Глава 13
Нападение на село

Капитан, возглавлявший три сотни отправленных на захват Троицкого всадников, счел хорошим знаком, что в пути им не встретился ни один разъезд. Решил, что повезло с проводником. Тот хорошо знал местность и выбрал подходящую для передвижения конницы тропу, пролегавшую вдали от хоженых дорог.

Сначала шведы таились, старались меньше разговаривать. Потом рейд превратился в прогулку по лесу. Порученную начальством операцию назвать военной можно было лишь условно. Оно и понятно – кому сейчас есть дело до какого-то села? Задачу поставили плевую: прийти, взять в полон с полсотни девок и до особого приказа сидеть в тылу врага и перехватывать беженцев из Смоленска.

Судя по карте, село расположено весьма удачно – чуть в стороне от тракта. Устраивай засаду на дороге да высматривай тех, кого затем проще продать. Пленников в село под замок, а остальные пусть бегут себе дальше.

Две трети отряда составляли безземельные дворяне из последнего пополнения. Боевого опыта ноль, зато гонору – хоть отбавляй, а уж запросы… Как минимум – разбогатеть, а лучше – получить земли во владение. В рейд все они отправились охотно, надеясь на богатые трофеи.

В остальных бойцах капитан был уверен. Прошел с ними не одно сражение, знал, что не подведут… Оба дозора составляли только опытные воины. Первый осуществлял разведку, второй – прикрытие отряда с тыла. Пока тревожных вестей от них не поступало.

Когда все бойцы пересекли тракт, капитан дождался подхода арьергарда и пригласил ротных для выработки плана операции. Он развернул карту окрестностей Троицкого.

– Господа, приказано войти, встать на постой и выбрать самых достойных для переправы в Дорогобуж. Надеюсь, в селе найдется с полсотни молодых девок.

– А вдруг нам их отдавать не захотят? – засмеялся один из ротных.

– Строптивых повязать – и в каталажку. По возможности не убивать, у короля для каждого найдется работа. Избы не жечь, обычных безобразий не учинять.

– С чего это такая честь? – удивлены были все, но спросил самый говорливый.

– Откуда мне знать? Приказ полковника. Может, у него собственные виды на это село, – раздраженно пояснил капитан.

Прибыл гонец от передового дозора с докладом:

– Господин капитан, разведка достигла зоны видимости села. Судя по первым впечатлениям, там есть чем поживиться.

– Охранение имеется?

– На вышке заметили одного дозорного, но ему от силы лет двенадцать. Вокруг домов частокол вот такой высоты. – Он поднял вверх руку.

Откуда вдруг появился незнакомец, никто не заметил. Молодой парнишка среднего роста в походном кафтане явно не шведского покроя просто вышел из-за дерева. На лице – ни тени страха, хотя в одиночку оказался среди вооруженных солдат.

– Это еще кто? – округлил глаза капитан. – Почему посторонние разгуливают по моему лагерю?!

Парень был еще и при оружии: два пистоля за поясом, кинжал…

Дворянчики только сейчас заметили наглеца и взяли в кольцо. Однако тут же расступились, а незнакомец двинул прямиком к капитану. Причиной послужил перстень с королевским гербом, который прибывший сразу предъявил офицеру.

– Толмача ко мне, – распорядился капитан, прервав совет, – и ротных магов.

– Кто таков, откуда у тебя королевский перстень? – начал допрос командир отряда.

– Мне его передали, дабы я скорее встретился с вашим правителем. Нам с ним нужно обсудить один важный вопрос. А какой, могу сказать токмо ему.

Держался незнакомец вызывающе. Его наглое спокойствие сильно раздражало шведского офицера, тому так и хотелось отдать приказ разоружить и связать…

– Как ты оказался в распоряжении моего лагеря?

– Пришел.

– Ежели бы пришел, мои люди тебя увидели бы раньше!

– Хочешь сказать, я прилетел по небу? Уверяю, летать не обучен.

– Ты мне голову не морочь! – Капитан положил руку на рукоять пистоля. – Как проник на охраняемую территорию?

– Офицер, насколько мне известно, обладателя гербового перстня должны немедленно проводить к королю. Ты заставляешь ждать его величество?

– Когда сочту нужным, тогда и отправлю.

Незнакомец окончательно разозлил капитана. У шведа чесались руки примерно наказать наглеца, хотя приказ действительно предписывал предъявителя гербового перстня сразу направлять к старшему по званию.

– Нужно как можно быстрее. Поэтому предлагаю твоему отряду сейчас же сопроводить меня к Кардымову.

Толмач переводил речи обоих практически без задержек. Разговор проходил весьма динамично и привлек внимание не только стоявших рядом.

– Ты имеешь наглость указывать офицеру войск Карла Семнадцатого, что ему делать?!

Не будь рядом свидетелей, капитан бы уже давно пристрелил юнца, а перстень закопал бы вместе с трупом, наплевав на полагавшееся вознаграждение за приведенного лазутчика.

– Даже не собираюсь, это работа твоих начальников. Я могу лишь дать полезный совет…

– И как же это я до сих пор жил без советов какого-то сосунка!

– Полезных советов, офицер. От них сейчас зависит много жизней – и твоя, и твоих людей.

– Знаешь что-то о селе, которое здесь неподалеку? Тогда говори, да поскорее. – Капитан с трудом подавил в себе вспышку гнева. – Я с тобой зря теряю время.

– Офицеру важно не только победы одерживать, куда важнее сохранить при этом своих бойцов! – Молодой человек сделал короткую паузу. Когда же капитан в очередной раз попытался высказать возмущение, продолжил: – Ежели ты направишься в село, то и людей потеряешь, и задание не выполнишь, а мое предложение…

– Господа, этот тип, похоже, не в себе. Связать и доставить к полковнику, пусть начальство само разбирается.

Толмач машинально перевел и эту фразу и только потом сообразил, что не стоило…

– Видит бог, я хотел по-хорошему, – произнес незнакомец и… исчез.

– Что это было? – уставился капитан на трех магов.

– Мои чары на него не действовали, – развел руками волшебник разума. – Видать, дорогими амулетами обвешан.

– Куда он подевался, я спрашиваю?!

– Отследить не удалось, господин капитан, – сознался маг стихии воздуха. – Он исчез.

– Вижу, не слепой! Что за магия? Хотя бы это вы в состоянии объяснить?

– Люди такой не владеют, – ответил за всех молчавший доселе самый старший волшебник, который считался хорошим целителем. – По слухам, нечто подобное имеется у эльфов.

– Хочешь сказать, что какой-то сопляк сумел освоить колдовство шишколобых?!

– Может, чары иллюзии? – снова заговорил разумник. – При должном мастерстве с их помощью можно казаться невидимым. – Волшебник умолчал о том, что эти чары весьма ограниченны и могут захватить от силы с дюжину наблюдателей, и то если они стоят рядом. А паренек исчез для всего отряда.

Настроение у капитана испортилось окончательно. Чуйка подсказывала, что ничего хорошего этот визит не предвещает. Он взглянул на гонца передового дозора:

– Командира разведки срочно ко мне!

– Слушаюсь! – Посыльный немедленно отправился выполнять приказ.

– Господа, – капитан решил продолжить военный совет, – какие будут предложения по захвату села?

– Надо бы дождаться доклада разведчиков. – Самый говорливый из ротных выглядел несколько озадаченным.

Через пять минут военному совету доложили, что передовой дозор бесследно исчез.

– Что значит «исчез»? Опять иллюзия?

– Никак нет, – доложил посыльный. – Вот. – Он показал шлем шведского кавалериста, пробитый арбалетным болтом. – Оставили на самом видном месте.

– Никому не дозволено издеваться над воинами Карла Семнадцатого! – взревел капитан. – По коням!

Еремеев был безмерно рад видеть Ладу живой и здоровой. Она прибыла в Троицкое уже после того, как Александр отправился в Смоленск. За короткое время разведчица проделала колоссальную работу, выбрав в селе лучших следопытов и расставив их на возможных направлениях подхода неприятеля. Переговорить с выздоровевшей удалось лишь мельком.

После возвращения боярина из Смоленска все его воинство пришло в движение. Что особенно вдохновляло Еремеева – все люди от мала до велика нисколько не сомневались в победе. И при этом каждый был преисполнен ответственности за порученный участок обороны. Ветераны четко определили секторы обстрела и разработали команды для лучников, арбалетчиков, стрелков ружейного огня, пушкарей. Помимо стационарных укреплений в Троицком появились и передвижные, замаскированные под стога сена.

Александру с трудом верилось, что за короткий срок несколько ветеранов сумели подготовить более двух сотен бойцов, которые отлично дополняли друг друга, четко выполняли приказы и научились мастерски маскироваться, почти сливаясь с местностью. Еремеев специально осмотрел позиции со стороны леса. Бросалось в глаза лишь то, что было выставлено напоказ: покосившаяся сторожевая вышка да частокол, которым с недавних пор огородили Троицкое от зверюг. Село разрослось, и двух алтарных камней на всю территорию уже не хватало. Этим делом Еремеев собирался заняться в ближайшее время. Как только спасет Зарину.

Из Смоленска Еремеев вернулся с Ларионом и Жучкой, которой только с помощью хозяина удалось полностью залечить раны, полученные в схватке с необычными асами. Салех с учениками добирался в село окольными путями, чтобы не насторожить врага раньше времени.

О приближении шведов Троицкое оповестили, когда передовой отряд противника пересек тракт. Теперь защитники села точно знали, откуда последует нападение. Именно в тот момент Александр и отправился в гости к неприятелю. На этот раз не один – Жучка находилась рядом и готова была помочь хозяину при первой необходимости.

Отряду Салеха было поручено бесшумно нейтрализовать передовой дозор. И те справились. Степняки использовали свое самое эффективное оружие – аркан. По сути, это обычная веревка, ее ни один амулет не воспринимает как угрозу для своего владельца.

Первым кочевники повязали воина, сторожившего лошадей разведгруппы, а затем и всех остальных. А на месте временной стоянки, чтобы раззадорить неприятеля, оставили им «подарок». Разговор с командиром рейда, как считал Еремеев, также удался. Он вывел из себя того, кому следовало принимать взвешенные решения.

И вот уже из редколесья по чистому полю во весь опор мчится шведская конница. Всадники намерены наказать дерзнувших воспротивиться воле короля. Направление – на покосившуюся вышку, поскольку именно там угадываются ворота. Расстояние – всего с полверсты. И никто не подумал, что лошадям не перескочить ограду, что за ней могут быть сюрпризы, что опытные дозорные пропали не просто так…

Когда несколько секций забора упали, образовав бреши в ограде, нападавшие решили – селяне испугались их мощи и собираются сдаться. Иногда очень хочется выдать желаемое за действительное. А на самом деле…

Грохот пушек. Навстречу нападавшим устремилась картечь – действенное средство для истощения защитных амулетов. Правда, ни одна картечина цели не нашла, поскольку каждый из всадников имел мощный амулет, но задержать передовые ряды конницы получилось. К такому повороту совершенно не были готовы задние, не обошлось без столкновений. Атака забуксовала.

Если рассуждать здраво, самое время было подать сигнал к отходу, коли вместо хлеба с солью тебя встречают залпами картечи… Но капитан находился в первых рядах, ему бы из седла не вылететь. Об управлении войсками и речи не шло, а потому атака продолжилась.

Следующим стал залп сотни ружей. Во врага полетели стрелы, а затем второй оружейный залп. Тут же «ожили» стоявшие в поле стога, плюющиеся арбалетными болтами. И в эту кашу снова устремилась пушечная картечь.

Шведы воочию увидели ад на земле. Нескончаемый грохот выстрелов, ржание испуганных и раненых лошадей, крики умирающих, разящие стрелы, буквально выкашивающие атакующих, свист пуль… И полная дезориентация. Всадникам казалось, что стреляют отовсюду, среди нападавших царил полный хаос.

Наконец, один из лейтенантов все-таки сумел скомандовать отход, и остатки войска устремились к лесу, надеясь на поддержку магов, оставшихся на опушке. Кто же знал, что и там их поджидают, и вовсе не свои.

Прогремел залп десятков стволов, второй, а потом показалась вражеская конница. Тут уж нервы у шведов не выдержали. Они отправлялись на развлекательную прогулку, а наткнулись на пушки, ружья… Мирное село оказалось вооруженной до зубов крепостью.

Воины Карла Семнадцатого начали сдаваться. Волшебников, толмача и нескольких ординарцев схватили еще в первые минуты атаки. Еремеев не желал неприятных сюрпризов.

Примерно через час после разгрома боярин собрал ближников для отчета о сражении. Первым докладывал Буян. Он старался сдерживать эмоции, но радовался победе не меньше, чем молодежь:

– Дали мы хваленым шведам такого жару, что они навек запомнят! Вот уж действительно сунулись, как куры в ощип. Ни в одной такой битве мне до сих дней не доводилось сражаться. Считай, три сотни вояк, сбруя, кони, оружие, что немалых денег стоит, а супротив нашей обороны кишка тонка оказалась. Мы ни единого бойца не лишились. А супостату полный… – Он увидел Ладу и быстро подобрал слово, заменив то, которое изначально собирался сказать: –…разгром!

– Буян, мы тоже бесконечно рады. Что там с пленными, ранеными? Много шведов лечить придется?

– А некого лечить, боярин. Они своих раненых лошадьми почти всех затоптали. Токмо пятеро еще дышат, над ними шведский целитель колдует. А тех, кто царапинами отделался, перевязали.

– Сколько пленных?

– Чуть меньше полусотни, – сообщил Буян.

– Из командного состава кто-то уцелел?

– Лейтенант один выжил да капитан среди тяжелых.

– Неужели у нас ни одного поцарапанного? – Еремеев был очень рад, но не мог в полной мере торжествовать вместе с остальными. Над ним висел тяжелый моральный груз: Зарина оставалась в руках похитителей, а надежного способа ее вызволить он пока не видел.

Когда совещание закончили, Александр приказал позвать пленного лейтенанта и толмача.

– Переведи: пусть присаживается. И сам садись, – обратился он к переводчику. Когда все устроились в креслах, продолжил: – Времени, господа, у нас мало, поэтому прошу с ответами не затягивать. Как к тебе обращаться? – спросил Еремеев у лейтенанта.

– Роджер, командир роты седьмого полка.

– Боярин Данила. Помнишь меня?

– Ты разговаривал с моим капитаном.

– Именно разговаривал. И дал ему неплохой совет, не находишь?

– Тогда он казался смехотворным, а ты, уж извини, шутом или человеком, у которого не все дома.

Лейтенант пребывал в прострации. Потрясение от пережитого миновало, но последствия остались.

– Когда у нас шутят, обычно смешно всем. Ты видел улыбку на моем лице?

– Нет.

– Значит, я говорил о серьезных вещах, а твой капитан им не внял. А все почему? Вы там, на Западе, плохо нас знаете. Лучший способ узнать соседей – торговля, но никак не война.

– Наш король считает иначе, а кто мы такие, чтобы ему перечить?

– Об этом я и хотел с тобой поговорить, Роджер. Мне нужно, чтобы ты передал королю мою просьбу и мой совет.

– Даже если мне удастся уйти отсюда живым, меня к нему и на порог не пустят. Скорее обвинят в провале нынешней операции, разжалуют – и в пехоту, землю топтать. А могут и в каменоломни сослать, там постоянно людей не хватает. А ты правда хочешь меня отпустить? – Роджер даже головой встряхнул, отгоняя собственную отрешенность.

– На кого повесить всех собак, найдут и без тебя. Твой капитан выжил. Несколько сеансов целителя – и он будет ходить. Старшему офицеру можешь подробно рассказать о нашем разговоре с твоим командиром. Он принимал решения, задачу не выполнил, людей погубил, да еще и в плен попал.

– Понятно, – кивнул лейтенант. – Но почему я?

– Должен же кто-то передать весточку его величеству. Мне действительно говорили, что король хочет встретиться со мной. Настолько, что приказал схватить и привести к нему мою девушку. Так вот что ему передай: он сам виноват в том, что мы до сих пор не свиделись. Мне постоянно приходится задерживаться из-за его подчиненных. То в гиблое место заманят, то нападение на мою деревню устроят. Складывается стойкое ощущение, что некто в его окружении не желает нашей встречи.

– Передам слово в слово, ежели разговор с королем состоится. А какой совет?

– Завтра ближе к вечеру я подойду к Кардымову и обязательно загляну в ваш лагерь. Хочет меня увидеть – встретимся там. А совет простой: ему следует очень бережно относиться к моей девушке. Иначе сегодняшний бой покажется кому-то праздничным фейерверком по сравнению с тем, что я устрою для ее обидчиков. – Еремеев столь гневно сверкнул глазами, что и лейтенант, и толмач отшатнулись. – Надеюсь, я сейчас не сильно похож на скомороха, а мои слова – на шутку?

– Нет, – сразу ответил собеседник. – Другому бы я не поверил, а в твоих словах не сомневаюсь.

– Вот и договорились. А чтобы в дороге ничего не приключилось, с тобой поедут два моих человека. Выезжаешь через десять минут. К ночи ты должен быть в Кардымове.

Проводив посланника к Карлу Семнадцатому, боярин отправился на осмотр трофеев, которые к этому времени собрали на деревенской площади. Мечи, кинжалы, пистоли, элементы доспехов, конской сбруи, амулеты – все было разложено отдельными кучками в ожидании учета.

– Жаль, много лошадок картечью и пулями посекло. – Тут же рядом с Александром оказался Буян. – Всего сотню голов собрали.

– Зато своих людей сберегли, а они гораздо ценнее, – возразил Еремеев.

– Что верно, то верно. Я к Радиму в Крашен гонца послал сообщить о нашей победе. Небось сам прискачет трофеи пересчитать.

– Пускай, – кивнул боярин, заметив издали направлявшуюся к ним Ладу, после чего продолжил: – Не мне тебя учить, но с молодежью работу проведи. Надо втолковать им, что только выучка и постоянные тренировки помогут одолеть врага и таких легких побед больше не будет. Не хочу, чтобы наши бойцы поддались пустому ликованию.

– Верно мыслишь, командир. Сегодня пущай отдыхают, а завтра мы с мужиками устроим им разбор оплошностей.

– И еще раз спасибо за службу. Эта битва была очень важна. – Еремеев крепко пожал руку ветерану.

Как раз подошла разведчица, хотела доложиться воеводе, но Буян кивнул в сторону Данилы, а сам направился проверить охрану пленных.

– Командир, дозоры выставлены. Сообщили о выезде трех человек на тракт.

– Лада, ты молодчина! Наконец-то подключила к своей работе других людей. Дай я тебя обниму, сестренка, – вырвалось само собой, но девушка нисколько не возражала – она, как и Еремеев, ничего не знала о своих родственниках.

Они обнялись.

– Спасибо, брат. Ты меня второй раз из могилы вытащил. Век на тебя молиться буду.

– А вот этого не надо. Просто слушайся, я же старший. А сейчас отдыхай.

– Я возле чудесного дуба столько наотдыхалась…

– Лада, я что сказал? – Александр нахмурил брови.

– Повинуюсь. – Девушка покинула площадь.

Еремеев проводил ее взглядом и направился к Лариону, которого давно заметил возле кучки амулетов. Разумник держал в руках большое толстое кольцо типа обруча, и внимательно его рассматривал.

– Что за диковинка? – спросил боярин.

– Страшная штука, – ответил Ларион. – Кольцо внутри полое. Туда насыпают порошок красного серебра и используют заклинание ветра. Порошок внутри носится по кругу.

– И что?

– Надень любому волшебнику на голову, и на полчаса он – обычный человек, пока заклинание ветра не потеряет силу.

– Да ну?

– Точно тебе говорю. Иногда к такому присоединяют магические накопители, тогда амулет работает полдня. Хочешь попробовать?

– А сам?

– Говорят, потом голова долго болеть будет, а оно мне надо?

Еремеев задумался и через минуту произнес:

– А вот мне, пожалуй, опробовать будет нелишним. Где сейчас может быть наш воздушник?

Работа управляющим в Крашене захватила Радима целиком. Чем только не приходилось заниматься: учет всего и вся, организация городских работ, набор людей в городскую стражу, строительство новых складов… От навалившихся забот голова шла кругом. Хорошо, с Ладой все завершилось благополучно, а то, пока она находилась подле какого-то священного дерева, парень себе места не находил.

Правда, стоило ей вернуться, как снова умотала из города. Дескать, там, в Троицком она нужнее.

«Как будто в городе мало работы по ее умениям! – мысленно ворчал влюбленный. – Лазутчиков наверняка не всех выявили, да и новые могут подтянуться. Вот и приходится надеяться на людей Дана, а попросту – на попрошаек».

Радим понимал, что его девушка действовала именно так, как было нужно для общего дела, но очень хотелось видеть ее рядом. А не получалось.

– Кончится эта заваруха, отвезу Ладу к матери и сразу – под венец. А после свадьбы пусть токмо попробует самовольничать, – произнес он вслух. – Никуда одну не отпущу.

В дверь постучали, и на пороге показался помощник.

– Там человек от Дана прибыл, – доложил он.

– Пусть заходит.

В комнате появился мальчонка в лохмотьях.

– Садись. Чай будешь? – спросил Радим, кивнув в сторону вазы с пряниками.

– Не-а. Дело у меня важное. Я лучше с собой возьму. – Паренек стал распихивать пряники по карманам. Когда они закончились, продолжил: – Там это, мужик какой-то вошел через западные врата, пытает всех, как ему к главному пройти. Грит, что из Витебска прискакал со срочным донесением.

– Из Витебска? – задумчиво вымолвил управляющий. – Странно…

– Тады я побег, – сказал оборванец и дернул из кабинета.

Вскоре помощник доложил и о необычном госте, которого привели в здание городской управы. Пришлось принимать и его.

– У меня срочное послание для Данилы, – сообщил он, войдя в комнату.

Крупный мужчина с басовитым голосом разительно отличался от худосочного управляющего. Вел он себя, абсолютно не утруждаясь условностями правил поведения. Тут же уселся, не дожидаясь приглашения, закинул ногу за ногу, да еще начал ковыряться в ухе.

– От кого? – спросил Радим.

– От Бозидара.

Про Бозидара управляющий слышал от Лариона. Много нелестного, как о человеке, и немного полезного, как об агенте, который может прислать весточку как раз из Витебска.

– Данилы сейчас в городе нет, но послание я могу передать.

– А ты кто будешь?

– Управляющий в Крашене.

– Сие ни о чем. Кем Даниле приходишься?

– Другом, мы с ним бок о бок не одну стычку вместе прошли. – Молодой человек слегка опешил.

– Тогда сойдет. Вот, держи. – Воин положил на стол смятую записку. – Велено передать, а твоя теперь задача – донести сие до боярина как можно шибче.

Нахрапистость и бесцеремонность гонца поражали, однако Радим даже не стал его осаживать, времени было жалко.

– Передам лично в руки сегодня же. – Управляющий и сам был рад тому, что появился весомый повод отправиться в Троицкое.

Когда посыльный ушел, молодой человек расправил лист бумаги. Там было несколько строк корявым почерком:

«Нынче поутру Густав выехал из Витебска на восток с сотней новых наемников. Накануне его видели вместе с эльфом. Ходят слухи, что Густав собирается отомстить какому-то боярину. Однако его отряд движется не к Крашену, а, скорее, вдоль северной границы Смоленской республики».

Бумага была без подписи, однако ценность информации от того нисколько не уменьшалась.

– Пожалуй, Данила о том должен узнать как можно скорее. Надобно отправляться в путь.

Радим встал из-за стола, окинул взглядом кипу бумаг, требующих его внимания, и радостно направился к выходу.

Леший с утра до вечера носился по своим угодьям, исправляя злодеяния эльфа. Отдохнуть он собирался у подруги, надеясь на приятную беседу.

Однако стоило ступить на излюбленный островок кикиморы, как та заговорила на повышенных тонах:

– Ты чего давеча на порученца взъелся, аспид недоморенный?! У него бед и без твоего хватает. Сознавайся, задумал паренька со свету сжить?

После памятного разговора с Данилой старушка сильно волновалась за жизнь парня. Правда, она ни словом не обмолвилась лешему, что ее власть над источником зависит от продолжительности жизни паренька.

– Ничего я не задумал. Порученец мнить шибко много о себе стал, а зазнайство до добра не доведет. Да и какие там беды? Пустяшные. Чего такого могло стрястись у человека? Подумаешь, девка пропала…

– Пустяшные?! – возмутилась старуха. – А помнишь, меня супостат изловил? Кто меня вызволил? Он сие твое задание не посчитал пустяшным, сам едва не сгинул.

– Ну ты и сравнила, прелестница! То – ты, а то – какая-то девица. Может, и не стоит она того, чтобы по ней убиваться.

– По ком ему убиваться, не нам с тобой решать. А ежели твой порученец, ее вытаскивая, сгинет?

– Порученец, порученец, порученец! – пробурчал леший. – Словно нам с тобой более и поговорить не о чем.

– Леший, а ты покумекай своим умишком ущербным. Как бы мы с тобой жили, не объявись в наших краях Данила? – Получив власть над болотным источником, пусть и неполную, старуха перестала заискивать перед лешим, в чьих угодьях росло священное дерево. Теперь они снова стали ровней, а потому можно опять вить из него веревки. – Имел бы ты дуб-ведун? Сумел бы одарить меня царским подарком, а заодно злыдню проучить, отобрав у нее то, что по праву мое? Да и про чудище забывать не стоит. Кабы не Данила…

– Про то мне ведомо, прелестница. Порученец из него справный получился. Другого такого поди сыщи… – Леший вовремя пошел на попятный.

– А ты его в трудную годину кинул. Дескать, он нам помогает, а нам ему подсобить вроде как зазорно?!

– И ничего не зазорно. Давеча я ему лисиц в подмогу присылал, волколака направлял.

– И шибко они ему подсобили?

– Так в чем он нужду выказал, в том и помощь получил. – Старик развел руками.

– Ну да, к тебе иной раз и подойти страшно, как вчерась, к примеру. А вдруг ему подмога нужна против лихих людей? Ты о том попытать не удосужился?

– Попытать, оно, конечно, можно, прелестница, да токмо в дела людские нам встревать не с руки, сама знаешь.

– Значит, ежели те люди твой лес жечь почем зря примутся, ты им сие спустишь?

– Как можно?! – возмутился леший. – Я на них быстро управу найду…

– А порученца твоего пускай гнобят?

– Никому не позволено моего…

– А чего ты такого сотворил, чтобы уберечь Данилу? Девку у него выкрали, наверняка через твой лес ее везли. – Старуха разошлась не на шутку.

– Так я в тот час к дубу с порученцем ходил, опосля в паршивой сети висел…

– Вот все вы, мужики, такие – завсегда оправдание найдете. Нет бы повиниться в содеянном.

Леший совсем растерялся.

– Да я все для тебя сделаю, прелестница, токмо скажи.

– Завтра с утра отыщи порученца и пригляд за ним устрой. Девку его видел?

– Довелось.

– Найти сумеешь?

– Токмо ежели в моих угодьях объявится, и то не сразу. Шишколобый мне столько подпортил, паршивец. Почитай всех белок извел, а они для пригляду лучше всего были.

– Других найди.

– Им еще втолковывать надобно. С утра займусь с превеликим усердием.

– Вот такой ты мне нравишься.

– Какой? – Дедок приосанился.

– Деятельный и решительный. – Кикимора решила подсластить пилюлю.

– Я завсегда такой, прелестница.

– Ой ли? – покачала головой старуха. – Опять же, небылиц потешных от тебя давно не слыхивала.

– Так весь же в заботах, сама видишь.

– Вижу. – Старуха неожиданно застыла. Простояв в оцепенении с минуту, продолжила: – Ах они аспиды проклятущие! Сызнова к нам пожаловали?!

– Прелестница? – Леший на всякий случай оглянулся, поскольку бабка смотрела как бы сквозь него. Не заметив никого за спиной, он произнес вполголоса: – Чего стряслось-то?

– Чужаки шишколобые пожаловали.

– В твои угодья?

– Болот они опасаются, но я теперь могу видеть и что окрест происходит. Шесть эльфов твоими лесами бредут. Наверняка к тому городу, где Данила главным поставлен.

Кикимора прошедшую ночь провела подле источника, почерпнув немало сил и новых способностей. Она теперь действительно могла видеть глазами болотных обитателей, прокладывать зачарованные тропы по своим угодьям и неподалеку от них, быстро создавать болотных стражей из тех же тритонов или лягушек… Всех открывшихся возможностей она пока и сама не знала, но пригляд границ топей организовала той же ночью, опасаясь, что злыдня может снова явиться и напакостить.

– Видать, Данила им крепко хвост прищемил. Никак не угомонятся! Чего делать будем, прелестница?

– Твоя забота – порученец. А шишколобыми пока сама займусь. Лиходеи еще за чудище не рассчитались.

Все, кто представлял опасность для Данилы, теперь автоматически становились личными врагами кикиморы. Ведь такую ценность, как источник, второй раз судьба ей не подарит.