Таунсенд понимал что рискует. Людям, которым есть чего опасаться, лучше пореже посещать вокзалы.

По ступеням широкой лестницы он спустился ко второму туннелю. Чтобы скрыть нижнюю часть лица, спрятал подбородок в воротник рубашки. Было без четверти пять утра — самое безопасное время для таких прогулок. В огромном здании почти никого не было, и куда меньше шансов вызвать подозрение, чем в любой другой час дня или ночи. Но малолюдность имела свою отрицательную сторону — нельзя было скрыться в толпе, и Таунсенд чувствовал себя едва ли не центром внимания.

Он пришел на вокзал в то же самое время, как и Рут накануне. Так можно убедиться, что с семнадцатого пути поезд уйдет точно по расписанию.

На скамейках дремали одинокие пассажиры, по залу слонялись двое носильщиков в форменных красных фуражках. Поскольку у Таунсенда не было чемодана, носильщиков он не заинтересовал.

Таунсенд не спеша шел мимо ворот с номерами путей: 23, 21, 19. А вот и номер 17 с расписанием отправления поездов. Таунсенд сел на скамейку и стал изучать перечень остановок. Время прибытия на станции указано не было, только время отправления. Поэтому пришлось прибегнуть к расспросам.

Он осторожно осмотрелся и, когда перрон почти совсем опустел, подошел к дежурному. Наугад назвал остановку из середины списка:

— Скажите, пожалуйста, когда этот поезд прибывает в Клейбург?

— В шесть пятьдесят пять.

На четверть часа раньше. Он назвал следующую по порядку остановку:

— А в Мередит?

— В семь ноль пять.

Рановато. Наверное, следующая остановка.

— А как насчет Нью-Джерико?

Дежурный стал проявлять нетерпение.

— В семь десять, — хмуро бросил он; устремленный на Таунсенда взгляд ясно говорил: «Сколько можно спрашивать?»

Таунсенду больше ничего и не было нужно. Он повернулся и пошел своей дорогой. Пункт назначения известен. Она ездит в Нью-Джерико.

Он продвинулся еще на один шаг вперед. Теперь нужно выбраться с вокзала так же удачно, как добрался сюда…