и рванулись к цели, а облегченный «фош» резко рванул в сторону, обходя строй следовавших за ним перехватчиков и прикрываясь ими от зенитчиков авианосца.
Последовало несколько запоздалых выстрелов, однако нагруженные ракетами «фоши» не успевали за машиной Зайля, а он, включив все ресурсы энергоустановок, не жалея сжигал сопла, понимая, что это единственный шанс к спасению.
Позади полыхнули дуплетом две яркие вспышки, что отвлекло внимание артиллеристов ближайшего крейсера. Генераторная станция получила увечья и неожиданно для всех начала нештатную накачку вирусов в любой захваченный ею канал.
