Глава 18
Опасный туман

C разлапистой ели вверх стремительно взмыл сокол. Пролетев с полверсты, пернатый занял новую позицию в кроне высокой березы. Его великолепное зрение позволяло разглядеть на земле среди кустарника даже маленькую мышку, однако не поиски пищи нынче заставили крылатого хищника перелетать с ветки на ветку. У него была иная цель – приглядывать за опасными чужаками, не обнаруживая себя.

Вот показался первый. Он буквально промелькнул между деревьями, но птице этого было достаточно. Вскоре сокол обнаружил еще пятерых, также пробиравшихся с запада на восток. Убедившись, что никто из шишколобых не пропал, сокол снова вспорхнул с дерева вместе с потревоженными сороками и отправился дальше следом за чужаками.

Эльфы тем временем осторожно пересекли открытую поляну, немного задержавшись на краю, и снова растворились среди зарослей. Их послали с одной целью – истребить все живое в небольшом городке. Как они это сделают, главу рода не интересовало. Главное – результат: люди, среди которых нашлись дерзнувшие воспротивиться их воле, посмевшие убить нескольких представителей великой, как они себя считали, расы, должны исчезнуть. И не важно, причастны они к смерти эльфов или нет. Необходимо проучить наглецов, да так, чтобы у других даже мысли не возникало противостоять эльфам.

Пятеро опытных убийц, каждому из которых перевалило за пять сотен лет, и совсем молодой эльф, приходившийся праправнуком главе рода, продвигались вдоль границ болота, поскольку знали: на этой нейтральной для лесных и болотных обитателей территории шансов столкнуться с подданными лешего или кикиморы было меньше всего. Единственное, о чем не ведали чужаки, – об укрепившемся в последние дни сотрудничестве здешней кикиморы с лешим и о том, что хозяйке болот на пару дней было разрешено отдавать приказы еще и лесным обитателям.

Идущий впереди шишколобый подал знак остальным, и те остановились.

– Что у тебя, Иэдиаш? – спросил один из воинов, возглавлявший шестерку.

– Поваленное дерево на пути, командир, – ответил следопыт.

– Сам вижу. Что в нем не так?

– Упало недавно, я бы сказал – часа не прошло, – сообщил тот. – Но ни дождя, ни ветра в округе не было.

– Выходит, его кто-то специально повалил?

– Скорее всего, – согласился следопыт.

По знаку главного эльфы образовали кружок, внутри которого встал самый старший. Его старшинство выдавали только морщины вокруг глаз, в остальном от других он почти не отличался. К нему и обратился командир:

– Уирадун, проверь округу.

Стоявший в центре возвел глаза к небу и принялся что-то шептать. Через минуту ответил:

– Крупных живых и не очень существ рядом не чувствую. Магический фон спокойный.

– Нам не стоит здесь надолго задерживаться, командир. Чары Уирадуна едва справляются с комарами, а их все больше и больше. – Родственник главы рода с опаской посматривал на тучи кровососущих насекомых.

Младший постоянно лез с советами, стараясь подчеркнуть свою значимость. Остальных это не могло не раздражать, но осадить юнца они не могли, пришлось бы потом оправдываться.

– Комары здесь не самое страшное, Иелиган.

– Замучили кровопийцы своим жужжанием. Кроме него, никаких других звуков не слышно. Мы что, зря с собой взяли волшебника?

Командиру так и хотелось сказать, что зря они взяли с собой капризное дитятко, но озвучил он другое:

– Не стоит тратить чары на пустяки.

– Может, Уирадун специально стращает нас местным комарьем? – не унимался молодой эльф. – Или он позабыл, с кем вышел в поход?

– Я могу прихлопнуть мошкару одним простым заклятием, но его магический всплеск тут же достигнет лешего, – объяснил волшебник. – Ты этого хочешь?

Стоило чужакам войти в леса Смоленщины, и у них начались неприятности. Сначала напоролись на стаю кабанов, которые едва не насадили эльфов на клыки, затем состоялась непредвиденная встреча с волками, шедшими по следу добычи, потом на них с дерева свалилось осиное гнездо, а через несколько минут дорогу заполонили гадюки, направлявшиеся к болоту как раз там, где на пару минут остановились шишколобые. В общем, путь к Крашену оказался весьма извилист и полон сюрпризов. При этом ничто не указывало на магию или другое воздействие на обитателей лесов со стороны.

– Никаких простых заклинаний, Уирадун, никаких всплесков. Вот войдем в город, там делайте, что вздумается, а пока – полная маскировка! – слегка повысил голос командир.

Даже сейчас, когда эльфы вышли на открытую поляну, разглядеть их было непросто. Одетые в походные костюмы зелено-коричневого цвета, они буквально сливались с местностью, а после слов о маскировке каждый из чужаков коснулся круглого медальона на шее, и одежда начала сама подстраиваться под окружавшие их цвета.

– Иэдиаш, – снова заговорил главный, – осмотри дерево. Очень осторожно. Там могут быть ловушки.

Их предупредили, что из пяти эльфов, направленных сюда перед ними, ни один не вернулся. Причем среди пропавших был и Аивауд – самый могучий волшебник рода. По некоторым сведениям, сей маг отыскал в здешних местах следы амулета Руха, за которым отправился на территорию, закрепленную договором за гномами. В том мире, откуда они все провалились сюда, низкорослых эльфы не любили. В новом отношения не улучшились, разве что открытой вражды не было, поскольку людишки казались более ненавистными.

Следопыт бесшумно подобрался к поваленному стволу. Осмотрел исцарапанную кору, вернулся.

– Медведь поработал, – доложил он.

– Зачем зверю валить дерево?

– Может, испугал кто?

– Медведя? Другие следы видел?

– Только косолапого, – ответил Иэдиаш.

– Командир, – снова подал голос тот, кто жаловался на комаров, – мне кажется, что нас пасут.

– Обоснуй, – сморщился, словно от зубной боли, вожак. Ни один из группы не сомневался в этом, но остальным хватало ума не произносить догадки вслух. Они делали вид, что не замечают внимания со стороны, чтобы враг как можно позже приступил к активным действиям.

– Кабаны, волки, осы, теперь вот еще дерево. Ему что, обязательно было упасть на нашем пути?

– Даже если ты прав, что это меняет? У нас приказ.

– Идти нужно именно этой дорогой? – спросил Иелиган.

– Знаешь другую?

– Можно изловить грибника и выведать, – предложил он.

– Большинство местных дальше своей деревни носа не суют. Так и будешь ловить каждого, пока не отыщется сведущий? А с остальными что делать – памяти лишать? Так мы вроде магию применять не должны. Или убивать, чтобы по деревням хватились? – Командир начинал терять терпение.

– Если за нами присматривают, то какой смысл скрываться?

– А если нет?

– Я же чувствую… – продолжал настаивать зануда.

– А Уирадун – нет. И его магии я доверяю больше. Ладно, движемся дальше. Всем быть начеку!

Как ни старались шишколобые, идти быстрее у них не получалось. Постоянно что-нибудь заставляло останавливаться, осматриваться, осторожничать… Сейчас они немного отошли от болота, надеясь, что комары оставят их в покое.

Проводника у эльфов не было, здешние места они толком не знали, поэтому придерживались тропы, которую нанес на карту один из шпионов Речи Посполитой. К Крашену двигались по большой дуге, чтобы не наткнуться на заслоны пограничников.

Следующая остановка произошла на краю оврага, по дну которого протекал ручеек. Ручей на карте был обозначен, а нанести овраг, по-видимому, забыли.

Эльфы снова собрались вместе.

– Ручей впадает в болото, там оврага быть не должно, – пояснил следопыт шишколобых. – Можно пройти по краю топей или подняться выше. Судя по уклону, овраг не особо длинный. Крюк – с версту, не больше.

– Почему не пересечь его прямо здесь, Иэдиаш? Склоны вроде не особо крутые.

– Слишком удобное место для засады, командир.

– Согласен, идем к болоту, – распорядился главарь группы, выбрав более короткий обходной путь.

У эльфов имелся многолетний опыт борьбы и с лесной, и с болотной нечистью. На протяжении двух веков они практически очистили ту часть Западной Европы, где осели сами. Сейчас чужаки ожидали нападения, чтобы нанести большой урон нечисти, а пока та будет приходить в себя, покончить с городом.

Когда эльфы приблизились к зарослям осоки, оттуда повалил густой туман. Он быстро окутал отряд плотной завесой и пополз дальше вглубь оврага.

– Действуем! – приказал командир.

Эльфы тут же активировали амулеты, хорошо показавшие себя против природной магии. Однако сегодня что-то пошло не так. Сначала навалившаяся на мышцы тяжесть отступила, туман вокруг шишколобых начал рассеиваться, но уже через пару секунд из болота хлынула вторая волна более плотной пелены молочно-зеленоватого оттенка. Амулеты задымились и осыпались пеплом. Стало тяжело дышать.

– Уирадун! Сделай что-нибудь! – закричал вожак.

– Пытаюсь, – пробурчал тот.

Он резко развел руки в стороны, заставив густую дымку отступить, однако всего на пару-тройку шагов. Создал еще одно заклинание и оказался внутри полупрозрачного пузыря, который с трудом удерживал давление молочной пелены, не дававшей творить чары. Теперь у мага появилось немного пространства, и он принялся составлять высокоуровневое заклинание.

Уирадун почти успел. Однако на последней стадии из дымки выскочили сразу три огромных тритона. Первый, уткнувшись в прозрачную преграду, отлетел назад, второй прорвал ее частично и застрял, а третьему удалось проскочить. Он-то и прыгнул на волшебника, метя зубами в горло.

Эльфу пришлось срочно сворачивать работу и уклоняться от хищника. Острый клинок вспорол кожу невиданного зверя на брюхе, застрявшему шишколобый отрубил голову. Досталось и третьему, в него угодила молния. Тем временем туман просочился сквозь дыры и разорвал магическую защиту эльфа.

Волшебник снова принялся за чары, более простые и менее эффективные. Попытался порывом ветра отогнать густую пелену, но лишь всколыхнул вязкое месиво. Чужая могучая магия не давала возможности использовать всю силу чужака. Он пытался жечь вокруг себя, морозить, хотел создать горку на ровном месте, чтобы возвыситься над проклятым туманом, однако все усилия оказались тщетны. Энергии каждое заклятие требовало больше, чем обычно, а результаты были в разы слабее.

Не лучше дела обстояли и у соратников волшебника. С магией они хоть и были знакомы, но сильно уступали Уирадуну. Тем более в таком тумане. А тут еще какие-то твари попытались ухватить шишколобых за ноги. Ориентируясь лишь на слух, эльфы разили невидимого врага мечами, но, когда почва заходила ходуном, они по-настоящему испугались: ни слух, ни зрение, ни обоняние теперь им не помогали, а к врагу прибыла подмога.

Первым ее на себе ощутил волшебник. Его тело обвили чем-то шершавым и скользким и начали сжимать. Затем досталось и соратникам, которых удушили увеличенные до размеров анаконд гадюки.

Когда туман развеялся, на дне оврага на ногах оставался лишь один эльф – тот, кого напугали комары. Его ноги и руки были обвиты торчавшими из земли корнями.

– Нормальному языку обучен? – спросила его кикимора, явившаяся сюда в сопровождении двух тритонов, каждый – размером с крокодила.

Переростков она держала на поводках, словно собачек.

Эльф промычал нечто неразборчивое.

– Ежели ты меня не разумеешь, отдам животинкам на съедение, они нынче еще не завтракали.

– Я понимаю и говорить могу, – наконец выдавил из себя шишколобый на русском.

– Тогда рассказывай, почто сюда пожаловали, коли вас никто не звал? Токмо врать мне не вздумай. У меня от брехни настроение портится, милок. И сразу на смертоубийства тянет. Уразумел?

– Я все скажу. – Вид волшебника, которого прямо сейчас заглатывала огромная змея, мигом настроил эльфа на откровенность.

– Так говори, я послушаю.

Чужак сбивчиво сообщил о приказе главы рода. Особо подчеркнул, что ни лесных обитателей, ни болотных они задевать не собирались.

– А теперь слушай меня, милок, и донеси тем, кто тебя послал. Ни в эти леса, ни в эти болота ходу чужакам нет, а вызнаю, что вы через людишек замахнетесь на Данилу или тех, кто ему дорог, не поленюсь и сама к вам погостить заявлюсь. С тритончиками, со змеями, с комариками и прочей живностью.

Кикимора вытянула руку. Эльф заметил, как на ладонь уселся комарик и начал расти. Достигнув размеров вороны, насекомое вспорхнуло и уселось на голову шишколобого.

– Убери, пожалуйста! – взмолился мгновенно побелевший пленник, похоже, он страдал инсектофобией.

– Мальчик проводит тебя домой, милок, чтобы ты невзначай не заплутал. Поспешай.

Кикимора махнула рукой, и корни освободили пленника. Он тут же бросился бежать.

– Пожалуй, без мощи источника у меня и десятой доли нынешнего не получилось бы, – промолвила старушка. – Силу источника мне во что бы то ни стало при себе удержать надобно, а потому ныне измыслить потребно, как шишколобых от Данилы отвадить.

Она хлопнула в ладоши, и наблюдавший за происходившим сокол полетел теперь уже по своим делам.

Мург постарался прибыть в Кардымово незамеченным, для чего пришлось и прическу скрывать, и из повозки не высовываться. Для встречи с Данилой гном не стал пользоваться своими каналами. В деревне он арендовал одну из торговых лавок на местном рынке и пригласил туда боярина.

Их разговор проходил в тесной подсобке.

– Скажи, Данила, ты собираешься вызволять Зарину из полона? – начал разговор Мург.

– Непременно.

Отголоски ударов арбалетных болтов до сих пор давали о себе знать, однако три сеанса целителя не только заметно снизили болевые ощущения, но и практически убрали гематомы. Еще немного беспокоили ребра: как выяснилось, два из них треснули, а одно оказалось сломано. Из-за лечения Александр и не отправился в тот же день к Дорогобужу. Сегодня он собирался в дорогу с утра, однако Мурга дождался.

– Я почему-то так и полагал, – задумчиво произнес гном.

– Уже все знают, что она моя невеста. Так что в моем стремлении нет ничего удивительного. Ты только за этим приехал?

– Нет. – Мург дернул себя за волосяные отростки и продолжил: – Нынче тебя очень желают спровадить на тот свет все гномы Поречья.

– Пусть очередь займут, – усмехнулся Еремеев. – Эльфы наняли Густава. Думаю, для той же цели.

– Об эльфах чуть позже. Я вот что хочу сказать: у пореченских под рукой Зарина, которую легко использовать против тебя не токмо для шантажа.

Подсобка действительно была тесной. Полки слева, полки справа, у окна – небольшой столик и две табуретки, на которых расположились собеседники, касаясь коленками друг друга.

– Это еще как? – спросил боярин.

– Способов на то имеется много, Данила. Один из них – кровяная бомба. Это когда внутрь живого существа вводится алхимическое снадобье. Потом, стоит такому нанести незначительный порез, и кровь вскипает, разрывая тело. Все, кто рядом, гибнут от отравления алым туманом.

– Думаешь, они посмеют?! – ужаснулся Александр.

– Ты им что кость в горле, пойдут на любые ухищрения. Что я, своих соплеменников не знаю?

Еремеев задумался. Сегодня воевода предложил боярину возглавить переговоры со шведами. Раз уж парень все едино собрался идти к Карлу, то так у него хотя бы будет защитная грамота. Александр принял предложение, поскольку собирался обменять девушку на барона Альбрехта.

– Хочешь сказать, они мне могут отдать Зарину, а она потом…

– До кровяной бомбы, думаю, не дойдет. Сие невыгодно королю Швеции, поскольку именно его обвинят в столь страшном злодеянии, но нечто подобное пореченские непременно выкинут. Да еще постараются обставить дело так, что ты же и окажешься виноватым. Ты помнишь, как девица тебя ножичком пырнула?

– Я же их потом в порошок сотру, заставлю… – Еремеев с трудом сдержался, чтобы не озвучить те картинки расправы, которые возникли у него в сознании.

– Ежели у них получится, то ты уже ничего сделать не сможешь, – напомнил гном.

– И как быть? – после небольшой паузы спросил боярин. – Броню под рубаху надеть?

Некоторое время оба посидели молча, затем заговорил Мург:

– Когда будешь предлагать шведам обмен?

– Надеюсь, что уже сегодня, – ответил Еремеев.

– Надо обязательно переговорить с Карлом лично. До того, как обсудишь условия обмена с кем-либо из его людей.

– И что ему сказать? Угрожать расправой? Так я вроде переговорщиком туда направлен.

– Надобно будет невзначай предостеречь правителя, чтобы не шел на поводу у Саргида, – совсем тихо проговорил гном.

– Это еще кто?

– Гном из Кенигсберга. Он в советниках у короля Швеции. Дружен с пореченскими.

– Мне, похоже, что-то о нем говорили.

– Вот и хорошо! Запомни: те, кто рассказал о Саргиде, сообщили и все, что ты сейчас от меня узнаешь. – Мург обрадовался. – Сам понимаешь, я ничего подобного поведать тебе не мог.

– Да мы с тобой вообще не виделись.

– Так вот, при встрече с королем намекни, что тебе многое известно о методах превратить человека в оружие убийства, в том числе – и о способах выявления неприятных сюрпризов.

– Так он мне и поверит.

– А ты вскользь упомяни шарфик из чертополоха. Кому надо, тот сообразит, о чем речь.

В этом мире колючий сорняк ценился высоко из-за своих лечебных и магических свойств. В той же бодрящей настойке, как недавно выяснил Еремеев, также имелась изрядная доля измельченных корней чертополоха.

– Может, мне сей шарфик с собой прихватить?

– Будет лишним, – ответил гном. – Не стоит настораживать противника раньше времени.

Мург сегодня был сосредоточен, и в его речах не проскальзывало ноток любезности, как раньше. Говорил только по делу. Складывалось впечатление, будто он желал поскорее закончить беседу и убраться восвояси.

– Мург, а почему вы их так не любите, пореченских?

– А с чего их любить? Они вздумали осесть в Смоленске и очень хотят, чтобы мы освободили сие выгодное место.

– В чем выгода?

– Алтарными камнями токмо мы можем здесь торговать.

– А что им мешает?

У Еремеева возникла идея, как вбить еще больший клин между враждующими гномами и при этом уяснить для себя некоторые детали производства алтарных камней.

– Прав им никто на то не давал, – поморщившись, сообщил гном.

– Так это они от бедности принялись гончарное ремесло осваивать? – Александр сделал вид, будто припомнил нечто давно забытое.

– Гномы? Ремеслу учиться? Не смеши меня, Данила. Откуда такие мысли?

– Ну да, собираются горшки лепить, алмазами украшенные. Токмо я в толк не могу взять: на кой в глиняной утвари алмазы? Опять же, зачем сие держать в глубокой тайне?

Легенда о причастности пореченских к раскрытию главной тайны гномов рождалась в голове боярина по ходу беседы. Ему еще оставалось придумать, как он о том вызнал…

– Погоди, что за ерунда? – насторожился Мург. – И при чем здесь тайна?

Александр понял, что он на верном пути, а потому продолжил врать дальше:

– На мужика я одного наткнулся у деревеньки, где со стагазом пришлось схлестнуться. Незнакомец был при смерти, а потому бредил. О Поречье, о гномах, о глине, об алмазах и постоянно добавлял: «То есть великая тайна». Я тогда еще понятия не имел, что твои соплеменники в Поречье обитают…

– Мужик тот выжил? – неожиданно задал вопрос гном.

– Помер. Я его тогда до деревни так и не донес, сам был слаб, а потом и трупа не нашли.

– Он не сказал, что делал в тех краях? – продолжил допытываться Мург.

– Вроде глину какую-то особую искал, но там сложно было разобрать. Он же бредил.

– Чего же ты раньше не сказал?

– Да я и нынче случайно припомнил. Мало ли чего в бреду сказать можно!

– Ну да, ну да, – как-то рассеянно произнес Мург. – Впрочем, не о том мы говорим! Ты понял, как вести себя с королем Швеции?

– По-хорошему, ему следует рыло начистить, но я проявлю максимум терпения и только намекну, что с ним будет, ежели вздумает пакости с Зариной вытворять. Заодно пообещаю явиться на обмен с шарфиком…

– Вижу, ты все правильно понял, – остановил собеседника гном. – Теперь об эльфах. Расскажи, что тебе известно?

– Шестерых эльфов видели в лесах Смоленской республики. Еще одного – в Витебске. Этот один разговаривал с Густавом, который на следующее утро отправился на восток.

– Кто тебе об том сказал, откуда сведения? – не удержался гном.

– Из проверенных источников, – ответил человек, чем серьезно озадачил собеседника.

– Каких источников? Силы?

– При чем здесь… Я имел в виду, что те, кто мне сообщил об эльфах, заслуживают доверия, но раскрывать их имена не собираюсь.

– То есть сведения точные? – переспросил гном.

– Точнее не бывает.

– Значит, опять вторглись в наши угодья? – пробурчал себе под нос Мург и громче добавил: – Шестеро эльфов – большая сила. Куда они направлялись?

– Наверное, к Крашену.

– И ты так спокойно о том говоришь? Ты представляешь, во что они могут превратить город?!

– За пришлыми присматривают. Вряд ли позволят безобразничать.

– Леший? – захотел уточнить гном и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Он с боевой шестеркой может не справиться. Туда обычно включают сильного мага.

– Леший не первый раз сталкивается с шишколобыми, да и на встречу явится не один.

Гном снова задумался. Он смотрел то на собственную обувь, то на собеседника, затем дернул себя за волосяные отростки и заговорил:

– Данила, а ты не мог бы того же лешего попросить учинить дознание, ежели кто-то из эльфов к нему в руки попадет? Моему начальству надо выяснить, с какой целью они заявились в наши угодья? Будет весьма кстати, ежели долговязые проболтаются о поисках некоего источника.

«Это он меня сейчас к подлогу склоняет? Чтобы доложить своему боссу то, что им хочется услышать? Минутку! Пульсирующий источник силы вроде дал понять, что мое появление в этом мире отвадило от него двух гномов, которые вытягивали из него все силы. Теперь эти двое ищут виноватых, и эльфы для такой роли подходят лучше всего!»

– Обязательно попрошу. Леший умеет задавать вопросы, вряд ли кто-то осмелится ему не ответить. – Александр уже знал, что расскажет гному при следующей встрече, для этого ему даже не придется разговаривать с хозяином леса.

– Очень хорошо, – заулыбался Мург. – Ты когда собираешься к Карлу?

– Как только мы с тобой закончим.

– Тогда не буду задерживать. Мне надобно в Смоленск засветло вернуться. И еще одна просьба: меня в Кардымове никогда не было…

– Понял-понял: мы не виделись и не разговаривали.

– Именно так. А теперь тебе пора.

«Начинаю превращаться в интригана», – размышлял Еремеев, шагая по местному рынку.